После финиша женской эстафеты на этапе Кубка мира по биатлону в Рупольдинге, где россиянки заняли 7 место, Ульяна Кайшева, завершившая первый этап с безупречной стрельбой, рассказала журналистам, в числе которых была специальный корреспондент РИА Новости Елена Вайцеховская, каково было стрелять без диоптра в индивидуальной гонке, призналась, что почти не нервничала, выходя на старт эстафеты, и заявила, что готова бежать на Олимпиаде в Пхенчхане любую гонку.
— Такие выступления, как получилось у вас, вызывают обычно много эмоций.
— Так и было, особенно на заключительном круге. Меня вовсю подгоняли тренеры, нельзя было расслабиться ни на секунду. Если первые два круга я прошла совершенно адекватно, то на третьем голова шла от скорости кругом.
— 12,8 секунды, которые вы проиграли на финише — это много, или мало?
— Пока не могу сказать. Это просто 12 секунд.
— Трасса была тяжелой?
— В начале гонки она все-таки была не совсем разбита, поэтому, думаю, мне было проще, чем тем, кто бежал на других этапах. Не мешало. Я не совсем научилась пока ходить в толпе – как раз сегодня, когда в ней оказалась после старта, поняла, что нужно срочно учиться ходить «узко», держа как можно ближе друг к другу лыжи и палки. Первый круг оказался довольно тяжел в координационном плане. Со старта мы шли как бы в три колонны, большой толпой, и было сложно разместиться на трассе так, чтобы никого не задеть и не упасть. Сначала соперницы притормаживали, видно, тоже старались идти осторожно, потом ушли в отрыв, и между нами образовался просвет. Но я получила массу опыта. В следующий раз, уверена, все будет значительно лучше.
— Вы одна из самых рослых гонщиц, с длинными ногами. Насколько сложно при таком телосложении научиться «узко» ходить?
— Сложно, но учиться этому все равно надо. Но могу признаться, что на втором круге почувствовала большое облегчение, когда соперницы уже распределились по лыжне и можно было позволить себе раскатиться.
— После неудачной индивидуальной гонки вы не боялись, что тренеры не поставят вас в эстафету?
— Надеялась, что поставят. Все-таки один старт – это очень мало. Вот я и рассчитывала, что мне дадут еще одну возможность пробежать. Сейчас можно, наверное, даже найти плюсы в том, что меня не вызвали на Кубок мира раньше: кто знает, как я могла выступить, если бы попала в туман в оберхофской эстафете?
— Старший тренер женской сборной Сергей Коновалов сказал, что вы позиционируете себя, как стартер.
— Это не так. Я не так много бегаю, чтобы как-то себя позиционировать. То, что я побегу на первом этапе, решили тренеры. Для меня нет большой разницы, на каком этапе стартовать.
— Страшно вам в эстафете бывало?
— Конечно. Эстафета – это всегда волнительно. Но сегодня страха не было, чувствовала нормальное рабочее волнение.
— Каково это понимать, что есть всего один, совсем крошечный шанс отобраться на Олимпиаду? Не обидно?
— На самом деле я с детства привыкла к такому. Много раз попадала в ситуацию, когда отбор на те или иные гонки проходил в самый последний момент.
— Сильно расстраивались, когда год назад не попали в состав команды и не поехали на чемпионат мира в Хохфильцен?
— Гораздо сильнее я была расстроена тем, что меня не взяли на чемпионат Европы. Наша команда готовилась именно к этому старту и, если бы я поехала на европейское первенство, не думаю, что расстроилась бы из-за чемпионата мира. А так получилось, что я пропустила все главные старты.
— У вас это первая в нынешнем сезоне эстафета Кубка мира, а до нее были два командных выступления в Кубке IBU – одно удачное, другое провальное. Они вспоминались сегодня перед гонкой?
— Старый опыт, конечно, вспоминается, но я провела очень серьезную работу над ошибками после эстафеты в Обертиллиахе. Настраивалась только на то, чтобы делать свою работу спокойно, аккуратно, полностью на ней сконцентрироваться. Те два штрафных круга были следствием исключительно моих ошибок – недостатка концентрации. Но это тоже опыт.
— Год назад вы сказали, что наиболее сильно расстраиваетесь, когда понимаете, что упустили свой шанс. В индивидуальной гонке произошло именно это. Выбросить все мысли из головы было для вас проблемой?
— Это как-то само ушло. Наверное, я просто стала взрослее. Начала понимать, что, сколько бы я ни переживала, то, что случилось – уже случилось, изменить это я не в силах. Научилась «отпускать» ситуацию.
— Какой-то разбор ситуации с отвалившимся в индивидуальной гонке диоптром в команде был?
— Тут виновата, скорее, всего я сама – в том, что недостаточно внимательно отнеслась к оружию. Перед эстафетой проверила винтовку три раза – с вечера, потом утром, потом еще и оружейник мою винтовку посмотрел.
— А каково это – прийти на рубеж и понять, что оружие вышло из строя?
— Я сразу стала думать, как можно выжать из этой ситуации хоть какой-то результат. Без диоптра можно стрелять, но дико сложно. В общем, пока думала, тренеры подсказали, что нужно взять резервную винтовку. Диопртр ведь совсем маленький, черный, его и не видно толком. Вот и я не сразу заметила, что его нет – отвалился где-то на дистанции. Не думаю, что его теперь возможно найти.
— Если вы попадете в состав олимпийской команды, какие дистанции хотели бы пробежать в Пхенчхане?
— Думаю, что я готова бежать любую гонку. Но спокойно отнесусь к любому тренерскому решению.
