30 июня Сергей Валентинович Кущенко был назначен исполнительным директором Союза биатлонистов России (СБР). На первых порах, естественно, экс-президент ПБК ЦСКА не мог ответить на многочисленные вопросы людей, которые всей душой любят биатлон. Спустя два месяца, освоившись на новом месте, Сергей Кущенко рассказал обо всех насущных вопросах, в том числе о шансах Екатерины Юрьевой и Альбины Ахатовой получить положительное решение CAS.
— Самым, пожалуй, насущным на данный момент вопросом для общественности является дело наших девушек Екатерины Юрьевой и Альбины Ахатовой. Каковы наши шансы добиться положительно вердикта при обращении в Спортивный арбитражный суд в Лозанне (CAS)?
— Не могу сказать, что я не знаю. Конечно, мы держим руку на пульсе. Но всё-таки информацию о шансах, которые существуют, и о козырях непосредственно перед судом обычно не разглашают. Поэтому лучше адвокатов наших спортсменов никто не знает, что нужно сказать прессе, чтобы ничего не испортить. Я могу только подтвердить, что шансы есть. Здесь я бы поставил точку, дабы не спугнуть удачу.
— Согласны ли с тем, что вам важно и выгодно в этом деле фигурировать как новому руководству СБР и начинать с чистого листа? Ведь на деле получается, что вы не хотите ворошить прошлое с Международным союзом биатлонистов (IBU)?
— Это как констатация факта, так оно и есть. Это наша сегодняшняя позиция, которая может и помочь. Ведь в этом деле очень много тонких юридических, международных моментов. Пока получается так, что мы не плохие, но и не хорошие. Для себя мы смоделировали, какие первые шаги необходимо сделать. Ведь мы прекрасно понимаем, что существующую ситуацию нужно в первую очередь не испортить. Если мы с чистого листа начинаем, то мы должны делать чёткие и выверенные шаги.
— То есть получается, что IBU считает свою часть работы выполненной, а само дело уходит в третью сторону, сторону третейскую, процедурную. Так?
— Да, ведь это следует из самой логики. Лично на мой взгляд, IBU сделал всё, чтобы выявить допинг. Всё, что нам досталось, — решение комиссии IBU, которое мы получили. Наши спортсмены с адвокатами решили пойти дальше. И сейчас действительно третейский суд будет определять дальнейшую судьбу этого дела.
— Почему Дмитрий Ярошенко ушёл в сторону, а девочки решили идти до конца?
— Таково было решение спортсмена.
— Могут ли возникнуть негативные последствия для российского биатлона в связи с попыткой оспорить обвинение со стороны Юрьевой и Ахатовой?
— Я не могу понять, почему все пытаются найти следующий шаг. Например, если мы что-то не сделали, то давайте сделаем и посмотрим, что сделают в ответ. Моё мнение таково, что CAS — это та инстанция, которая должна расставить все точки над «i». Тогда всё будет понятно. Это осознают и наши спортсмены, они также понимают, что для них вердикт CAS будет решающим. Так что не стоит в это дело вмешивать политику. Это прописные процедурные вопросы. Ведь, например, если спортсмены опять не будут удовлетворены, то они могут пойти в гражданский суд и так далее. Наша задача быстрее получить решение, чтобы освободить биатлон от всего сопутствующего: одним словом, если решение отрицательное — значит, так оно и есть, положительное — у нас будут новые условия для подготовки.
К середине октября — началу ноября мы должны быть готовы ко всем решениям. Со стороны СБР мы к этому готовимся. Сейчас же, например, мы даже не можем курировать личные планы спортсменок, которые подали апелляцию. Они готовятся сами. Мы же должны не подпускать их к любым сборным даже на пушечный выстрел. Поэтому мы их вызвали и сказали: «Девочки, мы ждём решения. Поэтому если даже есть шансы, что суд удовлетворит ваш иск, то всё равно готовьтесь, пожалуйста, отдельно».
— Расскажите, пожалуйста, о вашей команде. Кто в неё входит? Каковы функции и задачи ваших помощников?
— Очень важно, чтобы была команда, которой ты доверяешь. Со мной пришли люди, которые, на мой взгляд, отвечают современным требования спортивной индустрии. У них за плечами серьёзный опыт, но в то же время они не такие уж и возрастные. С Александром Паком, который является моим заместителем, мы прошли от «Урал-Грейта» до СБР. Другой мой заместитель, Родион Тухватулин по счастливой случайности оказался пермяком. Мы с ним соприкасались по работе с КХЛ, со сборной России в ЦСКА. Он большой профессионал. В СБР он отвечает за работу международного отдела. Сейчас это большая загрузка Олимпиадой, отношениями с IBU и другими организациями. Александр Пак закрывает все текущие вопросы по хозяйству, которые в преддверии Олимпиады наваливаются в большом количестве.
На наш взгляд, в нынешней структуре СБР есть недочёты, которые нужно расчистить, но ни в коем случае не разворошить. Ведь не даром говорят, что новая метла по-новому метёт. Наша и метёт и видит ситуацию немножко по-другому. Например, большие опасения у меня вызывает наличие рядом со сборной командой огромного количества людей, которые могут просто так выдать: «я знаю, что там творится в сборной» или «я порекомендую то-то» и так далее. Но это всё несовременно. Это же спорт, тут всё должно быть четко и ясно. А у нас сейчас как? Я с опозданием на сутки узнаю, что у нас человек больной. Почему? Извините, так не годится. Я не могу понять, почему один спортсмен опоздал на сборы и даёт какие-то объяснения. Это национальная сборная, которая готовится к Олимпиаде. Я хочу знать о ней всё: кто и куда сходил, что съел и при нас так будет. Кого не устраивает? Простите.
— В Ванкувер команда отправится чуть раньше?
— Да, конечно, сейчас обсуждаем конкретные сроки. Есть сложности с тем, что Олимпиада проводится так далеко. Конечно, если бы Олимпиада проводилась в Европе, то было бы проще. Там ведь прилетел и всё. Но в случае с Ванкувером получится слишком большой временной перепад. Поэтому надо очень чётко и грамотно разложить весь период подготовки. В циклическом виде спорта индивидуальная подготовка — это наивысшая точка. Поэтому мы повезём наших спортсменов чуть раньше, чтобы 13-го числа, когда им предстоит выйти на старт, они уже стали «канадцами» и никто бы не ощущал никакого дискомфорта, а вся энергия была бы направлена только на соревнования, а ей бы смогли управлять тренеры, медики и, самое главное, сам спортсмен.
— Планируются ли мероприятия по борьбе с допингом до начала предстоящего сезона?
— Конечно. Сейчас, например, мы очень серьёзно разбирали случаи положительных допинг-проб наших спортсменов на чемпионате России. В ближайшее время комиссия вынесет своё решение.
— Какое, например?
— Документы этого дела к нам поступили только-только, а комиссия соберётся в
ближайшее время. Поэтому я не могу пока ничего говорить. О решении комиссии мы обязательно вас уведомим. Но точно могу сказать, что решение комиссии будет опираться на все существующие документы: регламент, анализы. В любом случае оно будет взвешенным и правильным.
— Возможно ли, что в будущем провинившейся спортсмен будет караться штрафными санкциями?
— Нет, я думаю, что дисквалификации вполне достаточно. Да и зарплату он ведь всё равно теряет. Но это всё технологии, а я хочу говорить об идее. Она такова, что на входе молодым спортсменам мы должны донести, что он может потерять, если он будет делать «это». Он потеряет всё. Он работал до этого десять лет, в 18-20 лет он приготовил себя к сборной и тут к нему подошёл кто-то и сказал, вот, возьми и будешь великим. Это катастрофа. Ведь спортсмен может потерять всё, чего достиг и к чему стремился.
– В деле наших спортсменов много вопросов, а самое главное — есть три отстранённых биатлониста и врач Андрей Дмитриев. Правильно ли говорить, что именно он главный виновник? И значит ли это, что наше внутреннее расследование закончено, а полная цепочка виновных не найдена?
– У нашей команды нет ощущения того, что в этом деле замешаны только эти люди. Чтобы до конца разобраться во всём, мы ещё раз запросили документы прошедших соревнований. Пытаемся разобраться в этом механизме и составить своё мнение, а не черпать информацию из СМИ. Моё ощущение, что это всё началось до прихода нового руководства и я думаю, что контроль над ситуацией был потерян в 2002-2003 году, в результате чего образовался разрыв между управленцами и командой.
– В прошлом нередко у спортсменов возникали проблемы с оформлением визы. Хотелось бы узнать, кто сейчас будет заниматься этим вопросом, чтобы подобных неприятностей не повторялось?
– После таких вопросов я прихожу в СБР и увольняю человека, который отвечает за визы!
– Как часто вы планируете посещать биатлонные соревнования в предстоящем сезоне? На какие этапы Кубка мира поедете?
– Практически на все. Пока неизвестно, как это будет выглядеть. Сейчас в один и тот же срок нужно будет провести в Уфе мероприятие с тренерским советом и посетить чемпионат мира в Оберхофе для знакомства с представителями IBU. Но, самое главное, на всех мероприятиях мне нужно находиться в команде, чтобы пообщаться и почувствовать ребят.
– Систему обеспечения мазями и патронами вы считаете совершенной? Или планируете что-то менять в ближайшем будущем?
– На сегодняшний день, на мой взгляд, СБР справляется с этим ровно в тех рамках, которые разрешены законодательством на провоз оружия, патронов. Это всё регламентировано, но в других странах немного по-другому. Не буду говорить о тонкостях. Сейчас на первых стартах посмотрим, как этот механизм работает и что можно сделать для улучшения ситуации.
– А если говорить о техническом прогрессе – новых технологиях и качестве. В этом будут новшества?
– Ко мне уже приходили пять или шесть человек с различными идеями, причём очень смешно – говорили они со мной шёпотом. Некоторые даже предлагали допинговые новшества, я ответил, что они ошиблись дверью. Что касается технологий, то у нас есть надежда на государственные программы, участие в которых может нам помочь, чтобы мы как минимум не отставали от соперников.
Конечно, мне не нравится, что мы пользуемся норвежскими мазями и покупаем немецкие винтовки, но, к сожалению, сегодня рынок такой. Было бы идеально, если бы мы пользовались отечественными винтовками и патронами, сделанными с ипользованием высоких технологий и по самым современнным стандартам. Сейчас пытаемся посодействовать этому, но вопрос, насколько конкуренты будут опережать нас остается открытым. Мне очень бы хотелось узнать, как тренируются, например, немецкие биатлонисты. В этой просьбе они нам не отказывают, но и далеко не пускают. А российский биатлон сейчас слишком открыт, необходимо его немного прикрыть, и тогда пустить новые технологии – ресурсов у нашей страны на это хватит. Конечно, мы стараемся получить все самое лучше от мировых производителей, но Ольге Зайцевой никогда не продадут винтовку лучше, чем Магдалене Нойнер, а из таких вот вещей и складывается потом итоговый результат.
– Видимо, необходимо стимулировать отечественного производителя.
– Союз биатлонистов России вряд ли сможет стимулировать нашего производителя. Скорее всего, необходимо на федеральном уровне разработать программу для конкретного вида спорта. Если бы мы понимали, что у нас есть свои технологии, которыми можно пользоваться, и попытались бы их задействовать, это могло бы послужить толчком к развитию внутреннего рынка, а заодно внесло бы смуту в стан конкурентов – «русские перестали у нас покупать, у них есть уникальные разаработки».
– Есть ли в ваших планах на предстоящем конгрессе IBU выставлять свою кандидатуру или ещё кого-либо на пост президента, вице-президента, чтобы усилить сферу влияния в мире биатлона?
– Для России, это будет важный конгресс, хотя бы потому, что он будет проходить у нас в Санкт-Петербурге. Я считаю, что представителей нашей страны в международной федерации биатлона достаточно, но эффективности маловато. Говорить о том, кого мы будем выдвигать, пока рано. Сейчас нужно пройти сложный период – Олимпиаду, после чего мы серьёзно займёмся организацией конгресса.
– Вы не планируете «подтащить» биатлон к Москве и Санкт-Петербургу, лидерам отечественной индустрии?
– Такие планы есть, потому что чем скорее биатлон появится в таких крупных городах, тем лучше будет для этого вида спорта и болельщиков.
– Что нового для себя открыли в мире биатлона за тот небольшой срок, который вы проработали в СБР?
– Главное отличие в том, что биатлон – индивидуальный вид спорта, предполагающий совершенно другой способ подготовки спортсмена. На принципиально другой уровень выходит индивидуальная подготовка каждого спортсмена, те мелкие детали, от питания до сна, которые приносят результат. Сейчас читаю специальную литературу, разбираюсь в том, как готовились наши спортсмены раньше — в 70-80-х годах, когда у нас практически не было конкурентов. Кроме этого, стараюсь понять, какие новшества внедряются ведущими биатлонными державами сегодня. Изучение неизведанного на сегодняшний день самое главное!
Ольга Сидорова, Артём Загумённов,
«Чемпионат.ру»
