Женскую сборную Свердловской области по биатлону можно смело назвать одной из лучших в стране: Ирина Казакевич, Тамара Дербушева, Наталия и Анастасия Шевченко в начале апреля на чемпионате России в Ханты-Мансийске завоевали золото.
Мужская сборная не может похвастаться тем же, потому что ее просто нет. Кирилл Бажин — единственный представитель мужской команды региона.
В интервью «Матч ТВ» он предположил, когда у его сборной наберется состав на эстафету среди мужчин, объяснил, почему не пойдет в группу своего личного тренера Михаила Шашилова, а также рассказал, готов ли он работать по специальности после завершения карьеры биатлониста.
«РАБОТА В ГРУППЕ ШАШИЛОВА СТАНЕТ ПЛЮСОМ ДЛЯ КАЗАКЕВИЧ, НО НЕ ДЛЯ МЕНЯ»
— Как ты оценишь для себя прошедший сезон?
— Очень сложно оценить его целиком, потому что его можно разделить на две части: за первую ставлю себе два (смеется), потому что было много болезней, а за вторую — четыре с плюсом. С февраля выступал хорошо, стал чемпионом России в Ижевске. Да, были личные гонки, где мог побороться за медали, но не получалось из-за плохой стрельбы на последнем рубеже.
— Почему двойка за первую часть сезона? В Увате ты становился призером Кубка России.
— В Увате и Уфе мы с Тамарой Дербушевой были в призах в одиночной смешанной эстафете. В личных гонках один раз только был пятым. На втором этапе Кубка России в Увате все еще было нормально, затем переехали в Тюмень, где я думал, что буду бороться с пацанами на равных, а я просто заболел: у меня была высокая температура перед гонками.
— Что изменил во второй части сезона?
— Стал меньше болеть, провел правильную подготовку с другой головой. Подготовка и изначально была хорошей, но, не случись некоторых моментов, все могло быть по-другому.
— Один из самых запоминающихся моментов сезона с твоим участием — столкновение с Даниилом Серохвостовым. Вы с ним нормально сейчас общаетесь? Даня позволил себе нецензурное высказывание в твой адрес.
— Да, я слышал это. Но это было сказано на эмоциях. Гонка была испорчена для обоих. Ему-то вообще пришлось сойти, а я же добежал до финиша. В тот день вечером мы списались — ни у кого нет никакой обиды. Все понимают, что это была контактная борьба. Когда виделись в Хантах, уже не вспоминали эту историю.
— Винтовку не повредил?
— Нет, все было хорошо. При падении удар пришелся по прицелу, из-за чего было сильное смещение в стрельбе.
— Твой личный тренер Михаил Викторович Шашилов поддержал после столкновения?
— Да-да, я ему очень сильно благодарен. Он подбадривал, когда я на штрафные круги заезжал. После первых трех кругов я еще как-то боролся, но потом, когда стрельнул четыре раза мимо, понял, что на стойке уже ничего не отыграть. Ну люди поддерживали. Все видели, кто был прав, а кто виноват.
— Насколько Шашилов вовлечен в твой тренировочный процесс?
— Михаил Викторович следит за мной в гонках, подсказывает, как это было в Ижевске в индивидуальной гонке. Радует, что тренеры группы Башкирова нормально к этому относятся. Даже иногда спрашивают: «Кто тебя пойдет пристреливать?» Все помогают, за что им большое спасибо. Михаил Викторович может дать советы, но работаю я все же по планам Дмитрия Шукаловича и Сергея Башкирова.
— Нет ли желания провести весь сезон под руководством Шашилова? Мы уже видели смешанные группы, где работают и мужчины, и женщины.
— Мне задавали этот вопрос в сентябре. Мне все же нужен мужской коллектив, чтобы иметь рядом сильных спарринг-партнеров. Работать в женской команде можно, и это, наверное, станет большим плюсом для той же Ирины Казакевич, но не для меня. Хочется прогрессировать и добавлять. Я не против, но в одного будет тяжело работать. Кстати, в январе я отдельно от команды тренировался в Сочи вместе с Михаилом Викторовичем. Группа Башкирова работала в Уфе.
— Что ты испытываешь, когда видишь победу женской сборной Свердловской области в эстафете на чемпионате России, в то время как в мужской не набирается состав на эту гонку?
— За женщин я рад, там правда собралась очень сильная команда. Что касается мужчин… Надеемся, что в скором времени мы все-таки сможем набрать состав. У нас подрастают сильные юниоры и юноши. Через сезон, может быть, и наберем (смеется).
— Как это объясняют в федерации?
— Честно, никак не объясняют.
— В последнее время все говорят о рекомендации МОК. Ты как спортсмен ЦСКА как отреагировал на них?
— Год назад еще понимал, что все будет именно так. Удивления у меня нет. Я представляю Россию, и мы приняли решение, что по-другому военнослужащим ехать нельзя. И в Европе все спортсмены представляют силовые структуры. И нас отделять от этого неправильно.
— С кем приняли решение?
— Поговорили с майорами из ЦСКА.
«БОЛЬШУНОВ УБЕГАЛ ОТ НАС НА КРОССЕ С ПЕРВЫХ МЕТРОВ. ЕГО БЫЛО НЕ ДОСТАТЬ»
— Ранее во время летней подготовки Шашилов отправлял Ирину Казакевич в группу Юрия Бородавко. Ты хотел бы попробовать так же?
— Именно с Юрием Викторовичем я хотел бы поработать. Я знаю, какие там нагрузки, и мне хотелось бы их испытать на себе, но таких предложений не было. Года два-три мы вместе с командой региона пересекались на майских сборах с группой Бородавко. Это было в Крыму. Жили рядом, какие-то велотренировки проводили вместе: я, Леха Шевченко и Алексей Червоткин. Хороший опыт, очень большой плюс.
— Кто удивил?
— Александр Большунов, который убегал от нас на кроссе или велосипеде с первых метров (смеется). Его было не достать. Мы понимали, что нам нужно тренироваться в своем темпе, поэтому в таких ситуациях бодаться с ним не нужно.
— На сайте СБР сказано, что у тебя есть высшее образование в Уральском государственном горном университете. Ты горный инженер по бурению. Зачем это спортсмену?
— Со школы меня привлекала математика и физика, поэтому, не задумываясь, после школы сдал эти экзамены и пошел в университет. Математику на ЕГЭ я сдал на 77 баллов, физику — на 49. Это хороший результат для меня, потому что ребята, занимавшиеся с репетиторами, сдали так же, как и я, только у меня все время были сборы.
— Ты даешь себе шанс связать свою жизнь с этой профессией в будущем?
— Все, конечно, возможно. На данный момент это просто диплом о высшем образовании. Пока род деятельности я менять не планирую (смеется), так как биатлон — это моя основная профессия. Все силы отдаю ему.
— Выбора никогда не стояло? Только биатлон?
— Некоторые преподаватели в школе говорили: «Вот у тебя такой склад ума, нужно подаваться в науку». Но получилось вот так. Как-то в команде зашла речь про образование, и мне сказали: «О, да тебе после карьеры можно сразу ехать на Север — бурить! Будешь много зарабатывать». (Смеется.)
— Инженеры этой специальности получают больше, чем биатлонисты в регионе?
— Ох, не изучал этот вопрос. Если на Севере, то, наверное, больше.
— Ну зарплата в некоторых регионах и правда небольшая. Тебе приходилось просить финансовой помощи родителей, когда ты уже бегал среди мужчин?
— Родители мне помогали и помогают. Они делают большой вклад. Только в 21 год я смог уже сам себя обеспечивать. До этого моя карьера развивалась благодаря родителям, которые поддерживали меня, ездили на соревнования. Папа у меня раньше занимался биатлоном, мама тоже близка к спорту.
— Каких успехов добился отец?
— Папа выполнил «Мастера спорта СССР», но звание не присвоили, потому что союз распался. Затем его забрали в армию. У него были хорошие результаты на уровне региона. Тогда сборная Свердловской области была очень сильной. Считалось, что туда попасть сложнее, чем в национальную команду.
— Забавно, что ты сейчас выступаешь один от Свердловской области.
— Да-да. Такой парадокс.
