В жизни Андрея Нутрихина мирно уживаются два главных увлечения – спорт и музыка. Известный лыжник, участник XVIII зимних Олимпийских игр в японском Нагано, мастер спорта международного класса, главный тренер сборной Коми по лыжным гонкам. Играет на классической и бас-гитаре, поет и сочиняет песни, выступает как сольно, так и в различных коллективах: в составе рок-группы «Регион 11», в народном хоре «Горенка», а также в последнее время в дуэте «Встреча» с солисткой республиканского театра оперы и балета Надеждой Баталовой. Не правда ли, своеобразная визитная карточка? Мы пообщались с Андреем Нутрихиным о его пути в спорте, любви к музыке, детях и детстве, проведенном в Воркуте.
– Как-то на открытом уроке для школьников Вы рассказывали, что долго искали себя в спорте, с юмором вспоминали о посещении секции борьбы, где Вас «постоянно бросали, как какой-то мешок».
– Действительно, в детстве перепробовал много секций, и бокс мне тоже запомнился… тем, как попадал в нокаут. Наверное, поэтому и не остался там. Понял, что единоборства – это не мое. Были еще плавание, авиамодельный и судомодельный кружки, картинг. Дело в том, что у нас в Воркуте был великолепный Дворец пионеров, где все это находилось в одном месте. Шел из одной секции в другую и постепенно пришел в лыжные гонки, куда меня позвали друзья, как это часто и происходит у любого мальчишки. Это было где-то в седьмом классе.
– Образно выражаясь, из Воркуты Андрей Нутрихин на лыжах добежал до Нагано. Вы ведь занимались у Сергея Анатольевича Крючкова, у которого начинала спортивный путь и Лариса Новосельская, ставшая чемпионкой Европы по биатлону.
– Да, мы вместе тренировались в одной группе. Она тоже из Воркуты, но потом поступила в Смоленскую академию физической культуры. Сейчас нашим спортсменам всем рекомендую туда поступать, потому что там хорошо относятся к лыжникам-гонщикам. Например, Юлия Белорукова тоже там учится, Наталья Непряева, Яна Кирпиченко. Это все члены сборной России. Лариса Новосельская начинала с лыжных гонок, но во время учебы в Смоленске сделала выбор в пользу биатлона.
Мой первый тренер Сергей Анатольевич Крючков сейчас работает в Смоленской области, он оттуда родом. Часто с ним связываемся. Мне вообще повезло в том плане, что со мной занимались классные специалисты – как в школе, так и в секции лыжных гонок. Я получил хорошее общее физическое развитие. Учитель физкультуры у нас был замечательный. В лыжных гонках со мной работали отличные тренеры, молодые и энергичные, с ними я до сих пор поддерживаю отношения. Дело в том, что в молодом возрасте человек немножко не представляет, как происходит его развитие в спорте. А ведь это все начинается с учителя физкультуры, который замечает какие-то способности, с первого тренера, с того, что они вместе общаются. Учительница физкультуры в ПТУ Елена Альбертовна Миллер также меня поддерживала, она видела, что я спортсмен, который может пойти дальше и показать результат. Затем был тренер сборной команды центрального совета спортивного общества «Трудовые резервы» Владимир Данилович Тимофеев, который сейчас работает старшим тренером молодежной сборной России, и с ним мы также продолжаем сотрудничать. Ну, а в конечном итоге тренер Юрий Викторович Бородавко когда-то в 1995 году привлек меня кандидатом в сборную России. Мы порой даже не понимаем и забываем, что все эти люди, видя талант в спортсмене, его бережно передают друг другу из «рук в руки», выводя таким образом на международную арену. Так была выстроена система в Советском Союзе, так она работает и сейчас.
– Но Ваш путь в большой спорт ведь был сложный, и однажды Вы вроде бы как хотели все бросить, пойти по стопам отца – работать сварщиком…
– О приобретенных навыках сварщика ручной сварки в воркутинском СПТУ № 12, кстати, нисколько не жалею. Там я научился понимать, что такое сварочная дуга, сварочная ванна, научился отличать металл от шлака, все эти термины помню. И мне всегда интересно, когда где-то сталкиваюсь со сваркой, все время хочется попробовать поварить. Некоторые полезные вещи для себя уже сделал, например, в гараже металлоконструкции.
Желания бросить лыжные гонки не было, а был переломный момент, который случился как раз во время практики в профучилище. Тогда у меня была какая-то весенняя апатия, накопились долги по зачетам. А тут еще выяснилось, что нужно ехать в Сыктывкар на соревнования. Сказал тренеру, что не готов, все-таки несколько недель не тренировался, но он настоял. В итоге тогда на соревнованиях в Эжвинском районе выиграл гонку, которая стала ключевой в моей карьере. Это была гонка на десять километров свободным стилем. После победы ко мне подошел Владимир Данилович Тимофеев и спросил, готов ли я тренироваться в составе юношеской сборной. Вернувшись в Воркуту и сдав все зачеты, уже в конце мая отправился на сбор в составе центрального совета «Трудовых резервов». Сборов было много, каждый месяц выезд. Ездили не только по России, но и в Литву, посещали украинские Сумы и Ивано-Франковск. Там были хорошие центры подготовки лыжников.
Потом спортивные общества стали затухать, и начали образовываться сборные команды регионов. Я был включен в состав сборной Коми. Василий Павлович Рочев с Ниной Петровной Рочевой меня заметили и взяли к себе в группу. Также в то время тренировал и Николай Николаевич Волков, к сожалению, в октябре прошлого года он умер. Под руководством Василия Павловича уже буквально через два года результаты пошли вверх, и в 1995 году меня зачислили кандидатом в сборную России, а в следующем году уже в основной состав.
Конечно, моему продвижению способствовали результаты, потому что в спорте иначе не бывает. У нас, у лыжников, нет таких судей, которые могут завысить или занизить оценку. Все объективно и понятно: кто быстрее, тот и победил. Несмотря на то, что сейчас этот вид спорта не очень популярный, в нем все честно. Самым строгим судьей по сути является хронометр, время не обманешь.
– Вы сказали, что лыжные гонки не очень популярный вид спорта, а в связи с этим нет ревности к родственному биатлону?
– Да нет, ни в коем случае. Мы здесь все рядом тренируемся, понимаем проблемы друг друга. Более того, наши ребята иногда изъявляют желание пробежаться на соревнованиях по биатлону, пострелять вместе, и ребята-биатлонисты также участвуют в наших стартах по лыжным гонкам. Это очень здорово, думаю, что такой контакт неизбежно должен дать положительный результат.
– А по телевидению биатлон смотрите? Часто лыжники говорят, что им вообще этот вид спорта неинтересен.
– Смотрю с удовольствием биатлонные старты. Мне он интересен, особенно в моменты стрельбы спортсмена. Все мы знаем проблему последнего выстрела, и вот это такая интрига, когда секунды бегут, а последний выстрел и время затягиваются, или что-то еще… Вот это, конечно привлекает. Понятно, что в лыжных гонках спортсмен, если быстро бежит, то уже примерно понятно, кто победитель. А биатлон – это, скажем так, отчасти лотерея. Может быть, поэтому он и популярнее.
– Как отнеслись к тому, что из сборной Коми по лыжным гонкам Инна Костюченко летом перешла в сборную Белоруссии по биатлону?
– Как главный тренер я, конечно, против. Но честно признаюсь, когда она пришла ко мне и сказала, что оплачивают билеты до дома и обратно, делают гражданство двойное, организуют проживание и временную прописку, что она подписывает контракт, а также ее заявляют уже на Кубок IBU и на Универсиаду, которая состоится в Красноярске, то есть она уже стопроцентная участница этих соревнований, то я просто по-человечески не могу ей запретить. Да и юридически тоже запретить нельзя, ведь тут она по сути лыжница среднего уровня, гарантировать такие перспективы мы ей не могли. Поэтому она, конечно, вправе выбирать лучшее.
– А у нас для лыжников есть длительные трудовые контракты?
– Да, у нас такая система работает, в основном она точечно реализована с ведущими спортсменами, у них есть индивидуальные контракты, в которых четко все прописано, и они, по крайней мере по сей день, соблюдаются стопроцентно. Что касается других лыжников, которые немножко пониже в классе, то руководство и тренерский совет, в соответствии с рейтингом спортсмена, стараются рассмотреть его кандидатуру на ставку в Центре спортивной подготовки сборных команд республики (ЦСПСК), чтобы, когда он приедет из своего района, скажем, из Ижемского или Усть-Цилемского, у него была хотя бы какая-то определенная небольшая сумма для существования.
– Вы участник Олимпийских игр 1998 года в Нагано. Каким Вам вспоминается тот турнир?
– Это был настоящий праздник спорта. Здорово было находиться в олимпийской деревне, можно было вместе за одним столом сидеть с олимпийскими чемпионами, с фигуристами, хоккеистами и так далее. Сборная России по хоккею тогда была очень близка к золоту, был сильный состав. Мы, кстати, ходили на матч с чехами в групповом турнире, и тогда наши выиграли со счетом 2:1. К сожалению, в финале они не смогли повторить успех…Все-таки спортсмены – это одна большая олимпийская семья. Естественно, на спортивных аренах присутствует дух соперничества, но даже соперники после стартов всегда дружны, стремятся пообщаться, чем-то поделиться. Помню, что мы тогда все часто пересекались, вся сборная жила в пятнадцатиэтажном доме.
– Когда слышишь «олимпийская деревня», то пятнадцатиэтажка – это последнее, что можно представить…
– Дома готовились скорее всего для дальнейшей реализации и частного проживания. В этом доме была атмосфера единения всех членов сборной, мы имели возможность общаться друг с другом, заходя в лифт, выходя из него, где-то на входе в здание, и так далее. Мы все друг друга видели и желали удачи. Знаете, когда мы встречали атлетов, которые отправлялись на соревнования, то все было понятно без слов, спортсмен чувствует нутром, когда кто-то идет на старт. Это такое ощущение, будто на бой пошел человек. В таком случае всегда просто желаешь удачи и не ждешь ответа, идешь дальше, чтобы просто не мешать, не раздражать, потому, что настолько сильное в этот момент нервное напряжение, что я даже не знаю, как это словами можно описать.
Помню, что особенно тогда переживали за наших фигуристов, потому что жили с ними на одном этаже: лыжники в левом крыле, а фигуристы в правом. Мы их провожали, а потом болели за них у телевизора.
– В Нагано Вы заняли 15 место в пятидесятикилометровом марафоне свободным стилем, а первенствовал легендарный норвежский лыжник Бьорн Дэли. Вы участвовали в поистине исторической гонке, ведь тогда он установил по сей день непобитый рекорд, завоевав восьмую золотую олимпийскую медаль. Приходилось ли с ним общаться или как-то сталкиваться на лыжне?
– Обычно перед стартом никогда никто особо не разговаривает. Все делают свое дело, потому что нужно правильно выбрать лыжи, подготовиться. Все настроены на гонку. А после финиша все уставшие, и тоже не получается общаться, поэтому происходит так, что каждый пришел на старт, сделал свое дело и ушел. Все достаточно банально, кто-то с кем-то по душам редко разговаривает, особенно на таких ответственных стартах как Олимпийские игры.
Один раз на этапе Кубка мира в Санкт-Петербурге мы бежали тридцать километров коньком, тогда я занял тоже что-то в районе пятнадцатого места. И получилось так, что Бьорн Дэли, когда я стартовал в слабых номерах впереди, а он сзади в группе сильнейших, обгоняя меня, каким-то образом воткнул палку так, что у меня крепление отстегнулось, и лыжа улетела. Это не предмет какой-то гордости, а просто памятный случай, который я всегда вспоминаю с улыбкой и думаю: «Бьорн Дэли, вот негодяй, расстегнул мне лыжу» (смеется).
– В том марафоне в Нагано четвертое место занял Алексей Прокуроров. Многому научились у олимпийского чемпиона Калгари-88?
– У Алексея Прокуророва день памяти был десятого октября, десять лет со дня смерти. Всегда помню его и привожу в пример воспитанникам. Это человек, который действительно многому меня научил. Когда я еще тренировался в Воркуте, то смотрел журнал про Калгари-88, и для меня все те, о ком там было написано, были такими звездами, до которых невозможно дотянуться. Не мог себе представить, что впоследствии смогу оказаться с ними в одной команде, и времени-то совсем немного пройдет, буквально четыре года. Более того с Алексеем мы на сборах жили в одной комнате, и он рассказывал мне, как нужно тренироваться, как себя вести, научил многому, как старший товарищ. Он на десять лет был меня старше, но тем не менее почему-то так случилось, что, когда мы приехали на сборы, то, отвечая на вопрос тренера о том, с кем будешь жить в номере, он почему-то выбрал именно меня. Я, конечно, опешил сначала, но потом так получилось, что мы стали закадычными друзьями.
На каждой тренировке есть маленькая цель, которую нужно достичь, и вот такие цели складываются в одну большую. Если просто тренироваться, рутинно выполнять работу, то никакого результата не будет. Важно то, с какой эмоциональной искоркой ты выполняешь работу. Это то, что отличает спортсменов-чемпионов, и Алексей как раз был таким человеком.
– Какая победа в карьере для Вас наиболее памятна?
– 2003 год, третье место на этапе Кубка мира в Осло на дистанции 50 километров, причем не самым любимым классическим стилем. Тогда на пьедестале было три Андрея: на первом месте эстонец Андрюс Веэрпалу, на втором норвежец Андерс Окланд и на третьем россиянин Андрей Нутрихин. Тогда снег валил, туман ужасающий, погода такая, что бежать даже страшно было: со спуска едешь, и ничего не видно сквозь такой туман. Но для меня всегда было так, что чем хуже погода, тем для меня лучше. Старался не падать духом, потому что часто народ думает, что «ой плохая погода», все плохо и так далее, а на самом деле наоборот – это даже лучше бывает.
– А самое обидное, наверное, это четвертое место на чемпионате мира в Лахти в 2001 году?
– Знаете, абсолютно не обидное. Не знаю, почему говорят, что четвертое место обидное. Жаль только, что нету никакой медали, ведь это сувенир на всю жизнь, память. Для меня важно то, что я дотянулся до пьедестала и рядом с ним стоял, ведь награждали шесть мест, и у меня остался с того чемпионата мира большой сувенир хрустальный. А третьим был Сергей Крянин, и мне радостно, что мы оба марафонцы, и на нашей любимой дистанции показали великолепный результат. Вот об этом у меня остались только приятные и радостные воспоминания.
– В одном из интервью двукратный чемпион мира Сергей Устюгов сказал, что идеальный тренер тот, кто умеет слушать. Согласны с этим?
– Спортсмены, сами по себе, а в особенностях талантливые, очень индивидуальны. Кого-то нужно выслушать, с кем-то нужно разговаривать подробно, обсуждать, объяснять и так далее, а кому-то достаточно пары слов, чтобы он вдохновился и пошел делать работу. Кому-то и дать кнута надо, но у нас в сборной Коми такой метод не приветствуется, потому что если видно, что человек не хочет работать, то он просто идет другим путем, и все.
Люди ведь многих тренировочных моментов не видят, вроде бы как лыжник побежал, а что он там во время тренировки делает и что творится в его голове, этого никто не знает, это знают только спортсмен и тренер. Какую работу он выполняет, почему и для чего именно в этот день она стоит в тренировочном плане… Разобраться подробно в этом нам помогает Институт физиологии Коми научного центра во главе с профессором Евгением Рафаиловичем Бойко.
– У вас сложился своего рода спортивно-научный тандем. Расскажите подробнее, в чем суть сотрудничества?
– Работаем уже шесть лет. Если сказать по-простому, то мы детально разбираем того или иного спортсмена с точки зрения его функционального состояния. Не знаю, надо ли подробно говорить о том, что такое зоны интенсивности и какие они существуют. Наверное, в это углубляться не стоит, но суть в том, что современный спорт не может существовать без помощи науки. Проводим функциональные обследования весной и осенью. Понимаем по их результатам, насколько спортсмен потренировался за лето, насколько, условно говоря, «раскачал» свой организм и что нам предстоит ждать от него зимой. Это что касается ведущих спортсменов. Также ведем обследование молодых лыжников, юношей и девушек старшего возраста, но там первая задача – это предупредить возможные нарушения здоровья, и по крайней мере, если человек имеет какие-то противопоказания, то предупредить этот момент.
– В сборной Коми выросла сильная лыжница мирового уровня – Юлия Белорукова. После двух бронзовых наград на Олимпийских играх в Пхенчхане у нее огромное количество подписчиков в соцсетях, рекламные контракты и так далее. Испытание славой выдержит?
– Юлия достаточно воспитанная девочка, и думаю, что на это все не особо обращает внимание, самое главное, что у нее есть определенная цель, видно, что она настроена идти вперед и показывать результат. Это радует. Соблазны негативно на нашу лыжницу не повлияют. Уверен, что она не зацикливается на этом.
– В Австрии будет главный старт сезона – чемпионат мира по лыжным видам спорта в Зеефельде, с 20 февраля по 3 марта. Какие ожидания от этого старта?
– Надеюсь, что как минимум два спортсмена из Коми попадут в состав сборной России на этот чемпионат мира. Сейчас у нас пять человек в составе на централизованной подготовке и два на самоподготовке. Весь отбор впереди, и только соревнования покажут, кто попадет в команду. Большие шансы у Юлии Белоруковой, а из лыжников может быть кто угодно. Станислав Волженцев, Алексей Виценко, Илья Семиков, Ермил Вокуев, еще в этом году в составе сборной тренируется Илья Порошкин. Это сильные ребята, которые могут отобраться на чемпионат мира и побороться за медали на различных дистанциях. Все зависит от их спортивных результатов.
– А бывает ностальгия по временам профессиональной карьеры, не возникает желания, глядя на воспитанников, тоже выйти на старт?
– Оно возникало до тех пор, пока не стал заниматься музыкой. Это такая штука, которая предполагает, что потом нужно же показать творчество публике. И вот это сродни выходу на старт, так же волнуешься. Например, сегодня концерт, и я уже переживаю. Я до сих пор соревнуюсь, но теперь уже на сцене…
– Вроде бы Вы даже на лыжне песни сочиняли.
– Такое бывало, но только в процессе тренировок. Это давало стимул такой, почему-то казалось, что стою на сцене с гитарой. Не знаю, хорошо это или плохо, может быть это просто какие-то детские мечты, которые сейчас уже реализуются. Но если в гонке где-то заиграла музыка в голове, то значит, все пропало, значит, настрой неверный. Потому что когда человек хорошо бежит, то он думает минимум, самое главное для него – это результат, быстрее достичь финишной линии. Там в голове только такие моменты, где надо сконцентрироваться, как пройти транзитную зону и так далее, вот только такие мысли, а если лишние мысли есть, то старт провален.
– Вы играете в группе «Регион 11», на бас-гитаре. Любовь к музыке Вам с детства прививали?
– Отец когда-то купил гитару для нас с братом, и мы увлеклись сразу. Дело в том, что родители любили слушать музыку дома. Всегда у нас звучали популярные в то время песни, как когда-то в советское время в окно кто-то выставлял колонку и оттуда звучала музыка. Вот примерно так и у нас было.
– Ваш брат ведь учился в одном классе с Евгением Тришиным, бас-гитаристом известной рок-группы «Lumen», то есть школа была богата талантами?
– Да, творческое поколение. Алексей и Евгений младше меня на четыре года. Женя хорошо учился, он приходил помогать брату делать уроки, а я к тому времени уже умел на гитаре играть, брать аккорды, но Женя играл еще лучше, и вот я им все время говорил: «Так, бросайте свою математику, давайте на гитаре учиться». Потом Женя переехал с родителями в Уфу, где впоследствии и стал играть в этой группе.
– Вы вошли в новый состав Общественной палаты Коми. Какие идеи собираетесь реализовывать?
– В феврале мы прошли на лыжах 12 километров из Лэзыма в Пажгу. Этот пробег был посвящен 75-летию победы советских войск в Сталинградской битве. Такого рода проекты и идеи я собираюсь предложить на рассмотрение. Например, король Норвегии ведь не случайно присутствует на всех лыжных стартах. Там все тесно связано с историей. Есть традиционный марафон Биркебейнерреннет, во время которого участники условно спасают наследника престола, неся за плечами груз весом 3,5 кг (по легенде, в 1206 году биркебейнеры Торстейн Скевла и Скьервальд Скрукка спасли на лыжах будущего короля Норвегии Хокона IV Хоконссона). В Норвегии для каждого жителя важно преодолеть эту дистанцию, чуть ли не до такой степени, что если человек хотя бы раз в жизни не прошел этот марафон, то он не истинный норвежец. Поэтому у них лыжные гонки и такой популярный вид спорта. Идея принадлежит известному в Коми писателю, альпинисту и путешественнику Сергею Журавлеву, а я всячески стараюсь эту идею поддержать.
– Ваша дочь Василиса серьезно занималась баскетболом, сейчас учится в Санкт-Петербурге в университете имени Петра Лесгафта. А сын Тимофей идет по Вашим стопам, и в одном из интервью Вы говорили, что где-то в глубине души хотелось бы, чтобы он стал профессиональным лыжником.
– Тимофею 17 лет, он делает определенные успехи, тренируется с Иваном Николаевичем Артеевым, который у нас тоже известный лыжник. Стараюсь как отец не особо влезать в их подготовку, потому что часто так бывает, что родители хотят больше, чем сами дети. В этом, наверное, большая задача каждого родителя: в нужный момент задать самому себе вопрос: «А не хочу ли я этого больше, чем мой сын?». Возможно, у него лучше получится проявить себя в какой-то другой области. Честно признаюсь, не предполагал, что сын будет серьезно заниматься лыжными гонками, потому что он рос не особо сильным парнем. Но сейчас окреп, и в этом сезоне, возможно, покажет хорошие результаты на юношеских стартах.
Ярослав СЕВРУК
Фото автора, Ивана Федосеева, Дмитрия НАПАЛКОВА и из личного архива Андрея Нутрихина
