Второй биатлонный сезон в изоляции позади. Он прошел без громких скандалов, которые последние годы окутывали этот вид спорта, но спорные вопросы все-таки были.
Президент Союза биатлонистов России Виктор Майгуров постарался ответить на них.
В интервью он объяснил, почему сборная России вернется к формату основной команды и резерва, которая подходит не всем биатлонистам, сообщил, кто возглавит новые команды, а также рассказал, как прокуратуру может заинтересовать вручение медалей белорусам.
«ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ УСЛОВНЫЙ ИВАНОВ ТОЖЕ ЗАХОЧЕТ ПРОВЕСТИ СОРЕВНОВАНИЯ?»
— Со стороны Минспорта финансирование сохраняется. В целом бюджет СБР увеличивается за счет спонсоров, за счет отчислений от букмекеров. В большей степени за счет этих средств мы проводим все наши мероприятия.
— На патроны необходимо порядка 30 миллионов рублей на команду. Патроны дорогие, и это большой вопрос для наших региональных команд. Лыжи, слава богу, мы получаем или покупаем — и это не проблема. Если брать в абсолютных цифрах, то около 100 миллионов рублей в год мы выплачиваем призовыми, в том числе и юниорам. У нас около 70 взрослых спортсменов и 110 юниоров получили выплаты в сезоне. Когда мы были в международной истории, ничего подобного не было. Там деньги зарабатывали пять мужчин и три женщины.
— Однозначно Спартакиада. Это было крутое мероприятие в плане атмосферы на трибунах, организации и даже результатов. Мы рады, что у нас появился Златоуст со своими особенностями, своим рельефом и сложностями. Но СБР также понимает, что нельзя удовлетворить все комплексы. Но и Златоуст, и Мурманск останутся в календаре следующего года. Весь сезон был хорошим, если только не считать пограничную температуру в начале сезона, где нам пришлось отменить этап в Тюмени.
— Мы уже об этом говорили: все там вкатываются, делают подводящую работу к сезону. Если бы не соревнования, они так же бежали бы контрольную тренировку, а теперь сделают это за деньги в рамках соревнований.
— Смотрите, все биатлонисты все равно будут находиться в Хантах до конца ноября. Мы предлагаем посоревноваться несколько дней. Хочешь проводить подводящую работу через соревнования, то пожалуйста. Если нет, мы никого не заставляем. Где нам еще начинать сезон?
— Мы и заканчиваем сезон на неделю раньше. Пусть спортсмены сами выбирают, где им участвовать. Хоть параллельно бегут.
— А для чего?
.
— У нас есть две недели перед Новым годом, две недели — в конце января, две недели — перед чемпионатом России в марте, есть еще апрель. Вот завтра, допустим, придет Иванов, а не Нуждов, и скажет: «Блин, я хочу тоже проводить биатлон, давайте еще мои соревнования сделаем». А нам что делать?
— Смотрите, у нас есть календарь. Спросите у спортсменов, нужны ли им еще соревнования? Задайте им вопрос. У нас оптимальный и сбалансированный календарь по аналогии с международным календарем. У нас есть обязательства перед нашими спонсорами. Поэтому, что касается клубного биатлона, то давайте будем откровенны: есть ли у нас клубы? Называться можно как угодно, но давайте разберем, что такое клуб: там должны быть спортсмены, зарплаты, командировки. Называть это клубным турниром странно. Что из этого клубного? Я не знаю.
— Да.
— Да, все именно так. По всем командам мы имеем понимание. Есть вопрос по тренеру в группу Каминского, потому что Максим Максимов уходит. Это его решение. Есть разговоры по приглашению нового тренера на эту должность.
— С Прокуниным мы разговаривали, но у него есть обязательства в Китае, где он должен отработать еще год. Обменялись с ним мнениями, но не более того. К сожалению, у нас нет скамейки запасных тренеров, чтобы взять и назначить.
— Мы два года экспериментировали и получили результат. У нас нет столько высококлассных спортсменов, чтобы их хватило на две группы. Давайте откровенно: мы не наберем восемь равных человек, зачем нам создавать команду еще из восьми?
Сейчас мы хотим собрать всех лучших в одной команде, чтобы была внутренняя конкуренция. Индивидуальная подготовка неплоха, если ты умеешь это делать. Вторая команда будет концентрироваться на молодёжи. Будем поддерживать спортсменов, которые переходят из юниоров во взрослый спорт.
«ХАЛИЛИ МОЖЕТ БЫТЬ ПАРОВОЗОМ В ГРУППЕ БАШКИРОВА»
— Почему? Наоборот, удачным.
— Мы получили опыт. Через два года мы, может быть, будем делать еще что-то. Сейчас мы вернулись к классике, и спасибо Минспорту за возможность финансировать вот это число спортсменов.
Я не могу сказать, что Истомин или Башкиров плохо работают, но решение принято такое. И оно не мое, а тренерского совета. Других предложений на совете не было. Если бы мы понимали, что делаем что-то не то, нам бы сказали.
— Проект остается. В апреле мы приглашаем порядка 50-60 юношей и девушек на УМО. Из них мы сформируем группу из 30 человек и будем их вести.
— Они все резервные: группа Шукаловича, группа Брагина. И у всех главная задача — подготовить спортсменов к основной команде. На тренерском совете у нас встал один тренер и задал вопрос Брагину: «А чего это ваши спортсмены не побеждают на первенстве России?» Так у него задача другая: подготовить народ к основе. Выносить всех на первенстве России не нужно. Они сегодня вынесут, а завтра закончат.
— Он может и один тренироваться, если готов. Меня в свое время тоже выводили из команды, и я тренировался один. Потом по результатам я проходил в команду, мне предлагали вернуться, но я сказал: «Я буду тренироваться один».
— Нет, мне платил регион. Если спортсмену так комфортно, то пожалуйста. Хотя я не пойму, почему спортсменам некомфортно готовиться в команде.
— Если брать Халили, то он может готовиться со второй командой, которую возглавит Башкиров. Он может быть там паровозом.
— У нас там не будет ограничений по возрасту. Гореева останется работать с Истоминым в качестве лидера команды.
— Ограничений по возрасту не будет. Туда может войти любой, но при всех равных мы будем отдавать приоритет в пользу молодежи. Макс Цветков — классный спортсмен. Показал в масс-старте то, что всех вообще нужно выгнать.
Но нельзя по одному старту судить.
— Нам надо набрать на Олимпийские игры пять девочек и пять мальчиков, ну шесть максимум. Так всегда было и будет. Есть лучшие, без обиды кому-то. У нас сейчас появляются молодые ребята.
— Раз в квартал надо отчитываться по антидопинговой деятельности, но не более того. Других тем не возникает.
— Обвинения в коррупции, что он действовал в отношении России — бред. Ни одного факта нет. Что он делал такого в отношении к России? У нас был один этап Кубка мира — не больше, чем в других странах. Соревнования проводили на высоком уровне — все только в ладоши и хлопали. Политическая история. Место, где сейчас находится международный биатлон — это благодаря Бессебергу. Реально. За 20 лет работы он туда его вывел, а сейчас они едут по накатанной.
Он никогда не давал повода дать ему 100 рублей, чтобы мы получили соревнования. И он в принципе не мог так сделать, потому что есть исполком IBU, куда входит 10 человек. Не Бессеберг решал, где проводить соревнования. Я просто не понимаю этого решения. Шесть лет шло следствие. Ну если бы было реально за что, наказание вынесли бы давно. Тут высасывают из пальца.
— На начальной стадии, года три назад, мне задавали вопросы. То, что он на охоту ездил… Так он по всему миру ездил на нее. Его принимали все федерации. Купил билеты и поехал на охоту… И что? Это разве коррупция? Почему канадцам, австрийцам, немцам, чехам и словакам не задают вопросы, где он был на охоте?
