Об экспериментах и их возможных последствиях, исторических фактах и биатлонной статистике, оптимистичных прогнозах и реалистичных ожиданиях — в блоге Константина Бойцова на eurosport.ru
***
Намеренно выдерживал сколь можно долгую паузу перед тем, как высказаться на тему: «Что происходит в настоящее время с нашими сборными по биатлону, и чего, в связи с этим, можно ожидать от них в наступающем году».
Выдерживал ее, быть может, памятуя подсознательно о завете Сомерсета Моэма – «Чем больше артист, тем больше пауза». Завете — не по своему, конечно, поводу. Паузу, уговаривал я себя, держат спортсмены, «сберегающие» свои лучшие кондиции до поры до времени; держат тренеры, активно уходящие от ответа на вопрос – когда их подопечные будут уже биться за место не в десятке, но на пьедестале; держит руководство СБР, заверяющее, что весь институт сборных команд находится ныне в состоянии активного эксперимента, который когда же как не в этом году проводить.
Что ж, мастера имеют право на паузу – даже большую, чем в состоянии понять и оценить зритель. Но я едва ли могу считаться артистом, тем более большим: моей выдержки хватило аккурат до новогодних праздников. Послушал тренеров и специалистов по итогам «незнаменитых» декабрьских стартов, посмотрел «Ижевскую винтовку», изучил политическое заявление Михаила Прохорова, и задался, подобно героине задушевной бардовской песни, банальным вопросом у новогодней елки.
— Что происходит на свете? — А просто зима
Российский биатлон находится в состоянии эксперимента. Эксперимента, который, согласно заявленной концепции, в дилемме «медленно сдавать позиции или пойти на риск, чтобы догнать и обогнать относительно далеко ушедших конкурентов?» пошел по пути решительного обгона. Сделанный выбор заслуживает всяческого уважения и поддержки – не в каждой области и на всякий год решаемся мы на радикальные перемены. Правда, при ближайшем рассмотрении, градус этого радикализма может показаться уже не столь высоким.
Тотальная смена всех в тренерском штабе, появление в первой сборной команде новых специалистов и даже новых служб – все это стало предметом обсуждений еще с лета и вроде бы обещало наблюдателям много интересного с первых же стартов сезона. Однако старты успели уже эволюционировать в регулярный процесс, а болельщики (в том числе и самые заинтересованные) все ждут прихода привычно-положительных эмоций. Эмоций все нет и команду по этому поводу в декабре не лягнул уже только ленивый. Контраргументы в ответ звучат столь неубедительно, что даже тренер-консультант сборной Владимир Драчев заметил, что «скорее всего, это просто отговорки со стороны руководства». И в самом деле – новые имена, новые взгляды и подходы к тренировочным методикам, целые направления в процессе подготовки… Команда, казалось, должна, пусть не сорваться с места в карьер, но в любом случае заиграть новыми красками, гранями, именами… Не заиграла. Что ж, в процессе эксперимента такое бывает. Ждали, казавшейся неизбежной, ротации в рядах спортсменов на январские старты и… дождались. Тренерское совещание в Ижевске рекомендовало:
Женская сборная: Ольга Зайцева, Светлана Слепцова, Анна Богалий-Титовец, Екатерина Юрлова, Наталья Гусева и Яна Романова.
Мужская сборная: Иван Черезов, Евгений Устюгов, Антон Шипулин, Максим Чудов, Андрей Маковеев, Алексей Чурин.
Самым радикальным изменением в январской когорте видится усиление «питерского крыла» — Екатерина Юрлова вытеснила из состава, все еще переживающую пост-олимпийский стресс Анну Булыгину, а Наталья Гусева предпринимает попытку второй раз (с 2004 года) войти в «реку» первой сборной. Вот, собственно и все. Кто из названого состава является новичком — той самой «свежей кровью», которая по идее остро необходима при экспериментах? Я тут полистал относительно свежие архивы на предмет собственных заблуждений – может смена состава есть процесс не столь стремительный и нечего торопить опыты специалистов? Оказалось — что нет. Вот краткий перечень лишь наиболее заметных и успешных обновлений, которые претерпевала наша команда сразу по окончании очередного олимпийского цикла.
1992-1994 – Сергей Тарасов, Алексей Кобелев, Валерий Кириенко
1994-1998 – Павел Муслимов, Виктор Майгуров, Владимир Драчев
1998-2002 – Павел Ростовцев, Светлана Ишмуратова, Ольга Пылева, Альбина Ахатова
2002-2006 – Николай Круглов, Иван Черезов, Сергей Чепиков, Ольга Зайцева, Анна Богалий
2006-2010 – Максим Чудов, Дмитрий Ярошенко, Андрей Маковеев, Евгений Устюгов, Екатерина Юрьева, Светлана Слепцова
Все названные в списке спортсмены (среди них и уходивший на покой Чепиков, и вернувшийся из Белоруссии Майгуров, и сидевший, казалось, в безнадежном запасе Ярошенко) «раскрывались» и прогрессировали буквально с первых месяцев нового олимпийского цикла – поскольку иначе места в новой олимпийской сборной им могло попросту не достаться. На этом фоне нынешний состав сборной – эдакая полузастывшая масса, где потолок каждого спортсмена в общем-то хорошо известен и только Юрлова с Шипулиным продолжают осваивать нишу элитных гонок. Не густо для решительного эксперимента. Прежние ротации выглядели масштабнее (я, повторюсь, только самые успешные фамилии перечислил) и проходили во вполне себе штатном режиме – без претензий на масштабное переформирование.
— Что же за всем этим будет? — А будет январь
Все то время, пока я писал этот пост (а писал я его не торопясь – почти два дня), сборная России предпринимала отчаянные попытки вылететь из обледеневшей Москвы в Австрию. Длительная эпопея закончилась организацией СБР чартерного рейса (беспрецедентный для неигровых видов спорта случай – это я тем кто считает что нынешнее руководство Союза биатлонистов не болеет за результат) – вся для того чтобы с 29 января начать тренировочный сбор в Рамзау. Большинство команд уже активно тренируется в Альпах – основном месте проведения январского кубкового блока.
Сейчас уже многие, вероятно, подзабыли, но в конце 90-х начале «нулевых» был в нашем биатлоне такой термин – «посленовогодний синдром». Имелся в виду объективный спад формы в связи с побывкой на родине после декабрьских этапов и многочасовыми перелетами (еще кто-нибудь простужался непременно или что-нибудь в этом же роде…). В общем старты в Оберхофе мы проводили ни шатко ни валко, а дальше, как могли, догоняли. В начале «нулевых» Ростовцев, Майгуров и подраставшая смена взяла за практику оставаться на Рождество и Новый год в Европе и «садиться на сбор» сразу по окончании декабрьского блока. Этот контингент, с годами, все увеличивался и, например, год назад одно только желание слетать в конце декабря домой требовало столь основательных аргументов, что проще было от этого намерения отказаться. Исключение делалось только для участников «Ижевской винтовки», которым предлагался маршрут «Европа-Ижевск-Европа» или «Европа-Ижевск-дом» — в зависимости от успехов на отборе.
И вот – год эксперимента. Шестерых участников декабрьских стартов от отбора в Ижевске тренеры освобождают (Максиму Чудову, например, «хватило» для этого следующих занятых на Кубке мира мест: 17, 26, 55, 18, 14, 35, 49), но никто из освобожденных в Европе не остается, а летит домой на самоподготовку. Сдается мне, что к полноценным тренировкам в высокогорном Рамзау, собравшаяся, наконец, команда приступит не раньше чем вечером 29 декабря и сам сбор получится в лучшем случае пятидневным – 3 января ведь надо уже в немецкий Оберхоф перебираться. Допускаю, что в экспериментальном режиме, высокогорные тренировки пойдут на пользу, хотя логика и специалисты, с которыми в последние дни довелось обменяться впечатлениями, говорят об обратном – нас ждет «посленовогодний синдром». Что ж, поживем-увидим.
В ожидании же захотелось вдруг поразмыслить над тезисом, которым вот уже много лет руководствуется авторитетный тюменский специалист Леонид Гурьев. Со мной он поделился им в октябре, когда я был у Леонида Александровича в гостях на грандиозном комплексе «Жемчужина Сибири».
— Тренер сборной не имеет права приходить в команду «нейтральным», — сказал Гурьев, — не приводя с собой нескольких воспитанников, которых он ведет с детских лет, и с которыми прошел все ступени отбора. Кто такой этот нейтральный человек? По мне — это человек, который ни на одном месте не пригодился, не вырастил своих спортсменов, не показал методики… завалил работу. Что это за нейтралитет? Это нейтралитет безграмотности и творческой беспомощности! Разве в сборную по футболу или по хоккею приглашают тренеров из клубов-аутсайдеров. Нет – приглашают из «базовых» клубов.
Листаю послужной список нынешних тренеров сборной команды:
Михаил Ткаченко – самым известным его воспитанником (руководствуюсь фолиантом «50 лет биатлону Удмуртии») является… его нынешний коллега Валерий Медведцев. Из последних – Виктор Васильев, «опустившийся» в этом сезоне из первого состава сборной во второй.
Валерий Медведцев стал известен в тренерском цехе благодаря своей жене – Ольге Медведцевой, которую «вел» с 2002 года до завершения карьеры. В более масштабных проектах пока не участвовал.
Анатолий Хованцев – самое звездное имя в тренерском штабе сборной. Именно с ним связаны успехи мужской команды в олимпийском Лиллехаммере в 1994 году и триумф на чемпионате мира в 1996-м. Однако начиная с 1999 года Хованцев работал с куда менее звездными сборными – Финляндии и Украины. С ними он сумел добиться значительных успехов, но навык «руководства звездами» у заслеженного тренера России как минимум слегка стерся. Да и сами звезды 90-х годов (Драчев, Тарасов, Майгуров…) были, в сравнении с нынешними подопечными, Хованцева просто «нищими энтузиастами», для которых биатлон являлся единственным источником сколько-нибудь достойного заработка. В общем среда, из которой Анатолий Николаевич вышел в 1999 от той в которую вновь погрузился в 2010-м, изменилась так же радикально как, например, город Ханты-Мансийск за это же время (в 1999 году 60% строений в столице Югры представляли из себя деревянные бараки, а ныне это – европейский город только в Сибири).
Сергей Коновалов проделал путь от тренера молодёжной сборной до первой с поистине космической скоростью. Стремительнее взлетал только легендарный Александр Привалов, который в 1966 году еще, как спортсмен, участвовал в чемпионате мира и завоевывал золото чемпионата СССР, а уже в следующем – руководил сборной. Однако, с тех пор многое в биатлоне изменилось и экзамен на звание тренера национальной команды слишком непрост чтобы сдавать его экстерном после двух лет практики.
Вот такая картина. Скажу сразу – я взгляды Гурьева разделяю далеко не в полной мере. Примеров, когда практически не имевший опыта работы в клубе тренер с успехом приходил на хозяйство национальной сборной предостаточно – неутомимый искатель русского допинга Вольфганг Пихлер – вовсе не уникум. Быть может, именно поэтому я изо всех сил пытаюсь разглядеть в работе нынешнего штаба сборной России что-то своеобычное и передовое. И вот своеобычности, конечно, нынешним рулевым не занимать. Если, дай бог, на чемпионате в Ханты-Мансийске у сборной все сложится хорошо – накопленный опыт работы надо будет непременно материализовать в виде методички. Как может спортсмен приступать к серьезной тренировочной работе лишь в августе, а к началу марта выходить на пик формы? Как можно уменьшить тренировочные нагрузки едва ли не в разы и все равно выступить ударно в нужное время и в нужном месте? Подобных вопросов, поверьте, много и не один я хотел бы получить на них ответ. Но докапываться до ответов пока не рекомендовано и потому атмосфера ожидания вполне вписывается в начало следующего куплета.
— Чем же все это окончится? — Будет апрель
Два года назад, в январе 2009 я разговаривал в Рупольдинге с Михаилом Прохоровым, который тогда еще только приступал к реформированию биатлонного хозяйства. Отвечая на вопрос – когда выстраиваемая им новая модель управления (отношений, подготовки – всего на свете) будет давать первые плоды, Михаил Дмитриевич заметил.
– Пусть с этой моделью сперва согласится большинство. Применю термин из бизнеса: у любого предложения должно быть критическое доверие. Если доверия нет – нужно брать время на то, чтобы убеждать людей в ее правильности. Кроме того (еще один бизнес-термин), есть скорость движения среды. Нельзя двигаться со скоростью большей (ну разве что самую малость), чем эта среда способна воспринять. Когда предложенная модель будет принята, тогда (через пару-тройку месяцев) я и смогу назвать сроки первого «урожая».
Предложенная модель, конечно же была принята – подозреваю что даже без серьезного обсуждения. Российская биатлонная семья хоть и большая, но весьма инертная – что, в общем-то является общей чертой для большинства олимпийских видов спорта в России. Усвоив вертикаль власти – как единственно-возможную модель управления не только в стране, но и вообще где бы то ни было, наши многочисленные спецы ждут команд сверху и вступать по поводу этих команд в публичные дискуссии… не дай бог. Когда летом 2009 на Совете СБР обсуждался тренерский штаб сборных команд (Совет должен был предложить кандидатуры для утверждения Правлением СБР), то полторы сотни вполне себе сформировавшихся специалистов увязли в беспредметных разговорах аж на 9 часов и (а вы на что надеялись?) так и не сделали конкретного предложения, предоставив лишь расширенный список кандидатов – пусть, мол, Правление само решает. При этом в кулуарах высокого собрания без конца муссировался вопрос – «Почему Прохоров не приехал?». Представляю себе Прохорова, выслушивающего в течение целого рабочего дня все те склоки. Хотя, уверен, все было бы иначе и собрание уложилось бы максимум в час. Но президент дал «среде» возможность проявить себя. «Среда» проявила себя болотом – если называть вещи своими именами. После этого Прохоров пригласил в Союз нового исполнительного директора и в его модели стало на одного решительного человека больше. Именно на одного – и пока не более.
Отсутствие навыка рабочей дискуссии – одна из главных проблем нынешней «биатлонной среды». Работающие специалисты воспринимают ее исключительно как посягательство на их авторитет, честь и достоинство, а оппоненты по большей части предпочитают всем видам диспутов закулисные интриги. К чему это обычно приводит – расскажет любой психолог: внутреннее напряжение, нерабочая атмосфера, высокая вероятность конфликтных ситуаций. Все это – про нынешнюю сборную команду. Насколько это способно помочь сборной успешно выступить на домашнем чемпионате мира – решайте сами.
— Что же из этого следует? — Следует жить
Я бы мог, пожалуй, вспомнить еще о многом – тем более что поводы возникают, увы, значительно чаще чем хотелось бы. Однако остановлюсь. Остановлюсь потому, что пока я все это писал – мне позвонил из Владимира заслуженный тренер России Сергей Демин и рассказал банальную в общем-то для нашей российской действительности историю. Администрация области (или Законодательное собрание – не суть кто там всем этим занимается) утвердила размер финансирования спорта (в том числе и школ) на 2011 год. Биатлону досталось аж… 60 тысяч рублей. Это для участия в соревнованиях (включая общероссийские), для укрепления материально-технической базы, а также на нужды школы – той самой школы из которой вышли Анфиса Резцова и Алексей Прокуроров.
В свое время Павел Ростовцев (также выросший и вставший на лыжи на Владимирской земле) уехал постигать науку биатлона в Красноярск, где и вырос в большого спортсмена. На упомянутой уже «Ижевской винтовке» Владимирская область не была представлена ни одним спортсменом – хотя в школе регулярно занимается 80 человек. Не удержусь от соблазна опубликовать здесь полный список финансовой помощи видам спорта в области. Сам Сергей Демин, отыскав в нем свой вид спорта где-то между борьбой на поясах и спортивной рыбалкой задумался о том – не проще ли купить на эти 60 тысяч наиболее способным воспитанникам школы билеты до Саранска или, скажем, Уфы в один конец и на этом «закрыть» биатлон в области, которой он, по сути не нужен. Однако поразмыслив, решил в очередной раз попытаться выжить и теперь надеется на поддержку от СБР. Я тоже очень надеюсь. Эксперименты экспериментами, но пока биатлонные школы в России будут пребывать в таком состоянии, надеяться что «среда» будет двигаться вперед хоть с какой-то скоростью…
В своем телеинтервью Михаил Прохоров заметил: «Когда аудитория привыкает к победам, поражения повышают рейтинг еще более». Нельзя не согласиться.
Хотя если я скажу, что не испытываю тревоги по поводу того, как будет выглядеть команда на январских этапах – это будет обманом.
Константин Бойцов,
eurosport.ru
