Предвкушая скорое наступление нового сезона, biathlonrus.com открывает серию репортажей из биатлонных центров страны. В первом выпуске путешествующий корреспондент Константин Бойцов посещает окрестности Екатеринбурга и рассказывает об уральских энтузиастах, отношениях биатлона и Бориса Ельцина и истории эмблемы Союза биатлонистов России.
Признаться, в Екатеринбург ехал с особым интересом и некоторой тревогой. Именно здесь, в столице Урала было разыграно в 1957 году первое личное первенство в военизированной гонке. Пусть ветераны спорят — был ли то биатлон или что-то иное — с тем, что именно в Свердловске ковались наши первые успехи на чемпионатах мира и Олимпийских играх сомнений нет ни у кого. Пионеры советского биатлона Владимир Меланин и Александр Привалов именно здесь одерживали свои первые победы на чемпионате Союза — в 60-е годы здесь проходило едва ли не каждое второе первенство страны. А четыре первых зимних Спартакиады народов СССР? А золотое поколение 80-х — Юрий Кашкаров, Сергей Чепиков, Александр Попов, Евгений Редькин? А самые титулованные биатлонистки страны Елена Головина (до ее десяти золотых наград чемпионата мира и в мире-то до сих пор еще никто из женщин не дотянул) и Светлана Давыдова? Вам, быть может, еще напомнить — где начинал свой путь в биатлон Виктор Майгуров? Отчего же, в таком случае, за десять с лишним лет у меня не нашлось ни единого повода приехать сюда на соревнования масштаба хотя бы чемпионата страны? Ханты-Мансийск, Уфа, Ижевск, Новосибирск, Уват… — сколько сейчас в России центров биатлона? И где теперь место Екатеринбурга?
— Скажите таксисту чтобы вез на «Биатлон» — у нас все водители дорогу знают — посоветовал директор спортивной базы «Динамо», вице-президент СБР Владимир Рощин.
Пожилой владелец видавшей виды «пятерки» путь на 12-й километр Московского тракта и вправду знал — у него там внук занимается. Трем следующим таксистам, с коими довелось иметь дело во время краткосрочного наезда в столицу Урала пришлось объяснять более предметно — куда именно ехать. Но сейчас не об этом. В дороге все гадал — отчего такси едет вовсе не в сторону Уктусских холмов? Ведь именно оттуда передавали свои первые репортажи корреспонденты «Советского спорта» конца 50-х — начала 60-х. Биатлон переехал?
— Давно переехал, — махнул рукой Рощин, встретивший меня на крыльце гостиничного комплекса, образца спортивно-курортного дизайна 70-х. — Уже первая Спартакиада народов СССР 1962 года проходила и на Уктусе и здесь у нас. А с конца 60-х биатлон проводится исключительно на «Динамо». На Уктусе осталась лишь лыжная база СКА. Однако я там уже два года не был. Туда ездить — лишь настроение портить, а мне и с моим хозяйством головной боли хватает. Мы же за счет собственных заработков лишь живем. «Динамо» для базы — в первую очередь знамя, да охранная грамота от желающих присесть на участок дорогой земли.
— Как же вы с таким хозяйством выживаете?
— Так и выживаем — вопреки всему. Я как пришел сюда на хозяйство в 1975-м, так и учился всю жизнь: сперва хозяйствовать, потом спорт поднимать, потом выживать… У меня на сегодняшний день уникальное положение — никто с одной стороны не командует, но с другой — никто и не помогает. Все сам. До пенсии мне ведь еще 17 лет.
А ПО БОКАМ-ТО ВСЕ КОСТОЧКИ…
С приходом Рощина на динамовскую базу для свердловского биатлона связано многое. В первую очередь — начало капитального строительства. До той поры спортсмены переодевались сперва в армейских палатках, потом в павильончиках летнего типа (что-то вроде ларьков). Строить на века не торопились и причины тому были самые серьезные. В ста метрах от территории базы начинались…могильники одного из ГУЛАГовских лагерей, где расстрелы прекратились лишь в 50-х годах. Приступая к работе, Владимир Алексеевич давал подписку о неразглашении, которую и соблюдал до 1993 года — когда данные были официально рассекречены. В этом лагере только по имеющимся документам было расстреляно более 19 000 советских военнослужащих и политзаключенных. Сейчас на этом месте заканчивается строительство мемориала. Такое вот соседство.
— Наш сторож еще в 80-е годы нередко ходил на те поляны косить траву. Ходил всегда с детьми — все ему казалось что кто-то за спиной стоит — хотя сам он о захоронениях не знал, — рассказывает Рощин. — Уже когда в 90-х стали раскапывать первый могильник, то обнаружили, что укрытые глиной и лишенные доступа воздуха трупы практически не тронуты тленом. Так и лежали в ямах — в несколько слоев…
ЕЛЬЦИН БЫВАЛ ЗДЕСЬ ТРИЖДЫ В НЕДЕЛЮ
Основное строительство на «Динамо» развернулось к 1978 году — очередной Спартакиаде народов СССР. Там же на Спартакиаде на вопрос тогдашнего секретаря обкома партии Бориса Ельцина — «А кто из наших бежит в биатлоне?» был дан прямой и честный ответ — «никого». Так у Рощина появилась еще одна забота – подъем биатлона в области. Из Тюмени для создания на Урале ударной биатлонной группы был приглашен Владимир Путров. В 1983 году Юрий Кашкаров впервые стал чемпионом мира, а год спустя в Сараево — Олимпийским чемпионом.
База оживала и росла. Приехать в Свердловск на «Кубок Урала» почитали своим долгом все биатлонисты страны. Полюс отечественного биатлона переместился сюда и неудивительно что именно здесь в 1988 году (к 30-летию биатлона) был установлен памятник стреляющему лыжнику. Легенд – с кого он выполнен — ходило масса — тем более что открытие его состоялось в один день с очередным чемпионатом страны, который проходил тут же на «Динамо». А сама фигура, отлитая на знаменитом каслинском заводе, на десятилетия стала символом российского биатлона — именно ее профиль был изображен на эмблеме Союза биатлонистов России образованном в 1993 году.
В 80-е годы на территории базы била ключом не только спортивная, но и политическая жизнь. Построенную здесь баню облюбовало все руководство области — ни дня не было, чтобы кто-нибудь из высоких гостей не заглядывал на «Динамо». Как вспоминает Рощин, именно здесь принимались решения — а в партийных кабинетах они лишь клались на бумагу да подписывались.
— Ельцин бывал здесь три раза в неделю — как по расписанию. Конечно, это обстоятельство помогало решать очень многие важные для базы вопросы. Если бы не накопленный в те годы потенциал — 90-х мы бы не пережили…
СИЛА ИНЕРЦИИ
Находившаяся на балансе «Динамо» база прежде никогда не решала задачи — зарабатывать деньги. Хотя самому Рощину такие идеи приходили в голову неоднократно. Однако его одергивали, ставили на место, в общем держали в строю. Все изменилось с распадом СССР. Финансирование прекратилось, а областному руководству было уже не до базы.
— Помогла собственная деятельность. Создали несколько кооперативов — за их счет и выживали. Да еще по всей стране при профсоюзах продолжали по инерции работать сильные спортшколы. Нужно же им было где-то заниматься, стартовать. Наша база стала для них организатором. До 19 всероссийских соревнований в год проводили — больше в стране их проводить было некому. Своей собственной ШВСМ у нас никогда не было, а вот группы из других школ занимались у нас постоянно. Сегодня только по биатлону у нас базируется восемь школ. Мы как «Лужники» в Москве — своих команд нет, а другие идут с охотой.
Проводя параллели с «Лужниками», позволю себе замечание — в отличие от «главного стадиона страны», на базе в Екатеринбурге ни дня не простаивает ни один спортивных объект и ни один гостиничный номер. Гостиница, к слову — одна из главных сейчас забот Рощина.
— Реконструировать и перестраивать ее надо, а собственных денег не хватает. Крутимся как умеем. Штат работников на базе сократили до 85, с угольного отопления на газовое перешли, деньги зарабатываем как только умеем — на серьезную модернизацию не хватает. Шаг за шагом, этаж за этажом…
Рощинское хозяйство, вероятно, могло бы зарабатывать больше, но хозяин базы придерживается нескольких очень принципиальных и редких для сегодняшнего дня моментов. База делает упор на юношеские и юниорские соревнования — это раз. Она открыта для екатеринбуржцев и не старается стричь купоны с тех кто просто приехал из города погулять, побегать или покататься на роликах, лыжах, велосипеде… За три дня на базе я не увидел валяющейся даже пивной бутылки. На «Динамо» приезжают заниматься спортом.
Базе, конечно, трудно. То что напроектировали в 70-х и 80-х реалиям сегодняшнего дня не отвечает совершенно. Надо «разворачивать» стадион, менять табло…
— Посмотрите, как поставили судейский домик, — показывает Рощин. — зрители на трибунах не видят за ним половину стрельбища. Да и как судьям работать бок о бок с трибунами?
Но база живет. Живет как не удивительно тем, что большинство других спортивных объектов воспринимает как обузу — детским спортом.
КОЛИЗЕЙ ПОД ЗНАМЕНЕМ
На Уктус мы все же заехали — очень хотелось увидеть место где пробегали первые биатлонисты страны. Лучше бы не видел. Знаменитые холмы сейчас активно застраиваются. У экс-губернатора области Эдуарда Росселя наблюдалась явная тяга к грандиозным спортивным проектам. Но, видимо, модернизация имевшихся спортивных объектов в его представления о спортсооружениях явно не вписывалась. Оттого-то трамплины на уктусских холмах медленно умирали все эти 15 лет (с большого в последний раз прыгали 4 года назад), холмы срывались под малопонятные горнолыжные трассы (подходят они, по большому счету, лишь для абсолютных «чайников»), лес подозрительным образом горел как раз в тех местах где удобно было бы построить дома «изящной гражданской архитектуры»… Эти дома сейчас подступили к самой трассе СКА — той самой, где начинался наш биатлон.
Над синей крышей самого заметного из них реет флаг ЛДПР — здесь проживает один из местных партийных лидеров. Жизнь на СКА правда еще теплится — по слегка разбитому асфальту прокатываются на лыжероллерах подростки, что-то кричат им тренеры… Но устоят ли они против кирпичных и бетонных коттеджей если уже и в судейской стадиона комнаты сдаются под жилье? Спорт на Уктусе умирает и глядя становится страшно и за «Динамо». Там-то территория не хуже будет, а «охранная грамота» от спортобщества — долго ли будет еще оберегать от наскоков? Говорят, новый губернатор Свердловской области — от прежнего, на предмет спортивного строительства, отличается в лучшую сторону. У Рощина с этим связаны больше надежды. До пенсии конечно еще 17 лет, энергии хватает, а сила инерции и творческого подхода продолжает лить воду на мельницу нашего биатлона. Но что станет когда уйдет время последних романтиков? Обнаружим поросшую мхом фигуру биатлониста на чьем-нибудь закрытом участке — да вздохнем.
— Такая, помнится, у Рощина на базе стояла…
— Стояла, говоришь… Да ведь тогда и биатлон в Екатеринбурге твердо на ногах держался.
Константин Бойцов,
Пресс-служба Союза биатлонистов России
