Прошло уже почти три года с тех пор, как Магдалена Нойнер распрощалась со своей славной карьерой. Но все еще не проходит ощущение, что она олицетворяет немецкий биатлон. Насколько весомы ее слова – сейчас, как и прежде, подтверждает реакция общественности на прозвучавшую из ее уст критику Немецкого лыжного союза в отношении работы с молодежью. При этом в прошедшем году Магдалена решала задачи личного характера – вышла замуж, стала мамой. Молодая семья живет в своем доме в Валльгау. Наша встреча с рекордсменкой мира состоялась в гостинице Wallgauer Parkhotel. Мама Магдалена выделила нам час своего времени, в то время как папа Зеппи присматривал за дочкой.
Во сколько у молодой мамы утренний подъем?
Сегодня было точно 7.11, когда я в первый раз взглянула на часы. Для меня это было по-настоящему хорошо. Обычно Верена просыпается один раз в ночь для кормления. С этим можно жить. Но как-то пару дней назад она просыпалась четыре раза. Тогда утром я передала ее супругу и на час продлила мой сон.
Начинает ли у малышки проявляться характер?
Верена очень бойкая. В свои семь месяцев она как раз начинает хотеть попасть из пункта А впункт Б. Но еще не может этого по-хорошему. Тогда она по-настоящему сердится и начинает перекатываться по ковру в нужном направлении. У Верены достаточно много «перца в попке». Но она хороший ребенок, плачет редко.
Такую тягу к движению она точно унаследовала от мамы?
Наверное (смеется). В любом случае, она не тот ребенок, что просто лежит все время. Наоборот, полная противоположность этому.
Вы производите впечатление довольного, счастливого человека…
Да, так и есть. Мои дела идут прекрасно в нынешней ситуации. Любая мать просто счастлива, когда у неё растёт здоровый ребёнок.
Недавно Вы сделали запись в Фейсбуке, что катались с Вереной на лыжах. Ваша дочь в это время находилась в коляске. Тут же один из журналов светской хроники вынес на передовицу: «Честолюбие Магдалены Нойнер не знает меры?» Эта история прошла сквозь многие СМИ. Что Вы скажете на такое эхо?
Я была удивлена. В конце концов я всего лишь вышла прогуляться с моим ребенком – так же, как и все остальные мамы.
Очевидно, Ваша популярность преследует Вас и в личной жизни…
Да. Быть может, я оттесняла это на задний план, или мало размышляла об этом. Но по всей ситуации я поняла, насколько велико внимание ко мне до сих пор. И как сильно человек бывает под наблюдением при всем, что он делает. До того я думала: это же самое естественное, с моим ребенком выйти на свежий воздух, то есть я делаю что-то полезное для ребенка. Когда я опубликовала эту историю в фейсбуке, мне она казалась чем-то каждодневным, чем-то, что не слишком уходит в область личного. Но я была вынуждена констатировать, что общественность даже на это обращает внимание и готова критически обсуждать такие мелочи.
Станете принимать в будущем соответствующие меры?
Я уже обращала внимание на то, чтобы не публиковалась ни одна фотография, на которой можно было бы распознать Верену. Желаю ее держать подальше от этого. По реакциям на публикацию в фейсбуке я поняла: я должна отодвинуть мои частные границы еще дальше; собственно, мне нельзя сообщать о себе практически ничего. Но при этом хочется также немного порадовать своих фанов. Мне совершенно ясно, что они хотят знать: чем занимается Магдалена?
Хотя Вы закончили карьеру в 2012 году и сконцентрировались на частной жизни, Вы не прекратили быть публичной персоной. Для вас это бремя или нет?
С одной стороны, я еще наслаждаюсь своей популярностью. Мне приятно осознавать, что люди меня любят и узнают на улице. Также это моя профессия, быть Магдаленой Нойнер, так я зарабатываю деньги. У меня есть встречи со спонсорами и другие публичные выступления, от которых я получаю массу удовольствия. Но, конечно, бывает и трудно. В особенности с семьей, с ребенком. Здесь мне необходимо приложить еще больше усилий. Защитить их для меня ещё важнее, чем моя собственная личная жизнь. Тут становишься ещё более чувствительным, реагируешь острее, когда речь идет о собственной дочери.
Насколько активно Вы занимаетесь спортом?
Для этого у меня едва ли остается времени. Вместо этого я много гуляю с детской коляской. Единственное время, жестко зарезервированное для занятий спортом – это один раз в неделю полтора часа для занятий йогой.
Йога? С Вами это трудно себе представить. Вы всегда производили впечатление внутреннего спокойствия…
Есть разные виды йоги. Более известным считается направление, где на первом месте стоит эмоциональная разрядка и релаксация. Я же занимаюсь больше йогой с акцентом на движение и мышечное растяжение. Мне было важно упражнять все тело. Мне просто приятно, когда я с головы до ног растягиваю мышцы и снимаю в них напряжение.
Сразу же после Вашего ухода из большого спорта казалось, что со спортом Вы «завязали» полностью. Но сейчас многое говорит о том, что биатлонное прошлое настигает Вас сегодняраз за разом.
Да, верно. Мне кажется, даже больше, чем мне этого хочется. Ясно, биатлон есть часть моей жизни, и останется ею навсегда. 16 лет подряд он сопровождал меня. Иногда же мне кажется, что он бывает мне навязан извне, повторюсь, больше, чем надо. В какой-то мере я сама в ответе за это. Так как я опять же сама глубже встреваю в некоторые вещи.
Так, например, Вы подвергли открытой критике DSV, Немецкий Лыжный Союз. Ваша «оплеуха» о «закостенелых структурах» произвело эхо на всю страну. Как Вы думаете, Ваши слова произвели плодотворный эффект?
Трудно сказать. На стадионе Шальке я общалась с Франциской Пройсс и Лаурой Дальмайер. И у меня возникло ощущение, что им обеим доставляет удовольствие нахождение в нынешней, заново сформированной команде. По их мнению, у Тобиаса Райтера (новый тренер-ассистент женской сборной, прим. ред.) отлично получается, он очень охотно прислушивается к мнению девушек. В любом случае это позитивная тенденция.
А как отреагировал Союз?
Состоялся трехчасовой разговор, где также присутствовала Карин Оргельдингер (новый президент DSV, прим. ред.). Мы обсудили многие темы, на которые, как минимум со мной, никогда так открыто не обсуждались. Меня обрадовало, что госпожа Оргельдингер за такой короткий служебный срок увидела многие вещи, которые я также считаю важными. До сих пор я считала, что они заметны только мне.
Что например?
Среди прочего, был пункт о том, как нужно лучше всего обращаться с давлением и интересом общественности. На эту тему я могу, конечно, поделиться моим собственным опытом. Но здесь нет готового рецепта. Я лишь считаю важным, что общественное внимание не должно быть заострено только на спортивной составляющей. Иначе оно приводит к тому, что спортсмен от гонки к гонке всё более закрепощается, если этому предшествовали не слишком удачные выступления.
А еще было упущено время – особенно у женщин – подготовить из спортсменов крепкий «второй эшелон»...
Здесь проблема в том, что работа детско-юношеских тренеров базируется на общественных началах. То есть практически все эти люди добровольно и с энтузиазмом отдают себя этой работе. Но таких, которые говорят: я готов тренировать детей и подростков в свободное время, становится все меньше и меньше. Это ведь также очень трудно.
Многие говорят, я должна посвятить себя работе с молодежью. Но: когда я должна это все успеть? В профессиональной области вращаются значительные деньги, лучшие тренеры работают с командой. В воспитании молодых спортсменов в прошлом были упущены некоторые возможности. Правда, хочу также сказать следующее: я не ощущаю себя великим критиком, который только и делает, что «раздает». Но мне также важно иметь своё мнение и возможность его защищать.
Перед текущим сезоном Кубка мира в отношении сильно обновленной женской сборнойсуществовали наихудшие опасения. А вышло по-другому: частые заезды в топ-10, победа вэстафете.
Слава богу, что так получилось. Хотя девчата так молоды, им удалось сохранить холодную голову. Должна честно сказать: я не знаю, смогла ли бы я так выступить в этом возрасте. Особенно Франциска Пройсс и Лаура Дальмайер очень раскрепощены. Если они продолжат в том же духе, то станут настоящими козырями для команды.
В феврале 2014 в Сочи все выглядело по-другому. Команда была на дне…
Такое было очень тяжело преодолеть. Сочи – настоящая катастрофа. Наша молодая команда получила по всей программе: поражения в состязаниях, положительная допинг-проба Эви Захенбахер-Штеле, и, как следствие, провал в эстафете – девушки ощущали себя брошенными нa произвол судьбы.
Труднее всего пришлось Мириам Гесснер с ее тяжелыми травмами. Вы с ней подруги, жили с ней раньше в одной комнате. Как Вы думаете, сможет ли она вернуться в число лучших биатлонисток мира?
Я контактирую с ней время от времени. Но со стороны это трудно оценить. Очень здорово то, что Мири пользуется огромной поддержкой Феликса и всей семьи Миттермайер-Нойройтер (Рози Миттермайер – мать Феликса Нойройтера, была звездой германского горнолыжного спорта в своё время, – прим. перев.) Это ей очень помогает. Таким образом у нее есть вторая семья, которая ее поддерживает и хорошо разбирается в спорте. Кроме того, Мири боец по натуре. И недавно она выиграла гонку на IBU (как известно, уже три гонки,- прим. перев.) Этого я от нее не так уж и ожидала. Возможно ей все-таки удастся на гонках IBU возродить веру в себя и успешно возвратиться на КМ.
В немецком биатлоне в настоящее время нарастает подозрение на то, что лучшие годы прошли. У нас есть добротная мужская команда и талантливые девушки. Но звезды отсутствуют, как и постоянные топ-достижения. Снижение количества зрителей нельзя списать лишь на погоду. Тревожная тенденция?
Я видела пустые ряды в Оберхофе. Но что тут поделать? Невозможно просто так сотворить волшебством абсолютного бегуна-победителя, звезду. Я также не думаю, что этой зимой мы будем свидетелями рождения новой немецкой спортивной звезды. Но это было бы нечестно, ожидать таковую уже сейчас. Мы уже видим отличные достижения. С другой стороны, Германия была очень избалована биатлоном: Уши Дизль, Кати Вильхельм, Андреа Хенкель, Мартина Бек, Симона Хаусвальд. Каждая из них могла победить.
Источник
Перевод: Sports.ru
