По окончании прошлого сезона правление СБР приняло решение создать внутри сборной России по две отдельных тренировочных группы.
В женской сборной одну группу возглавил Михаил Шашилов, другую – Евгений Куваев.
В состав этой группы вошли Татьяна Акимова, Евгения Буртасова (Павлова), Наталья Гербулова, Ксения Довгая, Анастасия Егорова, Екатерина Носкова, Полина Плюснина и Ксения Шнейдер. 16 мая эти спортсменки начнут подготовку к сезону сбором на Семинском перевале. Перед его началом Евгений Куваев рассказал о своём пути в биатлон и тренерском кредо.
– Как вы оказались в биатлоне?
– Биатлоном меня, можно сказать, заразили Константин Юрьевич Комаров и Сергей Владимирович Жеребцов. Они до сих пор работают в (прим. – московской) «СШОР 102», где и начиналась моя недолгая спортивная карьера. Когда я там занимался, в школе были отделения биатлона, лыжных гонок и гандбола. Сейчас иногда захожу к своим первым наставникам в гости.
Заниматься начал с восьмого класса, до этого перепробовал разные виды спорта. Стрелять и бегать на лыжах мне очень понравилось, стрельба получалась лучше. Правда, занимался я недолго. Успел выполнить норматив кандидата в мастера спорта, а дальше встал выбор – учиться или пытаться выжать из себя то, чего во мне, наверное, не было.
– И выбор был сделан в пользу учёбы?
– Да, моя спортивная карьера закончилась довольно рано – я ещё юниором был. По сути, не бегал уже на первом курсе университета, сосредоточился на учёбе. А потом – армия.
– Как оказались в десанте?
– Я уже на втором круге РГУФК точно знал, что пойду в армию. Изначально у меня в приписном листе стояли пограничные войска, но я в рапорте в военкомате написал, что хотел бы пройти службу в морской пехоте или десанте. Если уж служить, то в элите. Вот и был направлен в 98-ю гвардейскую дивизию, дислоцировавшуюся в Иваново. Проходил службу в 217-м парашютно-десантном полку, в разведывательной роте. Это боевое подразделение.
– Занимались параллельно с биатлоном какими-то единоборствами?
– Для себя ходил на бокс, но это было не так серьёзно, как с биатлоном. Так, научился кое-чему.
– Биатлонная подготовка в десанте помогла?
– Безусловно! По нагрузкам десант и серьёзный спорт вполне сопоставимы. Марш-бросок с полной выкладкой – никаких проблем. Стрельба – тоже. А стрелять очень много приходилось, у меня, наверное, в подразделении были лучшие результаты. Знаете, в чём была самая главная сложность за время службы? Я же коренной москвич, а нам приходилось по два месяца дислоцироваться в лесу, в полях. Непривычно было именно с точки зрения быта, а не с точки зрения выполнения боевых задач – тут как раз всё было в полном порядке. Демобилизовался с отличной характеристикой.
– После армии не задумывались о спецслужбах?
– Честно говоря, мысли такие были, но не после армии, а ещё до университета, в 11 классе. Но слишком поздно начал собирать документы для поступления в Академию ФСБ – не успел пройти проверку. А уже в вузе я чётко понимал, что хочу работать по специальности, мне это нравилось. Я учился на факультете циклических видов спорта, дипломную работу защитил по теме «Индивидуализация тренировочного процесса юных лыжников-гонщиков». Меня очень заинтересовала тема ранней специализации юных спортсменов и работы на их преобладающих качествах. Как раз тогда в сборной России по лыжным гонкам было разделение команд на дистанционные и спринтерскую группы.
– Вы же перед тем, как прийти в биатлон, успели поработать в лыжных гонках?
– Да, успел, но я работал не специалистом ФЛГР, а аналитиком в ЦСП Минспорта. Меня направили именно в лыжные гонки в группу Олега Перевозчикова и Эдуарда Михайлова. А когда после Олимпиады в Сочи потребовался сотрудник в комплексную научную группу в биатлон, я перешёл туда.
– Насколько работа аналитиком развивает будущего тренера?
– Кто захочет развиваться, тот будет делать это везде. Считаю, что опыт, накопленный в процессе анализа и наблюдений за работой тренеров, мне пригодился. Но аналитик – должность совсем не творческая. Тут нужно собрать информацию и выдать тренерам цифры и факты. Иногда тренеры просили ответить на определённые вопросы, и я это делал, но только в рамках своей компетенции, без рекомендаций.
– Когда в 2019 предложили войти в тренерский штаб женской сборной, размышляли недолго?
– Сразу дал согласие. Я же именно к этому шёл и был готов к такой работе.
– Тогдашнему тренеру женской сборной Виталию Норицыну пришлось как-то убеждать спортсменок, чтобы к вам относились серьёзно?
– К тому моменту я был со всеми спортсменками знаком уже пару лет, и никаких проблем с ними у меня после назначения не возникло. Никакого негатива в свою сторону я не чувствовал. У меня за время недолгой тренерской карьеры ни с одним спортсменом не было конфликтов. Я вообще вижу свою работу только через диалог – в ругани и криках никакого конструктива нет. Что может дать крик, если после этого вообще отсутствуют положительные эмоции, которые просто необходимы.
– Вы больше не помощник старшего тренера, а сами тренер отдельной группы, лидерами которой, как ожидается, будут Татьяна Акимова и Евгения Буртасова. Спортсменки опытные, титулованные. Нет опасений, что вы с ними не справитесь?
– Были бы опасения – я бы изначально не дал согласия на эту работу. Со всеми можно договориться. Я знаю этих спортсменок уже давно, мы успели обсудить определённые вопросы относительно предстоящей работы. Готов пообщаться и с личными тренерами спортсменок, узнать все нюансы.
– Мандража в олимпийский сезон нет? Ведь от некоторых спортсменок вашей группы точно ждут попадания в состав на Игры-2022?
– У меня такого мандража нет. А спортсменки, уверен, и сами отдают себе отчёт, что год олимпийский, работать необходимо так, чтобы и сомнений относительно попадания на Олимпиаду не возникало. Наличие же опытных биатлонисток в группе позволит остальным тянуться к ним как в плане функциональной подготовки, так и в стрельбе.
