Вечер 8 декабря. Юрий Каминский смотрит «Зенит» — «Челси», счет 2:1. Тренер мужской сборной России по биатлону явно рад развитию событий, разговор начинаем под звук трансляции игры.
«НЕСКОЛЬКО РАЗ ПЕРЕСМОТРЕЛ ФИНАЛ ЖЕНСКОЙ ВЫСОТЫ В ТОКИО»
— Футбол постоянно смотрите или спорадически?
— Конечно, нерегулярно. Во-первых, времени не хватает, а во-вторых, не такой уж я и болельщик. Как начинаю более внимательно следить за ЦСКА, они проигрывают почему-то. Все время такое происходит, и я снова отключаюсь от футбола, слежу за новостями вполглаза.
— Помимо футбола и своих видов, лыжных гонок и биатлона, за чем еще следите?
— Мне многие виды спорта интересны борьбой, выдающимися достижениями. Из последних событий — я несколько раз пересмотрел финал женской высоты на Олимпиаде в Токио, как побеждала Мария Ласицкене. Под впечатлением от ее победы просмотрел все послеолимпийские этапы «Бриллиантовой лиги», где Мария продолжила борьбу с Ярославой Магучих.
— Легкоатлетические прыжки мне всегда нравились, любые, но особенно тройной, потому что в нем мы всегда боролись за медали. Я читал об этом виде, очень болел за Санеева в свое время. Понятно, волнуют и беговые виды в легкой атлетике, но сейчас наши спортсмены выступают не так ярко, поэтому слежу меньше. Игровые виды мне интересны командной работой, потому что в биатлоне и лыжных гонках она тоже есть — эстафеты и командный спринт. Команда — это какая-то особая аура, и хочется понять, например, почему наши со времен распада СССР стали хуже выступать именно в командных видах спорта.
А для себя я стараюсь почерпнуть что-то интересное в первую очередь в профессиональном плане, и, конечно, меня интересует психология во всех видах спорта.
— Ну, с мотивацией в СССР было все, на мой взгляд, достаточно ясно — понятие Родины было более четким, как и осознание того, что один провал может перечеркнуть карьеру навсегда.
— Если говорить об отсутствии права на ошибку, то, может быть, это характерно для 50-х, может быть, 60-х. К 80-м такого уже не было. Я как спортсмен и как тренер вырос в СССР и не сказал бы, что шанса исправить провал не давали. Это зависело, конечно, от руководства. В советские времена выдающимся руководителем был Сергей Павлов, при котором наш спорт добился наивысших достижений. Подходили разумно, конкуренция была очень высокая, взаимозаменяемость тоже. Ну, в футболе было не очень, но посмотрите, сейчас лучше, что ли? Тренеров в клубных командах меняют как перчатки, тогда такого не было.
— В нашем биатлоне тоже тренеры долго не задерживаются.
— Да, среди зимних видов спорта мы на уровне футбола (смеется). Это, наверное, прежде всего признак того, что нет системы. Системы воспитания спортсменов не просто высокого класса, а звездного уровня. Первых у нас достаточно много, вот сейчас в Швеции у нас молодые ребята в топ-40, в элите. Раньше с проигрышами чуть меньше двух минут можно было и в двадцатке оказаться, а теперь уже в первые шестьдесят едва попадаешь.
А вот звездных спортсменов нет. Пожалуй, можно упомянуть только Шипулина из последних. И то не до конца. Их создает вся система, начиная с юношеского возраста, когда важно не угробить талант, сохранить и развить его физические данные, а затем уже и подключить психологию. Все тренеры, с которыми я общался в биатлоне, говорят, что работать стало тяжело. Мне есть с чем сравнивать — с лыжами. Там ситуация лучше в плане психологии спортсмена.
— Это очень заметно, когда видишь, что лыжники, и парни и девушки, грызут себя, когда заняли четвертое-пятое место. У биатлонистов такого или нет, или они очень хорошо это скрывают.
— Я, наверное, был свидетелем и участником подъема наших лыж, когда мы начали на чемпионатах мира завоевывать золотые медали. Речь про 2013, 2015, 2017 годы. Олимпиады тут я бы не стал оценивать, потому что это совсем необъективно будет. И получается, что в лыжах как раз какая-то система, может быть не очень совершенная, возникла. Система, которая не просто воспитывает спортсменов высокого уровня, а пытается сделать из них звезд. Но все равно норвежцам мы в этом проигрываем, и проигрываем колоссально. Вот сейчас у них нет таких звездных спортсменов, как Большунов или Устюгов. Но у них есть Клебо, который хорош в спринте, а во всех остальных дисциплинах является обычным спортсменом элиты, не более того. Но при этом норвежцы, и это меня больше всего поразило, на ЧМ-2019 в Зеефельде…
Каминский отвлекается на трансляцию матча, когда забивает Лукаку: «Вот, пожалуйста, вот наша команда. Слили, вели же 2:1!»
— Так вот, в Зеефельде — четыре разных чемпиона мира на четырех дистанциях, это вообще уникально. Каждого спортсмена, и это было видно, норвежцы готовили на свою дистанцию, они подчеркнули сильную особенность каждого. Холунд — специалист конькового стиля и марафонов. Рете — универсал, который хорош и коньком, и классикой, способен финишировать. «Пятнашку» классикой выиграл Сундбю, готовившийся конкретно под нее. Они учли, что Сундбю силен одновременным ходом, а в Зеефельде было много пологих участков, которые можно было им проходить. Ну, а с Клебо все понятно.
У него, кстати, сейчас, видимо, свербит и есть желание стать таким, как Нортуг, — спортсменом, одинаково успешно выступавшим на всех дистанциях, но не одновременно. Нортуг же сначала не выигрывал спринт на титульных турнирах — ЧМ, Олимпиадах, хотя попытки у него были, и неоднократно. Но в 2013 и в 2015 годах, похоже, он поставил себе задачу выиграть именно индивидуальный спринт, и я тогда в Фалуне на ЧМ-2015 обратил внимание, как он радовался победе. Петер на том ЧМ бежал две спринтерские дистанции и марафон. И я считаю, что спринтер может бежать марафон, если он проходит определенную аэробную составляющую, выполняет определенный объем. И если на гонке темп будет невысоким, а в Фалуне он был невысоким, то все возможно. Но четыре личные гонки одновременно он на хорошем уровне бежать не мог.
Может быть, подобное возможно у женщин. Хотя сейчас женщины тоже подошли к моменту, когда нужна узкая специализация. Но сегодня в женских лыжах какой-то застой, нет ярких лидеров. У парней есть молодые Большунов, Клебо, Амундсен появился.
— У женщин, если не брать наших, есть Карлссон, она тоже молодая.
— Да. Еще Фоссесхольм, но она какая-то нестабильная. Может быть, слишком увлекается маунтинбайком, вороятно, поэтому не хватает энергии и сил, чтобы совмещать два вида спорта одинаково успешно.
«ДОЛЯ ЗДОРОВОГО НАХАЛЬСТВА У СТЕПАНОВОЙ ЕСТЬ»
— Женскую эстафету в Лиллехаммере удалось посмотреть?
— В прямом эфире нет, у нас были гонки в Эстерсунде. В записи я посмотрел только финиш, и все.
— Это системная победа или нашим просто повезло?
— Там был старый биатлонный круг, еще времен ОИ-1994 в Лиллехаммере, и на таких трассах обычно норвежцы лучше смотрятся, по крайне мере, у мужчин. С другой стороны, на такой легкой трассе в эстафете отрывов ждать сложно, все решит финиш. У норвежек, наверное, не нашлось, что противопоставить Степановой. Она молодец, конечно, большой молодец. Определенная доля здорового нахальства у нее есть, и это здорово.
Мне в целом в нашей женской команде нравится то, что все они амбициозные спортсменки, их не устраивает второе место, они хотят побеждать, а это очень важно в эстафете. Это как раз то, о чем мы не договорили выше про различия в советском и российском спорте. В Союзе тренеры и спортсмены были запрограммированы на то, что должны побеждать. Святая вера, что мы, как говорится, обречены на успех, и двигала (смеется).
ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ
