На прошедшем чемпионате Украины по биатлону состоялась очередная «российская премьера» – двукратная чемпионка мира среди юниоров Татьяна Белкина вместе со свой сестрой Надеждой приняли участие в отборе на летний грядущий чемпионат мира (Таня заняла второе место, а сестра – четвертое). Двумя неделями ранее ваш автор побывал в городке Звенигово, что в Марий-Эл, где сестры делали первые шаги в биатлоне.
Став невольным свидетелем прощания спортсменок со своей альма-матер, я получил возможность по-новому взглянуть на причины массового исхода российских биатлонисток в иные рубежи. Шок и негодование от увиденного долго не давали возможность с более-менее холодной головой сесть за написание этого поста. И все же…
«СТАНЦИОННЫЙ СМОТРИТЕЛЬ»
Все началось в середине августа. Информация о том, что сразу пять российских биатлонисток во главе с двукратной чемпионкой мира среди юниоров (пусть и в летнем формате) Татьяной Белкиной отправляются на Украину, пробудила раздражение сродни тому, какое могут вызвать жарким летом назойливые мухи. Ну что это такое, в самом деле?! Со времен Алены Петровой российский биатлон поставляет братьям-славянам квалифицированные юные кадры, из коих потом вырастают весьма и весьма достойные спортсменки, а мы имеем с этого лишь медальные потери на Олимпиадах и чемпионатах мира да горький опыт из которого, похоже, не делаем решительно никаких выводов.
Вот уже 15 лет этой истории, а поток лишь увеличивается – за Петровой последовала Лилия Ефремова, затем Наталья Бурдыга в компании менее известных россиянок. Да, юных биатлонистов в России определенно больше, чем может вместить институт национальной сборной, а попробовать себя на международном уровне хочется многим – но разве это повод делать спортивную иммиграцию нормой? В этом и состоит методика «шамана» Василия Карленко, призванного на пост главного тренера сборной Украины с целью совершить качественный скачок в области результатов на высшем уровне? Все как-то слишком напоминает историю с транзитным российским газом, который по пути в Европу не один год загадочным образом терялся где-то между Сумами и Ужгородом. Полистайте протоколы юниорских соревнований хоть по зимнему биатлону, хоть по летнему. Среди призеров последних 12-15 лет на одну украинку приходится десятка полтора россиянок. Между тем довести юниорку до высокого уровня дорогого стоит и сколько именно – уверен, никто никогда не считал. Ну и что это, в таком случае, если не демпинг? «Не желаете жечь нервы и переживать из-за конкуренции? Хотите побыстрее попасть на этапы Кубка мира? Добро пожаловать!» А ведь говорили наверняка на уровне президентов национальных союзов и главных тренеров: «Не надо ребята, вот так вот тайком». Ну и как дружить после этого?
Примерно такой сценарий повествования о великом исходе марийских биатлонисток на Украину крутился в голове, пока поезд Москва-Йошкар-Ола нес в глубокую провинцию, которой должен прирастать и крепнуть российский биатлон – если я верно понимаю тезисы, прописанные в программе развития до 2020 года, принятую Исполкомом СБР. На это же, насколько понимаю, нацелены распоряжения и указы Министерства спорта, в распоряжении которого как раз находятся всевозможные СДЮШОРы и УОРы. Где эта школа, которая так запросто отпускает своих спортсменов? Куда смотрит биатлонное руководство региона?
Предварительный звонок руководителю федерации биатлона республики Вячеславу Панову слегка скорректировал план поездки. В столице Марий-Эл искать признаки биатлонных школ или секций бесполезно – единственный регулярный центр находится в 90 км от Йошкар-Олы, в райцентре Звенигово. Именно там в СДЮШОР по пулевой стрельбе и биатлону сделали свои первые шаги и доросли до своего нынешнего уровня Татьяна и Надежда Белкины, Кристина Сидорова, Августина Куликова. Директор школы Анатолий Скворцов проинструктировал меня насчет маршруток от йошкар-олинского ж/д вокзала и пообещал встретить на главной площади Звенигова.
В число немногочисленных утренних картинок столицы Марий-Эл успели втиснуться красивый с иголочки спортивный комплекс на набережной Кокшаги да несколько тумб городских афиш, пестревших аршинными объявлениями «РАБОТА В МОСКВЕ».
Путь до Звенигова занял чуть более часа. Уже в 8.30 утра Скворцов встречал меня на остановке возле… Эйфелевой башни высотой метра 3-4 (видимо проходит по разряду городской скульптуры – уж очень натурально сделана). На располагавшемся напротив здании Администрации висел герб города (население около 8,5 тысяч) и дата его основания – 1860 год. О сегодняшнем дне города, упомянутого в истории России на год раньше «Манифеста об отмене крепостного права», Анатолий Александрович вкратце поведал за столом работавшего в этот ранний час кафе, за чашкой единственно-доступного растворимого «три в одном» кофе.
«МЕТЕЛЬ»
«С работой в городе неважно, с деньгами – еще хуже, – Анатолий Александрович не привык начинать издалека. – Экс-головное предприятие Звенигова – судоремонтный завод – дышит на ладан и едва ли не каждый год меняет хозяев. Работают пара небольших заводов да сельхозпредприятие – средняя зарплата 6-7 тысяч».
Теперь о главном, для чего, собственно, и приезжал – о СДЮШОР. Стрелково-биатлонная школа появилась в начале 80-х на базе ВДФСО. Первоначальные земляные работы удалось организовать за счет газопровода Уренгой-Памары-Ужгород. Памары – город в Марий-Эл, примерно в 40 км от Звенигова. Когда тянули трубу, то удалось уломать начальника некоего участка на предмет использования в течение нескольких дней одного из мощных японских тракторов – цена вопроса не разглашается, хоть и выглядит с точки зрения сегодняшнего дня откровенно смехотворной.
После того как в школу приехали настоящие биатлонисты – Константин Попов, Владимир Братчиков и Александр Акрицкий (не уровня сборной, но советской закалки – то что надо для таких СДЮШОР), школа начала активно работать, собирая около 150-200 человек из трех звениговских школ и окрестных деревень. Принимали даже республиканские соревнования – была гостиница на 200 мест. С середины 90-х все стало разваливаться. На поддержание трассы, стрельбища и помещений школы выделялись крохи, гостиницу приватизировали и закрыли, Попов и Братчиков уехали, набирать детей в секции стало трудно – из трех школ полноценно работает лишь одна. До последнего времени все держалось на Акрицком и его жене, но сейчас и он уезжает вслед за своими ученицами.
А еще – пару месяцев назад в Звенигове открыли ФОК «Жемчужина». Приезжали президент Леонид Маркелов и местный министр спорта. Президент перерезал ленточку и уехал. Министр заходил, интересовался делами, но денег не обещал. А в ФОКе для школы не предусмотрено даже комнатки, и за занятия учащихся СДЮШОР руководство комплекса требует деньги.
«Пойдемте в школу», – кивает Скворцов. Ему скоро 80, и на лучшую жизнь он уже не надеется – слишком много уже пожил на этом свете и в этих землях.
Пыльная дорога ведет к покосившемуся деревянному дому, неподалеку от которого предсказуемо расположился пивной ларек. Декоративная плитка фасада ободрана непонятно с какой целью. Внутреннее убранство обращает на себе внимание тремя большими каменными печами, полным отсутствием уборных, душевых и даже просто кранов, из которых текла бы вода, а также советскими плакатами с нормативами ГТО и успехами школы еще в 80-е годы. Из тренерской выходит Акрицкий – крепкий и подтянутый, в шлепках на босу ногу.
— Тобой, Саш, интересуются, – добродушно улыбается одному из немногих своих подчиненных Анатолий Александрович.
— Чего они все так прицепились, – Акрицкий, который видит меня в первый раз, начинает как-то неестественно оправдываться. – Ну занимает Белкина уже два года 20-30 места на чемпионате России, и что теперь – сенсации искать? Кому мы тут еще нужны?
Не испытывая никакого желания вот так вот с ходу прессовать едва знакомого специалиста, прошу рассказать о житье-бытье и показать школу, стрельбище и так вообще. Во время этой моей вкрадчивой речи из раздевалки появляются сестры Белкины.
— Мы на тренировку побежали? Что сегодня делаем?
— Скоростно-силовую и имитацию.
«ГРОБОВЩИК»
Мы отправляемся следом за спортсменками. За это время тренер успевает вкратце изложить мне собственный взгляд на историю вопроса. В Звенигово он приехал вскоре после открытия здесь школы. Приехал, что называется, по зову сердца и упоминавшегося выше Вячеслава Панова, искренне считая, что именно в таких городках на природе по прототипу Оберхофа, Рупольдинга и Антерсельвы должны вырастать сильные биатлонные школы. На этом убеждении пережил самые лихие и безденежные годы, держа вокруг себя тренеров, детей. Его жена, несмотря на то, что давно уже работает по специальности на полторы ставки в местной больнице, по-прежнему тренируется сама, и когда муж в отъезде, заменяет его. Других тренеров уже давно нет, как нет и надежды на то, что СДЮШОР будет хоть как-то развиваться.
Год назад в Йошкар-Олу приезжал вице-президент СБР Вадим Мелихов (вручить Татьяне Белкиной удостоверение мастера спорта международного класса, а также сертификаты на лыжи), и ему как практически решенный проект показывали лыжную базу «Корта» на окраине столицы. Местное телевидение эти события освещало весьма подробно – вот, посмотрите ради интереса.
Развитие-биатлона
Акрицкий к тому времени и сам смирился. Человеческий ресурс в Звенигове иссякает – центр должен быть в Йошкар-Оле. Тем более, что и стрельбище там возвести – пара пустяков. И вообще столица тяготеет к масштабным и красивым проектам. Ждал решения, ждал, что, быть может, выделят хотя бы служебную квартиру. Однако открыли в Йошкар-Оле на пустом месте школу фехтования, возвели два ледовых дворца, реконструировали старый футбольный стадион, отстроили новый, строят теперь огромный легкоатлетический манеж, а к просьбам биатлонистов в республике уже не один десяток лет относятся как к мольбам разнесчастного героя песни Александра Галича.
«Подмогнула б тебе касса, но
Кажный рупь – догнать Америку!
Посему тебе отказано,
Но сочувствуем, поелику:
Надо ж и того купить, и сего купить,
А на копеечки-то вовсе воду пить,
А сырку к чайку или ливерной –
Тут двугривенный, там двугривенный,
Да где ж их взять?!»
А тут еще патроны. Согласно новым нормативам республиканской разрешительной системы, не более 15 000 в год – и это на 40 человек занимающихся. В сборной страны – для справки – на одного человека положено немногим меньше (и это при том что сборники еще у себя дома стрелковой подготовкой интенсивно занимаются). Сестры Белкины за тренировку стреляют… по пять раз, другие по три, дети самого Акрицкого, которые тоже тренируются в этой школе – по разу. Каких результатов ждать после такого настрела?
Пару лет назад самого тренера звали поработать в Уфу, еще в Новосибирск. Потом забыли. Нынешней весной позвали на Украину, и он не выдержал.
«Годы уходят, – как-то опустошенно произнес Арицкий. – Здесь держался до последнего, сколько было сил. Но что теперь? Дети подрастают, не заработал ни на что, вырастить здесь других спортсменов, хотя бы уровня Белкиной, шансов нет. На Украине условия много скромнее, чем в больших биатлонных центрах России, но по сравнению с нами – небо и земля».
Его видавшее виды «Рено» (подарок живущего в Ульяновске брата) пересекает узкое шоссе.
«Вот – единственный участок, где можно тренироваться на лыжероллерах, – продолжил наставник. – Около двух км. Но это дорога – тут постоянно ездят машины. Тренируемся изредка на свой страх и риск».
Через три минуты мы останавливаемся на лесной опушке, рядом с тремя автомобильными покрышками. Мимо них время от времени пробегают Белкины. Старшая делает короткие остановки и молотит покрышки здоровенной деревянной оглоблей – такой вот тренажер. Потом берется за привязанные к дереву резиновые жгуты. Надежда тренируется в облегченном режиме.
«Ей на Украине недавно операцию сделали – восстанавливается, – поведал тренер. – Вон, видите – ее уже и экипировать успели».
Среди экипировки особенно выделяются кроссовки – на фоне рваных Таниных они неприлично хороши.
«Сейчас у них тут стипендия 3000 рублей, – отметил наставник. – Их мама, которая и привела девочек в секцию, сама, кстати, бывшая спортсменка, зарабатывает 6000. И как на все это прожить? У сестер только на дорогу от Красного яра (деревни, где они родились и выросли) до Звенигова в месяц 1000 уходит, а сколько еще на питание, а сколько медицина? Таня уже работу себе искала. В армию и полицию берут – тысяч 15-20 получать могла бы. Но она еще тренироваться хочет – ей биатлон не надоел. Вот куда тут еще денешься? Мы никого в республике не интересуем и максимум на что можем рассчитывать – что Белкиным сборы оплатят. Но разве в этом дело? А как им тренироваться дома? Как смену растить?»
«БАРЫШНЯ-КРЕСТЬЯНКА»
Некстати вспоминаю еще два телевизионных сюжета с бравурными названиями – «Биатлону в Марий-Эл – быть!». Посмотрите, если есть охота. Лично меня задел второй. Говорящая в кадре на родном марийском языке Татьяна Белкина как бы подчеркивает этим – она отсюда, из этих мест, она хотела бы остаться на родине…
Сестры-Белкины
Биатлон
— Что мама говорит? – спрашиваю я старшую из сестер уже после тренировки.
— А что мама… Она радуется за нас – желает успеха.
У Тани вечером поезд в Москву и оттуда в Киев – отбор на летний чемпионат мира от Украины. Стипендии ей, сестре, а также Сидоровой и Куликовой (2000 гривен) будут платить в течении года – дальше по результатам и решению тренерского совета. Жестко, но разве Белкины по-другому жили? Зато жилье, зато бесплатное питание, зато патроны! Заниматься их стрелковой подготовкой будет Оксана Хвостенко. Допинг допингом, но один из лучших в мире показателей в стрельбе никуда не денешь.
Едем на стадион, там у СДЮШОР оружейка. Пыльное выжженное футбольное поле с регбийными воротами, крепкая хоккейная коробка да разрушающийся кирпичный домик. В нем тир, несколько чудом работающих СКАТов, комната для хранения оружия. Недавно провалилась крыша, запах сырости теперь неистребим даже в жаркие летние дни. Посмотрите на фотографии оружейных шкафов, оцените плесень на винтовках (летом большинство из них стояли без дела).
Как в таких условиях выросла мастер спорта международного класса – понять невозможно.
Осмотрев несколько позже лыжный арсенал спортсменок (у Тани пять пар лыж, у Нади три, мази и парафины всей школы помещаются в одну коробку) я пришел уже в полное недоумение – как они тут еще занимались столько лет? Я видел на своем веку многие школы. Видел владимирскую, ютящуюся в крыле общеобразовательной, видел подмосковные в полуподвалах многоэтажек, но такой вопиющей нищеты не припомню, честно. И эта школа, еще раз подчеркну, носит статус школы «Олимпийского резерва», составляет кому-то статистику… Я, не тешу себя надеждой что рассказ о моей поездке дойдет до Мутко или хотя бы его замов, но чье это еще дело, если не их ведомства? Почитайте внимательно вывеску на здании этой, с позволения, школы. Какого резерва?! Резерва Украины? Для каких Олимпиад можно готовить спортсменов в таких условиях?! Для второго Ванкувера, быть может?! Кто тот негодяй (подозреваю – не один), который поставил подпись под документом, позволяющим этим развалинам считаться «кузницей олимпийского резерва страны»?
Акрицкий работает в этом узилище на четырех ставках и из своей 20-тысячной зарплаты до дому доносит едва ли половину – экипировка, мази, детали для винтовок, чехлы… И так вот уже 15 лет. 15 лет безрассудного трудового героизма и преодоления железобетонной стены равнодушия, безумных норм и ограничений. Интересно, что докладывало по поводу состояния Звениговской школы наверх министерство спорта Марий-Эл – если вообще что-то докладывало?
«ВЫСТРЕЛ»
Как апофеоз всего – визит на стрельбище. Уже без чувств и эмоций констатирую – две установки, прибитые здоровенными гвоздями к деревянным столбам. Малокалиберные гильзы здесь соседствуют с охотничьими – у местного населения, в отличие от биатлонистов, дефицита боеприпасов не наблюдается. Мишеням уже 20 лет. Веревки и заслонки Акрицкий после каждой тренировки отвязывает и забирает с собой – чтобы не унесли. А поставленные случайным образом суковатые палки – это пирамида для винтовок. Интересно знать – министр спорта республики посетил хоть одну тренировку тех, о ком с такой теплотой писал пару лет назад губернатору Андерс Бессеберг?
«На биатлонной карте мира теперь также есть республика Марий-Эл, где не только любят биатлон, но также заботятся о создании подходящих условий для молодых одаренных атлетов», – говорилось в послании.
Вот они – эти условия!
«Сестринский тандем покидает марийский биатлон» – заголовок газеты «Местное время». Ошибка, коллеги. Это сам биатлон покидает Марий-Эл – ведь вместе с Белкиными и компанией уезжает и тот единственный, кто способен был работать в этих руинах. Можно только предполагать, чего они сумеют добиться, оказавшись в более-менее приличных условиях. Кстати, они, быть может, переехали куда поближе, но куда? Чебоксары? Казань? Нижний Новгород? Киров? В этих городах биатлон тоже не благоденствует, а про перспективу с Уфой и Новосибирском я уже говорил.
Звенигово расположено на берегу Куйбышевского водохранилища – неподалеку от того места, где совсем недавно затонула несчастная «Булгария». Здешний биатлон также находился на плаву много больше собственного амортизационного ресурса. На дно идет тихо и вроде бы без жертв – хотя это еще как посмотреть.
На следующий день уже в Йошкар-Оле был праздник спортивных школ республики. Проходил он на стадионе «Дружба». Гимнастика, борьба, бокс, футбол, фехтование, хоккей, лыжные гонки. О биатлоне не было даже намека. Ну а лыжная база «Корта», на которой все вроде бы как уже решено и распланировано… Заехали мы туда с Пановым. Разбитая асфальтовая дорожка, по которой идти-то надо под ноги глядя – не то что на роллерах ехать. Срезанные провода осветительных мачт вдоль трассы. Подлесок – здесь вроде бы решили стрельбище делать.
Уверенности в том, что оно тут появится – ноль. Если только кто-то из министерства спорта России доедет вслед за Дмитрием Медведевым (президент России был в республике год назад, когда горели леса), наконец, до Марий-Эл и, может быть, даже поинтересуется состоянием в республике биатлона и лыжных гонок.
Есть еще пара детских секций с пневматическими винтовками. А биатлона настоящего больше нет. И не СБР тому причиной. Не у Союза биатлонистов на балансе эта разнесчастная школа – так уж наше спортивное хозяйство устроено. Грустная, в общем, картина – назад в Москву я ехал практически с похоронным настроением. Сегодня марийская школа, завтра – владимирская (на нынешний год всему владимирскому биатлону из областного бюджета аж 30 тысяч рублей выделено), послезавтра еще кто-то. Приедет когда-нибудь заслуженный мастер спорта Украины Татьяна Белкина (Алена Петрова и Лилия Ефремова таких званий удостоены) на историческую родину, захочет сделать какой-нибудь подарок своей первой спортивной школе – а только нет уже ни школы, ни директора ее, ни биатлона в республике. Есть только бодрые доклады Минспорта о миллионах активно занимающихся, о новых спортивных вершинах да о том, что вот нам бы еще одну Олимпиаду заполучить, и уж мы тогда…
Константин Бойцов,
www.eurosport.ru
