Лариса Куклина в 28 лет оказалась включена в основной состав сборной России по биатлону после нескольких лет за бортом главной команды страны. Мы встретились на сборе в Рамзау и поговорили о том, как это — выпасть из национальной команды и пробиваться обратно несколько лет, находя силы и веру в себя, несмотря ни на что.
— После 2014 года, насколько знаю, вы решили взять паузу. С чем это было связано?
— В процессе предсезонной подготовки возникли обстоятельства, которые не очень хорошо в дальнейшем сказались на моем здоровье.
— Что за обстоятельства?
— Началось все весной 2014-го, когда меня взяли в основной состав сборной. И совпали сразу несколько моментов: во-первых, я сама, видимо, допустила определенные ошибки, во-вторых, тренерские планы не совсем мне подходили. Появилась перетренированность, и стало ясно, что зимой можно не ждать результатов. В конце ноября мы с мужем пришли к мнению, что сезон можно заканчивать. И решили что мне стоит уйти в декрет. Все сложилось удачно, дочка родилась 29 августа 2015 года.
— Быстро у вас все получилось.
— Да-да, слава богу, все произошло очень быстро и без проблем.
— Почему вернулись? Стало скучно?
— Нет, просто моя семья – муж, свекровь – очень сильно верят в меня, в мой потенциал. Они убедили.
— Как долго тренировались, будучи в положении?
— До седьмого месяца занималась без ограничений, каждый месяц выходило по 300 – 500 километров специальной работы плюс ОФП. Но затем врачи поставили угрозу и пришлось немного сбавить нагрузку.
— Когда была последняя тренировка перед родами?
— В день родов я сделала силовую.
— ???
— Ну, нет, не ударную – маленькую тренировку с собственным весом и небольшими отягощениями. Скорее для тонуса.
— А первое занятие после родов?
— Спустя неделю. Но тренировки были легкими, я могла просто выйти и два-три часа гулять скандинавской ходьбой. Базовое ОФП, работа с резиной.
Когда дочке исполнился месяц, я взяла ее, свекровь, и мы поехали на первый сбор в Раубичи, где была специальная работа на роллерах и более-менее полноценный тренинг в режиме сбора, но все еще очень осторожно, без экстрима.
А в конце октября я приехала в Тюмень на вкатку, и вот уже там началась полноценная подготовка к соревнованиям. Тренировки длились по 2-2,5 часа, на большее время я не могла оставить ребенка.
В январе 2016-го я вышла на свой первый старт, «Лыжню России», и выиграла его.
— На прошедшем чемпионате России по летнему биатлону у вас в спринте на лежке было три промаха. Что случилось?
— Вообще если смотреть всю мою карьеру, то проблемы всегда были именно с лежкой. На этой России я четко оценила ветер, а вот солнце, возможно, сыграло свою роль. Оно светило справа и выдавливало стрельбу влево. В результате у меня на десять часов прошли два габарита и три промаха. Конечно, это стало неприятной неожиданностью, потому что я собиралась пройти рубеж чисто. Весь подготовительный период стабильно прогрессировала в стрельбе, потому что до этого, когда тренировалась за счет региона, возможности много стрелять не было.
— Почему?
— Мой регион Ямал, к сожалению, не может выделить мне боеприпасы в достаточном количестве. Они очень стараются, но есть определенные лимиты. Раньше я бегала параллельным зачетом еще и за Тюмень, однако так сложилось, что оттуда ушла.
Плюс до родов моей слабой стороной был ход, и мы решили добавлять именно за счет него. Поэтому часы работы с оружием сократились.
— Почему ушли из Тюмени?
— В финансировании моей подготовки были определенные нюансы. Моя семья живет в Санкт-Петербурге, и Тюмень не могла оплачивать проезд туда. Когда я вернулась из декрета, зарплата была менее 15 000 рублей, а билеты в Питер и обратно стоили 16 000. Получалось, что, слетав к семье один раз, уже тратила всю зарплату и даже уходила в минус.
— В Тюмени, которая считается самым богатым биатлонным регионом, платили 15 000?
— Да, потому что я вернулась из декрета и за мной ничего не было кроме звания МСМК.
— Откуда взялись силы пробиваться обратно с нуля?
— Вообще я ожидала, что вернуться будет легче, потому что до этого все девушки, уходившие в декрет из сборной, возвращались в нее же. Но как раз с моим уходом эта практика перестала применяться, ну, или регион не смог меня отстоять.
Первое время было тяжело до слез. На руках ребенок, которого я кормила до восьмого месяца, при том что уже тренировалась. За ночь дочка по пять-шесть раз просыпалась, а мне нужно было в восемь встать и в девять быть на тренировке. Сейчас вспоминаю и думаю: «Господи, как я это пережила?»
— Выходит, «Лыжню России» в январе 2016-го вы выиграли через пять месяцев после родов, кормя грудью и не высыпаясь?
— Получается, так. Силы брались от поддержки мужа, именно он остановил меня, когда по ходу возвращения я все-таки не выдержала и решила закончить. Не могла выйти на прежние показатели работоспособности, несмотря на то, что весь подготовительный период к зиме 2016/17 прошел отлично. И после «Ижевской винтовки» приехала домой на Новый год, сдала билеты и сказала, что все – завязываю.
— А семья?
— Решила, что это эмоциональный выплеск, что я оттаю. И вот наступает 1 января, семья должна разъехаться: муж – на этапы КМ по лыжным гонкам, свекровь с дочкой – в Эстонию на новогодние праздники, а я – в Ижевск на отборочные старты перед Универсиадой. Меня спрашивают, во сколько мой самолет, а я отвечаю, что не шутила – билетов нет, я их сдала.
Мы пошли с мужем на тренировку, и он сумел найти слова, объяснить мне, что мое возвращение – это не только моя мечта, но и всей семьи. Я вспомнила, как они все мне помогали, и стало неловко, что не могу отплатить тем же.
— Нет ощущения, что близким это нужно больше, чем вам самой?
— Мне на тот момент не хватало уверенности в себе. Только в последнее время я начала порой понимать свой полный потенциал и возможность его реализации.
— Пора внести ясность. Кто у нас муж?
— Михаил Куклин. До прошлого сезона он выступал за сборную Белоруссии по лыжным гонкам, сейчас завершил карьеру.
— Если бы он не был спортсменом, сумел бы оказать такую поддержку, находить нужные слова?
— Думаю, что нет.
— Весной пошли слухи, что вы планируете выступать за Белоруссию. Это из воздуха придумали или были основания?
— История началась весной 2017-го, когда я по критериям отбора проходила в сборную России, но по какой-то причине меня в нее не включали. Я выиграла этапы кубка страны и привезла личные медали с весеннего ЧР. Пробовали выяснить, почему меня не оказалось в сборной, однако не смогли найти концов.
Это был удар, я очень сильно расстроилась, поскольку была на 100% уверена, что буду или в основе, или в резерве. Руки опустились, но муж снова сумел настроить. Регион помогал всем, финансировал подготовку в необходимом объеме. Я провела всю нужную работу и за год вышла на 8000 километров СФП. Даже планировала, не буду скрывать, отбираться на Олимпиаду. Но после «Ижевской винтовки», хотя по очкам я проходила на чемпионат Европы, тренеры решением взяли туда более молодую спортсменку.
А в Белоруссию, и не только туда, звали не первый год, но я до последнего верила, что попаду в сборную России. После олимпийского сезона что-то внутри щелкнуло, начало казаться, что руководству белорусской команды я просто нужнее. С белорусскими тренерами было несколько разговоров на эту тему, я им сказала, что хочу дождаться решения по комплектованию сборной России. Если меня в списках не будет, то или закончу, или перейду выступать за Белоруссию. Но, слава богу, меня включили в резерв, а когда некоторые девушки ушли в декрет, я оказалась в основе у Виталия Норицына.
— Как вам этот тренер?
— Шикарный. Для меня важно, чтобы наставник был хорошим психологом. И на данный момент очень нравится тренировочный процесс, который предложили Хованцев и Норицын. В прошлом сезоне меня немного придавил тот объем, который я выполнила. В этом году он снизился, и скорость должна еще вырасти на фоне восстановления от многолетних нагрузок. Плюс импонирует то, как Норицын относится к нам, спортсменкам. Когда в меня верят, я готова свернуть горы. Норицын в меня верит.
— Уже есть желание встать на лыжи?
— Неимоверное! Когда я только пришла весной в команду, даже не думала, что мне здесь будет так хорошо, что мотивация настолько вырастет. В предыдущие годы, когда я попадала в сборную, было очень тяжело. Сейчас все иначе, хочется рвать и метать в хорошем смысле слова.
