На мой вопрос о впечатлениях о первом тренировочном месяце в составе сборной Женя Седова даже растерялась: «Ой, впечатлений так много… У меня же этот сезон в сборной команде – первый. Да и в Рупольдинге никогда еще не была. Природа здесь отличная».
Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ
из Рупольдинга
— Два года назад у вас уже был шанс попасть в сборную. Почему не получилось зацепиться?
— Это был олимпийский сезон, круг кандидатов был уменьшен до минимального и тех, кто был помоложе и послабее, почти сразу отдали в молодежную команду. Вместе с основным составом мы провели лишь самый первый сбор — в Израиле. У меня не было по этому поводу никаких переживаний, да и в сборной комплексов не было. Бегаем-то так или иначе постоянно вместе, со всеми спортсменками давно знакомы.
В прошлом сезоне на место в основном составе я не претендовала, но сам сезон прошел достаточно успешно. Я ездила по этапам кубка Европы и до заключительного из них была лидером общего зачета. А потом совершенно некстати заболела. Из-за этого на заключительном этапе не смогла добежать спринт, соответственно, не попала в гонку преследования, потеряла слишком много очков и в общем зачете осталась шестой.
— Вы же родом не из биатлонных мест, если не ошибаюсь.
— Да, из Курганской области. Из Шадринска. Если точнее, из села Красная нива. Там я тренировалась до 15 лет – выступала в лыжных гонках. Тренировал меня папа. Он сам занимался лыжными гонками, хотя и не добивался высоких результатов. А потом мы всей семьей переехали в Ханты-Мансийск – для того, чтобы я могла продолжать заниматься спортом. Шадринск в этом отношении бедный район. Давал не так много возможностей для спортивного роста.
Я долго тогда переживала. Не столько за себя, сколько за родителей, которые, уехав на север, в каком-то смысле принесли себя в жертву моей карьере. Но работа для них в Ханты-Мансийске нашлась быстро, поскольку и папа, и мама сейчас работают тренерами по биатлону. Мама занимается с совсем маленькими детьми и по мере роста передает их папе.
— Бедные родители. Представляю, с каким тяжелым сердцем они провожали вас в сборную к Пихлеру.
— Если честно, я и сама никогда не поверила бы, что Пихлер может стать тренером сборной России. Когда я услышала по телевидению, что это все-таки произошло, в буквальном смысле свалилась с кровати. Никаких предпосылок к этому назначению, согласитесь, не было. Ну а потом собрала вещи и поехала…
— Как к людоеду на съедение?
— Скорее, в полную неизвестность. С одной стороны знала, что будет тяжело, но чтобы до такой степени…
— Не пойму, вы говорите об этом с сожалением?
— Скорее, с удовлетворением. Потому что чем тяжелее работа, тем более высокого результата от нее ждут. От нас ведь сейчас все этого ждут? Не могу сказать, что полностью адаптировалась к тем нагрузкам, что предлагает Пихлер. Сначала было совсем тяжело. Тот же велосипед, например, я вообще никогда не использовала в подготовке. Просто кататься четыре часа – и то с непривычки не самое простое занятие. У нас же это не прогулочное катание, а езда на хорошей скорости по достаточно сложным трассам. К тому же я столкнулась с этим без подготовки. Ехала на море, предвкушая, естественно, пляж и солнце, а попала на 90-километровый велокросс.
— Насколько тяжело работать с тренером, когда толком не понимаешь, что он говорит?
— Понять то, что имеет отношение к тренировке, не составляет труда. Тем более что рядом всегда есть люди, способные помочь с переводом. Да и в остальном я пока не вижу никаких проблем. Мне нравится, что Пихлер дает нам достаточно много свободы. Например, разрешает есть все, что хочется. Более того, подчеркивает, что нагрузки, которые нам приходится преодолевать, очень высоки. Поэтому питание должно быть полноценным и сбалансированным. Сколько себя помню, нам всегда запрещали есть макароны, мотивируя тем, что от них растет вес. Пихлер, напротив, сразу объяснил, что паста – очень энергетическая и полезная для спортсмена еда. Соответственно обязательно должна присутствовать в меню. Как и сладкое. Вот мы и едим все подряд, а вес при этом остается неизменным.
Еще мне нравится обстановка в сборной. Нет никакого напряжения. Нравится даже то, что Пихлер никогда заранее не раскрывает подробности той или иной тренировки. Говорит лишь в общих чертах, что именно предстоит делать. Несколько раз я даже думала, что это хорошо, когда не знаешь, что тебя ждет. Не успеваешь как следует напугаться.
Несмотря на очень высокий уровень нагрузок, тренировки очень разнообразны. Каждый раз мы делаем что-то новенькое. В таком виде спорта, как наш, это важно. От монотонной работы сильно устаешь. Так что пока мне все нравится.
— А кумир в женском мировом биатлоне у вас есть?
— Да. Кайса Макарайнен. Мне кажется, что спортсменам таких небольших стран, как Финляндия, гораздо тяжелей добиваться результата, чем представителям сильных биатлонных держав. В той же России достаточно много сильных спортсменов. Не получается у одного, получится у другого. Кайса же по сути одна. И добивается потрясающих результатов.
Она еще такая маленькая, хрупкая… Смотришь на нее и удивляешься: ну откуда в таком маленьком теле столько силы духа?
— Это правда, что в тренажерном зале Пихлер вам предложил упражнение под названием «Убей Нойнер»?
— Я узнала об этом из интернета. Мы долго тогда с девочками смеялись. Видимо, кто-то из спортсменок пошутил, а журналисты, как это часто бывает, приняли все за чистую монету…
«Спорт-Экспресс»
