Неожиданно яркий дебют Евгения Гараничева в Антерсельве для многих стал приятным сюрпризом, но сам новичок считает, что его успех был логичным результатом проделанной работы. Рассуждая о размеренности взлета, экс-дебютант главной команды страны в беседе с biathlonrus.com поведал о переходе из лыжных гонок в биатлон, клонах в интернете, а также немного расстроил многочисленных поклонниц рассказами о своей девушке.
— Евгений, в прошлом сезоне ты дебютировал в основной сборной России, но настолько ярко, что сейчас уже тебя воспринимают как полноценного члена команды. А сам как себя ощущаешь в сборной?
— Думаю, что пока только процентов на 50 ощущаю себя таковым. Я понимаю, что попал в главную команду и тренируюсь рядом с лидерами сборной. Не могу сказать, что стопроцентно уверен, знаю, что еще много нужно работать, но чувствую, что уже нахожусь на уровне партнёров по команде.
— Часто бывает, что перспективный спортсмен не раскрывается в главной команде и выпадает из неё. У тебя есть соображения, как избежать такого исхода?
— Я не думаю об этом и стараюсь не ориентироваться на других. Просто я вижу, что мои результаты улучшаются год от года. Сейчас в сборной тренеры, которым можно довериться, и мыслей о вылете из главной команды у меня нет — всё будет зависеть от того, как я подготовлюсь к сезону. Ну а там всё покажут результаты.
— Какие глобальные цели ты ставишь перед собой в биатлоне?
— Я хочу попасть на Олимпиаду и проявить себя там. Сейчас я зацепился за сборную. Пока всё по плану — дела идут в гору.
— А на предстоящий сезон ты уже поставил перед собой задачи?
— Летом я не ставлю перед собой каких-то конкретных задач на сезон, просто стараюсь максимально наработать функциональную базу и улучшить некоторые свои качества на тренировках, свои немного проблемные стороны. А потом нужно будет посмотреть, в какой форме я подойду к старту сезона. Думаю, если делать все правильно, то смогу выйти на хороший уровень.
— Каким-то конкретным компонентам тренировок ты уделяешь повышенное внимание?
— Да, конечно. Стрельба. Я хочу с Андреем Александровичем (Гербуловым-прим.) поднять свой стрелковый уровень. Желание есть огромное, да и тренеры национальной команды многое объясняют нам, начиная с первого дня сборов.
— Следил весной за тренерскими перестановками? Как отнёсся к назначению Гербулова на пост главного тренера сборной?
— Естественно, я был знаком с Андреем Александровичем до его назначения. Правда, не доводилось с ним так плотно общаться, как сейчас на сборах. Мне нравится работать с тем тренерским штабом, который сейчас в сборной.
— Но в биатлон из лыжных гонок тебя привёл Владимир Аликин. Ты с ним поддерживаешь связь?
— Да, мы с ним видимся, общались на чемпионате мира, в прошлом сезоне довольно часто созванивались. Было бы здорово, конечно, поработать в сборной с Аликиным, но это не мне решать. Тем более, что сейчас в сборной работают тоже очень классные специалисты.
— Ты довольно резко попал в сборную. Не почувствовал головокружения от успехов?
— Не могу сказать, что это произошло слишком уж резко — я ожидал приглашения в главную команду, ведь на этапах Кубка IBU уже почувствовал скорость. Тогда мы хорошо поработали с тренерами над скоростью и стрельбой — почувствовал, что могу многое показать. Но после Универсиады в Турции и болезни пошел спад.
— Не жалеешь теперь, что пришлось поехать на Универсиаду?
— Я сам хотел туда съездить, мне нужны были старты. Кто ж знал, что так заболею? Не мог тренироваться три дня, лежал с температурой… затем сразу пришлось бежать. В принципе, в Турции выступил удачно — довелось соревноваться с более опытными украинцами Седневым и Примой, и считаю, что не уступал им.
— Этот знаменитый фальстарт в Турции, лишивший тебя золотой медали, с обидой сейчас вспоминается?
— Обиды особой не было. Тот фальстарт стал для меня уроком. Недавно пересматривал ту гонку на видео в «Вконтакте», так, конечно, накатило немного.
— «Вконтакте»? Часто бываешь в соцсетях?
— Частенько. Правда, сам уже запутался там среди своих двойников! (смеется) Я, собственно, пасьют с Универсиады и нашел на страничке у своего клона. Зашёл на страничку и очень удивился, потому что на ней были мои данные и личные фотографии. Откуда что люди берут? И зачем вообще непонятно — зачем представляться, общаться с людьми от чужого имени? Мы, конечно, посмеялись, потом полезли посмотреть, как у других наших ребят дела обстоят — выяснилось, что там по 100 Евгениев Устюговых и Иванов Черезовых! Наверное, у людей такая странная игра — жить в сети от чужого имени.
— Послушай, а как обычному посетителю отличить твою страничку от клонов?
— Отличия есть. Например, я на своей страничке написал, что помолвлен. И фотография у меня с моей будущей женой. У клонов эта информация отсутствует. Я, вообще, когда наткнулся на того, у которого моя турецкая гонка на страничке, думал как-нибудь поприкалываться над ним, но Людмила меня отговорила.
— Людмила?
— Это моя девушка. К спорту она никакого отношения не имеет — только после знакомства со мной она узнала, что из себя представляет биатлон. Правда, наблюдать за гонками с моим участием она не любит. Говорит, что не может видеть, как я отдаю всего себя на трассе и падаю без сил на финише. Она очень переживает за меня.
— Когда свадьба?
— Про свадьбу мы пока не думаем. Мы уже пять лет вместе. Все у нас хорошо и всё идёт своим чередом.
— Ты ощущаешь популярность биатлона? Ведь во время выступлений в лыжных гонках у тебя клоны в интернете не появлялись?
— Да, в лыжах такого не было. Думаю, что всё началось после того, как меня показали по телевизору. Наверное, самое ощутимое было после Кубка мира в Антерсельве — будто в другой мир попал. Сразу столько интервью, столько звонков от знакомых, которые по телевизору увидели. Но, честно говоря, принимаю это как данность — еще не такая знаменитость, что прям проходу не дают.
— В лыжных гонках ты смог бы добиться тех успехов, которые есть на твоём счету к данному моменту в биатлоне?
— Скорее всего, да.
— Почему тогда ты перешёл в биатлон?
— Мне больше нравился этот вид спорта, даже когда его ещё не так много показывали по телевизору. Мне было не так интересно смотреть трансляции лыжных гонок, как биатлон. Я еще когда по лыжам бегал, знаменитых биатлонистов вроде Бьорндалена гораздо лучше знал, чем лыжников. Лыжные гонки не так захватывают, можно понаблюдать за тактической борьбой по ходу дистанции, полюбоваться техникой, но в биатлоне все в разы динамичнее. Я не говорю, что один спорт лучше, а другой хуже — просто мне, наверное, по темпераменту ближе биатлон.
— Ты быстро согласился на переход в биатлон?
— Я раздумывал целый год над приглашением Аликина. И только на второй сезон я согласился перейти в биатлон. Тогда Владимир Александрович позвал меня потренироваться. Скорость к тому времени уже была в наличии, а вот со стрельбой первое время были проблемы. Сначала я даже не мог поймать мишень на стойке. Но мы очень много работали. По юниорам в лыжах довольно часто получалось выигрывать за счет скорости, но я понимал, что здесь главное — поймать стрельбу.
— Бытует мнение, что лыжники теряют скорость, когда переходят в биатлон. Ты на себе это почувствовал?
— Когда я соревновался с биатлонистами, думал, что у них функциональная подготовка чуть уступает лыжникам. Но некоторые представители биатлона могут побеждать в лыжных гонках. Результаты Бьорндалена и Свендсена в лыжах говорят сами за себя. Я не ощущаю большой потери в скорости, но знаю, что бывают случаи, когда бывшим лыжникам сильно мешает винтовка, потому что в биатлоне во время бега по-другому работает спина.
— Кстати, о спине — у тебя была травма.
— Это не травма. У меня хронические проблемы со спиной, которые идут ещё с детства. Есть небольшое смещение… Но это лечится, главное не запускать.
— Можно ли сказать, что в биатлоне у тебя появились друзья?
— Не могу и не хочу выделять кого-то конкретно. Я общаюсь со всеми, созваниваюсь с ребятами. У нас в коллективе отличная атмосфера, в этой команде очень приятно работать.
— В это межсезонье из лыжных гонок в биатлон перебрался Алексей Слепов. Не ты его переманивал?
— Нет, конечно! Мы были немного знакомы, перебрасывались парой фраз при встрече. Я не знал, что именно он тот самый лыжник, о переходе которого в биатлон говорили в это межсезонье.
— Он не просил у тебя советов?
— Мы с ним иногда обсуждаем тренировки. Например, он спрашивал меня, нормально ли онемение рук после стрельбы. Я его успокоил, сказал, что со мной тоже было такое. Это происходит из-за долгого удержания винтовки. Но всё это надо пережить. Я сказал ему, что можно перестроиться. Главное работать!
Пресс-служба СБР
