После завершения декабрьского этапа в словенской Поклюке российская биатлонная сборная отмечала день рождения старшего тренера мужской команды Владимира Аликина. И сказал мне трезвенник Аликин в перерывах между здравицами в его честь такую фразу: «У Женьки Устюгова — настоящий сибирский характер. Этот не подведет».
Вроде ничего особенного, а вот запали почему-то в память те слова. И моментально в ней проявились, как только стало ясно: российский биатлонист Устюгов выиграл в канадском Уистлере первое для нашей страны индивидуальное мужское олимпийское золото за последние 16 лет. В предыдущий раз это удалось Сергею Тарасову, победившему в индивидуальной гонке в норвежском Лиллехаммере-94.
А еще Устюгов напоминает мне Сергея Семака. Не столько внешностью или эрудицией, сколько спокойствием, рассудительностью и профессиональной готовностью к общению с прессой. В канадском штабе российской биатлонной команды, где довелось побывать после церемонии награждения нашего олимпийского чемпиона, он, дико уставший, вынужден был удовлетворять аппетиты двух теле- и одного радиоканала, а также автора этих строк. Причем не всех сразу, а по очереди, находя повод еще и для шуток: «Давайте-давайте, вдруг это все у меня — в последний раз?»
Недовольных итогами мероприятия среди нас не было. Были сочувствующие: от одного из самых великих вечеров в жизни Устюгова мы оттяпали в общей сложности не менее полутора часов. А что делать?
СИБИРЯК
— Предлагаю разобраться для начала с сибирским характером. Что это такое, по-вашему?
— Знать бы точно… Может, терпение особое или чувство ответственности. Не в первый раз слышу такое о себе, прокомментировать всякий раз затрудняюсь.
— Хорошо, вы ощущаете себя сибиряком?
— Конечно.
— В чем это проявляется?
— Во-первых, коренной красноярец. Во-вторых… Сибиряк не тот, кто не мерзнет, а тот, кто тепло одевается — единственное, что сейчас приходит в голову.
— А как же белку — в глаз, на росомаху капкан поставить, шанежек с пельменями у жены потребовать?
— Это стереотипы. И в еде я не привередлив. Не знаю, как словами описать сибиряков. Они такие же, как все, обычные люди. Но чуть-чуть другие. Москвичи, петербуржцы, ростовчане друг от друга отличаются? Вот так же и сибиряки. Маленько речью, маленько еще чем…
— В биатлонных базах данных вы значитесь будущим инженером-экологом. Что за профессия?
— Должно быть, вы смотрели очень старые базы. Я давно перевелся на лесотехнический факультет. Надеюсь в этом году защитить диплом.
— В прошлом году состоялась ваша свадьба. Как, интересно, вы с женой познакомились при таком графике переездов и выступлений?
— Она тоже бывшая биатлонистка, мы тренировались в одной команде.
— И поэтому прямо из загса поехали со всем свадебным кортежем в Красноярскую академию биатлона?
— Получается, отблагодарили этот вид спорта за то, что он нас свел. На самом деле там проходили соревнования памяти моего друга, которого сбила машина. Я не мог не приехать.
ПОЧЕРК
— Будем считать это плавным переходом к непосредственно биатлонной теме. До Олимпиады вы не выигрывали масс-старты на крупных соревнованиях. Есть тому какая-то особенная причина?
— Так я в прошлом сезоне вообще ни одного масс-старта не бежал. Любая гонка — особенная, со своими индивидуальными ощущениями. Где-то можно переждать, отсидеться. А в преследовании, например, не до этого, там гнать приходится во весь опор.
— Чем все же масс-старт ментально отличается от других дистанций?
— Либо вы вопросы мудреные задаете, либо у меня голова не варит.
— Давайте так: какая гонка для вас — самая «злая»?
— Мне кажется, индивидуальная, где одно неосторожное движение оборачивается минутой штрафа.
— У вас в этом сезоне самый высокий процент стрельбы — в эстафетах. А в прошлом — в тех же эстафетах был самый низкий. Почему?
— Пожалуй, стечение обстоятельств. Тьфу-тьфу, конечно, но в эстафетах до сих пор команду по-крупному не подводил. Так получилось, что быстро влился в сборную, быстро поехал на чемпионат мира… И быстро перегорел. Лучше, наверное, было бы пройти этот путь постепенно, трезво оценивая собственные силы и возможности. Может быть, потому и возникали шероховатости, что где-то поторопился, а где-то морально не смог подготовиться.
— Вам комфортно медленно начинать и быстро заканчивать гонки или это такая тактика?
— Изначально мне было так удобнее в физическом смысле. На первом круге я раньше очень сильно уставал, врабатывался. А потом оказывалось, что в конце гонки у меня остаются силы. Сейчас могу сказать: такое прохождение дистанции — больше тактика, хоть и не на сто процентов. Выработался определенный почерк.
— На каком пульсе вам рекомендовано начинать стрельбу?
— Если честно, не знаю. Резинки, на которые крепятся пульсомеры, мне здорово мешают, поэтому на соревнования стараюсь их не надевать — только на тренировки.
— А что, есть спортсмены, которые и на соревнованиях эту технику на себе таскают?
— Очень многие. Кому-то она совершенно не мешает — почему не надеть?
ПРИМЕТА
— Вы не раз говорили, что не хотите ехать в Ванкувер в желтой майке лидера. И причину называли: потому что ни разу в истории обладатель первого места в общем зачете Кубка мира не выигрывал на Играх золота в индивидуальных гонках. Традиция продолжает иметь место?
— Судите сами. В Ванкувер в желтой майке приехал француз Симон Фуркад. И золота не выиграл. Потом майка перешла к норвежцу Свендсену. В ней он тоже не стал первым. Затем — к австрийцу Зуманну. И этот не победил. Так что примета работает, как видите.
— Про отстегнувшийся в Антерсельве оружейный ремень вас уже спрашивали раз сто, наверное. Поэтому зайду с другой стороны: что еще нужно в обязательном порядке проверять биатлонисту перед гонкой?
— И затыльник, и диоптр, и антабку — бандаж, с помощью которого крепится ремень. Да всю винтовку нужно проверять на самом деле! Все крепления. У гаек и болтов есть свойство раскручиваться от естественной вибрации. Крепления лыжные тоже нужно смотреть. Ботинки.
— А с ними-то что может случиться?
— Были случаи, когда подошва отлетала. Даже у фирменных вещей бывает брак.
— Нынешняя винтовка у вас четыре года. Ствол меняли за это время?
— Нет.
— Я слышал, биатлонный ствол живет в среднем года три.
— Мы отдаем оружие на сервис, где его тщательно проверяют. Если бы что-то было не в норме, я бы знал.
— Что чувствует Бьорндален после 27-го места в масс-старте, как думаете?
— Злость и разочарование.
— Вы не раз говорили, что с симпатией относитесь к снежной погоде во время гонки, она вам благоволит. А тот снег, что упал на Уистлер во время спринта, можно полюбить?
— Нет, конечно. Когда лыжи встают колом, это уже не спорт, а что-то другое.
УСТАЛОСТЬ
— Сколько раз в жизни слышали по отношению к себе словосочетание «Великий Устюгов»?
— Нечасто. Игра слов, я понимаю, но великим меня никто не называл.
— Ваша фамилия как-то связана с названием города Великий Устюг?
— Не думаю. Кстати, в Красноярском крае тоже есть населенный пункт с похожим названием, если не ошибаюсь. Только не Великий, а просто Устюг.
— Вы что-нибудь видели в Канаде кроме снега и мишеней?
— Не успел. В субботу собираемся в Ванкувер — погулять, развеяться немного.
— Какие подарки вас просили отсюда привести? Кроме медалей, конечно.
— Ничего особенного — в России все есть. Купил пока обычных сувениров. Родные понимают, что у меня и так огромное количество багажа. Поэтому в запросах предельно скромны.
— В вашем профайле в качестве хобби значатся книги и музыка.
— В Ванкувер взял с собой два детектива. Один Александра Бушкова, он мой сосед, можно сказать. Через дом живем в красноярском Академгородке. Другой — не помню чей. Ни минуты пока не было свободной, чтобы в книжку заглянуть. А музыку слушаю всю подряд, без предпочтений. Когда один, обязательно включаю что-нибудь. Без музыки скучно.
— Скелетониста Александра Третьякова, вашего приятеля и земляка, поздравили с бронзой Ванкувера?
— При первой же возможности сделаю это.
— Если бы на 26 февраля не была запланирована мужская эстафета, поехали бы поболеть за еще одну красноярскую спортсменку — сноубордистку Светлану Болдыкову?
— С огромным удовольствием. В любом случае Свете желаю удачи.
— Вы прикатили на свой золотой олимпийский финиш вовсе не с победным криком, а с тихой улыбкой на лице. Почему?
— Потому что жутко устал. И от самой гонки, и от нервов последних дней. Олимпиада — далеко не отдых.
— Когда все закончится, каким напитком отметите пережитое?
— Господи, вот уж о чем не думал пока! Ну пусть будет — красным вином.
— В этом вы, значит, не сибиряк?
— Не тот у меня пока возраст — крепкие напитки употреблять.
Евгений Дзичковский,
«Спорт-Экспресс»
