Подсчитывая часы до начала первой гонки сезона, Biathlonrus.com предлагает стряхнуть предстартовое напряжение и вспомнить ключевые решения минувшего лета. О консультациях нутрициолога и чемпионате мира-2014 в Тюмени, должности спортдиректора и самых продуктивных идеях этого сезона – в большом интервью исполнительного директора СБР и первого вице-президента IBU Сергея Кущенко.
— Сергей Валентинович, остаются считанные часы до старта нового сезона — составы объявлены, задачи на сезон тоже, но мало рассказано о том, какие организационные решения были приняты летом и как они работают?
— Одной из основных задач была правильная коммуникация всех организаций, которые участвуют в подготовке сборной. Мы провели много совместных совещаний с Минспортом, ФМБА и ОКР, выработали единую стратегию, и к осени уже увидели первые результаты. В течение лета очень плотно работали с Минспортом – тестировали и осторожно внедряли в сборную новые технологии тренировочного и подготовительного процесса, которые появились у специалистов Министерства и ОКР. Скрывать не буду – сложности были, но в Уфе мы поняли, что работа идет в правильном русле. Чемпионат мира показал, насколько улучшили функциональную подготовку женская и мужская сборные, как все эти технологии интегрировались и реально стали помогать.
— О каких именно технологиях речь?
— В основном это технологии, касающиеся тренировочного и восстановительного процесса. От укомплектованной восстановительными тренажерами мобильной станции, которая теперь будет путешествовать со сборной по этапам Кубка мира, до визитов в сборные нутрициолога, который проанализировал меню спортсменов и дал четкие ЦУ по правильному питанию. Теперь не только у нас есть понимание, что сейчас важна каждая деталь.
— Какие еще решения, принятые в летний период, были самыми эффективными?
— Сейчас сложно сказать, что именно даст толчок к максимально высокому результату – вакс-грузовик, который появится у нас в предстоящем сезоне и позволит новой команде сервисменов работать еще лучше? Технологии восстановления и питания, предложенные специалистами Минспорта и ОКР? Высочайшая внутренняя конкуренция и все-таки выходящая постепенно на новый уровень самодисциплина спортсмена? Если каждая идея даст по секунде и миллиметру – прогресс будет.
Для нас еще, например, было очень важно, чтобы сборная смогла этим летом потренироваться в Сочи. Чтобы тренеры увидели и проанализировали, как местная высота влияет на организм спортсмена. И чтобы зимой все не было в диковинку. Мужские тренеры решили не торопиться и отложили сбор из-за того, что там еще шла стройка. А женская команда поехала, и тренеры об этом не пожалели.
Другой положительный момент связан с реабилитацией наших спортсменов — Света Слепцова и Женя Устюгов весной перенесли сложные операции, но процесс реабилитации прошел без серьезных осложнений. Тут необходимо сказать огромное спасибо Сергею Архипову, который, без преувеличения, поставил ребят на ноги. Сложнее история с Иваном Черезовым, который перенес тяжелейшую травму. Но и ему, и Максу Чудову сейчас надо собрать все свои силы и опыт, и постараться вернуться на прежний уровень.
Мы хотим, что бы вся работа, проделанная нами летом привела к тому, чтобы как можно большее количество наших спортсменов в течение сезона показывали высокий результат: вставали на пьедестал, были около пьедестала. Чтобы эта конкуренция четко показала, кто готов морально и физически, кто готов пожертвовать всем, чтобы успешно выступить в Сочи. В этих условиях выживут сильнейшие, и эти спортсмены завтра будут представлять нашу страну на Олимпиаде.
— По итогам прошлого сезона было принято неоднозначное решение об упразднении должности главного тренера, но в структуре СБР появился спортивный директор. Оправдало себя решение?
— Мы просто назвали всё своими именами. Наличие главного тренера при двух старших, несущих полную ответственность за команду и результаты, размывало эту самую ответственность. В какой-то момент мы поняли, что ни старший, ни главный не берет на себя принятие ключевого решения. Во главе команды нам нужен был не тренер, а спортдиректор – при наличии старших тренеров эта система логична и проверена. Так, например, устроена команда Норвегии.
Да, мы понимаем, что в структуре любой российской сборной предусмотрена должность главного тренера, но в любой системе каждый винтик должен четко работать и понимать, что делает. В случае с биатлоном нужен был человек, который будет не тренировать, а коммуницировать штабы сборных разного уровня, сервис-тим, личных тренеров, командирующие спортсменов регионы и решать еще массу вопросов, которые остаются за пределами телетрансляций. Могу сказать, что на сегодня коммуникация, как минимум, улучшилась в разы. Все, что касается подготовки сборов, все технические решения, корректировка всех планов – все сегодня проходит через спортдиректора.
— До Олимпийских игр в Сочи осталось 14 месяцев, а до этапа Кубка мира – всего четыре. Как идет строительство биатлонного комплекса?
— Честно говоря, специалисты СБР Сочи практически не покидают. Каждую неделю там кто-то из нас присутствует на совещаниях. Работа идет очень серьезная. Нередко руководители, которые контролируют ситуацию в Сочи, занимают очень жесткую позицию, и это правильно – ведь мы не просто строим объекты, мы строим их для Олимпиады, которой живет вся страна.
— Как IBU оценивает ход строительства?
— Есть замечания, но они конкретные и по делу. По стадиону, по стрельбищу. Рабочие моменты.
— Ваши коллеги по Международному союзу отмечают уникальность олимпийского стадиона и трассы?
— В принципе каждая трасса уникальна — где-то больше равнинная, где-то с крутыми спусками или тяжелым подходом к стрельбищу. Везде своя специфика. В Уистлере в 2010–м, например, была очень тяжелая по погодным условиям, но несложная по рельефу. А в Сочи, наоборот, будет очень тяжелый рельеф – большое количество крутых спусков и подъемов. Не стоит придумывать, что это на руку нашим спортсменам: сложность будет для всех одинаковая, и результат будет зависеть от технологии подготовки, самоподготовки спортсмена, от состояния в конкретный момент. Не стоит обольщаться и по поводу «родных стен» — здесь, наоборот, может получиться обратный эффект. Все, что говорят и пишут о подготовке к Играм в медиа, передается и спортсменам. Их ответственность увеличивается в разы. Все находятся под давлением, и хорошо, что это именно сейчас – есть время справиться с ним. Наши атлеты должны быть готовы к Играм на 100 процентов. Понятно, что для них это последний бой, а он трудный самый. Здесь будут играть роль и психология, и подготовка, и даже звонок от родных в день старта может стать определяющим.
На мой взгляд, государство и все ведомства делают и сделают абсолютно все, что от них зависит. То, что все условия будут созданы, это понятно уже сейчас. На решающую подготовку к стартам выходят другие параметры – параметры психологического настроя, коммуникации тренера и спортсмена, параметры большой самодисциплины спортсменов, тренеров и всех, кто имеет к этому отношение. Именно коллективное ощущение борьбы придаст энергии всем.
— Эту тему как раз обсуждали на недавнем заседании совета при Президенте РФ по физической культуре и спорту, представителем которого вы являетесь. С вашей подачи?
— Да просто все сложные моменты сейчас очевидны для большинства управленцев! И проблема сверхожиданий от спортсменов тоже многим понятна. На Совете обсуждения велись через анализ выступления нашей команды на Олимпийских играх в Лондоне. Очень много говорилось о том, что впереди более серьезный проект – подготовка к домашней Олимпиаде в Сочи. Был представлен анализ, как работала структура организации и подготовки наших спортсменов в Лондоне, что оттуда необходимо взять для подготовки к Сочи. Понятно, что здесь очень многое должно зависеть от коммуникации всех ведомств, которые причастны к подготовке. Помимо тем, касающихся Лондона и Сочи, очень понравилось выступление Ольги Брусникиной — она говорила о детских школах, о маленьких зарплатах тренерах в ряде регионов. Это очень больная тема для нас сейчас. Когда в 2010 году СБР запустил программу материально-технической поддержки детских спортшкол, мы вживую увидели, насколько серьезные проблемы есть сейчас в детском спорте.
— Там же со стороны Владимира Путина прозвучала критика в сторону СМИ, что они мало пишут о массовом и детском спорте, уделяя все внимание профессиональному спорту и спорту высших достижений.
— Считаю, что Президент указал на очень серьезную проблему. Большинство российских медиа совершенно не интересуются темой детского спорта. Зайцева, Слепцова и Черезов интересны, а ситуация в детских спортшколах и что реально делается для их поддержки – мелочь. А ведь чтобы массовый спорт стал массовым, его массово нужно тиражировать. Необходимо говорить об опыте развития, который есть в каждом регионе, в каждой территории, и он совершенно разный, порой уникальный. Должна быть специализация территорий. Например, охватить все виды спорта в одном регионе слишком сложно. Да это и по организационной структуре неправильно.
— Вы имеете в виду точки роста?
— Да, это то, о чем давно говорит Минспорт. Например, если в каком-то регионе существует реальная поддержка лыжам, биатлону, то именно этот регион должен иметь условия для развития этих видов спорта. Программа СБР поддерживает и финансирует именно те структуры, которые дали результат, у которых есть управление, есть менеджмент, кадры, условия, где муниципалитеты и губернаторы уже помогают нашему виду спорта. Вот она точка роста!
Например, Устюгов – олимпийский чемпион, вот возьмите всю линейку, где и у кого он воспитывался. Мы знаем его первого тренера, а он знает, как и где найти еще одного Устюгова и воспитать его. Поэтому школа, где работает тренер Устюгова, получает поддержку в числе первых – возьмите винтовки и лыжи, найдите еще одного!
Условия, которые создает сегодня государство для развития и поддержки спорта, очень хорошие, и не воспользоваться этим нельзя. Поэтому, когда где-то что-то делается, об этом надо писать и поддерживать. Надо объяснять людям, рассказывать о настоящем положении дел, чтобы болельщики понимали, откуда берутся победы и по каким причинам случаются поражения.
— В начале сентября на Конгрессе IBU в Мерано в повестке дня стоял вопрос о сокращении карантина спортсмена при смене гражданства и переходе в другую сборную. Сейчас этот карантин составляет два года. Как удалось добиться снятия вопроса о сокращении карантина?
— Конечно, те страны, которые не имеют богатой истории и отлаженной структуры подготовки биатлонистов, желали сократить карантин. Но страны, которые имеют очень серьезное финансирование в части подготовки биатлонистов, должны быть защищены. На самом деле это целый клубок проблем. Законодательная база одних государств позволяет быстро получить гражданство, в некоторых странах это, наоборот, практически невозможно. Но если биатлон пойдет по этому пути – пути уменьшения карантина — то мы можем получить такую комбинацию переходов, что некоторые страны, имея хорошие возможности, через год могут собрать всех топ-атлетов.
— То есть получается такой клубный вариант?
— Да, это принципы работы профессионального клуба. И тогда начнется свободная миграция. У кого есть деньги, тот соберет Мартена Фуркада, Свендсена, Гараничева, Устюгова, и вот у нас будет такая эстафетная команда через пару лет за какую-то из стран. И может дойти до того, что национальные флаги уже не будут иметь никакого значения. Если говорить об интересах России, то с точки зрения развития биатлона в территориях, этот карантин надо оставить двухлетним. Этот срок дает возможность реального диалога между национальными федерациями. Мы не против самого факта переходов. Да, в России много биатлонистов, но национальная федерация у себя должна оставить лучших и в то же время дать возможность тому из биатлонистов, кто в рейтинге 20–й, например, тоже выступать на высоком уровне, пусть под другим флагом. Такое у нас было, но необходимо договариваться. И детская школа, и регион должны получать компенсацию за то, что вырастили этого спортсмена. На воспитание, тренировки спортсмена государство и регион потратили деньги, и просто так отдавать его неправильно. Считаю, что тот механизм, который мы оставили до следующего конгресса, должен себя оправдать. Даже если к вопросу об уменьшении карантина конгресс будет еще возвращаться, то надо решать это более цивилизованными методами. Да, оставлять два года. Но если национальные федерации договариваются между собой на своих условиях, то нет проблем. Все должно быть сбалансировано.
— Недавно прошел исполком IBU, на котором были приняты важные для России решения – Ханты проводят как минимум два этапа Кубка мира в будущем олимпийском цикле, а Тюмень принимает летний чемпионат мира 2014. Долго лоббировали эти решения?
— Мы готовились к этому исполкому — дали членам исполкома подготовленную совместно с Минспортом справку о том, какие суммы проинвестированы за последние годы в биатлон в России. Это колоссальные цифры государственного инвестирования в преддверии Олимпийских игр в Сочи! Проинформировали исполком, что и следующий олимпийский цикл после 2014 года, а также и после 2018 года Россия будет претендовать на проведение всевозможных соревнований международного уровня. Многие специалисты говорят, что у нас лучшие стадионы в мире. Это и Ханты, и Сочи, и Тюмень. У нас уникальный федеральный центр в Чайковском. Он очень компактно сделан. Логистика для биатлонных соревнований в Чайковском одна из лучших, как говорят специалисты из IBU. Токсово на выходе. То есть биатлонных центров в России достаточно для того, чтобы больше внимания уделить подготовке кадров для работы на этих великолепных комплексов. В IBU прекрасно понимают, что так, как мы строимся, сейчас не строится ни одна страна.
В итоге мы получили летний чемпионат мира в 2014 году в Тюмени. Наша задача там – собрать лучших биатлонистов. В этом нам поможет IBU. Международный союз поддержал нас в том, чтобы через несколько месяцев после Олимпиады привезти на летний чемпионат мира ведущих спортсменов — топ-10 мужчин и топ-10 женщин. Задача серьезная, и руководители Тюмени готовы к этому, чтобы провести такие соревнования. То есть в России в 2014 году сразу два крупных биатлонных события – Олимпиада и чемпионат мира. Также мы получили предварительные расписания этапов Кубков мира на 2015 и 2016 годы, где получили два этапа в Ханты-Мансийске. Вообще, этап в России зарезервирован и после 2016 года, но в будущем мы планируем рассматривать таких кандидатов на проведение, как Сочи и Тюмень.
— В кулуарах уже обсуждают, что IBU планирует после Олимпиады в Сочи организовать десятый этап Кубка мира.
— Всерьез этот вопрос в IBU не обсуждался ни разу, но если эта перспектива возникнет, считайте, что мы уже готовы бороться за получение лицензии на проведение еще одного этапа Кубка мира в России!
Татьяна Папова, медиа-служба СБР
