В женском масс-старте Светлана Миронова была близка к медали. Увы, подвела стрельба на последнем рубеже. Возможно, попасть на пьедестал или даже победить Светлана могла бы и с одним промахом на заключительной стойке, но россиянка не закрыла два глазка. Свои действия на последнем огневом рубеже она объяснила после финиша в интервью «Матч ТВ»:
— Расстроена этой гонкой, хотя до последнего рубежа все складывалось неплохо. На четвертом выстреле у меня случилась осечка — холостой патрон, на пятом — опять холостой. Вставила дополнительный патрон — и получился снова промах. Очень расстроена последним огневым рубежом.
Холостой патрон? Осечка? Даже две осечки? Насколько это частое явление? С этими вопросами корреспондент сайта «Матч ТВ» Михаил Кузнецов обратился к корреспонденту телеканала «Матч ТВ», мастеру спорта по биатлону Илье Трифанову.
— Я поговорил со Светланой Мироновой. В своем послегоночном интервью она поторопилась сказать, что у нее было две осечки, — отмечает Илья. — На самом деле осечка была всего одна. Дальше уже произошли немножко сумбурные действия.
ВИДЕО
Невзирая на осечку, пять выстрелов ты должен произвести. Если пуля не вылетела из ствола, то ты берешь из запасных еще один патрон. У Светланы произошла заминка в тот момент, когда она должна была брать этот запасной патрон. Она машинально еще раз закрыла затвор, при том что обойма была уже пустой. Она действовала на автоматизме, который подсказывал: после пятой перезарядки произойдет выстрел.
Спортсмен, у которого никогда не было осечки в условиях соревнований, не сразу сориентируется. Это очень редкое явление. Может произойти раз за карьеру. А может и вообще с тобой никогда не случиться. Вполне нормально, что ты не сразу сориентируешься и обсчитаешься, сколько ты выстрелов сделал. Ты привык делать выстрелы на автоматизме и вообще их не считать. Пять перезарядок и пять нажатий на спуск у тебя записаны на подкорке, в подсознании. Если один выстрел вдруг не происходит, у тебя случается сбой.
— Что такое осечка?
— Для начала разберемся, что такое патрон. Патрон — это свинцовая пуля, латунная гильза, в гильзе — порох. Порох воспламеняется вследствие того, что взрывается капсюль. Капсюль взрывается после удара по нему бойка. То есть ты нажимаешь на спусковой крючок, дальше боек бьет в капсюль, он воспламеняется, поджигает порох, пуля вылетает.
Осечка — это когда у тебя не взорвался капсюль, и выстрела не произошло. На гильзе можно четко посмотреть: был ли удар бойка или нет. На ней остается очень четкая вмятина. Если осечка произошла на тренировке, ты можешь найти патрон, посмотреть на гильзу — ударил по ней боек или нет. Здесь, в гонке, этот невыстреленный патрон ты уже вряд ли найдешь, и гипотетических причин осечки останется две.
Первая: боек ударил в капсюль, и он не воспламенился. Это бывает вследствие брака или дефекта патронов. Либо эту пачку патронов уронили, и произошел сдвиг, сбой, деформация. Либо производственный дефект.
Другая причина: боек просто не ударил в капсюль. Это может произойти, когда у тебя винтовка Anschutz (а у Мироновой именно такая) и ты не до конца закрываешь затвор. То есть ты на десятую долю миллиметра не доводишь затвор до конца, когда досылаешь патрон в патронник, и у тебя уже боек до гильзы не добьет. На ижевской винтовке это работает немного по-другому, боек не спускается, если не вставлена обойма. Холостой тренаж выполняется без обоймы. На немецкой такого предохранителя нет, и если ты хочешь поберечь боек — просто не закрывай затвор до конца, и боек в процессе участвовать не будет. Есть вероятность, что Света много и долго тренажила вхолостую и палец на автомате не довел затвор до конца.
Сейчас установить причину, не видя патрона, возможным не представляется.
— Кто виноват?
— Любой биатлонист хоть раз в жизни стреляет по чужой мишени. Любой биатлонист хоть раз в жизни стрельнет лежа по стойке или стоя по лежке. Любой биатлонист хоть раз за карьеру пройдет лишний штрафной круг или не пройдет свой штрафной круг. Возможных косяков — масса.
В зоне огневого рубежа и стрельбища запрещены контакты с тренером. И в достаточно суетных условиях ты должен контролировать все сам — никто не подскажет.
Другое дело, когда это происходит на Кубке мира и весь мир смотрит трансляцию. Да, это косяк. Но давайте вспомним косяки самой титулованной биатлонистки мира Дарьи Домрачевой. Два раза она путала стойку и лежку.
Вспомните, что произошло у Кристины Резцовой — по ее установке стреляла соперница. Кристина вроде бы подумала, что правильно стрелять в землю. Но правильно было руку поднять.
Или когда Ольга Зайцева легла не на свой коврик, и Ростовцев крикнул ей об этом. Ее дисквалифицировали за то, что тренер ей подсказал. Зигфрид Мазе кидал обойму Мартену Фуркаду, что запрещено.
Не всегда на рубеже ты сможешь быстро вспомнить, что можно, а что нельзя и как правильно себя вести. Очень много нюансов. Поэтому не могу сказать, что кто-то жестко накосячил. Тем более когда осечка.
Если мы за весь сезон у всех спортсменов спросим, у кого была осечка в гонках, то насчитаем одну или две осечки. Это настолько редко происходит. Я за десять лет работы на биатлоне не припомню ни одной осечки у российских спортсменов. Мироновская — первая.
— Если проблема в патроне, что нужно делать?
— Если мы найдем этот патрон и увидим — там есть накол, то есть боек ударил, и капсюль не воспламенился, то нужно тщательно проанализировать эту партию. Вспомнить, не роняли ли эту пачку. Либо действительно партия такая, что там есть вероятность осечки. Тогда все надо тщательно проверить, произвести новый отстрел. Но это уже работа тренеров.
