Лина Холина, «Спорт-Экспресс»
Встретиться с олимпийским чемпионом и чемпионом мира Владимиром Смирновым хотелось давно. Еще с тех пор, как стало известно, что этот выдающийся советский, а затем казахстанский лыжник возглавил Федерацию биатлона Казахстана. Когда же в октябре 2004 года Смирнов стал ассистентом спортивного директора Международного союза биатлонистов (IBU), желание поговорить с ним возросло многократно.
СНЕЖНАЯ ПАХОТА
Юбилейный 40-й чемпионат мира по биатлону в Хохфильцене стал для Владимира Смирнова дебютным на новом посту и в новом качестве. Дел у него тут было великое множество, и, хотя в первые дни мы с ним часто встречались то в пресс-центре, то на стадионе, беседу было решено отложить на так называемый день отдыха.
«Так называемый» потому, что для Смирнова он вовсе не был выходным. Во-первых, 7 марта Владимир отмечал свой день рождения, а во-вторых, у него опять нашлась куча дел. Честно говоря, я уж было отчаялась дождаться, когда он освободится.
Но вот Смирнов появился у дверей комнаты жюри — в спортивном костюме, с лыжами.
— Смотрю, вы до сих пор бегаете?
— В гонках, разумеется, не участвую, но работа в должности ассистента спортивного директора предполагает помимо всего прочего и проверку трасс.
— И много приходится проходить на лыжах?
— По два, три, а то и четыре круга перед каждой гонкой. Смотрю, в каком состоянии лыжня, обсуждаю увиденное с нашими техническими делегатами. Если нужно, что-то исправляем. Сидя в офисе, за такими вещами не проследишь.
— Интересно, сильно отличаются друг от друга биатлонные и лыжные трассы?
— Биатлонисты несколько раз проходят один и тот же круг. Если преодолеть его один раз, он может показаться простым и легким, а вот когда 3 — 4 раза… В лыжных гонках подъемы и спуски растягиваются на много километров, а в биатлоне они сконцентрированы, сжаты на сравнительно небольшой дистанции. Биатлонистам нужна игривая, быстрая, интересная, техничная трасса, дающая возможность и хорошенько поработать, и отдохнуть.
— Бывает такое, что вы приезжаете на этап Кубка мира и видите: этот участок трассы в ужасном состоянии, другой настолько сложен, что люди на нем просто умрут?
— Бывает, и очень часто. В этом году нам приходилось исправлять некоторые трассы буквально за двое суток до старта. Как-то приехали, осмотрели трассу и забраковали один ее 800-метровый отрезок. Посоветовавшись с техническим делегатом, вызвали трактор и дали указание все перепахать. Прокладывать новую лыжню по искусственному снегу было тяжело, но оргкомитет был вынужден подчиниться.
НЕЛЬЗЯ РАЗМЕНИВАТЬ ЗОЛОТО НА МЕДЯКИ
— Уверена, что никто из россиян до сих пор не воспринимает вас как представителя другой страны…
— Смотрите, что я вам сейчас покажу. — Смирнов протянул мне небольшую красную «корочку» — удостоверение кандидата в члены сборной команды СССР на Олимпийских играх 1992 года. — Сегодня Виктор Маматов передал… Столько лет прошло, а удостоверение это где-то лежало, ждало меня.
— Тяжело было вам, заслуженному и титулованному, уходить из спорта?
— Можно было и не уходить. Но тогда надо было поставить перед собой другие цели: участвовать в гонках и зарабатывать этим деньги. С именем, которое я себе сделал, можно было без проблем прожить в спорте еще лет 5 — 8. Но только это не для меня. На протяжении всех 15 лет карьеры гонщика у меня была лишь одна цель — побеждать. А если более конкретно, то завоевать хотя бы одну золотую олимпийскую медаль. В 1988-м был рядом, но не сложилось. В 1992-м выступил плохо. И вот, наконец, в Лиллехаммере-1994, выиграв сначала два серебра, я под занавес Игр стал чемпионом на «полтиннике»! Разве можно было после этого размениваться на рядовые коммерческие старты?
Впрочем, сразу я не ушел. Стал еще раз чемпионом мира, но постепенно осознал, что на Олимпиаде мне больше не победить, как бы я ни старался. И в 1997 году решил попрощаться с лыжами. Однако руководство Казахстанской федерации лыжного спорта и Олимпийского комитета попросило подождать, дотянуть до Игр в Нагано. Я согласился, упорно готовился. А когда завоевал в Японии бронзу, окончательно убедился в том, что мое время ушло. Пора искать иные цели, ведь спорт — это лишь часть жизни.
— Но в вашем случае — весьма немалая.
— Да, 25 лет ему посвятил. И когда настало время начинать новую жизнь, возник закономерный вопрос: а что я буду делать?
— Неужели он мучает даже таких всемирно известных спортсменов?
— Конечно! Это вам только кажется, что я такой уверенный в себе, что у меня всегда все получается. А на самом деле я такой же человек, как и все. Так же сомневаюсь, переживаю. И перед стартом каждый раз волновался. Другое дело, что я научился справляться со спортивным волнением. А как справиться со страхом перед неизвестностью?..
Конечно, можно было пойти работать тренером, благо в свое время я получил соответствующее образование. Но меня это не привлекало, а никакого другого варианта не было. Сижу и думаю: «Что же дальше-то? Я ведь ничего не умею! Да, могу говорить на нескольких языках, но этого мало. Все видят во мне только спортсмена».
— И какой же выход из создавшейся ситуации вы нашли?
— Весной 1998 года приехал домой и тщательно распланировал, что мне надо сделать. Для начала прошел три различных курса по компьютерной грамотности. В Швеции всерьез занимался английским языком, а потом еще полгода совершенствовал его в Англии.
— Далеко не каждый способен вот так, с карандашом в руке, распланировать свое будущее…
— Просто я знаю, что, если в стремлении к цели не будет определенной структуры, не будет и результата. Хотеть недостаточно. Хотят все. А вот достигают желаемого единицы.
Знаете, советское время научило нас всех по крайней мере одной хорошей вещи — планированию. А я на протяжении всей своей спортивной карьеры учился еще и претворять планы в жизнь. Эти два качества считаю основой своего характера.
БИАТЛОН УТРЕТ НОС ЛЫЖАМ
— Как же вы, лыжник, оказались в биатлоне?
— Всегда считалось, что лыжи и биатлон — ближайшие родственники, как брат и сестра. Многие гонщики становились классными биатлонистами. Так что ничего удивительного в произошедшей со мной метаморфозе нет. Когда в 2001 году председатель комитета по спорту Казахстана Давлет Турлыханов предложил мне возглавить национальную федерацию биатлона, я согласился. Было очень приятно, что на тренерском совете почти все поддержали мою кандидатуру. А в прошлом году меня пригласили на беседу в IBU по поводу работы и там. Кстати, инициатива исходила в основном от Александра Ивановича Тихонова, за что я ему очень благодарен.
— Новая работа изменила ваше отношение к биатлону?
— Теперь биатлон для меня — не только бег и стрельба, но и многое другое. Когда был спортсменом, никогда не обращал внимания на организацию телетрансляций, рекламы, допинг-контроля, транспорта… Теперь приходится вникать во все это. Что приятно — здесь фактически нет предела совершенству. И еще мне нравится, что теперь я работаю в команде. Я ведь на самом деле человек общительный, а когда был спортсменом, не раз интервью со мной выходили с заголовками типа «Одинокий волк», «Индивидуалист». Я был таким вынужденно, но всегда хотел работать в группе.
— Вы сказали, что лыжи и биатлон как брат и сестра. А кто есть кто?
— Смирнов-лыжник считал биатлон сестрой, причем младшей. В мое время несостоявшиеся гонщики нередко переквалифицировались в биатлонистов и добивались на новом поприще отличных результатов. Когда же я начал работать в IBU, то увидел биатлон с другой точки зрения. Да и вообще ситуация изменилась. Мне кажется, что в данный момент биатлон начинает утирать нос лыжным гонкам.
ПУАРЕ И БЬОРНДАЛЕН — НЕ ДВА САПОГА ПАРА
— Вы сами были звездой, а теперь, по сути, руководите ими. Кто вам больше нравится из нынешних супербиатлонистов — Оле-Эйнар Бьорндален или Рафаэль Пуаре?
— Оба. Прежде всего тем, что и тот, и другой — очень сильные люди. Меня тут спросил один норвежец, чем, на мой взгляд, Оле-Эйнар отличается от всех остальных? Я ответил так: «Не тем, что он крепок физически, что у него прекрасная лыжная техника и точная стрельба. Все это можно натренировать. Самое главное достоинство Бьорндалена — умение максимально сконцентрироваться в нужный момент и выдать результат». Пуаре несколько иной. Он очень стабилен и может много выигрывать, но если у него вдруг что-то перестает получаться — пиши пропало. В декабре француз был просто прекрасен — хороший ход, классная стрельба. А потом он переболел, форма ушла, и сейчас, как Рафаэль ни старается, ничего не выходит.
— Такие мегазвезды, как Пуаре и Бьорндален, — это штучный товар? Их нужно готовить сугубо индивидуально?
— Настоящая личность никогда не сформируется сама по себе. Спортсмен сначала должен воспитываться в стае, и только потом из нее можно выбирать личности и выращивать звезды. Есть люди, которые не умеют разговаривать сами с собой, работать в одиночестве. Им нужно, чтобы рядом все время кто-то был. Другие, напротив, неуютно чувствуют себя в коллективе, партнеры их раздражают. Но, повторяю, отбор все равно идет из стаи.
СБОРНАЯ РОССИИ — КРАСИВАЯ И МОЛОДАЯ
— Поделитесь, пожалуйста, своим мнением о российской команде.
— С удовольствием! Тем более что некоторых ребят, например Сергея Чепикова, я давно знаю — мы с ним оба в свое время были лыжниками. В целом команда России — очень интересная и молодая. Сейчас я не буду говорить о результатах. Больше всего радует то, что ребята и девушки не закрытые, какими были когда-то мы. Они очень общительны, многие — тот же Чепиков, Николай Круглов, Сергей Рожков, Павел Ростовцев, Анна Богалий, Ольга Зайцева — владеют иностранными языками, что, когда ты выступаешь на международном уровне, очень важно. Болельщикам нравятся спортсмены, свободно чувствующие себя в любой ситуации. Российская команда сегодня очень красивая и, думаю, многого добьется.
— Какова доля в успехе спортсмена людей, его окружающих?
— Большая. Мало быть просто физически одаренным человеком. Спортсмена нужно вырастить, поставить на ноги. Но и этого еще недостаточно. Необходима классная команда. В данном случае я имею в виду не столько партнеров, сколько квалифицированных медиков, массажистов, специалистов по подготовке лыж, менеджеров… Даже имиджмейкеры сегодня нужны. Хорошие результаты нужно уметь и хорошо преподносить, «продавать». Мы ведь уже не те дикие люди, которые вышли из леса, завоевали золото и снова в лес ушли. Сегодня мы живем в открытом обществе, и наши достижения должны быть всеобщим достоянием.
— Кстати, нынешние звезды это прекрасно понимают. Смотрю на Бьорндалена, Пуаре, Дизль, Фишера, Гросса, Бэйи и вижу: первое, что они делают после финиша, это быстренько переодеваются и идут на встречу с журналистами.
— А иначе нельзя. Скажем, в норвежской, французской, немецкой команд есть пресс-атташе, которые все планируют. Иначе команда, какая бы она ни была успешная, не «раскрутится». Только профессиональная работа в этом направлении принесет плоды.
СПОРТ ДЕЛАЕТ ЧЕМПИОНОВ ВЕЛИКИМИ И НАОБОРОТ
— За лыжными гонками следите?
— А как же! Недавно даже ездил на чемпионат мира в Оберстдорф. Кстати, быть в курсе лыжных дел мне очень помогает Алексей Прокуроров. Мы с ним давние друзья. Между прочим, я — крестный его сына.
— А свои гонки все помните? Чепиков здесь после финиша в преследовании сказал, что очень хорошо помнит свою последнюю победу, которую он одержал аж в 1994 году.
— Такие вещи остаются в памяти навсегда. Я, например, прекрасно помню свое состояние, когда в Лиллехаммере-1994 заканчивал олимпийскую гонку на 50 км. Лидировал с большим отрывом и примерно за километр до финиша всем своим естеством ощутил реальность золотой медали, к которой так долго стремился. Даже если бы упал, все равно бы выиграл. Вы не поверите, но у меня от предчувствия заветной победы даже волосы дыбом встали! Из-за этого шапочка начала сваливаться, и я ее постоянно рукой поправлял.
— Просто победителей много, а вот великие чемпионы — наперечет. Как вы думаете, это именно они «делают» спорт?
— Конечно. Спорт без великих атлетов ничто. Большие победы украшают его, привлекают к нему миллионы болельщиков. Но, с другой стороны, если бы не было спорта, не было бы и звезд…
ДОСЬЕ «СЭ»
Владимир СМИРНОВ
Родился 7 марта 1964 года в городе Щучинск Кокчетавской области (Казахстан).
Награды на Олимпийских играх. 1988. 30 км (К) — серебро, эстафета — серебро, 15 км (К) — бронза. 1994. 50 км (К) — золото, 10 км (К) — серебро, 15 км — серебро (С). 1998. 15 км (С) — бронза.
Награды на чемпионатах мира. 1987. Эстафета — серебро. 1989. 30 км (К) — золото. 1991. 30 км (К) — серебро, 15 км (С) — бронза. 1993. 10 км (К) — серебро, 30 км (К) — бронза. 15 км (С) — серебро. 1995. 30 км (К) — золото, 10 км (К) — золото, 15 км (С) — золото. 50 км (С) — бронза.
Лина Холина, «Спорт-Экспресс»
