– Вы только сейчас, в 27 лет, попали в основу сборной. Позднее формирование?
– Нет, в юниорках я была вполне успешна, но после родов пять лет назад пришлось возвращаться с нуля, потому что я вообще-то не собиралась этого делать и была полностью растренирована. На четвертом месяце беременности я уже не тренировалась и начала шевелиться только через три месяца после родов, то есть полностью выпали девять месяцев, плюс я сильно похудела, на восемь килограммов, и никак не могла набрать нужную мышечную массу, не хватало мощности.
– Почему вернулись?
– Мой тренер Людмила Панова отправилась работать в Красноярск и позвонила оттуда мне, сказав, что есть предложение продолжить карьеру за этот регион. Семья меня поддержала, мама согласился поехать со мной и помочь воспитывать ребенка, лишь бы я продолжала выступать. В Красноярске началось уже возвращение. До этого, получив предложение, я, конечно, уже как-то зашевелилась – выбегала на два часа из дома и что-то делала. Но полноценно готовиться стала после переезда. В Красноярске со мной два года работал Валерий Медведцев, поднимал меня фактически с нулевой отметки.
– Случались моменты отчаяния, потери веры в то, что получится вернуться?
– Нет, мне нравилось осознавать, что я добавляю, расту, месяц за месяцем прихожу в норму. Я получала удовольствие от того, что видела, как прогрессирую на фоне других.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
– Несмотря на продолжительную карьеру, у вас в активе всего три этапа Кубка IBU, один в сезоне-2014/15 и два в прошедшем. То, что так долго не получалось оказаться в команде, жгло изнутри?
– Очень сильно жгло. Когда ты знаешь, что не такой уж и слабый, постоянно хочется это доказать, постоянно мысли: «Хочу в сборную, хочу, чтобы меня заметили, хочу бегать там, а не здесь, это не мое, нужно либо идти вперед, либо завязывать». Меня всегда это кололо, хотелось зацепиться за этот вагончик, неважно даже в основу или резерв, лишь бы оказаться в этой каше и вариться в ней.
– Понимание того, что вы не слабее девочек, которых отправляли на IBU, было четким?
– Нет, так сказать нельзя. Ведь мы с этими девушками практически не пересекались на одних соревнованиях, они бегали свои отборы, мы свои. Было ощущение, что мы, Россия, отдельно, а сборная – отдельно. Или что это два похожих, но разных вида спорта; то есть попадание в сборную выглядело так, будто меня завтра позовут в лыжные гонки. Было же как: сборная обособленно готовится все лето, затем где-то между собой они определяют, кто бежит КМ, а кто IBU, и дальше мы видим их только на «Ижевской винтовке», куда обычно отправляли двух-трех девушек, с которыми нам приходилось бороться. Это был один-единственный шанс куда-то отобраться.
– Тот подход, который будет в этом сезоне – расширенный отбор по спортивному принципу, – нужно было сделать давно?
Посмотреть эту публикацию в InstagramЯ изюм. (я устал и угрюм) P.S. Устала падать.. #первыйснег #Ергаки #скучаюполюбимому #хочукнему
– Очень давно. Я рада, что, например, Кристина Ильченко, получит шанс отобраться на КМ. Дело в том, что нельзя смотреть по стрельбе, это не совсем правильно. Хороший, но медленный на трассе стрелок не побежит вдруг, внезапно. И он может промахнуться. А вот быстрый, но нестабильный в стрельбе биатлонист способен отстрелять достаточно хорошо и оказаться очень высоко. Вместе с тем практика выступлений на высоком уровне наверняка улучшит его стрельбу.
Поэтому я очень рада, что такая возможность будет дана всем сильным спортсменам. И в фокус СМИ, может быть, попадут те, про кого раньше не особо писали, потому что их не вывозили на кубки мира и IBU.
– Подозреваю, в предыдущие годы народ в России готовился к «Ижевской винтовке», а не к тем стартам, куда с нее шел отбор?
– Да, так и было. Главное – отобраться, попасть на кубки IBU, а уж как ты там бежишь, было не так важно.
– Как бегающие кубки России относились к тому, что сборная была словно другим видом спорта?
– Злились, потому что работали, тренировались, а нас никто не видел, всем было плевать. Ты постоянно ждешь: «Ну, посмотрите на меня, обратите на меня внимание!» Но никому неинтересно, кто ты и что ты, словно кроме тех 12 человек, что ездят по кубкам мира и IBU, спортсменов больше не существует. Ты словно темнокожий в ЮАР эпохи апартеида, ты неполноценен.
– А почему так было? Тренеры сборной боялись проиграть на общем отборе?
– Думаю, причины в другом. Во-первых, они не понимали, чего ждать от тех, кого не наблюдали по ходу подготовки, чей потенциал им неизвестен. Во-вторых, возможно, сборную готовили точечно в одному-двум стартам, поэтому не придавали значения промежуточным результатам.
– Этот сезон можно назвать пока самым для вас успешным?
– Да, так и есть. С весны я работаю в группе Норицына, и эта подготовка очень мне подошла, хотя, впервые попав туда, я думала, что нагрузки недостаточны. Казалось, нужного результата не будет. Но летние чемпионаты, как России, так и мира, показали, что все в порядке.
– Может, раньше перерабатывали, если у Норицына показалось, что нагрузок недостаточно?
– Сейчас, когда я попробовала такой подход, да, такие мысли есть, наверное, в предыдущие сезоны я где-то и перепахивала. Но нельзя просто сбрасывать нагрузку, все должно быть просчитано, чтобы организм не истощался, набирая форму. Это тоже важно помнить.
– Рост результатов, золото летнего ЧМ, добавили амбиций?
– Двоякие ощущения. С одной стороны, да, амбиции выросли, с другой – появились мысли: «А что если эту летнюю форму не получится перенести в зиму? Что если девочки, которые сейчас отстают, позже добавят?» Поэтому уже очень хочется увидеть, как я буду выглядеть зимой, на снегу.
– Как поживает ваша астма?
– Все нормально, летом проблем не было. Я еще не до конца поняла, при каких условиях возникают эти бронхоспазмы. К примеру, сейчас, когда мы поднимаемся тренироваться на леднике Дахштайн, их нет, хотя там высота, холод, ветер и снег. Единственное, что вызывает подобные изменения почти наверняка, – высокая влажность.
– Терапевтическое исключение на сальбутамол не получили?
– В данный момент я даже не смогу продемонстрировать основания для этого, потому что, как уже сказала выше, их нет.
– Не было мысли поехать в Европу, где профессионально диагностируют подобные болезни, создавая на тестированиях стрессовую ситуацию – нагрузку на беговой дорожке в условиях холодного и влажного воздуха?
– Мысль была. Думаю, если в дальнейшем бронхоспазмы начнут мне как-то мешать и разрешенной дозы сальбутамола не будет хватать, придется что-то делать.
– Уже бывало, что доза не помогала?
– Да, зимой. Порой после соревнований даже неловко идти в столовую, потому что хрипы при дыхании слышны всем. Последний раз это случилось на седьмом этапе Кубка IBU в Увате, там как раз было не очень холодно, но влажно, и меня нормально так придавило.
– Ну, а если проблемы начнутся уже на отборе в Контиолахти?
– По опыту прошлых лет могу сказать, что болезнь проявляется по ходу сезона постепенно, не вдруг. Думаю, в Контиолахти вряд ли так сразу резко накроет. А затем я уже знаю, как отслеживать и когда начинать бить тревогу. Вот в первые годы, когда проявилась эта проблема, да, я не всегда успевала ее отловить вовремя, и дело доходило до госпитализации. Сейчас небулайзер вожу с собой, делаю ингаляции разрешенными препаратами, это тоже помогает частично снять приступ.
Посмотреть эту публикацию в Instagram#суровыйянварь, #бронхит не прошел стороной, #лечимся..
– В биатлоне вы уже давно, а в сборной – дебютант. Кем себя больше чувствуете, ветераном или новичком?
– Ветераном точно нет, скорее дебютантом. Мне все это интересно, я знакомлюсь со всем новым. Ветераном ощущала себя в региональной команде, где молодежь на меня смотрела, как на образец. А в сборной я такая же, как и все, никто на меня особо внимание не обращает.
