Бывший российский биатлонист Сергей Рожков в рамках проекта «Олимпийские байки» рассказал об олимпийском Солт-Лейк-Сити, добродушных американцах и лыжной трассе «с характером».
— В Солт-Лейк-Сити наша биатлонная команда жила вместе, в одном доме. Это был огромный американский дом. Его для нас снимал Союз биатлонистов.
К нам приезжал повар, готовил разные блюда. Мы жили в домашних условиях. Заметные случаи в быту я не особо помню, потому что Олимпиада — это праздник больше на лыжне, чем в быту. Быт там самонастраиваемый: все стараются быть в себе. Конечно, мы старались общаться внутри команды, но праздник в бытовом плане был только после выигрышей медалей. Когда Ольга Пылева завоевала олимпийскую медаль, все собрались и стали отмечать победу. В основном отложились в памяти именно медальные события.
Мне понравился город — очень необычный. Запомнилась Америка своими просторами и хайвеями. Поразили огромные частные дома. Солт-Лейк-Сити — это чистый город, в котором видно, что люди заботятся о нем. А местные жители очень дружелюбные. Когда мы гуляли по городу, американцы останавливались на машине рядом с нами и спрашивали, не надо ли чем-нибудь помочь. У нас такого нет. Даже в Европе такого нет. Приветливость людей очень удивляла.
Мы жили не в Олимпийской деревне, поэтому особо ничего не посещали, кроме закрытия Олимпиады. На это просто не хватало времени. Правда, было одно совместное мероприятие со спортсменами из других стран. Компания Adidas устраивала вечеринку, где презентовали различные новые модели. Спортсменам, завоевавшим медали, там выдавали призы.
Еще мне запомнилось закрытие Олимпиады. Оно создавало праздничное настроение, независимое от спортивного настроя. Это такой красивый гражданский праздник, где люди переживают одни и те же эмоции, когда они могут не думать о соревнованиях и результатах.
А так все основные мероприятия проходили на лыжне. Все эмоции и переживания я получал от спортивных мероприятий, от тренировок.
Солт-Лейк-Сити ознаменовал себя некоторыми спортивными скандалами, поэтому был сильный прессинг со стороны допинговой службы. Например, у Павла Ростовцева был случай, когда у него брали кровь на экспертизу. И вместо привычных 30–40 мл взяли 100 мл. Потом оказалось, что это ошибка. Но все равно спортсмены от этого испытывали стресс. Вполне может быть, что таким образом выводились лидеры из равновесия.
Также я помню своеобразную лыжню, где практически все круги проходили на открытом пространстве. Те, кто стартовали в первой группе, бежали по жесткой трассе. Через час солнце начало высоко подниматься и стало очень сильно топить снег. И те люди, которые бежали во второй-третьей группе, имели небольшой шанс на хороший результат, потому что лыжи ехали заведомо хуже, чем у первой группы. Все знали, что лидеры могут стартовать только в первой группе.
Олимпийские игры проводятся не так, как чемпионаты мира, где можно заявлять в разные группы, например, двух спортсменов вперед. На Олимпийских играх есть четыре группы. В каждой группе стартует один спортсмен от страны. То есть бывает, что хороший результат могут показать только два спортсмена из команды, даже если готовы все четверо.
На Олимпиаде 2006 года в сам Турин я не попал. Мы жили наверху, около трассы, в частных апартаментах. Иногда спускались ниже, в Олимпийскую деревню. Более того, я плохо себя чувствовал. Из-за этого сложно было показать хорошие результаты. Поэтому важно было сосредоточиться на соревнованиях, а не на прогулках по городу.
Мария Пиянзина,
«Газета.ру»
