Интервью специальному корреспонденту «СЭ» дал сильнейший на сегодняшний день биатлонист мира, выигравший две из трех гонок на первом этапе Кубка мира в шведском Эстерсунде — норвежец Эмиль Хегле Свендсен.
Сергей БУТОВ
из Остерсунда
«Эмиль, вы непобедимы на сегодняшний день?» — крикнул я Свендсену на финише спринтерской гонки, когда тот пробивал себе дорогу сквозь строй репортеров в смешанной зоне.
Свендсен обернулся, слегка ухмыльнулся. «Посмотрите на табло, — ответил норвежец. — Там есть ответ на ваш вопрос».
Но то было в субботу. Вчера же табло показывало невеселые для Свендсена цифры. Мужская гонка преследования стала, без всяких сомнений, украшением шведского этапа. Свендсен и Оле Эйнар Бьорндален, две суперзвезды мирового биатлона, которых — это видно невооруженным глазом — не связывает даже подобие дружеских отношений, устроили на глазах всего мира настоящую дуэль. Одинаково шли по дистанции, одинаково стреляли и наверняка с удовольствием устроили бы жесткую спринтерскую разборку на финише. Но Свендсен дрогнул — совершил промах, который и решил судьбу гонки.
— Рассчитывали ли вы догнать Бьорндалена, уходя со своего второго штрафного круга после решающей стрельбы?
— Нет. У меня не было ни шанса.
— Вы предпочли бы уступить кому-нибудь другому, а не Бьорндалену?
— Мне все равно, кто стал первым, если я — второй.
— Вам жаль Бьорндалена, который в субботу подарил вам победу?
— Жаль. Я практически не сомневался, что Оле Эйнар финиширует первым. Но кому-то везет, а кому-то нет. Я не собираюсь испытывать угрызений совести, если вы хотели спросить об этом. Если он проиграл, значит, я от этого выиграл. Это жизнь.
— Сборная России выступила в Остерсунде неважно. Как вам кажется — почему?
— Да не только сборная России — множество команд. Всегда странно наблюдать: все готовятся к сезону одинаково много, но кто-то бежит, а кто-то нет.
— С россиянами вы эту тему не обсуждали?
— Нет, я мало общаюсь с вашей командой. Можно сказать, вообще не общаюсь. Послушайте, ну посмотрите на австрийцев, немцев. Они что, хорошо выступили в Остерсунде? А шведы, которые сегодня смотрятся слабее, чем прежде? Но рано или поздно все придет в норму, и начнется конкурентная борьба.
— Михаэль Грайс сказал, что норвежцы в Остерсунд прилетели с другой планеты. Вы согласны с Грайсом?
— Я так сам для себя это объясняю: спортсмены в нашей команде физически очень сильные ребята, мы в состоянии преодолевать все трудности — в том числе погодные условия и «медленный» снег. Но это не означает, что так будет продолжаться весь сезон.
— В Остерсунде все жаловались на погоду. Разве вам не было холодно?
— Мне — нет.
— Россияне вот замерзли.
— Да? А я думал, что минус 20 для них слишком тепло. И что им нужно минус 40, чтобы побежать так, как они умеют.
— Сборная Норвегии не боится набегаться до марта, когда состоится чемпионат мира?
— Конечно, мы рано начали показывать высокие результаты по сравнению с другими командами. Но я не вижу проблемы. Лучше всего, если на этот вопрос каждый из нашей команды будет отвечать сам, но лично я убежден, что смогу подойти к Ханты-Мансийску в лучшей форме. Нам удалось заложить хорошую базу, однако в канун Рождества мне придется вновь устроить своему организму хорошую порку. Увы, испорченное Рождество — издержки нашей профессии.
— Дмитрий Ярошенко, которого вы должны хорошо помнить, вернулся в спорт после дисквалификации. Стал третьим в спринтерской гонке на этапе Кубка России. Вы приветствуете его возвращение?
— Это по-прежнему трудный для меня вопрос. Если он «чист», какие проблемы? Пускай возвращается, это его решение. У меня нет проблем с тем, чтобы простить человека. Но, знаете, я не забуду того, что произошло с ним два года назад.
— Чемпионат мира-2011, как мы уже говорили, пройдет в Ханты-Мансийске. Вы там уже выступали?
— Да.
— Вам понравилось?
— Да.
— Кажется, многие иностранные спортсмены выражали недовольство по поводу того, как их принимали трибуны.
— Я помню. Публика там настроена очень патриотично. Это выражается в том, что она ликует, когда ты промахнулся. Если это кому-то мешает, тогда это проблема. Но лично мне не мешает. Наоборот, мотивирует сильнее.
— Знаете, какая погода ждет вас в Ханты-Мансийске?
— Предполагаю, что примерно такая же, как и здесь, разве нет? Может, в марте будет и теплее, хотя лично я готов и к холоду.
— На пресс-конференции после победы в индивидуальной гонке вы сказали, что будете теперь ждать звонка из стана лыжной сборной Норвегии. Уже звонили?
— Пока нет. Да я и не собираюсь навязываться, просто хочется верить, что я как минимум дал тренерам пищу для размышлений.
— Вот объясните мне: вы, Бьорндален, Ларс Бергер — все хотят попасть в лыжную эстафету на февральском чемпионате мира в Осло. Но ведь в той команде и без вас есть довольно быстрые ребята. Кроме того, лыжное и биатлонное первенства пересекаются друг с другом по срокам, то есть, выбрав эстафету в Осло, вы автоматически пропустите часть биатлонного первенства в России. Неужели для норвежцев домашний чемпионат мира значит так много?
— Именно столько он и значит. Шанс выступить на таком турнире у себя дома чаще всего выпадает спортсмену раз за карьеру. К тому же в биатлоне чемпионаты мира идут каждый год, а в лыжах они считаются более значимым событием уже хотя бы потому, что проходят раз в два года.
— Лыжники вас не ревнуют? Они там живут своей жизнью, тренируются, в биатлон не рвутся, а тут вы хором: «Пустите нас в команду!»
— Нет, все о’кей. Никаких проблем. В лыжной сборной к биатлонистам относятся очень хорошо. Никто исподлобья не смотрит.
— Кто быстрее на сегодняшний день: вы или Нортуг?
— Не знаю. Мне самому любопытно было бы это узнать.
«Спорт-Экспресс»
