«Самая медийная персона», — сказала в шутку об Антоне Шипулине моя коллега, имея в виду количество новостей, которые с завидной регулярностью появляются как на личном сайте биатлониста, так и в других источниках. На интервью в Остерсунде «самая медийная персона» явился минута в минуту. Хотя вечер пятницы после двух полноценных тренировок на стадионе и стрелкового тренажа в отеле был заполнен у Шипулина достаточно плотно.
ЗАЧЕМ СПОРТСМЕНУ НУЖЕН ЛИЧНЫЙ САЙТ
— Антон, вам нравится постоянно быть на виду?
— Когда начинается пик соревновательной активности, я не особо люблю отвлекаться на общение с прессой. Тем более что спрашивают в основном про результаты, которые я собираюсь показать. Что тут ответишь? Пока не посмотришь, как готовы соперники, не почувствуешь, насколько ты сам хорош в сравнении с ними, результат невозможно предсказать даже в общих чертах.
— Неужели не бывает внутреннего чувства, что ты очень хорошо готов?
— Бывает, но появляется оно уже по ходу сезона. А вот в самом начале любые ощущения, как правило, обманчивы. Как в физическом, так и в стрелковом плане. У меня не раз случалось: вроде делаешь все, что говорил тренер, да и чувствуешь себя прекрасно, а «ногами» проигрываешь соперникам по 40-60 секунд. Почему-то так выходит, что, как бы напряженно мы ни тренировались, вот уже три года первые этапы получаются… не то чтобы провальными, но не очень удачными. Поэтому и не хочется говорить о результатах заранее.
— А зачем вам нужен свой сайт?
— Это просто дополнительная возможность для общения с болельщиками. В социальных сетях я общаюсь только с друзьями. Многие, знаю, обижаются, что не входят в этот круг, вот я и подумал: а почему действительно не дать людям возможность получше узнать мою жизнь? Стал делиться новостями через сайт, выкладывать фото и видео. Чтобы болельщики понимали: наша жизнь — это не только беспросветная пахота, но и шутки, какие-то розыгрыши. Вроде бы мелочь, а те, кто за нас переживают, смотрят все это с удовольствием. Пишут в ответ какие-то слова поддержки, благодарности. Иногда нам самим бывает очень кстати что-то хорошее о себе прочитать. Особенно когда с результатами не ладится и идет критика в прессе. Мы ведь такие же люди, как и все, а не оторванные от реальной жизни звезды.
— По своему опыту могу сказать: большинство обычных людей считает спортсменов некой элитой, лишенной каких бы то ни было бытовых проблем. Вам приходилось сталкиваться с такой точкой зрения?
— Доводилось слышать: мол, везет вам — вся жизнь за границей проходит. При этом никто не задумывается, что для нас побыть лишний день дома — большое счастье, ради которого мы готовы на любые жертвы. Цепляемся за каждую возможность найти авиарейсы, позволяющие побыть дома подольше хоть на несколько часов. Пусть рейсы будут ночные, неудобные — не важно… Наверное, надо самому хоть раз побывать в шкуре биатлониста и помотаться несколько месяцев по этапам, чтобы понять, какая это роскошь — спать в собственной кровати. Много раз замечал: мне достаточно всего на день-два приехать домой между сборами, чтобы полностью отдохнуть, восстановиться психологически и отправиться на следующий сбор абсолютно свежим.
«ЛЕТНИЕ» И «ЗИМНИЕ» МЕДАЛИ ПОХОЖИ ТОЛЬКО ВНЕШНЕ
— У вас относительно быстро прошел переход от новичка сборной к статусу одного из ее лидеров.
— Не сказал бы, что быстро. Я смотрел, как ярко в прошлом сезоне дебютировали в сборной Дима Малышко, Женя Гараничев, Тимофей Лапшин и с грустью вспоминал, как начинал выступать на взрослом уровне сам.
— Но, согласитесь, ситуация 2009 года, когда в сборной Владимира Аликина, под завязку «набитой» сильными гонщиками, появились вы, несопоставима по уровню конкуренции с прошлогодней.
— Это так, но Аликин тем не менее дал мне возможность выступить на этапах Кубка мира. Выглядел я там достаточно бледно. Лучшим результатом было то ли 28-е место, то ли 29-е.
— Что мешало?
— Наверное, страх. Меня ведь хотели запустить на Кубок мира на год раньше, в 2008-м. Тогда я выиграл в юниорах все, что только можно, включая чемпионат Европы. Был очень уверен в себе. А вот после того, как меня какое-то время держали при сборной, но в то же время не давали возможности выступать, эта уверенность начала исчезать. Чем дольше я ждал шанса, тем больше появлялось всевозможных психологических проблем. Мандраж иногда был настолько сильным, что на втором-третьем кругах у меня просто отключалась голова. Вспоминал после финиша какие-то свои действия и не мог их объяснить даже сам себе.
— Сейчас, когда ваши позиции в сборной в каком-то смысле даже прочнее, чем у Ивана Черезова и Максима Чудова, вы чувствуете себя лидером?
— Лидером сборной я себя не считаю. Хотя понимаю, что мои позиции в команде действительно прочны. Свое место в основе я заработал в прошлом сезоне совершенно справедливо. Психологически мне сейчас гораздо комфортнее, чем было год назад, когда я вроде и был в основном составе, но периодически приходилось участвовать в каких-то отборах, и иногда возникала мысль, что тренеры могут не поставить меня в состав. Сейчас этого груза не было. Я спокойно тренировался, не форсировал подготовку на вкатывании, то есть подводил себя к сезону более плавно.
— И, соответственно, не ставили перед собой никаких задач на летних стартах?
— Летние старты я вообще не рассматриваю как серьезные. Здорово, конечно, когда это чемпионат мира и есть медали, как получилось у меня в Уфе (Шипулин выиграл золото в составе эстафеты и бронзу в спринте. — Прим. Е.В.). К тому же медали «зимних» и «летних» ЧМ очень похожи. Если повесить их на стенку и смотреть с расстояния, разницы вообще не видно. Но на самом деле летние соревнования — не более, чем контрольная тренировка. В плане конкуренции мне гораздо больше понравились шоу-гонки в Пютлингене: там я бежал с Фуркадом, с Пайффером, с Бергманом. Пусть эти старты по большому счету тоже ни к чему не обязывали. Самый ценный опыт, который я на них получил: свободнее всего бежишь тогда, когда вообще не загружаешь себе голову мыслями о результате. Вот если бы добиться похожего отношения к гонкам еще и зимой…
— А что, собственно, мешает?
— Ответственность. Перед собой, перед болельщиками, которые смотрят гонку с трибун или по телевизору, перед тренерами. У каждого из нас в голове постоянно присутствует мысль, что даже один неудачный старт может лишить тебя места в составе. А две неудачи — почти гарантия, что вместо Кубка мира ты отправишься на Кубок IBU или России. Все это потихоньку грызет тебя на уровне подсознания — и порой начинаются ошибки.
О ПОЛЬЗЕ «ВНУТРЕННЕГО РАЗГИЛЬДЯЙСТВА»
— С вами такое часто случается?
— Ну, например, в середине прошлого сезона я вдруг понял, что слишком «заморачиваюсь» по поводу стрельбы. На тренировках стрелял намного быстрее и гораздо результативнее, а на соревнованиях старался стрелять более тщательно, но приводило это к совершенно противоположному эффекту. Я как бы «откладывал» каждый выстрел, долго совмещал кольцо с мушкой, тратил дополнительное время, переживал по этому поводу… А потом в голове словно щелкнуло: к чему все эти старания, если качество стрельбы падает? И я стал вести себя на рубежах так же, как на тренировках.
— Результат улучшился?
— Прежде всего заметно сократилось время стрельбы. Если раньше я стрелял в спринте больше минуты, а в гонке преследования — больше двух, то сейчас стал укладываться в 50 секунд и минуту сорок соответственно. И по-прежнему не могу отделаться от ощущения: чем более «разгильдяйски» я внутренне отношусь к старту, тем лучше получается результат. Не случайно, наверное, те же норвежцы постоянно шутят и подкалывают друг друга перед гонками. Это реально помогает освободить голову.
— Тем, как складывается подготовка к этому сезону, довольны?
— Да, вполне. Хотелось бы, конечно, чтобы по ходу сезона у нас все-таки была возможность хоть изредка приезжать домой. С другой стороны, понимаю: чем ближе Олимпийские игры, тем больше времени мы будем проводить на сборах. Нас уже предупредили, чтобы готовились к «казарменному» положению.
— С вашей точки зрения, Олимпиада стоит этих жертв?
— Конечно. Если ты — олимпийский чемпион, ты не просто остаешься в истории навсегда, а тебя по-настоящему помнят. Вот чемпионов мира вспоминают далеко не всегда.
— Каким вы сейчас вспоминаете свой ванкуверский опыт?
— Было очень тяжело. Я ведь до Ванкувера ни разу не выступал даже на чемпионатах мира. Приехал — и сразу в пекло. И все стало складываться как-то совсем неудачно. В спринте попал в третью группу — ту самую, которая бежала, когда пошел не то дождь, не то снег и всю трассу развезло. Это было, пожалуй, самым обидным. Я-то находился в неплохой форме. В преследовании, кстати, «ногами» показал очень хорошее время — просто стартовал со слишком далекой позиции. Но сам факт, что я съездил на Олимпиаду, стал знаковым событием в жизни.
— А сестре не завидовали?
— Что вы! Мы смотрели ее гонку вместе с ребятами, причем Настю (Кузьмину. — Прим. Е.В.) показали только на первой «лежке», где она получила один штраф, и на заключительной «стойке». Когда с той «лежки» Настя ушла пятой или шестой, я подумал, что чемпионкой она уже не будет. Мне казалось, что со штрафами Олимпийские игры не выигрывают. А когда на финишный круг она ушла второй и стала отыгрывать отставание у Нойнер, я почувствовал, как у меня на глаза наворачиваются слезы. И так заорал… Когда Настя выиграла, ребятам пришлось меня чуть ли не откачивать.
Елена Вайцеховская,
«Спорт-Экспресс»
ВИДЕОСЮЖЕТ ТК «РОСИЯ-2»
