Лина Холина, «Спорт Экспресс»
Полтора года назад Светлана Ишмуратова стояла на высшей ступени олимпийского пьедестала Турина. А затем двукратная олимпийская чемпионка фактически исчезла из поля зрения журналистов и поклонников биатлона. Доходили новости о том, что Ишмуратова стала мамой и депутатом Законодательного собрания Челябинской области, но ничего — о ее спортивных перспективах.
На днях женская сборная России отправилась на тренировочный сбор в Финляндию, но Светланы Ишмуратовой в ее составе нет, как нет и сведений о ней в российском тренерском штабе.
ДЕПУТАТ ИЗ ЗЛАТОУСТА
— Что со мной произошло за последние полтора года? Многое! — восклицает Ишмуратова. — Во-первых, я стала депутатом. Это — признание жителей моего города Златоуста. Во-вторых — по порядку, а не по значимости — родила сына. В некотором роде это для меня неожиданность. Так все быстро произошло. Честно говоря, рассчитывала стать матерью чуть позже.
— Как же вы отважились на политическую карьеру?
— С трудом. Когда об этом впервые зашел разговор, долго сомневалась в своих силах. Хотя понимала, что моя известность должна помочь. Но одно дело — имя, другое дело — настоящая работа. Когда же почувствовала, что правительство области готово идти навстречу, помогать, то поняла, что польза региону от этого будет большая. Поэтому и пришла к решению избираться.
— Как вы пережили выборы?
— Если честно, было тяжело. Иной раз приезжала после выступлений домой и плакала. Когда выходишь на иной уровень известности, то сталкиваешься с огромным количеством людей и мнений. Негативных в том числе.
— Сложно представить вас сидящей в кабинете.
— Ну почему же? У меня были часы приема. Иногда принимала людей сама, но в основном — помощники. Мои территории — Кусинская область и Златоуст, а наше законодательное собрание располагается в Челябинске. Вот и приходилось по большей части находиться там — поближе к правительству, министрам, которые могут помочь. Фактор личного присутствия ведь очень важен. Не скрываю, иногда пользовалась своей известностью как спортсменки. К тому же я еще и беременная была, а кто, скажите, откажет беременной женщине?
— Удовлетворение от общественной деятельности получили?
— Безусловно. Но, как и в спорте, все казалось, что мало сделала, что надо и можно было больше. В итоге всю беременность провела на ногах, только в последние две недели успокоилась: ленивая стала, постоянно хотела спать — организм, видно, взял свое.
О ТУРИНЕ СТАРАЮСЬ НЕ ВСПОМИНАТЬ
— Как справляетесь с домашними делами?
— Растем понемножку.
— Тяжело было?
— Ребенка рожать? Тяжело, как и всем, наверное. Сами роды, правда, прошли легко мышцы пресса-то сильные, но удовольствия, скажем прямо, было мало. Зато потом… Как увидела малыша — ах, здорово!
Сейчас меня можно причислить к разряду бешеных мамаш. Когда, скажем, медсестра берет ребенка на руки, я уже не говорю о заборе крови из пальчика, становится просто невыносимо. Связь настолько сильная, будто меня саму трогают. Хорошо, предупредили, что в первое время будет именно так. Смотрю на ребенка, и все мое раздражение, плохое настроение куда-то улетучивается. Остаются только положительные эмоции.
Готовлюсь вновь начать депутатскую работу, а то кто-нибудь может подумать, что я все бросила. Это не так.
— Столь крупные изменения в вашей жизни, надеюсь, не затмили туринский триумф? Те победные эмоции все еще с вами?
— Стараюсь о Турине не вспоминать. Это история, прошлое. Семья вспоминает, знакомые тоже, а я уже не думаю.
— Весь сезон вы смотрели биатлон по телевизору. Удовольствие получили?
— Как же тяжело смотреть гонки со стороны! Тяжелее, чем участвовать в соревнованиях. У меня было такое чувство, будто сама бегу и стреляю вместо девчонок. Уставала, наверное, больше, чем они! Девушки после финиша чуть не падали, и я на диване перед экраном сидела бездыханная.
РЕШАТЬ НАДО В АВГУСТЕ
— Что вы можете сказать о нынешней нашей сборной?
— Сложный вопрос. Если честно, мне не нравится ситуация в федерации и политика в сборной. Я ведь в олимпийский год занималась индивидуально с Виталием Фатьяновым. Считаю, что не подходит мне тренировочный процесс Валерия Польховского, но, когда говорю об этом, он меня не слышит. Я ведь и институт закончила, и защищалась по своим спортивным дневникам. И на основе этого смогла просчитать свою гонку на Олимпиаде. Как-то Оле-Эйнар Бьорндален сказал в интервью, что высчитывает свои гонки, и я решила попробовать. Сделать это сложно, уж слишком много факторов необходимо учитывать. И в сборной этому не учат…
— А в сборной этому и не должны учить. Для тренировочного процесса там есть целый штат тренеров. Уверена, что и среди иностранных спортсменов до таких тонкостей дошли единицы — Бьорндален и, возможно, еще несколько человек.
— Согласна. Но я-то это сделать могу и саму себя знаю лучше всех.
— По вашим словам чувствуется, что вы все-таки хотите вернуться…
— А я, между прочим, никогда никому не говорила, что заканчиваю! У меня такое правило — не давать никаких обещаний. Помню, когда приезжала домой перед Олимпиадой в Турине, меня просили: Светлана, пообещай, что завоюешь медаль. Не смогла. Ведь я всегда держу свое слово. А как можно что-то гарантировать в спорте? Как и не могла всем говорить, что вернусь. Ведь неизвестно было, как пройдут роды.
— Вы понимаете, что без тренера вернуться в большой биатлон невозможно?
— Прекрасно. Одной восстановиться после рождения ребенка и тренироваться невозможно.
— Так неужели в нашей стране не найдется тренера, который возьмется работать с двукратной олимпийской чемпионкой?
— С огромным удовольствием работала бы с Валерием Медведцевым, который тренирует Ольгу Пылеву.
— Известно, что возвращение Пылевой не за горами. Значит, если удастся договориться, сможете приступить к тренировкам и вы?
— Все не так просто. Во-первых, они еще должны согласиться принять меня в свой коллектив. Во-вторых, после рождения ребенка Ольга вернулась на телевидение, срок дисквалификации ей не снизили, процесс идет вяло. Видите ли, Союзу биатлонистов России сложно было хлопотать за нее в международной федерации. А ситуация осложняется тем, что в сентябре прошлого года из-за того же карфедона была дисквалифицирована Наталья Бурдыга. Два человека — это уже иная ситуация. Я разговаривала с Ольгой и Валерием и поняла, что время начала тренировок пока под вопросом.
— Но и вам сейчас бежать на трассу рановато!
— Конечно, рано. Я ведь еще кормлю ребенка — сынишке всего три месяца. Но даже при оптимальном раскладе в нынешнем сезоне ждать меня на трассах Кубка мира не стоит.
— И все-таки, когда вы примете решение — возвращаться или нет?
— Если начинать, то уже в конце лета. На следующий год откладывать нельзя. Иначе на хороший уровень в предолимпийском и олимпийском сезоне не выйти. А если не думать об Олимпиаде-2010, то зачем вообще затевать возвращение?
