Министр спорта Виталий Мутко и президент Союза биатлонистов России Михаил Прохоров за последние два дня через Интернет сказали друг другу много неприятных слов. «Советский спорт» разбирается, почему два влиятельных спортивных руководителя не могут найти точки взаимодействия.
ЧТО ПРОИЗОШЛО?
КОНФЛИКТ ПРОХОРОВА И МУТКО НЕ СВЯЗАН С БИАТЛОНОМ
Ключевых событий в отечественном биатлоне за последний месяц случилось на самом деле два. Первое – конфликт Михаила Прохорова и Виталия Мутко вылился в публичное интернет-пространство. Напомним, сначала Мутко на пресс-конференции позволил себе покритиковать результаты биатлонистов и подчеркнуть, что решения по кадровому составу команды будет принимать он. На следующий день Михаил Прохоров сделал запись в блоге под заголовком «Весеннее обострение министра», где написал, что «происходит очередное «мутко» вокруг биатлона».
На самом деле причин, почему эти двое не смогли выяснить отношения лично, много, и к спорту они прямого отношения не имеют. Ссора двух руководителей – событие скорее политическое. Которое на жизнь биатлонной команды, конечно, повлияет, но опосредованно.
Второе ключевое событие – революционное решение правления СБР упразднить должность главного тренера (что из этого вышло, смотрите на схеме). Хронологически оно произошло на следующий день после жесткого поста в блоге Прохорова в адрес Мутко. Но в кулуарах не сомневаются: быть или не быть должности Валерия Польховского – слишком мелкий вопрос, чтобы так рассорить двух высокопоставленных руководителей. Решение по главному тренеру – совершенно отдельный вопрос, вытекающий из чисто спортивных мотивов.
Оставив за скобками личные отношения Мутко и Прохорова, о нем мы и поговорим подробнее.
ЧТО ГОВОРИТ ЗАКОН?
УВОЛИТЬ ПОЛЬХОВСКОГО МОЖЕТ ТОЛЬКО МУТКО
Финансированием сборов и поездок на соревнования занимается Министерство спорта. Соответственно, оно вправе утвердить или, наоборот, отклонить рекомендации по назначениям тренеров, которые предлагает СБР. Так как трудовая книжка Валерия Польховского, как и любого другого из наставников сборных, лежит в Центре спортивной подготовки Минспорта, только государственный орган может освободить тренера от работы или продлить с ним контракт.
В то же время, согласно Закону о спорте, СБР как общероссийская спортивная федерация обязан «обеспечивать подготовку спортивных сборных команд Российской Федерации по соответствующим видам спорта для участия в международных официальных спортивных мероприятиях». Видимо, именно на этот пункт и ссылался Михаил Прохоров в своем блоге. Мол, если СБР обязан обеспечивать подготовку – он же и должен принимать решения по тренерам.
Чем дальше идет реформирование российского спорта, тем более размыта ситуация. Федерации теперь имеют право получать средства на подготовку сборных как из госбюджета, так и привлекать собственных спонсоров. Кто при всем этом отвечает за кадровую политику и результат – вопрос открытый. Конфликт Прохорова и Мутко вскрыл проблему, которая зрела уже много лет.
НУЖЕН ЛИ ГЛАВНЫЙ ТРЕНЕР?
ГЛАВНЫЙ – КАТАЛИЗАТОР КОНФЛИКТОВ
За оживленной полемикой Мутко и Прохорова главный вопрос не должен оставаться в тени. С каким руководством вступит наша команда в ответственный предолимпийский сезон?
Единственный зимний вид спорта, где главного тренера де-юре нет, – фигурное катание. Во всех остальных главные – практикующие специалисты, реально влияющие на подготовку сборной. Хотя в летних видах (например, баскетболе или велоспорте) отсутствие главного, объединяющего все команды по отдельным видам, – далеко не редкость.
Функции главного тренера в биатлоне в разные годы варьировались от чисто административных (как при Дмитрии Алексашине) до реально руководящих (при Валерии Польховском). При этом ответственность за результат опять же выходила размытой. Кого винить в провале или хвалить за победы: старшего тренера, работающего с командой ежедневно, или главного, приезжающего время от времени, но при этом имеющего решающий голос?
Решение правления СБР вообще отказаться от должности главного напрашивалось. С появлением в команде многочисленных менеджеров нужды в еще одном администраторе нет. Всю бумажную работу по взаимодействию с ведомствами взял на себя государственный тренер Владимир Барнашов. Соответственно, главному ничего не остается, кроме как вмешиваться в работу старших тренеров. Любой авторитетный специалист на этой позиции будет на такое вмешательство смотреть негативно. А значит, позиция главного тренера в нынешних обстоятельствах – катализатор конфликтов.
СЛОВО МИНИСТРУ
«ПОСМОТРИТЕ НА ТАБЛО! И ВСЕ СТАНЕТ ЯСНО»
Министр спорта Виталий Мутко решил не отвечать столь же резко на запись в блоге Прохорова. Мол, пусть это останется на совести Михаила Дмитриевича. При этом подчеркнул: результаты в биатлоне в последние годы только ухудшаются…
– Я не хочу вступать в эту заочную дискуссию. Пусть Прохоров пишет то, что хочет. Есть факт: 3 года неудовлетворительной работы в одном из ключевых видов спорта. Посмотрите на табло, и все сразу станет ясно! Не хочу также комментировать решения Союза биатлонистов России о ликвидации должности главного тренера, а хочу увидеть реальный план подготовки к Играм в Сочи и реальный результат. Все сроки я озвучил (во вторник на пресс-конференции Мутко объявил о том, что до 25 апреля каждая федерация должна представить свой план подготовки к Олимпиаде в Сочи, а до 1 мая его необходимо согласовать с Министерством спорта. – Прим. ред.) и от своих слов отказываться не собираюсь.
СЛОВО ТРЕНЕРУ
ВАЛЕРИЙ ПОЛЬХОВСКИЙ: О СВОЕЙ ОТСТАВКЕ УЗНАЛ ИЗ ИНТЕРНЕТА
Валерий Польховский прокомментировал «Советскому спорту» решение правления Союза биатлонистов России упразднить должность главного тренера, которую он занимал в прошедшем сезоне.
– Я считаю, решение правления неправильное и должность главного тренера нужна, – заявил Валерий Польховский. – Не важно, займу ее я или кто-то другой, но в принципе такой человек нужен.
– Зачем?
– Чтобы налаживать взаимодействие между тренерами, основной и резервной командами, заниматься вопросами методики и организации… Так было всегда в истории отечественного биатлона.
– Вам ставили в упрек тот факт, что вы вмешивались непосредственно в работу старших тренеров, в частности в определение состава на эстафеты.
– Давайте говорить открыто, – заводится Польховский. – Вы имеете в виду случай с мужской эстафетой на чемпионате мира в Рупольдинге? Я готов объяснить, как все произошло. Ведь вопросы по этой теме мне задавали не только в прессе, но и на других уровнях. Накануне гонки у нас было совещание, где мнения разошлись. Да, я настаивал на том, что надо поставить Гараничева. Отвечаю почему: на всех гонках чемпионата мира он вы-играл у Устюгова. Я не хочу сталкивать ребят, но мы соблюдаем спортивный принцип, разве нет? И Гербулов, и Лопухов знают, почему было принято такое решение.
– Вы бы согласились остаться главным тренером, если бы ваши обязанности свелись к чисто административным – без права влиять на планы подготовки и определение состава?
– Нет.
– Министр спорта Виталий Мутко не поддерживает решение СБР упразднить должность главного тренера. Вы с ним встречались?
– Нет. Я не собираюсь проявлять инициативу и с кем-то встречаться. За последнее время я не имел ни одной встречи с руководством.
Наталья Марьянчик,
«Советский Спорт»
