Личный тренер Подчуфаровой Юрий Лелин рассказывает Matchtv.ru, как за два года превратить девочку из бальных танцев в биатлонистку сборной, и объясняет, почему этот сезон складывается для его лучшей ученицы так непросто.
Юрий Александрович Лелин 33 года отбегал лыжником и биатлонистом, а на тренерскую работу переключился, еще не закончив спортсменскую карьеру. Служил в Германии, перебрался в Москву и по советской традиции был трудоустроен – сначала на ЗИЛе («второй механосборочный корпус, цех гидроруль» – без запинки вспоминает Лелин), а затем на заводе «Прожектор» («числился в 14-м цехе, потом в гальванику перевели»). С 1979-го Лелин работал в заводском спортклубе: в подвале обычного жилого дома в Перово сначала выдавали напрокат лыжи, а позже заработала секция лыжного спорта и биатлона (теперь она входит в состав ФСО «Юность Москвы»).
Сюда в феврале 2009 года пришла 16-летняя Ольга Подчуфарова, которой вконец надоели бальные танцы – она твердо решила стать биатлонисткой.
– Ольга с папой пришла, – уточняет Юрий Лелин. – Он еще рассказывал, что у него третий разряд по лыжам.
Личный тренер Ольги Подчуфаровой Юрий Александрович Лелин. Кроме биатлона, увлекается музыкой – играет на гармони и поет
– Каким было ваше первое впечатление от Ольги?
– Скептическое. В моей практике не было такого прецедента, чтобы в 16 лет приходили заниматься. Особого желания возиться с ней у меня не было. Пришла такая тетя под 65 кг из танцев. Я посмотрел на нее, спросил – ты на лыжах каталась? Каталась. Это сейчас она на публике не часто юморит, а тогда мне ответила: «Кстати, я ваших девочек обыграла». И показывает на фотографиях – вот эту, вот эту. Ничего себе, думаю, ну ладно. Из винтовки стреляла? Да, с папой в парке по фигуркам. Я дал ей хорошую немецкую винтовку Suhl 312, показал, как и что, разрешил пару раз вхолостую щелкнуть и повесил две чистые мишени (в подвале, где расположена спортсекция, есть тир на 10 метров – Matchtv.ru). Пошел выкурил две сигареты, вернулся – все черное. Она попала с первого раза, из винтовки, которая тяжелее боевой.
– И тогда вы поняли, что к вам попала очень талантливая девочка?
– И убедился в этом через пару дней на тренировке, когда увидел, как она катается. У нее своеобразная техника – может, не по учебнику, но для нее самая лучшая. Очень хорошее скольжение, природная пластика. Ей потом в сборных много раз технику переделывали, а в результате, считаю, поломали. У нее изначально очень сильные руки, и она толкалась в стиле молодого Бьорндалена – такая короткая мощная работа.
В раздевалке в спортшколе Подчуфарову всегда ждет велосипед и полезные тренажеры –гребной и имитирующий движение рук при лыжном ходе
– Насколько сложно было подключить возрастного новичка к тренировкам с теми, кто занимается уже несколько лет?
– Это отдельная история. Сразу было видно, что Ольга взрывная, скоростная, но у нее очень быстро поднимался пульс. Несколько дней посмотрел: все бежим кросс – у меня 110 ударов, у девчонок – 130-140, а у Оли – 190. Дал ей монитор сердечного ритма, хороший, Polar, и поставил задачу – работать на пульсе не больше 170. За каждый удар свыше – наказана, 50 отжиманий. И вот три месяца она практически ходила, гуляла. На сборе на Селигере все носятся, а Ольга ходит. Все смеются надо мной, над ней – мол, что за корову привез. А она ходила-ходила, и к августу пульс нормализовался, а осенью она соревнования в одни ворота выиграла. Таким образом мы укрепили сердечно-сосудистую, капиллярную системы. Объемы она выполняла те же, что и остальные, но на низкой скорости.
– Ей, наверное, психологически тяжело было в этой ситуации?
– Конечно. Она меня тогда терзала: «Ну, сколько я буду позади маленьких детей?» А я ей сказал – хочешь чего-то добиться? Терпи. Но такого неленивого, мотористого человека, как Ольга, проще всего загнать. У нее есть какая-то сверхмотивация. Ведь ее родители были против биатлона, волновались за учебу. А Ольга сказала – я все равно буду заниматься, а школу закончу с золотой медалью. И сделала. Иногда этот фанатизм, сверхмотивация даже пугают. Сейчас уже более-менее стабилизировалось, но для нее всегда было важно сделать больше, во всем быть первой. В первый год на сборе делали упражнение «скамейка» на пресс – тело под углом 45 градусов, ноги вверху, голова внизу и поднимаешь корпус. Там была одна очень физически сильная девочка, много сделала, а Ольга выполняла последней. И вот она уперлась, выиграла, а потом месяц согнувшись ходила. Мне тогда страшно стало. Зачем, спрашиваю? Ты по двум видам выиграла – в многоскоке, кросс. Ну, была бы здесь второй. А она отвечает: «Да как же я могу проиграть?» Или вспомнить чемпионат Европы по юниорам в Осрблье в 2012-м, когда она в спринте упала на дистанции и получила травму. Шла лидером, тренеры стали гнать вперед – и эмоции захлестнули. Я ее потом отчитывал. Где твоя-то голова была? Ты в последней группе, выигрываешь 30 секунд, могла бы пешком пойти – зачем взлетать в подъем? Ну и не выдержали ноги. Но Ольга такая. У нее на финише лактат, бывает, зашкаливает за 20. У нее нет порога охранительного торможения. Она готова умереть на трассе.
– В такой ситуации тренеры, наверное, должны останавливать, а Ольга уже через три года попала к Пихлеру. Говорят, что он «угробил» целое поколение наших биатлонисток.
– Я бы так категорично не стал заявлять. Но были отдельные жесткие тренировки – такая и одна убить может. Например, на вкатке – гольный лед, а девчонки полтора часа без палок в подъем. Это чересчур. Мы общались с Пихлером через Ростовцева. Я бы не сказал, что были какие-то большие объемы, но было много той работы, которую я бы не делал. Биатлонистка и бодибилдерша – это ведь не одно и то же. Работа со штангами, с весами ни к чему хорошему не приведет. Может, Даше Виролайнен или кому-то еще это и нужно, но Ольга отжимается больше 150 раз и 20 раз подтягивается – зачем ей это? Ей силовую работу нужно делать со своим весом, на лыжах и роллерах.
– Вам удалось найти контакт с Пихлером?
– Он очень жесткий человек. Привык, что за все отвечает и, соответственно, решает. Но все равно как-то общались. Думаю, главная проблема в том, что он предложил слишком много нового, чего не было в нашей системе подготовки раньше. Но эти ноу-хау не всем подошли. Допустим, для Шумиловой хороши упражнения на равновесие, а другому это не нужно. Нельзя для всех одинаковый тренировочный винегрет готовить. И уж тем более смешивать винегрет с оливье. С другой стороны, если с Пихлером у девочек еще было какое-то свободное время, то с Королькевичем его вообще не стало. Там так было: проснулся, оделся, поел, зарядка, упал, поел, оделся, тренировка, обед, упал, вторая тренировка, тренаж и т.д. Такое очень тяжело выдержать. Любые тренировки – даже самые лучшие, которые отнимают больше половины суток и проходят на низком эмоциональном уровне, ничего хорошего не принесут.
– А как работает команда Коновалова?
– По методике много схожего с Королькевичем, но в более щадящем режиме.
– Почему нынешний сезон получается у Ольги таким неровным?
– Есть несколько причин. Первое – сказывается то, что она поздно пришла в биатлон. Какая бы она ни была сильная от природы, она не сделала той аэробной, циклической работы, которую сделали все остальные к ее возрасту. Та же Дальмайер – она 14-й год в биатлоне. А Ольга – 8-й. Из детства выпала эта работа. А это длительная моторика. В моем понимании у нее сейчас капиллярная система, снабжающая мышцы кислородом, отстает.
– Этот пробел можно компенсировать?
– Конечно. Если у человека нет скорости, вот это уже во взрослом возрасте не поправишь. А Оля прирожденный спринтер. У нее скорость есть, но не хватает скоростной выносливости. Ей нужно время, еще хотя бы годик – делать много специальной работы на роллерах, на лыжах. Этого, как мне кажется, не хватает. Стабильные результаты будут, но попозже. Еще один фактор – здоровье. Это едва ли не самое главное, почему она стопорилась. Ольга три с лишним года отбегала с жуткими гландами. У нее почти никогда не бывает температуры, но когда человек задыхается, горло красное, сильнейшая интоксикация, о каком физическом состоянии может идти речь?
– Почему ничего не предпринимали, чтобы решить эту проблему?
– На операцию никак не могли решиться, потому что боялись – будет еще хуже. Два раза делали криотерапию (частичное замораживание миндалин – Matchtv.ru) – пока лето, все хорошо, а как зима, все заново, только сильнее. Но в этом году весной все-таки вырезали гланды. Теперь не болеет.
– Многие сейчас говорят, что Ольге не стоило выступать на американских этапах – а вы как считаете?
– Мое мнение – ей вообще пока нельзя стартовать всю программу Кубка мира. 23 – это не возраст для биатлона, особенно учитывая ее историю. Вот Дальмайер как мудро поступает: выиграла, поболела, опять выиграла, снова поболела. А Ольга почти не пропускала старты в этом сезоне.
Победный спринт в Антхольце стал для Подчуфаровой лучше гонкой в сезоне. Пока
– Почему именно в Антхольце у нее получилась «идеальная гонка»?
– Ольга пораньше уехала на сбор, чтобы не торчать в бесснежной Москве. У нее было больше времени на акклиматизацию. Старты в Рупольдинге немножко стимулировали, адаптация закончилась и в условиях среднегорья, в Антхольце, все получилось. Есть люди, для которых 3-4 часа разницы во времени не имеют никакого значения – или в силу особенностей организма, или в силу опыта. У Ольги этого стажа акклиматизации в других временных, погодных и прочих условиях пока не достаточно.
– То есть зря она в Америку полетела?
– Ну о чем говорить, если в Канаде у нее биохимия выше крыши, функциональное состояние отличное, а ортостатическая проба (утром измеряют разницу пульса в положении лежа и стоя – Matchtv.ru) – 50, хотя должна быть не больше 20. Это говорит о полной раскоординации симпатического и парасимпатического отделов нервной системы. Процессы возбуждения превалируют над процессами торможения. И кортизол – гормон стресса – у нее зашкаливал. План подготовки к чемпионату мира у нее был восстанавливающий, поддерживающий, но, видимо, организму просто не хватило времени.
– Кроме Подчуфаровой, среди ваших учеников были успешные биатлонисты?
– Много было хороших ребят. Например, в 90-х, но там было абсолютное безденежье. Готовиться на высоком уровне было очень сложно. В конце 90-х у меня как-то целое лето 100 детей стреляли из одной винтовки. С 8 утра начинали: приходит первый ребенок со своей ложей (деревянное основание винтовки – Matchtv.ru), я прикручиваю на ствол, он стреляет по одному-два патрона в подходе – и все, следующий, со своей ложей. И так до захода солнца. Но это был лучший год. Столько чемпионов России. Цеплялись за каждый выстрел, очень ответственно относились. Из 89-го года были две очень хорошие девочки – Катя Носова, участница чемпионата мира по юниорам, чемпионка России, и Аня Погорелова, чемпионка мира по девушкам. Но у них не получилось в сборной, не смогли сориентироваться в новых обстоятельствах – год, другой, все хуже и хуже. Катя, помню, говорила: «Я больше никуда не поеду, если вы не поедете». А у меня не было возможности с ними ездить. Вот Ольга постоянно на связи, советуется – я даже «карандаш» для телефона освоил, чтобы оперативно отвечать, но и сама карабкается, постоянно ищет что-то, анализирует. Мне будет обидно, если она после карьеры не станет тренером. У нее такая светлая голова. И она каждый шаг свой записывает. Никто так дотошно не ведет свой спортсменский дневник, как она. И это правильно. Для анализа нужна информация. В памяти все нюансы не удержишь.
Страничка из тренировочного дневника Ольги Подчуфаровой. Оригинал – у спортсменки, копии – у личного тренера
– Кто станет следующей Подчуфаровой в вашей группе?
– В прошлом году, тоже в начале февраля, ко мне пришла девочка Аня Мусатова. Такая же ситуация, как и с Ольгой. 16 лет, мастер спорта международного класса по художественной гимнастике. В декабре 2014-го получила травму, где-то переусердствовали на тренировке – в силовом режиме растягивали, на 270 градусов по блоком, и надорвали мышцу в паховой области. Ее привела мама, мастер спорта по гребле. В дверь по росту еле прошла – где тут, говорит, биатлоном можно заниматься? Я про себя прикинул, как гимнастки тренируются – не дай бог пробежишь, на велосипеде проедешь или на лыжах. Понимаю, что моторики никакой. Но у нас тут общество добровольное, попробовать всем можно. Аня ростом как Ольга – 168 см, а весила – 48. И я ей для начала дал задание – к 1 мая поправиться на 5 кг. Только не за счет булок, а с помощью силовой работы на тренировках и дома делать упражнения. 3 мая Аня мне радостно сообщила, что задача выполнена. И стрелять стала буквально со второго раза – как бог. И она тоже сверхмотивированный человек. За год почти всему научилась. Очень сильная девочка.
Наталия Калинина, МАТЧ — ТВ
