Интервью Максима Чудова вышло на портале sports.ru неделю назад, но к нам в ленту не попало по причинам, называемым «человеческим фактором». Иначе говоря, я его просто пропустила. Теперь, руководствуясь поговоркой «лучше поздно, чем никогда», предлагаю вам разговор с биатлонистом, рекомендованном в этом сезоне для подготовки в команде Б.
– Как здоровье, Максим?
– Дела прекрасно! Вернулся с отдыха, решили вот с супругой слетать на недельку в Арабские Эмираты, отдохнуть, отвлечься от всего, силы накопить. Теперь абсолютно готов к тренировкам.
– Можете подробно рассказать, чем занимались последние месяцы?
– Восстановливался. Больше месяца находился в немецкой спортивной клинике, проходил реабилитационный период. Там же тренировался, стрелял в тире, катался на лыжероллерах, бегал кроссы, занимался в фитнес-зале. Получился полноценный втягивающий сбор.
– Кто руководил процессом?
– Фитнес-инструктор и несколько профессоров. У меня в Германии живет хороший знакомый, вращается в медицинских кругах. Вот благодаря нему вышли на отличного профессора под Франкфуртом. Потом меня порекомендовали другому – и так по цепочке. Кто-то специализируется на опорно-двигательном аппарате, кто-то обследовал МРТ, кто-то – по части ревматологии.
– А фитнес-инструктор известный?
– Работает с олимпийской командой по легкой атлетике – Кристиан Циглер. Отозвался на нашу просьбу, взял меня под крыло. Мы полтора месяца занимались.
Вся эта команда давно меня знает – еще с момента первого обращения. Они в курсе каждого моего шага, поведения каждой мышцы. Было приятно с ними работать.
– Тренировались без ограничений?
– Их вообще не было. Скажу больше, когда только приехал в Германию – обратился к профессору: что-то мне раньше такие маленькие нагрузки давали. Он ответил: не беспокойся, у нас другая система, не как в России. И засмеялся. Для меня это было дико.
До отъезда получал нагрузки… ну, энные. А в Германии понял, что вот действительно пошли приличные. Поначалу было даже тяжело выполнять. Перед людьми стояла задача вернуть меня, завести старый двигатель. Они справились.
– На сколько процентов оцените собственное состояние?
– Не знаю. Вам ни один профессор не скажет, на сколько процентов он меня вылечил. По всем снимкам и анализам мы видим приличный рост, хорошее восстановление. Врачи сказали, что я могу ни о чем не задумываться.
– Александр Тихонов как-то сказал, что видит у вас только травму головы.
– Головы? Тогда я бы уже был как минимум в психбольнице. У каждого человека свое видение, свои цели. Не знаю, какие цели преследует Александр Иванович. Когда-то он мне говорил, что я лучший, самый-самый-самый, короче.
Я, возможно, такой же, как он, в меру дерзкий. Такие в спорте должны быть. Может, его это задевает. Или задевало. Не знаю, в чем причина, но никого винить не хочу. Он имеет право высказываться. Это вообще без вопросов.
Болельщики, Русская черепаха
– Вас последнее время было почти не слышно. Никто не звонил или сами отказывались общаться?
– Если бы на меня выходили так, как вышли вы – то я бы пообщался, поделился бы впечатлениями, что-то рассказал. Но никто не звонит и не пишет. Не то чтобы плачусь, но да, значит, люди забыли. Дело каждого. У меня телефон работает, я всегда открыт для диалога.
– Болельщики тоже отвернулись?
– У фанатов свои взгляды. Как показывает практика, даже если брать не меня: когда хорошо – все с тобой. Когда плохо – могут отвернуться. Раньше мне было странно, теперь смирился, такой момент стал понятен. Ничему не удивляюсь.
– С кем-то из команды контактировали?
– Регулярно общаюсь с Маковеевым. Пару раз созванивались с Иваном Черезовым. Обсуждали личные моменты, ни в коем случае я не выуживал из ребят информации о командных склоках. Мне это не интересно совсем. За год хорошо отдохнул от интриг, внутренних напряжений.
— За последние полгода-год не возникало мыслей в духе «да пошло оно все…»?
– Такие мысли посещают, наверно, каждого второго. Но меня не посетили. К черту биатлон не посылал точно. Было сложно делать первые шаги после огромнейшего перерыва. Я в плане спортивных нагрузок почти год ни рукой, ни ногой не двигал.
Когда второго января вышел на лыжах – было колоссально тяжело. Естественно, вес набрал немножко. Мышцы забыли, как вообще работать. Через это пришлось пройти. Я как гонщик не закончился и не сказал последнего слова. Постараюсь вернуться и быть полезным нашей стране, родному городу, близким.
– Насколько часто просматриваете прессу?
– Если честно, постоянно. Время на это есть.
– Вот напишут, допустим, опять: Русская ракета превратилась в Русскую черепаху – как отреагируете?
– Да никак! Не заинтересует, сильно не зацепит. Я по этому поводу остыл. Сейчас знаю, к чему иду. Если я мастер – то выкарабкаюсь.
– Екатерина Юрьева, когда приступила к индивидуальным тренировкам, намекала, что возникают проблемы то с патронами, то с доступом на стадион. Как будто кто-то мешает возвращению.
– Я всегда говорю: хочешь что-то сделать хорошо – делай сам. Мне, конечно, помогали: я звонил в федерацию, вместе составляли кое-какие письма. Но я знаю, что конкретно мне нужно и для чего. Мы целой командой (в том числе, люди из Франкфурта) сделали так, что ни одной проблемы не возникло.
На днях прошли масштабное обследование, по его результатам вынесли вердикт, что готов тренироваться, попал в команду. Сейчас вернулся в Уфу и приступил к тренировкам.
– Прошла информация, что вы просили у руководства СБР гарантий попадания в команду. Это правда?
– Не в том контексте: даете вы мне гарантии или нет? Я был у Сергея Кущенко на приеме, могу процитировать, что сказал: «Сергей Валентинович, понимаю, что состав укомплектован, все хорошо выступают. Но у меня такая ситуация: я пропустил сезон по состоянию здоровья. Хотелось бы готовиться непосредственно с командой». Все.
Я не уговаривал убирать Устюгова или Черезова и брать меня на их место. Мне это не нужно! Хочу быть честным перед спортсменами: да, просился. Когда готовишься с командой, есть шанс тянуться за кем-то. Мне это необходимо. Я не настолько слабый атлет, чтобы сегодня ставить на мне крест. Хотя если кто-то так считает – пожалуйста.
Мне предложили: Максим, езжай на чемпионат России. Я ответил, что не могу выступать после перерыва в год и двух месяцев подготовки. Это смешно! Принял решение и поехал на реабилитацию. Она важнее – чтобы грамотно восстановиться, втянуться и начать подготовку. Пусть с листа.
– Нет опасения, что какое-то время придется мотаться по этапам Кубка России?
– Я не боюсь. Нужно будет – покатаюсь, поотбираюсь. Я сторонник принятых правил. Они одни для всех. Если договорились идти по одному пути, то так и нужно делать.
Тренеры
– Следите за происходящим вокруг тренерского состава сборной?
– Немного. Меня в принципе возможные перемены не задевают. Я же в этом году с командой почти не пересекался. Не знаю, какие мысли у руководства, у тренеров. Читать и делать выводы по интернету – глупо. Глупо именно насчет перестановки кадров и прочего.
– Но все-таки отношение к ситуации можете выразить?
– Со многими уже занимался, в определенной ситуации был знаком. Знаю о каждом, так скажем, очень многое. Мне лично нужен такой тренер, с которым получится найти диалог. На кого-то наговаривать – хороший или плохой – не буду. Все хороши по-своему. Даже те, с кем случались конфликты. Для всех мил не будешь. Я парень резкий, прямой. Все, что есть, выкладываю. Но, в любом случае, я благодарен всем, кто со мной работал. И всем тем, кто верит в меня.
Вячеслав Самбур,
www.sports.ru
