Шестикратный олимпийский чемпион Уле Эйнар Бьорндален редко дает подробные интервью зарубежной прессе, но корреспонденту Sports.ru посчастливилось разговорить его в Ханты-Мансийске. Бьорндален откровенно рассказал о провале в Ванкувере, стрелковой тактике, мускулатуре, чувствах других людей, финишном рывке, предпенсионном возрасте, желании быть нормальным человеком, а не машиной, а также письмах из России.
— Уле, как вам показался новый стадион в Ханты-Мансийске? Через год там пройдет чемпионат мира.
– Мне все очень понравилось. Когда реконструировали лыжный комлекс в Осло, я просил, чтобы сделали нечто подобное – мне нравится, когда зрители располагаются по всему стадиону – получается что-то вроде амфитеатра. Но я не был услышан, поэтому Холменколлен кажется мне скучным.
Кроме того, потрясающая идея с тоннелем, из которого спортсмены выезжают на стадион. Это очень зрелищно. Из минусов – выход к финишу слишком короткий. Но в целом мне кажется, это один из лучших стадионов в мире. Думаю, он прекрасно подойдет для чемпионата 2011 года.
— 91 победа на этапах Кубка мира, шесть золотых олимпийских медалей – как вам удается сохранить мотивацию? Михаэль Грайс по-хорошему сказал, что вы сумасшедший.
– Моя мотивация по-прежнему зашкаливает. Я хочу выступить в Сочи. Мне нравятся тренировки.
— Но что именно вас мотивирует?
– Возможно, мне нравится совершенствоваться… Да не знаю я на самом деле! Просто это моя жизнь.
— В Ванкувере вы выиграли только эстафету. Хотите повторить этот результат через четыре года в Сочи или все-таки предпочтете индивидуальную медаль?
– Цвет медали не так важен. Для нашей команды было приятно выиграть эстафету, так сказать, подтвердить прошлогодний результат чемпионата мира. Мы очень близко шли с командами России и Австрии, и у меня были сомнения в победе. Но я справился с последним кругом и стрельбой. Это было непередаваемое чувство.
— Что вы думаете о команде России?
– Я думаю, это команда с большим потенциалом. Сейчас появились новые талантливые спортсмены. Полагаю, на следующий год Россия будет еще сильнее.
— Но наши результаты не очень стабильны. С чем это связано? Возможно, с психологией?
– Все когда-то бывают нестабильны. Успех складывается из множества факторов. Мне сложно сказать. Я не знаю, как русские тренируются, как работают тренеры. Не знаю, по-прежнему ли сильна их мотивация. На самом деле, я сам был очень нестабилен в этом году, как я могу что-то говорить о других! Если речь идет о молодых спортсменах, думаю, им просто нужно немного времени – год или два.
— Может быть, вы расскажете честно о ваших последних результатах. Они, что уж скрывать, были несколько неожиданными – даже шокирующими.
– Да, мои последние гонки удивили – ими, безусловно, нельзя гордиться. Я уже сказал, что болел, это нормально. Если ты болен, то не можешь показывать результат.
— Я имела в виду Олимпиаду.
– На Олимпиаде получилась рулетка – что-то удалось, что-то нет. У меня были две удачные гонки и две очень плохие. Я выиграл две медали: золото и серебро. Скажу честно, я неудовлетворен. Это не самый лучший результат. Зато будет хороший стимул тренироваться до Сочи.
— Какую гонку считаете лучшей в карьере?
– Без сомнения, первое олимпийское золото в Нагано. Это эмоции, которые нельзя ни передать, ни повторить.
— Если подытожить прогресс, который вы сделали со времен Турина, что было основным?
– Я стал стрелять быстрее, очень много работал над техникой стрельбы. К сожалению, не могу сказать, что стреляю очень стабильно.
— Может быть, это как раз связано с новой техникой?
– Я так не думаю. За несколько дней до Олимпиады у меня произошли некоторые события, которые привели к неверному выбору тактики на рубеже. К сожалению, не могу сказать подробнее, но мне очень обидно, что это произошло именно перед Олимпиадой.
— Среди наших спортсменов и тренеров существует мнение, что если вы стреляете один, создаете отрыв от соперников, победить вас невозможно. А вот в контактной борьбе, на рубеже или на финише, это можно сделать.
– Скажите поподробнее, что они думают?
– Они думают, что контактная борьба – ваше слабое место. Это так?
– Вы об эстафете на Олимпиаде?
— Нет, в целом.
– Не думаю, что это слабое место. Конечно, одному работать проще. На последнем рубеже всегда найдется тот, кто чисто отстреляет. Это закон. И если это не ты – у тебя нет шансов. Например, когда бежишь масс-старт или эстафету, много спортсменов приходит к рубежу одновременно. И если ты стреляешь 0-0-0 и 1 на последнем рубеже – у тебя нет шансов. А если так: 1-0-0-0 – ты выигрываешь. На последнем рубеже нужно стрелять быстро и чисто. Если пришло пятеро – на сто процентов один или двое отстреляют чисто. Вот и весь секрет.
— А что скажете по поводу финиша?
– Да, я не самый быстрый на финишной прямой. Но если я в хорошей форме – почему бы и нет, я могу побороться.
– Как бы вы определили составляющие вашего успеха. Что это в первую очередь: талант, тренировки, характер?
– Скажем так, у меня был некоторый талант, но я бы не назвал его выдающимся. Посмотрите на меня – я не очень сильный, у меня мало мускулатуры, и, тем не менее, я хороший спортсмен. Думаю, самое интересное, что во мне есть – моя голова.
— Расскажите, пожалуйста, о норвежской команде.
– У нас много молодежи, нам очень весело вместе. Сейчас появился Тарьей Бо – очень сильный биатлонист. Думаю, Тарьей – будущее нашей команды. Кроме того, есть Эмиль Хегле, обладатель Большого хрустального глобуса. Халвард Ханеволд проделал фантастическую работу.
— Эмиль Свенсен – лучший в этом сезоне?
– Да, в этом сезоне он лучший.
— Лучший в норвежской команде или лучший в мире?
– Скажем так, если он будет на пике формы и я буду на пике формы, я его побью.
— Точно?
– Абсолютно точно.
— Почему?
– У меня голова лучше. Я сильнее ментально и психологически.
— Какие у вас планы на лето? Может быть, примете участие в коммерческих стартах?
– Посмотрим. Я считаю, что коммерческие старты важны, но надо их проводить в больших городах, где много зрителей. Иначе нет смысла – все-таки у нас зимний спорт, летом мы мало кому интересны.
— Трудно жить при такой популярности?
– Иногда бывает трудно. Если ты не показываешь результат, тебя ждут серьезные проблемы. Люди подходят, спрашивают: «Как же так, что происходит?». Могут говорить очень неприятные вещи.
— Мне казалось, так обстоят дела только в России.
– Нет, это везде – в России, Норвегии, Германии. После Олимпиады было очень тяжело. Я пытался объяснить всем, что я не машина, я нормальный человек, я могу себя плохо чувствовать, могу быть не в форме, могу проиграть. Это было трудное время.
— Многие специалисты после неудач в Ванкувере говорили, что это конец вашей карьеры. Вы это слышали?
– Напрямую – нет. Но я стараюсь спокойно к этому относиться. Я знаю, что делаю.
— Может быть, есть что-то, о чем я не спросила, а вам хочется сказать…
– Я бы очень хотел обратиться к российским болельщикам и сказать, что биатлон – это большая семья, и нужно поддерживать любого спортсмена, независимо от национальности. Патриотизм – это очень важно, но если биатлонист провел хорошую гонку, его надо поддержать. Он достоин того, чтобы хорошо чувствовать себя после финиша. Например, в Ханты-Мансийске победил Иван Черезов – это великолепно, но завтра может победить спортсмен из Германии, и его тоже нужно поприветствовать.
— Думаете в России с этим проблемы?
– Не то чтобы проблемы… Но могло быть чуточку получше.
— В прошлом году в Ханты-Мансийске вы промахнулись, и стадион просто взревел от восторга. Неприятно было слышать такую реакцию публики?
– Это чувства других людей, и я должен их уважать. В спорте действует олимпийский принцип – выигрывает сильнейший. Но очень важно, чтобы соревнования были честными.
— Как думаете, вы нравитесь российским болельщикам?
– Думаю, да. Каждую неделю я получаю примерно десять писем из России, шесть-семь из Норвегии и пару-тройку из Германии. Так что, Россия – моя основная аудитория.
— На письма отвечаете?
– Да, на некоторые отвечаю, но в основном этим занимается моя жена. У меня не хватает времени. Но мы отвечаем на все полученные письма. Приятно, что меня поддерживает столько людей.
Айгуль Иксанова,
«www.sports.ru»
