Женская сборная России по биатлону под руководством Михаила Шашилова завершает сбор в австрийском Рамзау.
Мы встретились с Шашиловым в субботу на вечерней тренировке, когда часть команды выполняла работу на тренажерах, а часть — на роллерах.
Структура тренировочного процесса вопрос сугубо деликатный, однако, учитывая, что этот сбор своего рода венец весенне-летнего сезона, охватить хотелось как можно больше тем.
— Этот сбор можно назвать последним перед окончательным заходом в зимний сезон?
— Да, здесь проходит адаптация к лыжам, переход с роллеров на лыжи. У нас прошло все хорошо, комплексно, нормально отработали стрелковую часть подготовки. Дальше Тюмень, там из специальной подготовки будут только лыжи. Из общефизической, конечно, останутся силовые — без них никуда.
— В туннеле в этом году не тренировались, здесь на леднике впервые после прошлой зимы встали на лыжи. Что девушки сказали на первой тренировке?
— Все хорошо, все здорово. Лыжи — это классно.
— Ледник в каком состоянии?
— Сейчас в хорошем. В начале сбора пару тренировок провели по льду и воде. Но затем все нормализовалось.
— Оглядываясь на весь весенне-летний блок — насколько планово он прошел, как часто приходилось вносить те или иные корректировки?
— Серьезных корректировок не было. Проблемы возникли только с графиком функционального тестирования. Но тут мы сами виноваты — поздно подали заявки, а желающих протестироваться было много.
— Где проводили тесты и каковы их результаты?
— Сначала в Зальцбурге. Прошли плодотворно, четыре человека отработали в один день, еще четыре на следующий. Затем, в начале сбора в Рамзау, нам дали слот на пять человек для тестирования на тредбане, и 18 октября будет еще три.
— Всегда очень много разговоров о том, насколько роллеры или тестирование на тредбане переносятся на снег, на возможности спортсмена зимой. Что скажете, исходя из своего опыта?
— Все довольно относительно, но если тестирование проводить регулярно, то видна динамика спортсмена относительно самого себя. Тогда можно что-то понять. В принципе, это нужно для того, чтобы осознать, в правильном ли направлении мы двигаемся. Знаете, иностранные специалисты объясняют то же самое, что и мы, но почему-то некоторые спортсмены хотят им верить больше (смеется).
— Преклонение перед Западом?
— Да нет, скорее соседние яблоки вкуснее.
— Точно. И все-таки подведите итоги тестирования. Кто порадовал, кто огорчил?
— Все прошло штатно. Все, что говорили спортсменам, подтвердилось, и те в этом убедились.
— Чуть предметнее.
— Допустим, той же Васнецовой перестраивают технику, весь сезон говорят, что идти нужно каким-то определенным образом, с некими корректировками движений. И на тестировании она, реализовав эти установки, сама видит, что потребление кислорода у нее оптимизировалось. Ну и, конечно, уверяет, что все поняла. Гореевой я говорил, что она дышать не умеет, что не реализует свой запас. И когда она увидела цифры на тестировании, то ей все стало ясно. Одно дело когда ты им это на тренировках долбишь, но они не видят цифр. И совсем другое — когда эти цифры подтверждают твои слова.
— Когда убеждаются, что работа правильная…
— Тогда душа поет.
— Как должна дышать Гореева — диафрагмально, на какой-то иной фазе проката или толчка, что у нее было неправильно?
— Очень часто люди для того, чтобы повысить или поддержать скорость на фоне усталости, идут за счет увеличения частоты движений. Для Насти это как раз неправильно. Она должна идти мощно, тогда дыхание будет тоже ритмичное, сильное, будет снабжать мышцы кислородом и все обеспечивать. Она это понимает, запас у нее обалденный. Направление выбрано верно. Думаю, у Насти хорошее будущее.
— Технические проблемы Васнецовой?
— Вы же конькобежец? Вот у вас есть ошибка, завал на внешнее ребро лезвия, слишком большой вынос голени. И у нее то же самое — уперлась в подъем, выхлестнула голень, и все. Ну о какой экономичности тут может идти речь?
— Не попадает в толчок.
— Да-да. Начинает упираться в подъем, еще дополнительно поднимается. Все ей объясняешь, долбишь-долбишь, но летом-то подшипник в роллере и так катится. А лыжу нужно толкать! Но в данный момент у Леры благоприятная динамика в технике.
— Тогда мы снова возвращаемся к переносу роллеров на лыжи. То, что вы реализовали летом, оно переносится?
— Думаю, что да, довольно-таки просто переносится. У нас все-таки коньковый ход, и он переносится проще, чем классика, где нужно под себя толкнуться, чтобы лыжа зацепилась, там больше нюансов. А в коньке на лыжи перейти проще, есть только момент с адаптацией к длине лыж и углу отталкивания.
— О двух молодых, Гореевой и Васнецовой, уже сказали. Что по Насте Шевченко?
— Она довольно-таки стабильна в стрельбе, но все равно молодежи рано еще отрабатывать весь взрослый сезон. Хорошо бы, конечно, давать им возможность стартовать в основе время от времени. Посмотрим. Думаю, что они в порядке. Тяжело, конечно, им со взрослыми, есть психологические моменты… взрослые есть взрослые — им конкуренты не нужны.
— Вы так образно сказали, попробую уточнить. Знаю ситуации, когда в женских сборных была почти классическая дедовщина, когда старшие…
— А как без этого? Но молодые кусаются, молодцы. Не поддаются. Это радует.
— Тогда о самой взрослой, Ларисе Куклиной. Все предыдущие сезоны ее основной проблемой была скорость лыжного хода. Что наблюдается в этом весенне-летнем блоке?
— Лариса вроде в порядке. Но это все очень сильно завязано на психологию — как она начнет сезон, как будет держать финишный круг. По крайне мере, физически она для этого готова, а вот как психологически — к уровню конкуренции и особенно к финишу, — от этого очень многое зависит. Я на нее надеюсь.
— Ну, и ваша личная воспитанница, спортсменка, от которой всегда многого ждут, — Миронова. На летнем ЧМ в Чехии было странное ощущение — стрельба не стала лучше, а ход относительно соперниц уже не настолько радует. Во всяком случае на роллерах.
— На роллерах она никогда не блистала, все-таки это другое, а лыжу она толкает хорошо. Надеюсь, что зимой все будет получше. Ну, и конкуренция увеличивается, девушки в команде начинают ее немного поддавливать. Хотя, знаете, у нее все лучшие гонки в этом летнем и прошедшем зимнем сезоне — с четырьмя рубежами. В Чехии в преследовании была шестой, например. И если она эту уверенность перенесет в спринт, перестанет думать, что она может просто ногами все решить, не обращая внимания на стрельбу, то все будет хорошо. И я думаю, что она уже с возрастом к этому пониманию пришла.
— Вот как раз о возрасте. Вы личный тренер Мироновой уже много лет. Очень часто приходилось слышать, что основная проблема Мироновой — в голове. Насколько это верно?
— Человек непростой, что уж скрывать. Но как-то общаемся. Конечно, желательно, чтобы она людям больше верила.
— Динамика доверия. Одно дело, когда это непростая юниорка, немного даже дикая. Но Светлане уже 27 лет. За эти годы доверие людям у нее укрепилось, она меняется в том направлении, в котором бы вы хотели?
— С трудом, конечно. Дискуссии всегда есть, и дай бог, чтобы они всегда приносили пользу.
— Ну, тогда о женщинах в целом. Есть такой термин — «женский тренер». Это человек, который умеет работать с женщинами, умеет доносить до них информацию так, чтобы они понимали. Это действительно совершенно особое явление, своего рода дар?
— Мы тут как-то заехали к Пихлеру, сидели у него в бане. Я ему пытался объяснить менталитет русских женщин, а он говорит: «Три года работы, я только сейчас понял!» Да, нюансы, наверное, есть, но у меня всегда, до последнего года, были смешанные группы, да и сейчас все равно есть УОР в Екатеринбурге, на Шаумяна, и там есть хороший народ, парни в том числе.
— По опыту, с парнями проще?
— Думаю, что нет. С парнями сложнее, по моему мнению. Им нужен авторитет, им нужно показывать, они просто так на слово не поверят. Хотя и женщины… тоже. Единственная радость, что парня можно послать, а тут, вроде как…
— Девушка.
— Девушка. Культура.
— О культуре. Тамара Дербушева, в девичестве Воронина. Парадоксально, очень успешна на роллерах, но зима как-то наперекосяк. Что не так?
— Провала как такого нет. Кстати, Тамара здесь на сборе не в команде, она приехала за счет региона. У нее есть некоторые проблемы со здоровьем, которые мы периодически решаем. И все равно это даже немного на моей совести, все время приходится ее как-то разменивать на других спортсменок. Она отбирается на КМ, нормально выступает, а затем то прицел отвалится, то еще что-то, регулярно происходит какая-то чушь. Хотя она очень обязательный человек. Но думаю, что все лучшее у нее впереди, она достойна этого лучшего. По жизни она человек надежный, и пока она здесь, с командой, есть какая-то душа. И некоторые спортсмены это знают, хотя вид спорта у нас индивидуальный, каждый хочет покусаться. Но Тамара как-то это все цементирует.
— Душа команды?
— Не могу так сказать. Как бы это объяснить… любому в любой области она может все объяснить. В стрельбе, в жизни, во всем.
— Тамара производит впечатление доброго, порядочного, светлого человека.
— Так и есть.
— На посту тренера женской сборной дебютируете в олимпийском сезоне. Волнуетесь?
— Ну, до этого у меня были спортсмены, которые ездили на Олимпиаду и привозили медали, например, Елена Мельникова в 1992-м. Но в команду тренером мне не сильно хотелось, не рвался. Ответственность, конечно. Однако мы работаем, что наработаем, то и покажем.
— Но согласитесь, очень часто именно в олимпийский сезон тренеров начинают одолевать соблазны что-то изменить, добавить, увеличить и так далее. Примеров масса, и большинство — неудачные.
— Я понимаю, кто у меня в команде и что они на сегодняшний день могут. Понимаю, что они могут показать далее. Все выстраивается отсюда. А то, что сами спортсмены порой думают, что способны показать больше, чем они могут, — это уже отдельная история.
— Завершая разговор — как будет проходить отбор на декабрьские Кубки мира и кто примет в нем участие?
— 15–16 ноября в Тюмени. Отбор будет внутри команды.
— Те, кто готовился с вами за счет регионов, та же Дербушева, примут в них участие?
— Да, на тренерском совете решили, что, поскольку она призер летнего ЧМ, то будет допущена, но, естественно, к отбору на Кубок IBU, как и Кристина Резцова, как и Виктория Сливко, которые не выступали в прошлом сезоне.
— Под занавес. Летите вы с ОИ, подходят к вам ваши девушки и говорят: «Михаил Викторович, мы, пожалуй, пойдем рожать». Отпустите?
— Мы летели уже один раз с Олимпиады, когда была медаль и мне это сказали. И мы всегда, конечно, выбираем… жизнь.
