В разных источниках должность Виктора Майгурова именуется по разному: вице-президент по спорту высших достижений, председатель тренерского штаба, спортивный директор. Суть, впрочем, везде одна – установка взаимосвязи между руководством СБР и национальными командами. О том, как успешный в прошлом спортсмен справляется с этой работой, он поведал в беседе со спецкором «Чемпионат.com
— Виктор Викторович, в Поклюке вы одержали первую кубковую победу в карьере, которую наверняка до сих пор отлично помните. Какая она – ваша Поклюка?
— Нравится мне здесь. Хорошее место, красивое и, наверное, единственное в своём роде. Раньше здесь была очень тяжёлая трасса, а сейчас она, на мой взгляд, стала немножко полегче. Раньше было больше крутых спусков, но самый большой подъём остался. Также раньше трасса состояла из двух кругов в разные стороны с разными профилями, а сейчас спортсмены передвигаются по одному кругу, как и на всех других этапах.
— Тогда даже был случай с немцем Марко Моргенштерном, который заблудился и пошёл в другую сторону.
— Было такое. Совсем стало ему тяжело, а после того, как это произошло во второй раз, он закончил со спортом в самом расцвете сил.
— Вы сейчас бегаете кроссы по утрам. Насколько удаётся поддерживать форму?
— По возможности стараюсь что-то делать три-четыре раза в неделю – или кросс, или пробежку на лыжах. Когда нахожусь дома, играю два раза в неделю в хоккей, потому что считаю, что это необходимо любому человеку.
— Хоккеем давно увлекаетесь?
— С первого по шестой класс я занимался в хоккейной секции. Какой-то азарт остался и до сих пор. Хоккей даёт совсем другие положительные эмоции, чем биатлон или лыжные гонки. В лыжах вообще работа монотонная, у нас хоть есть стрельба. Хоккей – это эмоции, команда, переживание.
— Болеете за «Югру» или есть другие пристрастия?
— Конечно, за «Югру», как патриот своего города и округа. У нас все болеют за эту команду.
— По окончании спортивной карьеры быстро вжились в роль чиновника?
— С одной стороны, было непросто, а с другой, большую поддержку оказал тогдашний губернатор округа Александр Васильевич Филиппенко. Два года я отработал его референтом в области спорта и благодаря этому получил хорошую школу взаимодействия с людьми в правительстве, оформления и подготовки различных документов. После этого уже было несложно работать.
— Павел Ростовцев после работы чиновником вернулся в спорт и тренирует женскую сборную. Вас в практикующие тренеры не тянет?
— Пока такого желания не возникало, но если и возникнет, я предпочту работать с детьми, нежели с национальной командой. Когда я только закончил карьеру, Александр Андреевич Голев (старший тренер мужской сборной России, погибший в автокатастрофе в 2003 году. — Прим. «Чемпионат.com») предложил мне работать с ним в качестве тренера по стрельбе. Я тогда отказался и не жалею об этом.
— В чём вы видите разницу между своей нынешней работой и традиционными функциями главного тренера?
— Я не внедряюсь в тренировочные планы команд. Какой объём делает команда, с какой интенсивностью, за всё это отвечают старшие тренеры. Как председатель тренерского штаба, я участвую в формировании команды на эстафетную гонку или принимаю участие в определении шести спортсменов, которые выйдут на старт, если в расположении команды их семь. То же самое происходит и в команде на Кубке IBU. Но, в любом случае, определяют состав старшие тренеры. Как показал прошлогодний сезон, весь спрос за результат предъявляется именно им. Они 24 часа находятся с командой, знают каждого человека досконально, они и определяют. Мы же просим аргументы, если есть сомнения по каким-либо кандидатурам.
Но мы сейчас говорим только о той части работы, которая связана с тренерским штабом. Вообще, мою должность правильнее следует называть спортивный директор, и она обеспечивает взаимодействие всех наших спортивных структур, которых у нас в команде немало. К ним относится и сервис-бригада, и медицинская группа, и комплексная научная группа. Должен признаться, что все люди особенные, требуют разного подхода, а потому работа у меня не простая. Тут одного авторитета недостаточно для решения всех вопросов.
— Можно сказать, что ваша должность аналогична посту Пера-Арне Ботнана в норвежской команде?
— Я, к сожалению, с ним не разговаривал, но думаю, что он занимается примерно тем же.
— В дискуссиях по составу команды у вас есть право решающего голоса?
— Формирование составов команд у нас прописано в критериях отбора, которые были одобрены тренерским советом. Там прописано, что на первые три этапа Кубка мира состав отбирает старший тренер команды, председатель тренерского штаба и председатель тренерского совета Владимир Михайлович Барнашов. Пока серьёзных споров между нами не возникало. Были вопросы, которые я задавал Пихлеру и Лопухову, получил аргументированный ответ, согласился с ним. К примеру, мы поинтересовались, почему решили поставить в смешанную эстафету в Риднауне Марину Коровину. Тренеры ответили, что после Нового года они планируют привлекать на этапы Кубка мира Настю Загоруйко и Марину. И посмотреть, как они чувствуют себя в контактной эстафетной борьбе. При таком раскладе всё логично — в наших интересах просмотреть максимальное количество спортсменок.
— Есть мнение, что ваша должность и должность Барнашова дублируют друг друга.
— Нет. Владимир Михайлович возглавляет тренерский совет, который включает 50 тренеров со всей России. Я же работаю со сборной – со всеми её структурами, в том числе и с тренерским штабом, в который входит около 15 человек.
— Столь большое количество функций не мешает вам работать в техкоме IBU и консультируетесь ли вы по этим вопросам с вашим предшественником Вадимом Мелиховым?
— Я очень ценю Вадима Ивановича как специалиста, и мы с ним на связи если не каждый день, то несколько раз в неделю мы созваниваемся и обсуждаем вопросы, касающиеся не только работы техкома. Когда я начинал работать в техкоме, Вадим Иванович давал мне советы, рассказывал о его внутренней кухне. Эта работа не занимает слишком много времени. Мы готовимся к совещаниям, которые проходят два раза в год, затем в течение трёх четырёх дней прорабатываются вопросы об изменениях и дополнениях в правилах соревнований. Постоянно те или иные страны предлагают какие-то новшества относительно экипировки или инвентаря.
Также внутри техкома у нас есть несколько групп, работающих по своему плану. Наша работа абсолютно не оплачивается, поэтому приходится совмещать эту деятельность. Плюс в том, что я первым узнаю о предполагаемых изменениях, которые только через две недели будут внесены на исполком, и у нас есть возможность согласиться с ними или не согласиться. К примеру, в прошлом году перед началом сезона техком одобрил предложение изменить вес пули, но нам удалось убедить исполком отложить это до весны. В итоге мы отстояли один из небольших пунктов, влияющих на результат.
— Вы сказали, что не интересуетесь деталями работы тренерского штаба. Но как тогда оценить их деятельность, выявить допущенные ошибки и предотвратить их повторение?
— При министерстве спорта есть экспертный совет, в состав которого входит порядка 10-12 человек. В этом совете собраны компетентные люди, такие как Александр Грушин, Виктор Маматов, Александр Привалов, Александр Кубеев. Они не первый год в спорте, сами работали тренерами. Я же без тренерской практики не могу оценивать работу тренеров. Конечно, в последние годы карьеры я тренировался самостоятельно и не являюсь полным профаном в тренировочных вопросах, но тренерская практика – это немного другое, нежели самоподготовка.
— В нынешней команде кто-то способен так же, как вы, готовиться самостоятельно?
— Ваня Черезов. Он много консультировался с Сергеем Чепиковым и, хоть и тренировался с командой, большую часть работы делал по своему плану и ощущениям. Когда мне пришлось тренироваться самому, то же думал, что это непросто, но, получив консультации от своих бывших тренеров, начал самостоятельно готовиться, и мне это даже понравилось. Я был абсолютно свободен, не имел жёстких рамок подъёма, обеда и ужина, знал, что мне нужно делать. По самочувствию мог сдвинуть и поменять тренировку, никому ничего не объясняя. Когда работаешь самостоятельно, можешь сам уделять больше внимания проблемным компонентам подготовки. К команде же ты привязан и не можешь позволить, чтобы тебя кто-то ждал. Я не агитирую всех переходить на самоподготовку, но пример многих иностранных спортсменов показывает, что зрелые атлеты способны готовиться самостоятельно.
— Насколько результаты первых двух этапов Кубка мира оправдали ваши ожидания?
— В целом они оправданы, за исключением того, что нам пока не хватает побед в личных гонках. У ребят большая кучность результатов, и как следствие больше шансов на победу. Что касается девочек, то у них пока нет конкретного лидера. С одной стороны, это хорошо, но, с другой стороны, хотелось бы, чтобы вся команда регулярно попадала в двадцатку. Путь кто-то будет третьим-пятым, а кто-то 10-м или 12-м. Конкуренция с каждым годом растёт. Когда мы выступали, не было такой жёсткой конкуренции. Боролись Россия, Норвегия, Германии, один француз, один финн и один словенец. Сейчас даже у женщин конкуренция сумасшедшая. Также не во всех гонках мы были довольны нашими лыжами.
Это не говорит о непрофессионализме нашей сервисной бригады, которую возглавляет опытнейший Михаил Колосков. Но всем людям свойственно ошибаться. Я знаю, что Пихлер максималист. Он работает на сто процентов и так же заставляет выкладываться команду. У нас бывают жёсткие беседы между различными подразделениями команды, но все они направлены только на получение максимального результата, и нам удаётся находить общий язык и принимать решения, направленные на улучшение ситуации.
— В минувшем сезоне Ольга Зайцева поменяла марку лыж и испытывает проблемы с адаптацией к «Россиньолю». У вас в карьере были такие сложности с этой маркой?
— Последние два года своей карьеры я как раз выступал на этих лыжах. Они очень непростые, в том что касается холодной погоды. При температуре ниже 10 градусов к ним нужен особый подход. В сезон Олимпиады-2002 у меня была лишь одна пара на одной структуре, которая ехала от минус 15 до плюс 10. Такое редко бывает, поэтому сейчас задача Ольги выбрать оптимальные пары из имеющихся лыж «Россиньоль».
Ольге сейчас помогают наши итальянские сервисёры, и я надеюсь, что они разберутся с этой проблемой. Я заметил, что в Хохфильцене и лыжи Мартена Фуркада были не оптимальны в сравнении с «Мадшусом» и «Фишером». В начале зимы на свежем снеге при низкой температуре французские лыжи не очень хороши. Сейчас снег поменяет свою структуру, влажность, поэтому «Россиньоль» должен заработать по-другому.
— Начало сезона принесло немало открытий в женском биатлоне: Габриэла Соукалова, Селине Гаспарин, Елена Пидргушная, молодые норвежки и другие. Прогресс же россиянок проходит не такими темпами, как нам бы хотелось, при этом наши девушки постарше по возрасту. Вы видите в нынешнем составе спортсменку, которая в будущем может стать топ-биатлонисткой?
— Сложно сказать однозначно. Мы связываем большие надежды с Ольгой Вилухиной, идущей на третьем месте в общем зачёте Кубка мира (разговор состоялся до женского спринта, — прим. «Чемпионат.com»). Также мы никак не списываем со счетов Ольгу Зайцеву. Зная её подход к работе, при идеальной синхронизации с лыжами, она способна быть в призах постоянно. Меня порадовали результаты трёх наших Кать — Юрловой, Глазыриной и Шумиловой, которые сумели проявить себя в очень жёсткой борьбе. С нервной системой у них всё в порядке, что показали и эстафеты, и отдельные личные гонки. Для них важно набраться опыта, который может прийти только на соревнованиях. В книжках об этом ничего не прочитаешь.
Так что наши девчонки ещё своего последнего слова не сказали. Кроме того, есть хорошие девочки на Кубке IBU Анастасия Загоруйко, Лариса Кузнецова. На вкатывание Вольфганг приглашал только вышедшую из юниорок Кристину Смирнову и юниорку Ольгу Подчуфарову. Я тоже считаю этих спортсменок очень талантливыми и способными влиться в основной состав в ближайшее время.
— В этом году Ханты-Мансийск отпраздновал 15-летнюю годовщину с момента проведения первого Гран-при. Вы застали начало строительства и первые старты на этой арене. Что вам больше всего запомнилось?
— Я бы даже вернулся немножко назад, в год 1994, когда я переехал в Ханты-Мансийск из Белоруссии. Незадолго до этого Евгений Редькин выиграл Олимпийские игры, и у ханты-мансийских биатлонистов пошли первые успехи. Тогда губернатор Филиппенко показал на это место и сказал, что здесь мы построим стадион мирового уровня. Все его помощники лишь усмехнулись, ведь в Ханты-Мансийске не было ничего, даже ни единого светофора. Тот же Андерс Бессеберг поддержал строительство комплекса, даже не надеясь, что там могут что-то построить. Просто, как человек, заинтересованный в развитии биатлона, он был обязан это сделать.
Когда там всё-таки прошли первые соревнования, люди переодевались в палатках, там же кушали. Здание спортивной школы только начало строиться. Тем не менее Ханты-Мансийск заявил о себе на весь мир, как о регионе, желающем развивать биатлон. Нынешнее правительство округа также поддерживает биатлон и буквально месяц назад выделило грант для Союза биатлонистов Югры в размере более двух миллионов долларов. Были закуплены оборудование, инвентарь для развития этого вида спорта.
— Вас не пугают разговоры о том, что другие российские центры, в частности Тюмень и Сочи, могут перехватить у Хант знамя столицы российского биатлона?
— С одной стороны, хорошо, что во многих субъектах развивается биатлон на очень высоком уровне. С другой стороны, все должны понимать, что каждый год биатлон не может проходить в России в трёх местах. Максимум – в двух, как в этом году, когда в Сочи пройдёт предолимпийская неделя, а затем Ханты-Мансийск примет финальный этап. Я думаю, нам придётся делить эти соревнования, искать компромиссы с другими субъектами и убеждать международный союз биатлонистов добавить в календарь Кубка мира ещё один этап. Для этого нужны российские спонсоры, чтобы IBU поддержал эту идею. При этом надо спросить и спортсменов, хотят ли они ещё один этап Кубка мира. Спортивный сезон и так очень длинный. Мы ещё во второй половине марта думали, когда же закончится зима, потому что частые старты вызывают психологическую усталость спортсменов. Поэтому введение дополнительного этапа должно получить поддержку у комитета спортсменов.
— Спортсмены и сейчас участвуют в коммерческих стартах в конце сезона, хотя это тоже достаточно серьёзная нагрузка, а завершают сезон уже в апреле.
— Если вы говорите о российских Гран-при, то спортсменов привлекает меркантильный вопрос, насколько высоки премиальные и насколько хорошо оплачивается их участие, потому что там нет никакой психологической ответственности. Главное выйти на старт, а пробежать ты можешь как угодно. Каждый спортсмен ставит перед собой свои задачи: либо побороться за призы, либо посоревноваться и отдохнуть. На Камчатке это можно прекрасно совместить, покатавшись на горных лыжах, собачьих упряжках, посмотреть на вулканы с вертолёта. Все это незабываемые впечатления. Многие с удовольствием пробыли бы там дольше — 10-12 дней. Это особенный край нашей земли, которого нет больше нигде.
— Говорят, что ваш преемник на посту министра спорта Югры Евгений Редькин не стал ничего менять в вашем кабинете и только повесил часы. У вас настолько хорошее взаимопонимание?
— Когда я нахожусь в Ханты-Мансийске, мы встречаемся как минимум дважды в неделю. Я знаю, что на этой должности работы меньше не стало – только успевай подпрыгивать, поэтому стараюсь Евгения лишними вопросами не нагружать. Но я по-прежнему связан с округом, живу в округе, остаюсь вице-президентом Союза биатлонистов Югры. У нас хорошие рабочие отношения, и мы на связи.
— В прошлые годы Ханты-Мансийск активно приглашал сильнейших спортсменов из других регионов, а сейчас делает ставку на своих воспитанников. Вы поддерживаете эту политику?
— Да, я считаю, что это правильно. Если уж кого-то и приглашать, то в юношеском возрасте, когда эти спортсмены ещё ничего не добились. Если мы увидим у них потенциал, то готовы создать условия, чтобы они нормально росли и тренировались. У нас есть один из немногих в стране колледжей-интернатов, в котором развивается больше десяти видов спорта, где спортсмены могут работать, учиться, жить и тренироваться. Все спортивные объекты рядом. К тому же сейчас приглашать состоявшихся спортсменов по новому положению о переходах стало делом затратным и ненужным. У нас есть кого тренировать и растить. Этот путь не приведёт к сиюминутному результату, но он правильный.
Александр Круглов,
«Чемпионат.com»
