В прошлом сезоне на «Матч ТВ» вернулись прямые трансляции Кубка мира по лыжным гонкам. На всех этапах с места событий работал корреспондент и ведущий телеканала Андрей Романов. Тем самым его фамилия еще прочнее стала ассоциироваться у зрителей с лыжными гонками.
Мало кто знает, что Романов не только сам занимался этим видом спорта, но и что у него есть родственные связи с олимпийской чемпионкой по лыжным гонкам и двукратной олимпийской чемпионкой по биатлону Анфисой Резцовой.
О том, что Резцова (в девичестве Романова) является тетей Андрея, он старается особо не распространяться. Мы поговорили с ним об этом.
Также в этом материале:
Каково брать интервью у младших двоюродных сестер Дарьи Виролайнен и Кристины Резцовой, при этом обращаясь к ним на «вы»
Почему Андрей ушел из лыжных гонок и выбрал журналистику
«Реагировали на нас как на зверей». Какая самая жесткая работа была у Романова
Правда ли, что он постоянно тренируется и вообще не пьет алкоголь
«ХОЧУ, ЧТОБЫ МЕНЯ ВОСПРИНИМАЛИ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ КАК ЖУРНАЛИСТА, И ТОЛЬКО ПОТОМ, КАК ЧЬЕГО-ТО ДРУГА ИЛИ РОДСТВЕННИКА»
— Ты родился в спортивной семье?
— Можно так сказать. Мама была легкоатлеткой, спринтером. У папы вся семья с детства на лыжах. Мое увлечение этим видом спорта именно с папиной стороны пошли. Но ни папа, ни мама каких-то серьезных результатов не добивались. Вот тетя — другое дело.
— Если вбить в поисковик «Андрей Романов Анфиса Резцова», то он не выдаст ни одного результата про ваше родство. Почему эта информация особо не афишировалась?
— Я об этом никогда не распространялся. Люди спрашивают — я отвечаю. Да, есть такая тетя. Известная. Но сам никогда не говорю об этом. У меня другая задача — сделать что-то в этой жизни самому. Раньше я хотел быть Андреем Романовым — крутым лыжником. Сейчас я хочу быть Андреем Романовым — крутым журналистом, ведущим, корреспондентом «Матч ТВ». Чужая слава мне не нужна.
— В инстаграме у тебя есть фотографии с Дарьей Виролайнен и Кристиной Резцовой, но, чтобы их увидеть, нужно пролистать ленту почти в самый низ. В подписях к фото нет намека на то, что они твои двоюродные сестры. Получается это сделано специально?
— Именно. Для меня они в первую очередь спортсменки. То есть люди, вызывающие у меня профессиональный интерес. Я хочу, чтобы меня воспринимали в первую очередь как журналиста, и только потом, как чьего-то друга или родственника.
— У Анфисы Анатольевны были пикировки с Дмитрием Губерниевым в СМИ. На ваши отношения с Дмитрием это не повлияло?
— Нисколько. Это как раз к вопросу о восприятии меня. Дима — профессионал. И в первую очередь для него важны мои журналистские качества. Рад, что он ценит их по достоинству. Он и Анфиса Анатольевна — взрослые люди, сами разберутся.
— Видел, что ты брал интервью и у Кристины, и у Даши, и у Анфисы. Каково это?
— Несколько иначе, чем с обычными спортсменами. Кристина, Даша, Анфиса Анатольевна могут сказать мне абсолютно все. Они не сдерживаются. Наверное, потому, что доверяют полностью; знают, когда надо у меня всегда сработает внутренний фильтр: что можно писать из сказанного ими, а что нет. Если возникали какие-то вопросы, я уточнял: публикуем? Да — да. Нет — нет.
— Если перечитать/пересмотреть те интервью, зная ваши родственные связи, то обращение на «вы» к младшим сестрам выглядит странным.
— Только для тех, кто знает о моих родственных связях с ними. Но это профессиональный подход. Неважно с кем я говорю, сестра, друг, отец — на камеру — только на «вы». Особенно ужасно выглядит, когда говоришь «ты» в эфире. Люди, которые нас смотрят, вряд ли знают, что, например, с Андреем Аршавиным у меня хорошие отношения. Или с Володей Быстровым. Для зрителей я — ведущий, Аршавин — эксперт. Панибратство вызывает отторжение. И понять самому это сложно, пока тебе знающие люди не скажут или пока сам не посмотришь эфир. Отделаться от «ты» очень сложно. Особенно было тяжело с лыжниками, с многими из которых мы семьями дружим.
«ПЕРВОЕ ВРЕМЯ, ОСОБЕННО КОГДА РАБОТАЛ НА ВЫПУСКАХ НОВОСТЕЙ, ПОСТОЯННО РВАЛ ГОЛОС»
— Каким у тебя было детство?
— Сложное. С 5 до 10 лет занимался спортивной гимнастикой, а потом было какое-то безвременье. Плохая компания, плохая учеба, сигареты. Родители в какой-то момент схватились за голову и не знали, что со мной делать. Но потом все встало на свои места. Просто так, одномоментно. Родители проводили беседы, но без радикальных мер обошлись. За что я им благодарен. В голове щелкнуло, что так нельзя, надо двигаться дальше. И я пошел в лыжную секцию.
— Какие там были успехи?
— Как таковых успехов не было. Да, я выигрывал чемпионат города Владимира. Мой главный успех, которым я горжусь, — я обыгрывал Лешу Слепова. В «классических» гонках. Классикой я пилил прилично, конек вообще никак не давался. Занимал на чемпионате области какие-то места, но попасть хотя бы в юниорскую сборную — без шансов. Сразу понял, не того таланта я лыжник.
— Ушел из лыж, потому что понял, что дальше продолжать нет смысла?
— Я уже пресытился эмоционально. Ты бьешься в стену: много тренируешься, тратишь все свои силы и средства, но твой потолок — чемпионат области. Приезжаешь на соревнования по федеральному округу и видишь, что тебе здесь делать нечего. Может быть, это была психологическая проблема. Был бы тренер, который мне объяснил, что пока получай удовольствие, что тебе не нужен результат здесь и сейчас… Может, к 20 годам, окрепнув, при правильной подводке, были бы результаты. Но я нисколько не жалею, что закончил. Саморазвитие и самообразование дали гораздо больше.
— Почему выбрал журналистику?
— Я хотел пойти учиться на физику и радиоэлектронику. Физика мне хорошо давалась в школе… Это отец предложил: «Может, тебе лучше в журналистику пойти?» Это был рекомендательно-назидательный тон. Я не сопротивлялся. У нас в городе, в одном из университетов, был факультет журналистики, не спортивной. Пошел на подготовительные курсы. Сначала мне не хватало базы русского языка, потом базы разговорной. Но когда дело касалось спортивных тем, я был лучшим в группе. Никто про спорт так не писал. А дальше — девочка, которая ходила со мной на курсы, рассказала, что в РГУФКе есть спортивная журналистика. Я поехал, подал туда документы. Мне, закончившему школу с серебряной медалью, надо было сдать только физкультуру и творческий конкурс. Вообще ерунда. Сдал и поступил на бюджет.
— Где жил в Москве?
— В общежитии. Все как надо: жесткая суровая общага с алкоголем и всякими излишествами. Жизнь обычного студента. Бессонные ночи, когда перед зачетом или экзаменом ты пытаешь выучить все. Особенно часто такое бывало, когда начали работать. Там до плотного углубления в материал не доходило.
— Хорошо учился?
— Первые два курса неплохо: троек не было, стипендию получал. Потом, когда начал работать, — с тройки на четверку. Для меня оценки в дипломе были не принципиальными, гораздо важнее — получить практику. Я ее получал.
— Где и чем занимался?
— Работал на «Радио спорт». Случайно узнал в интернете, что там набирают обычных студентов на должности корреспондентов-редакторов. Платили очень маленькие деньги, но мне было все равно. Когда рядом работают такие журналисты как Юрий Розанов, Александр Ткачев, Александр Кузмак, Нобель Арустамян — нужно идти и впитывать их опыт. Нобель, кстати, тоже только начинал, но уже тогда выделялся. Для меня это были легенды журналистики. Я ловил каждое их слово и возможность развиваться.
— Над речью работал?
— Да. Когда я пришел на радио, работы было непочатый край. Со мной возились как с ребенком. Низкий поклон всем, у кого хватало на меня терпения. Просто выводили в коридор: «Давай, повторяй это. У тебя надрывный голос. Ты напрягаешь связки, а голос должен идти изнутри, от диафрагмы». Первое время, особенно когда работал на выпусках новостей, постоянно рвал голос. Долго занимался речью.
В 2010 перешел на телеканал «ТВ-центр». Там продолжились уроки со стилистикой и написанием текста, с речью. Все начиналось с пятиминутных выпусков спортивных новостей. Потом была работа на телеканале Eurosport, там начал комментировать.
ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ
