«Мой удел — терпеть и истязаться», — написала Екатерина Юрьева в своем блоге в августе. Ироничный тон скрыл дикий страх: после травмы, полученной спортсменкой в совершенно нелепой ситуации, никто не брался предположить, сколько времени займет лечение и сохранит ли травмированное плечо прежнюю подвижность. В Рупольдинге, где мы встретились с Екатериной на тренировочном сборе, она была по обыкновению бодра и весела. «Интервью? С удовольствием! Когда? Да хоть прямо сейчас…»
О ПИХЛЕРЕ И КОРОЛЬКЕВИЧЕ
— Разговор на тему, как прошло предсезонное лето, обычно начинается с вопроса: «С какими мыслями вы закончили прошлый сезон?»
— Со сложными. Нужно было осознать, что произошло. Естественно, я не рассчитывала, что не попаду на чемпионат мира. Тем более я набрала неплохую форму. Просто проявилось это позже — на этапе Кубка мира в Сочи. Где сложилось все: и погода, и лыжи, и самочувствие, и стрельба…
— Заявив вас в январе на этап Кубка мира в Антерсельве, при том что этап высокогорный, а вы выступали с сильным воспалением и дикой зубной болью, вам вроде бы предоставили шанс вернуться в сборную, но по большому счету никакого шанса в этом не было изначально.
— Что сейчас это вспоминать? Тогда же я просто продолжала тренироваться.
— На тот случай, если на вас все-таки обратят внимание?
— Нет. Просто старалась не растерять форму. Здоровья с годами не прибавляется. Поэтому майский отпуск у меня был непродолжительным, я съездила в Италию, в это же время решалось, как и с кем я продолжу готовиться. У меня было чувство, что женскую сборную все-таки разделят на две команды. Сама ситуация к этому подталкивала и я рада, что СБР принял в тот момент мудрое решение. И я сразу же сказала, что хотела бы готовиться не с Вольфгангом Пихлером.
— Настолько сильной оказалась обида за Антерсельву?
— Дело не в обиде. Просто Пихлер — не мой тренер. Не было внутреннего убеждения, что именно этот специалист способен вывести меня на максимальный результат. Возможно, поэтому я целых три года не могла вернуться в сборную. И очень обрадовалась, узнав, что вторую команду возглавит Владимир Королькевич. У меня сразу же появился дополнительный стимул для того, чтобы продолжать работу.
— Именно Королькевич работал с вами, когда вы решили вернуться в биатлон после дисквалификации?
— Да. Хотя сам тогда тренировал Словению. И я ездила к нему в Словению, в Италию, в Австрию…
— Никогда не спрашивали, почему он согласился взять вас к себе?
— Владимиру Борисовичу было интересно попробовать меня вытащить. Естественно, он согласился не сразу. Но согласился — и это было главным. Хотя первое время я буквально ползала на тренировках. И постоянно плакала.
— Королькевич — настолько жесткий тренер?
— Он не жесткий. Просто профессионал. Человек, который знает, что и как он делает. Владимир Борисович досконально знает спортсменов. И всегда готов к любым ситуациям. Мне с ним очень комфортно. Нравится, что он всегда объясняет, для чего мы выполняем ту или иную нагрузку. И работать психологически становится намного проще.
О ТРАВМЕ
— По каким признакам вы обычно делаете вывод, что подготовка к сезону идет правильно и эффективно?
— Когда я чувствую, что получаю от работы удовольствие — даже на максимальных нагрузках. Когда после тренировки не поднимаются ни руки, ни ноги, глаза закрываются, а на лице — улыбка. Это самый яркий показатель того, что работа сделана правильно.
— Тренировки в коллективе Королькевича — это индивидуальная работа или же спарринг?
— По-разному. Часто это спарринг. До травмы, которая случилась в конце августа, я работала в основном с Ольгой Вилухиной. Просто я не предполагала, что выпаду из тренировочного процесса на три с лишним недели.
— Знаю, что полученная вами травма оказалась серьезной. Каков был диагноз?
— Частичный разрыв мышц в месте прикрепления к суставу, надрыв суставной сумки с вытеканием жидкости и кровоизлияние в кость. Последнее оказалось самым неприятным. Да и врачи сразу меня предупредили: при кровоизлиянии в кость очень долго не проходят болевые ощущения. Так оно и оказалось. Три недели я проходила в фиксированной повязке и только потом стала разрабатывать сустав.
— Тяжело было?
— Физически не очень, а вот психологически я измучилась от ожидания. Когда три недели все, что ты можешь, — это работать с одной палкой, тяжело отделаться от мысли, что рука никогда больше не будет нормально двигаться. Чувствовала себя, как собака на трех ногах. Которую без труда может обскакать любая другая, у которой этих ног — четыре.
ОБ ОЛИМПИАДЕ В СОЧИ
— Вы понимаете, по какому принципу будет формироваться олимпийская сборная и на какой уровень должны быть готовы лично вы, чтобы попасть в команду?
— На всех соревнованиях, в том числе и контрольных, мне нужно быть в тройке. Иначе нет никаких гарантий. Я согласна, например, с тем, что Вилухина, как и Ольга Зайцева, должны получить место в команде вообще без отбора. Но все остальные, как мне кажется, должны биться на общих основаниях.
— Но это невозможно — столько времени бегать на уровне трех лучших!
— Конечно, невозможно. Бежать, допустим, три гонки подряд и при этом успевать восстанавливаться — нереально. Буду бороться тем не менее. Главное — не выплеснуть свой потенциал раньше времени. Можно ведь отобраться любой ценой, но на этом все и закончится.
— Когда в биатлонных кругах обсуждалась идея двух женских команд, планировалось, что, по сути, это будет один коллектив, который делает одно дело под руководством двух разных тренеров. С вашей точки зрения, это так? Или же правомернее говорить о двух командах, которые соперничают между собой?
— Конечно же, соперничество есть. Но это, наверное, нормально. Важнее другое: понимаешь ты сам, ради чего работаешь, или нет. Тренируемся мы в разных местах, практически не пересекаемся, совместный сбор пройдет, скорее всего, только в конце ноября.
— На что-нибудь, кроме тренировок, олимпийский сезон оставляет вам время?
— Нет. У меня даже на дисплее мобильного телефона эмблема Сочи стоит — чтобы не расслабляться. Ерунда вроде, а тонизирует. В спорте ведь часто бывает: когда на тренировках все получается, сознание начинает расслабляться. А на самом деле нельзя. Чтобы потом не остаться у разбитого корыта с ощущением, что ты сам во всем виноват.
— А если у вас в очередной раз ничего не получится? Не будете жалеть об этих трех годах нечеловеческой работы? Что вы выбросили их из собственной жизни?
— Нет. У человека всегда должна быть мечта. И у меня она все эти годы была. Как и сейчас.
— Но вы ведь задумывались о том, что будет после. Останетесь в биатлоне?
— Не знаю. Не уверена, что у меня хватит сил пережить все то, что я уже пережила, еще раз. Сейчас все проще, тем более что меня очень поддерживают близкие. Периодически я начинаю капризничать, мол, зачем мне все это нужно. Но не так давно человек, который прошел рядом со мной все сложности и падения, сказал: «Ты что, совсем сошла с ума? После того как вложено столько сил, времени, собственных денег, все бросить и сдаться?» И я поняла, что он прав. Как бы мне ни было тяжело, я должна пройти этот путь до конца.
Елена Вайцеховская,
Спорт-Экспресс
ФОТОРЕПОРТАЖ
