В эксклюзивном интервью олимпийскому спецкору «Матч ТВ» Евгению Дзичковскому президент федерации лыжных гонок России Елена Вяльбе рассказала о прошедших гонках, о настроениях внутри команды, о спортсменах и тренерах и о своей работе в Федерации.
* * *
– Прошло два часа после гонки. Вы еще на стадионе, вся в телефоне, с медалью на груди. Кто из призеров поделился?
– Дед Мороз поделился. Они тут со Снегурочкой активно болеют, наши, русские. Медаль не олимпийская, конечно, – декоративная.
– Как чувствуете себя после такого результата и таких эмоций?
– Нормально. Какой-то резкий спазм случился в желудке, потом прошел. Нервное.
– Видя сегодняшние результаты лыжников, хочется спросить: вы когда возглавили федерацию, с чего вообще начали?
– Ни с чего особенного не начинала. Федерация работала, и не сказала бы, что эта работа была удручающе плохой. Я пришла после Ванкувера, где у нас были медали. Тогда везде меняли президентов – выиграла выборы. Не все шло гладко, но я как-то собралась, сумела, наверное, чему-то не поддаться, победила. А с чего начала?.. Возможно, где-то брала своим «забралом», когда нужно было убедить в необходимости чего-то для продуктивной работы. У нас огромная команда, юниоры живут и тренируются с основой в тех же условиях. U-23 практически всегда рядом с первыми номерами. Так они быстрей растут.
– Все-таки олимпийские медали выигрываются не «забралом», а делами.
– Не хочу приписывать себе лишнего. Это работа тренеров. Да, я главный тренер и могу где-то поставить точку в нужный момент. Приезжаю на сборы, интересуюсь тренерским мнением. Но не вникаю в каждый тренировочный день. С таким количеством команд, как у нас, это невозможно, даже если бы я захотела. Тогда попросту не смогла бы руководить федерацией.
– И все же пытаюсь понять, что стало главной причиной такого успеха в Корее, какие шаги? Приглашение тренера Маркуса Крамера?
– Ну, нет. Ваш коллега тоже писал вчера: Крамер — молодец, правильно расставил девчонок по этапам. А происходило все достаточно банально. Я пообщалась с каждым из тренеров, чьи спортсменки здесь. Выслушала. Отправила свой вариант эстафеты. И тренеры его полностью поддержали. Мы ведь так и общаемся, по переписке, тренеров на Играх нет. Если бы начались разногласия, приняла бы то решение, которое считаю правильным. С мужской эстафетой та же история, мнения совпали. Один тренер согласился, другой сам написал, что Ларькова надо ставить на первый этап в его нынешней форме. Ответила: поздно, я и так это решение уже приняла. У нас пока не было ситуации, когда точку ставить приходилось мне. Разве что в мужском командном спринте назревает такое.
– Вот. Как раз хотел спросить. До мужской эстафеты были варианты Большунов — Червоткин или Большунов – Спицов. Теперь ясности больше?
– Мы с Крамером с самого начала Игр обсуждали этот момент. Мое мнение – бежать должен Спицов. Но тренеры и Спицова, и Червоткина считают, что нужно ставить Червоткина. Сказала Крамеру только что: еще раз поговорю с тренерами. У Алексея явно нет формы. Той резкой, которая должна быть в командном спринте. И Маркус со мной согласен: бежать должен Денис. В любом случае точку поставлю я, поскольку имею на это полное право: я главный тренер сборной. Даже если придется голосовать, у меня два голоса, скажем так.
– У Червоткина это психологическое или медицинское? Все-таки долго лечился, антибиотики.
– У Большунова тоже были антибиотики. Не надо искать причину в этом, у Червоткина явно нет формы. Отчего он мог просесть психологически? От разрыва в выступлениях?
– От ожидания старта. От того, что партнеры берут медали, и на нем теперь такая же ответственность.
– Ну, не знаю. Он сам изначально планировал приехать только к эстафете. Хотя мог стартовать и на 15 километрах, никто ему не запрещал.
– Очень важный вопрос. Ваша молодая гвардия – вологжане, тверские, брянские, из Коми… Как вы их находите?
– Ищу не я, а тренеры на местах. Они не на виду, о них никто не говорит, но именно личные тренеры делают важнейшую работу: находят таланты и доводят их до того момента, когда их приглашают в сборную России.
– Этот момент – юниорский чемпионат страны или мира?
– Это соревнования любого ранга, на которые приезжают специалисты из юниорских сборных. Делают они это не раз в пять лет, а постоянно. Такова их работа. И я часто говорю им, когда дети не выигрывают юниорские чемпионаты мира: для меня это первенство водокачки, вы должны готовить их к будущему! Высший уровень – вот главная цель.
– Правда, что таланты созревают поколениями, пластами?
– Абсолютная. Всегда и во всех странах так. Бывают провалы у женщин, у мужчин. У шведов, норвежцев, финнов. Хотя у последних как-то был из-за тотального допингового разгона. Но в принципе это данность. А как только появляется лидер, за ним растут другие. Колонья в Швейцарии – стопроцентный пример. Пеллегрино в Италии.
– Наши нынешние за кем росли? За Легковым?
– К сожалению, Саша в последние годы не тренировался в команде. Считай, его в ней как бы и не было, но личный пример всегда должен быть наглядным. А эти выросли у тренера Юрия Бородавко как-то самостоятельно. С помощью Бога и заложенного родителями. Уже второй год они с нами. И когда команда ровная, стабильная, это тоже очень здорово.
– С чем связан выход этих поколений? От чего он зависит, спрашиваю я, намекая на биатлон?
– Раньше всегда было так: есть сильные лыжники – есть и биатлонисты. Сейчас в эти дебри не хочу лезть.
– В нынешней молодой команде подавляющее численное превосходство у российской провинции. Есть тут сакральная закономерность?
– В этом году повезли на этап Кубка мира молодого Андрюху Краснова. Показал себя в полной красе, однозначно возьмем его на скандинавские этапы после Игр. Так вот, он из Санкт-Петербурга. Поэтому не стала бы мыслить в этом направлении. Единственное – не представляю, где вообще в Москве можно лыжами заниматься. Если по-нормальному, с детства. Но приятно, что люди, перебравшись в мегаполисы оттуда, где не очень сытая жизнь, не забывают о корнях. Они сейчас, как прилив-отлив, при любой возможности навещают малую родину.
– Для вас такой медальный фейерверк в Корее хоть в какой-то степени – сюрприз?
– Очень большой. Уезжая на Олимпиаду, думала, что если завоюем хоть одну бронзу, буду счастлива. А сейчас меня распирает гордость за этих ребят. После такого хочется работать и жить. Я вообще максималистка и никогда не смогла бы, допустим, работать за границей. Ни за какие деньги. Никак.
– Менталитет не тот или чтобы не воспитывать чемпионов для других?
– Чтобы не воспитывать для других. Может, я не совсем нормальная, но уж такая, какая есть.
– Невозможно не спросить вас о сервис-бригаде. Кто эти геройские люди?
– Вы что?! Еще Олимпиада не закончилась, тьфу на них, тьфу! Одного сегодня утром в больницу увезли с аппендицитом, прооперировали, вроде нормально все. Их 12 человек. И пусть дальше работают в том же духе.
– Шлифт-машину сюда не привозили?
– Нет, работаем стандартно, в вакс-кабинах.
– В чем наши сервисмены опережают других? Секретные парафины, мази, технологии?
– Сейчас такого в мире нет. У всех одно и то же, все полагаются на свой нюх. Но если есть в сервис-бригаде понимание друг друга, будет успех.
– Этот снег, эту трассу моделировали до Игр?
– Не совсем. Но были здесь в прошлом году достаточно долго. Сервис-бригада пробыла в Корее больше 20 дней, привозили много лыж, делали специальные шлифты. Может, не супер, но как могли готовились.
– Какие планы на остаток соревновательной программы?
– Ну, теперь-то, конечно, снова надеемся на медали. Из четырех гонок, думаю, в трех можно на что-то претендовать: оба командных спринта и мужской «полтинник». Пусть даже бронза – все равно счастье. Лучше, чем четвертыми прийти.
– Но вам ведь до третьего этапа мужской эстафеты, признайтесь, уже виделся отблеск золота?
– Эстафеты всегда непредсказуемы. И я прекрасно понимала, как же нам здесь не хватает Сереги Устюгова. Была большая надежда на допуск его и Ретивых после полного оправдания со стороны CAS. Но… Самое обидное, что никто не понимает, почему не допустили. Не только мы – иностранцы тоже, включая не слишком к нам расположенных. Реально не понимают.
– Бах на встрече с нашими спортсменами в олимпийской деревне разве не разъяснил?
– Не буду это комментировать.
– Волна народных чувств по отношению к российским лыжникам и лично вам до Кореи докатывается? Имеете обратную связь со страной?
– Это очень приятно. Хотя меня нет в соцсетях, живу своей жизнью и жизнью команды. Счастлива, что в понедельник снова смогу попить с ребятами чаю, увидеть, обнять. Соберемся на квартире у сервисменов, поблагодарю их. Другой возможности повстречаться нет. А все остальное сейчас где-то далеко.
