В последний раз они сошлись на трассе 11 марта 2007 года. На финише масс-старта в Холменколлене — заранее объявленной последней гонки Рафаэля Пуаре — Уле-Эйнар Бьорндален выиграл у соперника несколько сантиметров, чтобы потом объяснить всему миру, возмущенному его неджентльменским поведением: такие соперничества и такие карьеры не могут заканчиваться игрой в поддавки.
Так закончилась история противостояния двух великих биатлонистов — норвежца и француза. Теперь им по 37, и встречаются они редко. Но, к радости корреспондента «СЭ», на днях пересеклись вновь — на этапе Кубка мира в Хохфильцене. Один завоевал свою очередную медаль, другой наблюдал за гонками в качестве почетного гостя.
Уле-Эйнар БЬОРНДАЛЕН: «ДЛЯ МЕНЯ НОРМАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ — ЭТО БИАТЛОН»
— В Хохфильцене вы завоевали серебро в гонке преследования. Насколько неожиданным оказался для вас этот результат?
— Могу честно сказать, что на что-то большое до Рождества не рассчитывал. Все идет по плану, и лучшую форму я должен набрать позже.
Если же рассматривать эту конкретную гонку, то после спринта я понимал, что попасть на подиум вполне реально. Прежде всего потому, что сейчас очень уверенно чувствую себя в стрельбе. Преследование — сложная гонка, и к тому же задачу всем осложнил снег. Это мне, конечно, помогло. В общем, отвечу на ваш вопрос так: по тому состоянию, в котором я сейчас нахожусь, назвал бы эту гонку преследования для себя идеальной.
— На финише вы проиграли немцу Бирнбахеру лишь две десятых. Расстроились, что не удалось одержать первую победу в сезоне?
— Абсолютно нет. В первую очередь потому, как складывалась моя подготовка. Весной у меня был значительный перерыв, связанный с проблемами со спиной (по рассказам норвежских коллег, Бьорндален с родственником рубили дрова, и многократный олимпийский чемпион неудачно попытался поднять большое полено. — Прим. Е.К.). Проблема касалась позвоночных дисков, вот здесь (показывает на нижнюю часть спины). Я даже не мог ходить, и пришлось провести в постели пять недель. Так что подиум до Рождества — для меня настоящая победа.
— Сейчас со здоровьем все в порядке?
— Да, никаких неприятных ощущений. Летом я вернулся к тренировкам. В общем, все под контролем.
— Каковы ваши планы на Рождество?
— Рождество? Хм. Мне предстоит работа в высокогорье, так что придется обойтись без большой вечеринки (улыбается). Но вечером 24 декабря мы соберемся с семьей моей жены Натали.
— Вы говорили, что основная ваша цель в этом сезоне — чемпионат мира в Рупольдинге. Ради подготовки к нему вы даже отказались от выступлений в гладких гонках. Легко понять, когда что-то подобное говорит немец. Но почему для вас, норвежца, этот турнир будет особенным?
— Потому что Рупольдинг, на мой взгляд, лучшее место для чемпионата мира. Именно там я впервые победил — еще в юниорах. Это одна из моих любимых биатлонных трасс. И, абсолютно точно, это для меня последняя возможность выступить на чемпионате мира именно в Рупольдинге. Ведь после Игр в Сочи я, более чем вероятно, завершу карьеру.
— Но в Сочи-то мы вас увидим? Я из России, и для нас это важный вопрос, сами понимаете…
— Да, я там буду (улыбается).
— Что вы назвали бы сейчас своей самой сильной стороной как биатлониста?
— Стрельбу. Это определенно теперь мой козырь.
— Как, на ваш взгляд, изменился биатлон за последние, скажем, десять лет? Есть ли разница?
— Думаю, сейчас биатлонисты в массе своей не так сильны ногами, как те, кто выступал раньше. Рафаэль Пуаре, Свен Фишер и другие — мы были действительно сильными лыжниками. И благодаря этому имели большое преимущество над остальными. А сейчас лидеров — человек пятнадцать — двадцать, и все они показывают примерно равный, очень высокий уровень. Претендовать на успех может каждый. Разница именно в этом.
— Общаетесь ли вы со своими бывшими соперниками — тем же Пуаре, который приехал сюда, в Хохфильцен?
— Иногда видимся. Но не часто. Хотя раньше Пуаре тренировал норвежскую молодежь, в том числе и брата Тарьея Бё. Да и сейчас живет в Норвегии.
— Вы наверняка слышали, что 24-летняя Магдалена Нойнер собралась завершать карьеру, потому что ей хочется нормальной жизни. Вы провели в биатлоне куда больше времени…
— Так биатлон и есть моя нормальная жизнь.
Рафаэль ПУАРЕ: «БИАТЛОН — ВСЕГО ЛИШЬ МАЛЕНЬКАЯ ЧАСТЬ ЖИЗНИ»
— Рафаэль, уж не вернулись ли вы к тренерской деятельности? — поинтересовалась корреспондент «СЭ», встретив Пуаре на тренерской бирже стадиона в Хохфильцене. (Несколько лет назад француз работал с юниорской сборной Норвегии, но ушел в отставку после серьезной аварии на квадроцикле, в результате которой едва не остался парализован. — Прим. Е.К.) .
— Нет, не вернулся. Вы же знаете, теперь у меня другая работа — отель в Норвегии (Пуаре управляет им вместе со своей знаменитой супругой Лив-Грете. — Прим. Е.К.). Я совладелец, а еще персональный тренер. Приезжайте к нам — я с вами позанимаюсь.
— То есть вариант с возвращением к работе тренером в какой-нибудь сборной не рассматриваете?
— О, даже не знаю, на самом деле. Да, я действительно тренировал норвежцев, но ушел по ряду причин и сейчас занят своим бизнесом. Вот если в будущем… Да, такое возможно. Не обязательно со сборной Франции. Мне нравилось тренировать.
— Тогда расскажите поподробнее про ваш с Лив-Грете бизнес.
— Это отель класса люкс, куда можно приезжать большими компаниями. Около 30 номеров. Там устраивают бизнес-мероприятия. Также мы предлагаем различные виды активного отдыха.
— И вам это по душе?
— О да, это очень интересно. Хотя бы потому, что сильно отличается от всего того, что мы делали раньше.
— Знаю, что здесь, в Хохфильцене, вы внимательно следили за всеми гонками. С какими чувствами сейчас, спустя четыре года после своего ухода, смотрите биатлон?
— Я просто счастлив (смеется). Тем более что биатлон сейчас качественный, очень быстрый и профессиональный. Появилось много прекрасных спортсменов. Знаете, это так здорово — приезжать на соревнования время от времени.
— Вы закончили довольно рано — в 33 года, завоевав на чемпионате мира-2007 свое очередное золото. Никогда не жалели о том, что не остались? Ведь иные ваши ровесники выступают до сих пор — взять хотя бы Бьорндалена.
— (Улыбается) Да, но у них нет детей (очевидно, Пуаре имеет в виду в первую очередь именно норвежца. — Прим. Е.К.). Они не знают, какое это счастье. Я бегал до 30 с небольшим — этого более чем достаточно. Убежден, что отдал долг биатлону.
— Другими словами, вам хотелось другой жизни — вне спорта?
— Да. Жизнь — это ведь не только биатлон (улыбается). Я бы даже сказал, что биатлон — это очень маленькая ее часть.
— В чем, на ваш взгляд, разница между нынешним биатлоном и тем, каким он был, скажем, пять, десять лет назад?
— Отличие в том, что сейчас куда больше биатлонистов высокого уровня. К примеру, в мужской гонке преследования здесь, в Хохфильцене, на последнюю стрельбу практически одновременно приехали шесть парней. А раньше бывало, что между тем, кто идет на первой позиции, и вторым разница в минуту. Такого больше не увидишь. Многие спортсмены сейчас хорошо и быстро стреляют. Так что изменилось многое.
— Иными словами, в ваше время разрыв между небольшой группой лидеров и всеми остальными был куда ощутимее?
— Да. Тогда очень хороши были трое-четверо. А сейчас…
— Как поживает Лив-Грете и три ваши дочки?
— Замечательно, спасибо! Дочкам сейчас девять, пять и три. Иметь такую семью — это прекрасно.
— Никого из них на лыжи еще не поставили? Старшая, Эмма, могла бы скоро и в биатлон пойти.
— (Улыбается). Конечно, дети стоят на лыжах. Что касается Эммы… Посмотрим, посмотрим. Знаете, место, где мы живем, просто создано для лыж, для биатлона, так что там трудно заниматься чем-то другим.
— А тренировать собственную дочь вы смогли бы?
— (Задумывается.) Тренировать своего ребенка — это сложно. Я могу помочь ей сделать выбор по жизни, подсказать, как и куда двигаться. Но лучше, если бы дочь тренировал кто-то другой.
— Ваша супруга после окончания карьеры, помимо прочего, комментировала биатлон. А вот о вас в роли эксперта или журналиста слышать, кажется, не приходилось. Никогда не хотелось попробовать?
— Это дело совершенно не для меня. Таковы особенности моего характера — мне нравится быть одному, в своем доме. А жена — да, сотрудничает на телевидении. И ей нравится.
— Поддерживаете ли вы связь со своими былыми соперниками — тем же Бьорндаленом, Свеном Фишером, который сейчас выступает экспертом на немецком ТВ, другими?
— Как сказать. Когда мы встречаемся, то просто здороваемся, спрашиваем друг у друга, как идут дела. Когда-то, во время соревнований, мы вели жесткую борьбу, но всегда по-настоящему уважали друг друга. В общем, теперь очень приятно видеть их. Время от времени.
— А возможна ли в биатлоне дружба в принципе? Особенно между непримиримыми соперниками? Бё и Свендсен рассказывают всем, какие они большие друзья. Но люди не верят.
— Конечно, возможна! Спортсмены с юности проводят много времени вместе — иногда вместе тренируются, порой живут в одной комнате на сборах и соревнованиях. Кроме всего прочего, это означает, что они постоянно мотивируют и подталкивают друг друга, заставляют двигаться вперед. Но вся эта дружба — вне трассы. Там главное — финишная черта.
Екатерина Кулиничева, Спорт-Экспресс
