Тренер сборной России нашел время для беседы с официальным сайтом СБР во время сборов эстонских команды.
В чем отличие второго прихода в сборную в роли тренера от первого?
— Когда я впервые пришел, был молод и амбиции мои соответствовали возрасту. Желал биться, хотел передать свой опыт, полученный как спортсмен, ученикам. Но тогда не дали работать по-своему. Предложили тренировать так, как будет сказано. И я ушел, потому что понял, что так работать неинтересно. Вернуться в сборную предложили еще на Олимпиаде в Ванкувере. Я сказал однозначно: работать хочу, есть желание вложить все силы, весь опыт. Но только вкладывать и свое тоже, а не слепо озвучивать кем-то написанную программу. Часто бывает, что тренеры дают нагрузку, но сами не представляют, что это такое, а я пронес всё это — каждый километр, пот пролитый — через себя. И это все не так давно со мной было. Думаю, в этот раз все должно получиться. Тем более, что коллектив, который подобрался — Ткаченко, Преображенцев — мы все единомышленники.
Ткаченко утверждает, что вы часто ссоритесь и дискутируете, но это не видно постороннему наблюдателю: вы всегда находитесь вместе, как единое целое.
— Нет, сейчас практически не спорим. Наоборот, мысли совпадают, начинаем одновременно говорить об одном и том же: о стрелковой подготовке, о физической. Стараемся сделать так, чтобы спортсменам было интересно работать. За два сбора не повторилось ни одной тренировки на физику! Стараемся делать что-то непохожее, чтобы ребятам было интересно. Понятно, что за спортивную карьеру все упражнения надоедают, спортсмен устает и физически, и психологически. Иногда хочется пошутить, чтобы был хороший микроклимат в команде. Даже шутки друг над другом, здоровые шутки — не знаю как ребятам, — но мне нравятся со стороны.
Вы являлись главным разработчиком теории индивидуального подхода к тренировкам спортсменов. Какими возможностями обладает эта система на ваш взгляд?
— Бесконечно мощный. По моему мнению, при индивидуальном рассмотрении каждого спортсмена можно как раскрыть начинающего, так и сохранить состоявшегося. Если добавить к индивидуальному тренерскому подходу думающую голову спортсмена, будет вообще идеально. Моя теория — это моя практика. Когда я был спортсменом, Виктор Федорович Маматов всегда говорил нам: «Все равно когда-нибудь захотите стать тренерами, так что нужно все тренировки заносить в дневник, анализировать». Поэтому во время тренировок у меня всегда было чувство, что знаю, что и как мне нужно сделать. За двадцать дней до важного старта подходил к тренерам и говорил, над чем хочу поработать. Мне помогали и шли навстречу. Учили думать, и я хочу научить думать и анализировать нынешних спортсменов. Никто, даже самый гениальный тренер, не сможет почувствовать спортсмена лучше самого спортсмена.
— На старте нынешнего сезона, став главным тренером сборной, кто казался нуждающимся в особенном подходе?
В июне индивидуально занимался Шипулин. План был не облегченный, а более спокойный из-за двух лет тяжелых тренировок, Олимпиады. Моя обычная система интенсивных занятий ему не подошла бы. Шипулин потенциально способен выиграть Кубок мира при грамотной подготовке и бережном отношении к спортсмену. С следующего года сможем предложить Антона хорошую программу.
У Максима Максимова тоже был индивидуальный вариант занятий. На втором сборе к нам присоединились Устюгов и Чудов, которые тренируются с корректировкой плана. В зависимости от состояния немного варьируем нагрузку всем, но пока те нагрузки, которые есть, ребята принимают адекватно. Биохимические показатели и наши наблюдения дают основания полагать, что все в порядке, дня отдыха хватает, чтобы полностью восстановиться. Даже бегая с ними, замечаю, что с каждой неделей очень прилично добавляют.
— Вы бегаете с ребятами?
Иногда так бывает. Это не для настроения — я всю жизнь здесь бегаю. Покажу маршрут, смотрят, говорят потом — надоело, показываю другой. Когда можно менять профиль трасс, делаем это. Кстати, специально не бежим только по равнине — гораздо лучше бегать по равнинам и спускам. В сентябре спокойно будем проходить по 20 километров кроссов.
Вы часто встречали Устюгова во время перерывов между сезонами, больше, чем других воспитанников. Говорят, что Женя сейчас очень уставший. Что вы думаете, чего ожидать от него в следующем сезоне?
У всех Олимпийских чемпионов одна проблема — после победы у них наступает спад. Через это прошел я, через это прошла Ольга. Все, кто становился чемпионами, испытали этот момент. Пока не могу гарантировать, получится или нет, но хочу доказать, что реально вывести его на форму, чтобы можно было и постолимпийский год отработать на уровне. Женя потерял на Олимпиаде 5 килограммов веса. Восполнить это сложно. Сейчас он слишком худой, ему нужно поправиться, поэтому чрезмерные нагрузки будут просто вредны. Нужно тихонечко, спокойно, неторопясь работать. Думаю, даже не будем готовить его к летнему первенству России. Пусть это будет проблемно, но мы все сделаем так, чтобы вывести его к Чемпионату мира в Ханты-Мансийске.
После двух сборов с мужчинами можно ли утверждать, что что-то существенно тормозит их прогресс?
В команде сейчас собраны жемчужины российского биатлона. При грамотном подходе и хорошей работе тренера каждый сможет добиться успеха. Кому-то неправильно давали нагрузку, из-за этого они не достигли своего уровня. У кого-то проблемы с техникой. 30-летним спортсменам сложнее всего изменить технику передвижения на лыжах. Та же проблема и у детей — им плохо ставят технику катания. У кого-то есть дар, кто-то учится сам, но чаще с молодежью работают пожилые тренеры, которые сами не бегали коньком. Это ошибка. Техника бега и стрельбы — базовые вещи, а у нас выходит, что тренер зачастую форсирует подготовку спортсмена, чтобы получить зарплату, зависящую от результата. Проблема не в спортсменах, а в системе. Лучше построить систему так: человек становится чемпионом Олимпиады или мира, и все тренеры получают вознаграждение. Тогда детский тренер будет знать, что он готовит спортсмена постепенно, планомерно, ведя своего подопечного к тому, чтобы он показал результат в сборной.
— Ранее всегда были вместе на сборах и соревнованиях, а сейчас не кажется неуютно без супруги?
— Да, скучно. Но сама пожелала, чтобы я трудился. Говорил ей, можно это и в Красноярске делать, меня там ждут. Но настояла: нужно доказать, что умею хорошо работать и со сборной. Сейчас каждый день по часу разговариваем по телефону. Не получится — ладно, будем просто в Красноярске работать.
Ольга год назад заявляла, что отложит всё ради семьи, если потребуется, а сейчас повторяете её слова.
Семья — главное, всё другое временное.
Официальный сайт СБР
