Призер этапа Кубка мира Екатерина Глазырина – новый герой летнего спецпроекта «Без винтовки».
Павел Копачев специально для Biathlonrus.com записал детские воспоминания одной из лучших российских биатлонисток – о первом дипломе, тостерах в качестве призовых и любимой шапочке с помпончиком.
***
Меня с самого детства учили самостоятельно делать выбор.
Я спрашивала, конечно, совет у мамы, но решение всегда принимала осознанно. Например, мне сразу захотелось заниматься лыжами. В пятом классе тренер пришла на урок, позвала в группу, и я не раздумывая подняла руку. Естественно, сперва почти все захотели, но на второе занятие пришли всего несколько человек: я, моя сестра-двойняшка Маша, двоюродная сестра Юля и еще пара девчонок. Выжили, можно сказать, самые стойкие.
На лыжах я толком и бегать не умела – на физкультуре максимум поднимались на горки и спускались по ним. Да и спортом я до этого не занималась, ходила на кружки вышивания, рисования, бальных танцев. Но пришла на тренировку и сразу поняла: мое.
Хотя это же детство — всем увлекаешься, все интересно. Может, записалась бы, условно говоря, на фехтование, и там бы осталась. Лыжи просто казались доступнее. Что нужно — комбинезон, теплая куртка и шапка. Весь инвентарь выдавали в школе — простенький, зато бесплатный:)
Меня никто и никогда не заставлял ходить на тренировки. Тем более секция была рядом с домом – в пяти минутах ходьбы. После школы (а она у нас была самой большой в городе) обедали с сестренкой, делали уроки и бежали на базу — она как раз в школьном подвале находилась. Там мы брали лыжи и наматывали круги.
Первые лыжи уже не помню — нам выдавали обычные, школьные: деревянные, пластиковые или полупластиковые. С деревянными много хлопот: если их неправильно намажешь, легко «прилипнешь» к снегу. Потом появились Tisa Fischer, получше, конечно, но мы бредили «Россией». Там ботинки и крепление удобнее. И однажды такие лыжи разыгрывали на контрольной тренировке. Я безумно хотела выиграть, но… победила моя двоюродная сестра. Было обидно:)
Биатлоном мы постепенно стали заниматься. Сначала по выходным, потом с упора стреляли… Такого, чтобы каждый день с оружием занимались, не было. Винтовки в Перми принадлежал «Динамо», и нам их давали только перед стартами. Меньше пачки патронов за тренировку расходовали. Да и на самих соревнованиях максимум делали по 3 выстрела из обоймы. Экономили.
Школу просто так не пропускали. У нас была строгая дисциплина, и ради соревнований редко отпускали: кросс, старты на 9 мая и осенью пару спартакиад. Вот, пожалуй, и все. Запомнился один случай: в 8 или 9 классе меня освободили от занятий ради патриотических игр. Я неделю готовилась к гонкам, заняла 2–е место, пришла в класс, думала, сейчас начнут поздравлять, а классная руководительница сразу осекла: «Мне твои игры не нужны». Даже обидно стало – я ведь за школу выступала, старалась. Наверное, тогда я поняла, что спорт мне ближе.
Я за режим, стараюсь ничего не нарушать. Даже если раньше засиживались в домиках, то до отбоя. По ночам не шастали. Только в седьмом-восьмом классе пару раз выбирались на дискотеку. Жили мы тогда на базе «Раздолье» в Чайковском. А рядом еще две базы — то в одном месте музыка, то в другом. Конечно, хотелось развеяться. Детям все время запрещать нельзя. И иногда тренер Анфиса Ивановна вывозила нас на дискотеку.
Я всегда за старшими тянулась. Помнится, в спортлагере как-то в один сезон были с Катей Юрьевой. Я старалась брать самое лучшее. И сейчас в принципе та же история — в группе Пихлера осталась во многом потому, что рядом Оля Зайцева. С ней интересно и познавательно. Просто даже наблюдать за тем, как она тренируется.
Детство для меня ассоциируется со спортивными лагерями. Там собирались вместе лучшие спортсмены области — кикбоксеры, баскетболисты, лыжники, футболисты. И было так весело, что ничего не смущало. Даже когда баскетболисты по ночам стучали мячом об асфальт и шумели, как грачи.
Еще одно воспоминание — походы. Дождик, костер, комары, песни под гитару, банки со сгущенкой… Золотое время. Сейчас такого, конечно, не хватает.
Я пока не переехала в Екатеринбург после первого курса, никуда толком и не ездила. Каталась по Перми и близлежащим городам — Добрянке, Соликамску, Ижевску. В основном на машинах. Зато в последние годы к поездам привыкла. Один случай особенно запомнился: года два назад ехали из Тюмени в Уфу. И Вольфганг (Пихлер – прим. П. К.) познакомился с нашими реалиями. Пошел в туалет и не смог включить там кран. Говорит: «Кручу-кручу, а вода не бежит». Пришлось Павлу Ростовцеву объяснять, что на краны нужно нажимать и держать, тогда и вода пойдет.
Самая безумная ночь — в Горнозаводске. Мы в 10–11 классе приехали туда на вкатку и должны были жить в профилактории. Но мест не хватило, и мы с тренером и двумя мальчишками поселились в гостинице газоперерабатывающей вышки. Там день и ночь шли работы, шум стоял невероятный. А условия спартанские — голые стены, стол, кровати и туалет с умывальником на первом этаже. Сейчас вспоминаю с содроганием, хотя мы не были избалованными детьми. Жили на квартирах обычно — гостиниц не хватало, ютились у местных жителей. Спали на креслах, ели «Доширак», не жаловались…
Вот инвентарь всегда хотелось самый лучший. Как-то однажды на тренировку Оля Непряхина, племянница тренера, приехала в новом комбинезоне — чуть ли не последней модели. Я аж слюни пустила… У меня-то старенький был, динамовский, с буковкой Д. И я частенько просила у нее этот комбинезон на гонки.
У мамы тоже что-нибудь новое выпрашивала — кроссовки, форму, шапочку… Мы же на всем экономили, покупали на рынке самое дешевое. Кроссовок хватало на месяц — потому что часто не кроссовки брали, а обычные тряпочки. Ноги в них отбивались на раз-два-три. Я даже как-то маме условие поставила: «Пока не купите кроссовки, не пойду на тренировку». Вот такая, принципиальная:)
У меня была любимая шапочка с завязками — красно-белая с болтающимся помпончиком. Очень теплая, никогда в ней не продувало уши. Но на каком-то сборе я ее потеряла. Очень расстроилась, чуть ли не плакала. Вместе с шапкой еще и костюм посеяла. С тех пор у меня такой любимой экипировки не было… А ведь с нее, можно сказать, и начиналась моя карьера.
Первый мой диплом — за лыжные соревнования в Большой Уфе, это примерно 60 км от Чайковского. 1999–й год, дистанция 3 км, 3–е место. Самый красивый диплом. Я его очень люблю.
За победы обычно дарили всякие побрякушки. Ну или тостеры — мне как-то за победу на первенстве России такой вручили. До сих пор дома стоит. Но призы были не на первом месте — важнее было выиграть, доказать всем, что ты лучше. Все же были в одинаковых условиях.
Первая загранпоездка — 2007–й год, чемпионат Европы, Болгария. Формально, конечно, в Европу приехали, хотя мы всегда шутили: «Курица не птица, Болгария не заграница». Попали из зимы в весну. Соревнования в горах, а жили мы на равнине. Необычные ощущения, но меня больше поразило, что столько звезд рядом. Я раньше многих только по телевизору видела.
Я вязать люблю. Сколько себя помню, вязала — распускала, вязала — распускала. Монотонная работа меня как-то успокаивала.
Мама однажды пришла поболеть за меня в Чайковском — увидела, что мы в лосинах бежали, и долго причитала: «Боже мой, вы же так заболеете. Одевайся теплее или бросай эти лыжи».
Когда меня в 17 лет пригласили из Чайковского в Екатеринбург, я моментально согласилась. Меня не пугали ни переезд, ни съемное жилье, ни перевод в другой институт. Хотелось всем доказать, что поступила правильно. Я же знала, как меня из Перми отпускали. Что-то вроде: «она пусть уходит, перспектив все равно никаких нет». Мне даже параллельный зачет не предложили. А в Екатеринбурге, если без шуток, я уже в первый год серьезно «выросла». И настрел увеличился, и работа изменилась в лучшую сторону.
А вот моя сестра-двойняшка Маша, с которой мы когда-то вместе в лыжную секцию пошли, спорт бросила еще в школе и не жалеет. Работает сейчас бухгалтером, а я все по соревнованиям мотаюсь.
Пресс-служба СБР
