Встречайте: русский Кулибин по имени Дмитрий Рулёв (компания Селекта)

Интервью skisport.ru

— В общем, да. Я занимался лыжными гонками в глубоком детстве, а потом меня Виктор Эдуардович Роон пригласил в ориентирование. Причём, когда он меня позвал, я честно ему признался, что вообще не знаком с этим делом, на что он мне ответил: «Вот сейчас в автобусе час будем ехать, я тебе всё и объясню». Так вот он и затащил меня в ориентирование.

Но в то время, когда я занимался лыжным спортом, бóльший успех у меня был даже не в лыжных гонках, а как раз в ориентировании на лыжах. А почему я про ориентирование заговорил? Потому что с него у меня, собственно, и началось производство лыжероллеров.

Как-то один мой знакомый, который организовывал соревнования, пригласил меня на старт, который располагался в 200 метрах от моего дома — даже напрягаться не надо было куда-то ехать. Это был конец прошлого века, то есть активные занятия спортом к тому времени я уже прекратил, но зимой при этом всё-таки как-то покатывался. Правда, летом при этом ничего не делал – то дачу строил, то ещё какие-то мелкие дела одолевали. И вот представьте себе — пригласил он меня на соревнования, и дистанция-то не больно длинная была, а я не смог её закончить! То есть в начале сезона (это декабрь был) я был в настолько плохом состоянии, что вообще никак. И меня что-то это так заело, что я начал тренироваться – после этого не меньше 10 тренировок в неделю стал делать. В общем, через год я побежал ногами так быстро, как в молодости никогда не бегал. Я вообще бегать ногами не особо люблю, хотя ориентирование бегом мне нравится больше, чем на лыжах. Но в ту осень я бежал… Ну просто фантастически. И если бы не одна моя ошибка, то я бы один очень серьёзный старт по ориентированию выиграл бы. А так занял там «всего лишь» призовое место. То есть физически я готов был очень хорошо.

Приходит первый старт декабрьский, правда, он в сложную погоду был – плюс 3 градуса при падающем снеге – и я что-то решил на классике пройтись, потому что ноги достаточно сильные у меня были, я понимал, что все мои летние тренировки не прошли напрасно. И получилось так, что лыжи в этот день у меня и не ехали, и не держали. И оказалось (может, это кому-то и покажется странным), что ориентировщики уже в то время были готовы к тому, чтобы всю дистанцию пройти на руках. Это был конец ХХ века, лыжники о подобном в те годы ещё даже и не задумывались, а ориентировщики уже были к этому готовы. В тот день кто был готов пройти эту дистанцию на руках, тот и выиграл — на коньковых лыжах и на коньковой смазке. И тогда я вдруг осознал, что беговая подготовка для лыжника – это, мягко говоря, далеко ещё не всё, то есть без лыжероллеров в подготовке лыжника — никак.

К тому времени у меня было образование технолога машиностроения по обработке металлов, плюс образование химика, то есть у меня было всё: и навыки работы на машиностроительном заводе, и доступ к оборудованию, и я подумал – ну давай я сделаю эти лыжероллеры сам? Но всё равно потратил достаточно много времени до изготовления первого приличного образца.

Потом-то у меня добавилось ещё образование метролога. Но это по основной работе, где я тогда работал.

Тем не менее, где-то через год достаточно приличного качества лыжероллеры были готовы. Хотя в то время с материалами – это 1999 год был – было очень непросто, сложно было что-то добыть. И ещё я тогда понял, что если хочешь купить какой-то материал, то купить на одну пару лыжероллеров его невозможно, его надо покупать минимум на 30 пар. Так вот я сделал первые роллеры и для себя, и для людей на продажу. И потихоньку так и начал развиваться этот, назовём его так – семейный бизнес, мы с женой этим и по сей день занимаемся.

*

*

*

— Первыми вы тогда сделали коньковые лыжероллеры?

— Коньковые, а вслед за ними сразу же и классические.

— А где вы колёса взяли? Сами изготовили?

— Да. Сделал пресс-форму, и из сырой резины завулканизировал.

— Ничего себе! Это у вас на производстве были такие возможности?

— На производстве были возможности, но, честно сказать, к тому времени доступ туда был весьма ограниченный. К тому же там за проходную ничего было не вынести, то есть пришлось всё делать дома своими силами: сделал свою пресс-форму, сделал термопресс, который прессует и вулканизирует резину одновременно.

— И где вы это всё делали? У себя дома?

— Как и многие современные бизнесы, начинал в гараже.

— Слышал, что эти пресс-формы стоят каких-то сумасшедших денег. Это правда?

— Да. Допустим, нужно сделать пресс-форму на тот же брызговик. Там, казалось бы, ничего сложного нет, но пресс-форма для изготовления брызговика будет стоить около миллиона рублей. Правда, при вулканизации резины всё немножко проще, там можно делать не многоместную пресс-форму, а одноместную, как я и стал делать с самого начала. Я сделал одноместную, на одно колесо. Но с такой пресс-формой производство получается долгим, возиться приходится очень много, вулканизация идёт в зависимости от типа резины от 20 минут до часа, поэтому на крупных производствах никто одноместные прессы не использует, а используют все большие такие мощные многоместные прессы. Но у нас производство не сильно большое, поэтому мы так и остались на малых прессах, занимаемся, по сути, мелкосерийным производством.

Опять же, если делать многоместный пресс, он стоить будет сейчас, наверное, в районе пяти миллионов. Да ещё его и поставить некуда, под него даже фундамент нужно метр бетона толщиной заливать, и в высоту такой пресс будет метра в три, а то и все пять. Поэтому пока обходимся компактными одноместными прессами.

— То есть у вас прессы собственного производства?

— Да, у меня два пресса, которые я изготовил сам.

— И в каком году вы поняли, что это всё интересно именно как бизнес, что это может стать делом вашей жизни, может кормить вашу семью?

— То, что это дело может кормить мою семью, я не понял до сих пор, оно не особо-то и кормит, если честно (смеётся). Это скорее как горшок без ручки: вроде красивый, бросить жалко, а нести дальше тоже невозможно. Но это приносит удовольствие — если я сделал что-то такое, чего нет ни у кого, или достиг какого-то другого уровня в производстве того, что уже есть, то это, действительно, греет душу. Но основные деньги мне приносит другое дело, не лыжероллеры, поэтому, может быть, я лыжероллеры до сих пор ещё и не забросил – потому, что есть на что жить. А лыжероллеры — хобби. Хотя, не буду лукавить, какие-то деньги это всё-таки приносит.

— А как вы пришли к производству лыжных палок? Это же другая сфера деятельности, требующая совершенно иных компетенций?

— В глубоком детстве я занимался авиамоделированием. Так вот, в то время, когда лыжники на бамбуковых палках бегали, мы уже делали из стекло- и углеволокна те или иные элементы авиамоделей, то есть формовали полностью фюзеляж самолёта, его какие-то силовые элементы, даже пропеллеры для двигателей из углеволокна делали. Поэтому сделать самому лыжные палки мне было несложно.

*

Но с палками тоже есть свои проблемы – сейчас с хорошим углеволокном и со смолами напряжённо, они все идут куда-то на авиацию, и цены на материалы с хорошими свойствами очень сильно поднялись. Буквально последние лет пятнадцать. Поэтому неудивительно, что хорошие палки типа Swix сейчас стоят тридцать тысяч. При этом странно, что STC может сделать палки за очень смешные деньги.

— Вас это удивляет?

— Да. Как они ухитряются держать такую хорошую цену, не понимаю.

— Ну, может быть, они покупают крупным оптом это углеволокно, например в Китае. Нет?

— Мне это неведомо.

— Или, наоборот, это сырьё российского происхождения, но — выразимся аккуратно – оно серого происхождения?

— Не знаю. Где-то в 2005 году я покупал углеволокно для первых изделий, оно стоило 10.000 за килограмм. Это вообще бешеные деньги для того времени были. Например, на заводе, где я его покупал, я увидел объявление о приёме на работу с зарплатой в 10.000 рублей. Вот так в те годы соотносились стоимость килограмма углеволокна с зарплатой работника завода.

Тогда же я попытался сделать из углеволокна платформы для лыжероллеров, и даже на них выступали спортсмены. Но из углеволокна делать платформы не совсем выгодно, потому что выигрыш по массе по сравнению с алюминиевыми там не сильно большой получается. То есть если делать для спортсменов высокого уровня, надо делать такую же жёсткую раму, как, допустим, палки Swix, но в то же время — лёгкую. Но чтобы сделать надёжную раму из углеволокна, в неё всё равно придётся интегрировать металлические элементы, потому что, если крепление колеса к раме не сделать с металлическими элементами, рама рано или поздно в этом месте неизбежно сломается.

Была у меня одна такая пара, я её сделал для себя, я в то время спортом ещё активно занимался — если был в хорошей форме, весил 63 кг, а если в не очень хорошей, то, может быть, 66 или 67. И я под себя сделал эту раму, и она показала себя великолепно – мне очень понравилось на этих роллерах кататься. А потом у меня эти лыжероллеры выпросил спортсмен, спринтер. Он хоть в то время и худой был, но уже мог побеждать на всероссийских соревнованиях, то есть сильный был парень, с мощным толчком. И как-то он поехал, толкнулся где-то посильнее, рама у него и треснула. То есть такие вот особенности у углепластиковой рамы… Сделать её и не тяжёлую, и чтобы работала как нужно под необходимый вес спортсмена, под необходимый толчок — это очень сложно… Она просто золотая получится.

— В общем, разочаровались вы в этой концепции?

— Не то, что разочаровался, но понял, что металл надёжнее, стабильнее… А поскольку в металлах у меня есть какое-то понимание, я решил двигаться в этом направлении, заказал сплав для лыжероллеров сделать по моим требованиям. В России такой сплав сделать могут, но оказалось, что минимальную партию нужно заказывать — вагон. Ну куда мне столько? Для меня предел — 300 кг, я просто больше даже и купить бы не смог. Поэтому в России мне ничего заказать не удалось.

А вот товарищи из одной такой мало известной заморской фирмы сказали: «Да мы это запросто тебе сделаем, вот прямо вообще не напрягаясь». В итоге металл они, действительно, сделали быстро, а вот с формованием заготовки долго промучились, потому что они мне потом даже написали: вот так, мол, и так, не можем уложиться в бюджет, давай хоть немножко стоимость повысим (улыбается). Но я к такому повороту был готов, потому что понимал, что в те деньги, которые они запросили первоначально, они точно не уложатся. Так в 2005 году и родились рамы Линкс.

*

*

*

— А это секрет, в какой стране всё это было сделано?

— Это не особый секрет, но, к сожалению, та фирма разорилась, и оборудование и инструменты, которые они сделали на мои деньги, тоже пропали. Кризис 2007 – 2008 года Америки сильно коснулся, и они пострадали, видимо, тогда крепко. И я только несколько лет назад смог уже с другим партнером воспроизвести нечто подобное.

— Поэтому и вернулась эта знаменитая платформа Линкс?

— Да. Долго я её не мог сделать.

— Дмитрий, а печка, в которой вы палки запекаете, она у вас тоже в гараже стоит?

— Нет, это всё арендуемое оборудование. Я даже сам это не мотаю, я на эти процессы нанимаю людей.

— У вас люди от случая к случаю работают, или постоянно?

— Те, что специализируются на изделиях из углеволокна — они только этим и занимаются. Но для меня это, как правило, разовая акция, то есть они сделали партию стержней для меня, я расплатился, и всё, мы расстались. К сожалению, я тоже большое количество этих палок продать не могу, поскольку они у меня дешёвыми не получаются, а, как известно, хорошо продаётся всё дешёвое. Да мне и неинтересно стало на каком-то этапе делать дешёвые вещи. К тому же один всем известный специалист в лыжероллерных кругах – я об Алексее Ильвовском – как-то давно, ещё в начале двухтысячных годов, покритиковал меня за дешёвые роллеры, я и перестал их делать. Правда, справедливости ради, нужно заметить, что я к тому времени уже и сам был готов к тому, чтобы не делать их. Потому что… Ну, нет от них удовольствия. В общем, с тех пор по совету Алексея действую по ленинскому принципу «лучше меньше, да лучше». Поэтому уж очень дешёвую продукцию я совсем убрал из ассортимента, чтобы потом не было стыдно за свою работу.

— Но вы меня прямо обескуражили: у вас репутация человека, компании, которые делают действительно качественную продукцию. Например, палки я у вас купил и понял, что это вполне добротный продукт, лыжероллеры тоже у вас брал, несколько раз уже обновил на них колёса, постоянно тренируюсь на них и вполне ими доволен. И то, что вы это всё делаете чуть ли не на коленке, в каком-то гараже, иногда — в арендуемом помещении, разово – вот это меня, конечно, удивило. Как вам удаётся сохранять при этом такое высокое качество?

— Это потому, что я делаю мало (улыбается), потому и удаётся. Но вообще, если разобраться, производство лыжероллеров ни для одного производителя не является крупным. У всех, грубо говоря, большие гаражи. Ну, может быть, побольше, чем у меня. Чтобы рынок «проглотил» 10.000 пар лыжероллеров за год… Может быть, только в России такой рынок и есть, больше нигде.

Но если 10.000 пар сделать сразу и положить на склад, то тут нужны будут такие площади… У меня же много разных вариантов и комплектаций лыжероллеров: разные платформы, разные колёса, разные подшипники, отверстия под крепления такие, сякие. Представляете, сколько это займёт места, если всё сделать заранее? Поэтому зимой я делаю только заготовки, и весною-летом уже под каждый конкретный заказ собираю на той или иной платформе колёса, сверлю в платформе отверстия под определённые крепления, определённый размер обуви. При таком подходе склад радикально уменьшается, помещения в 200 квадратных метров мне вполне хватает. Естественно, станков при этом тоже должно быть по минимуму. Например, фрезерный станок мне жена (она же мой партнёр по бизнесу) подарила в свой день рождения (смеётся). Мы вместе с ней в её день рождения поехали в другой город и увидели этот станок, он нам понравился, мы его и купили. Вот такой своеобразный подарок она получила на свой день рождения, забыть его невозможно.

*

*

*

*

*

*

— А что даёт вам больше прибыли: лыжероллеры или палки? Или, быть может, что-то третье, четвёртое?

— Ох… Больше всего мне даёт другая моя работа, которая со спортом вообще никак не связана. А за ней, наверное, лыжероллеры. Палки? Палки дают буквально какой-то мизерный доход. То есть я, скорее всего, наверное, и не буду их больше делать, пока у меня такая вот мысль. Впрочем, такие мысли приходят мне в голову периодически и насчёт лыжероллеров – а не бросить ли производить и их?

— Это не секрет, какая ваша основная сфера деятельности?

— Она связана с ионизирующим излучением, поэтому я не буду распространяться на эту тему.

— Хорошо.

Знаете, я, прежде чем вам позвонить, поговорил с Лёшей Ильвовским, и у него родились к вам тоже вопросы. Можно я их вам зачитаю?

— Давайте.

— Вопрос №1. Известно, что для тренировочных роллеров лучше всего подходят недорогие подшипники класса 2RS: с прорезиненными пыльниками (для защиты от грязи и влаги) и наличием густой консистентной смазки внутри (типа литола или солидола). Также известна проблема с поиском таких подшипников: многие российские заводы свернули производство, а китайские «как бы 2RS», наводнившие рынок, чаще всего не содержат внутри нужной смазки. Нет ли в планах у Димы каких-то вариантов решения этой проблемы — вплоть до продажи таких подшипников, самостоятельно набитых нужной смазкой (благо, она есть в продаже и стоит недорого)? ИМХО, такие подшипники пользовались бы спросом — не меньшим, чем рамы Линкс :). Или у Димы есть какие-то другие подходящие недорогие варианты и идеи?

— Тут какая проблема? Во-первых, производители подшипников кладут в свои изделия смазки столько, сколько нужно по тем или иным регламентам: государственным, отраслевым или ещё каким-то. И, как правило, это очень небольшое количество консистентной смазки – прямо ну очень небольшое. А лыжникам для тренировочных лыжероллеров как раз нужно, чтобы этот подшипник был забит смазкой, что называется, по уши. При эксплуатации, конечно, часть этой смазки выдавит потом наружу, но она всё равно будет продолжать защищать подшипник от попадания грязи внутрь. Например, я покупаю за раз 2.000 подшипников, иногда 4.000 (это одна или две коробки) — производитель из-за такой маленькой партии не будет менять ни настройку оборудования, ни количество смазки, ни закладывать другую смазку.

Причём, нужно понимать, что у потребителя, когда он покупает подшипники, крайне противоречивые требования: например, почти все хотят, чтобы подшипник легко вращался. А чтобы подшипник легко вращался, многие производители, особенно азиатские, делают зазоры больше, чем положено по нормативам и кладут туда не вязкую консистентную смазку, а жидкую или гелеобразную, и помещают её туда — ну прямо вообще по самому минимуму. Естественно, такой подшипник легче вращается, но точно так же естественно, что он будет хуже противостоять попаданию внутрь влаги и грязи.

Потом, есть смазки, которые при той же вязкости дают бóльшее трение, но они при этом очень хорошо противостоят влаге – такие подшипники лыжникам вполне бы подошли. Но опять же, это узкоспециальные требования, и на малой партии добиться от производителя того, чтобы он использовал такую смазку — очень сложно.

Если в подшипник набивать эту смазку вручную, придётся подшипник разбирать, убирать хотя бы одно из торцовых уплотнений, подшипник промывать и закачивать в него новую смазку. Но если делать это вручную, подшипник будет настолько дорогой, что его никто не купит. Поэтому я пока пытаюсь найти такой как бы компромиссный вариант — ставлю подшипник не очень дорогой, но чтобы он хотя бы какое-то время стоял. Но, опять же, это ничего не гарантирует – попала там внутрь подшипника какая-то частица грязи, песчинка, он начинает хрустеть, и этот хруст потом уже никак не удалить, если попавший посторонний предмет раскатался по дорожке подшипника – никакой промывкой и повторной смазкой этот хруст уже не убрать. Поэтому остаётся более или менее дешёвый и рациональный вариант – менять подшипники целиком по мере износа. Хотя я сторонник всё-таки того, чтобы подшипник разобрать, промыть в керосине и смазать той смазкой, которая подходит под условия вашей эксплуатации. Может быть, если туда часто вода попадает, то забить туда сильно густую, водостойкую смазку.

— А вы в свои лыжероллеры ставите подшипники российского производства, или это Китай?

— Сейчас бывает очень сложно определить, китайские это подшипники, или нет. Есть вологодский подшипниковый завод, который гарантированно выпускает именно российские подшипники. Но их подшипник стоит около 250 рублей с шестым классом точности. То есть это не очень высокий, это такой средний класс. По американской классификации это будет ABEC 3. При этом китайские подшипники такого же уровня, такого же класса точности можно совершенно свободно купить по 50 рублей. Более того, китайские производители могут сделать подшипник, на котором будут полностью скопированы все российские обозначения, однако при этом он на 100 процентов будет китайским. Или ещё вариант — все комплектующие покупаются в Китае, а в России осуществляется только сборка: шарики, сепараторы, кольца – всё китайское, а у нас в стране такой подшипник лишь собирается и упаковывается. И вот ответьте мне — это будет китайский подшипник или уже российский?

— Ок, переходим ко второму вопросу от Алексея.

Известно, что производство скоростных роллеров, реально конкурирующих со СкиВэй, Роллкс и другими лидерами рынка (точнее, гоночными колёсами для них) в России пока не удалось наладить никому. Есть отдельные более-менее успешные попытки (например, одна из партий колес Селекта) — но в целом, все гонщики используют только импортные колеса, наши проигрывают им в скорости. Вопрос: в чем причина? Почему тренировочные колеса у нас успешно делают, а гоночные — нет? И нет ли в планах у Димы, как признанного технолога и инженера в области изготовления колес и рам для роллеров, доведения своих колес до уровня стабильной, реальной конкуренции с колесами лидеров?

— Тут всё упирается в производство особых компонентов. Дело в том, что в 90-е годы эффективные менеджеры добили производство, в частности, тех компонентов, которые можно было использовать для производства шины колеса, в моём родном городе Дзержинске. Было небольшое производство, и они кое-что делали — например, полиуретановую набивку сидений для автомобилей и различные другие компоненты. А теперь всё, и этого производства не стало. Ещё на одном заводе в другом городе работало около 7.000 человек в годы расцвета застоя. Так вот и там сейчас тоже нет производства. Ещё относительно недавно был склад хотя бы готовых компонентов и готовой продукции не своих, а американских производителей, но теперь нет и этого. То есть эффективные менеджеры начисто уничтожили и этот завод.

Понимаете, купить компоненты для производства гоночных колёс – очень нетривиальная, очень непростая задача. По сути дела, в этом вопросе является монополистом одна американская компания, работающая над этим с 1956 года, то есть они ушли в этом намного дальше всех вперёд. И если где-то в начале двухтысячных они со мною ещё хоть как-то разговаривали, но при этом всё равно хитро посылали, то сейчас они даже не разговаривают, и думаю, не только со мною, но и с другими. Хотя с другими американскими товарищами можно говорить спокойно, там есть нормальные люди. Но вот эти конкретно ни с кем из нас говорить даже не хотят.

— То есть ваш вердикт – в современной России сделать стабильное качественное гоночное колесо нереально?

— Если только очень сильно повезёт, и компоненты попадут в руки именно те, которые годятся для гоночного колеса. В один год у меня получилась очень удачная партия — настолько удачная, что они, в принципе, не уступали лучшим зарубежным аналогам. Но повторить такое в следующий раз непросто. Мне было довольно сложно сделать мягкую шину, как любят гонщики – ниже 78 единиц по Шору «А» у меня ну вообще никак не получалось. Но зато получилось сделать где-то 82 единицы с очень приличными параметрами. Вообще, высокую твёрдость полиуретана с такими параметрами очень сложно получить. Вот, допустим, с твёрдостью 60 единиц или 50 – без проблем. Но лыжникам такая твёрдость не нужна. К сожалению.

Сейчас я делаю новую партию гоночных колёс, она достаточно близка по своим характеристикам к идеалу, но колёса получаются твёрдые, они не везде поедут. На хорошем асфальте и под тяжёлым гонщиком они должны поехать прилично. А под лёгким спортсменом или на плохом асфальте – уже нужно тестировать, пробовать. Поэтому могу дать совет: тем, кто хочет почувствовать удовольствие от гонок на лыжероллерах и только начинает, не знает, пойдёт у него этот процесс или нет, мои колёса будет более выгодно приобрести по сравнению с четырьмя «пустыми» колёсами за 30.000 рублей от зарубежного производителя. То есть для первых стартов на скоростных лыжероллерах это очень хороший вариант. Или, опять же, для тренировок. Тем же спринтерам — если тренироваться на медленных колёсах – они результата не получат. Потому что, если хочешь быстро гоняться на соревнованиях, тренироваться нужно тоже на быстрых колёсах. Вот для таких случаев — быстрых тренировок или первых стартов на скоростных лыжероллерах — мои роллеры подойдут очень хорошо.

— И последний вопрос от Алексея.

Если это не коммерческая тайна: сколько человек занято в фирме Селекта на постоянной основе, кроме ее хозяина? Удается ли как-то развивать бизнес и наращивать продажи сейчас, в условиях осложнения с поставками импортных роллеров и комплектующих?

— Основных человек у нас трое работает, а привлекаем мы, бывает, достаточно много людей на какие-то работы. Опять же, допустим, отлить колёса – у меня просто времени нет на это, я нанимаю на это людей. Отлили партию и расстались до следующего раза. Дело в том, что если весной и летом я кому-то ещё могу зарплату платить на постоянной основе, то зимой — точно нет. Зимой всю металлообработку на весь предстоящий сезон я могу сделать сам, один. А чтобы расширяться, мне нужно начинать делать дешёвые роллеры, чего делать совершенно не хочется. Да и я уже, если честно, старый, мне 60 лет. Меня сын, глядя на меня, спрашивает: «Пап, зачем мне так много работать, чтобы так плохо жить?» (улыбается). Поэтому он не занимается лыжероллерами, а занимается, как и я по основному роду моей деятельности, работой в сфере ионизирующих излучений.

— Хорошо, Дмитрий, спасибо. Вы меня немножко огорчили своими словами о том, что подумываете о прекращении производства палок и даже лыжероллеров. Хотелось бы вам пожелать передумать и отказаться от этих замыслов. Ну, потому что реально приятно, что есть такой человек, этакий русский Кулибин, который до всего дошёл сам и который в нынешних российских реалиях умудряется делать качественный продукт. Это правда приятно, интересно, и в определённом смысле греет мне душу как россиянину.

— У меня хорошее советское образование. Я хотел его получить, и мне его дали, причём лучшие специалисты России и СССР – это я сейчас отчётливо понимаю.

А дальше… Бросить всё это? Ну да, такие мысли периодически приходят мне в голову, но я стараюсь гнать их. Пока получается, а как будет дальше – посмотрим.

Источник