Андрей Сахаров из Костромской области – новичок юниорской сборной России, у которого уже начали появляться персональные поклонники. В своей дебютной гонке на Кубке России – разделке на 15 км в Вершине Тёи – он занял пятое место, а после финиша благодарил маму, папу и особенно бабушку, которая является его главным болельщиком. Мы решили познакомить вас поближе с лыжником, которому 24 ноября 2024 года исполнилось только 18 лет.
— Андрей, тренеры юниорской команды вели тебя довольно давно. Но в итоге ты всё равно попал в сборную только тренерским решением. Видел, сколько хейта было в их адрес? Тянут блатного и т.д.?
— Видел, конечно. И у меня, действительно были ошибки. У меня же всегда было сильное начало сезона, а во второй половине я проседал. Мы говорили на эту тему с отцом и Сан Санычем Кравченко – я слишком много бегал. Гонки, гонки, гонки, а нужно бы делать паузу и проводить тренировочный сбор по ходу сезона. Наверное, я пытался объять необъятное, а держать пик формы в юниорском возрасте на протяжении всего сезона просто невозможно.
Конечно, были опасения, что меня не возьмут в команду, ведь я не выполнил критерии, по рейтингу тоже опустился ниже четвёртого места. Сомнения ушли, когда был опубликован окончательный состав юниорской сборной России. Что касается тренерского решения, то я счастлив, что вот сейчас на гонках в Вершине Тёи доказал правоту наставников. Уверен, что это только начало.
— Когда Кравченко и Дергунов взяли тебя «на карандаш»?
—Кажется, это было в конце сезона-2022/23 после первенства России в Кирово-Чепецке. Я тогда первую половину сезона хорошо отбежал, а потом был спад. Несмотря на это, они пригласили меня за счёт региона на майский сбор юниорской команды в Киргизию.
— Ты считался одним из фаворитов финала Спартакиады учащихся, но выступил в Сочи неудачно. В чём была причина?
— Я готовился к сочинским стартам в Цахкадзоре, и это был мой первый высотный сбор на снегу. Там допустили ошибки. Мы проводили все тренировки на низком пульсе и делали короткие скоростно-силовые отрезки, а нужно было сделать пару хороших контрольных тренировок, чтобы мышечное состояние вывести на боевой уровень. Когда в Сочи бежал, понял – функционалка на пике, а мышцы просто выключены, они просто не проработаны оказались. Ну и не получилось ничего в Сочи. Мы, кстати, пересеклись в Цахкадзоре с Арсением Поздеевым, работали по разным тренировочным программам, и он на Спартакиаде выступил прекрасно.
— Ты готовился в Армении за свой счёт?
— Частично. Половину необходимых средств выделил ЦСП Минспорта Костромской области, отец – полностью за свой счёт, а личному тренеру Александру Евгеньевичу Шатунову выделила деньги спортивная школа, ЦСП, но он и свои средства вложил.
— Насколько серьёзны отличия в работе с тренерами юниорской сборной от того, что ты делал с отцом и личным тренером?
— Так я предыдущий сезон готовился именно по планам Сан Саныча. Но и до этого я работал, если брать объёмные тренировки, в похожем ключе. В юниорской сборной совершенно иначе относятся к силовой работе. Если раньше на круговой тренировке я делал упражнения по минуте, то здесь узнал, что такое максимальная сила и гипертрофия.
— Твои мышцы тоже про это узнали. Вряд ли сказали спасибо.
— (смеётся) Это так. Но тренеры отметили, что у меня большой потенциал в физическом плане, нужно это развивать.
— Парни у нас в основном мощные, силовые. А вот девчонки и без такого загруза могут бежать.
— Но не все. Да и физиология у нас разная. Как сказал на тренерском семинаре Юрий Викторович Бородавко, можно пройти дистанцию с одинаковой частотой, но кто-то будет первым, а кто-то в лучшем случае в середине протокола. Это как раз зависит от мощности.
— Ты читаешь специализированную литературу, изучаешь научные подходы к тренировкам?
— Обязательно. Нужно понимать, чем я занимаюсь и быть полностью погруженным в тренировочный процесс.
— Насколько отец, мастер спорта СССР по лыжным гонкам, предопределил твою судьбу в лыжах?
— Он поставил меня на лыжи в три года. Но до 2014 года, пока я не пошёл в лыжную секцию, никаких тренировок не было – я вставал на лыжи, только чтобы погулять с мамой и посмотреть, как отец тренируется и готовится к марафонам. Тренировки начались только в секции, а уж когда пошли достаточно высокие результаты, это было в десятом классе, отец сказал, что моё будущее должно быть в лыжах. Возможно, я бы всё равно пришёл в лыжные гонки, но путь был бы более извилистым. У папы большой опыт, он научил меня не отвлекаться на другие дела. Ну и на мои первые и единственные международные соревнования меня тоже вывез папа.
— Ого, а подробнее?
— Мне тогда было 9 лет. Отец взял меня на «Марчалонгу» — он бежал основной марафон, а я мини-«Марчалонгу» на 3 км, который проводится накануне основной гонки. Каким я был – не помню. Стартанул неплохо, видел спины лидеров, а потом упал и потерял все шансы на высокое место. Ничего необычного не было, никаких зверских скоростей.
— Почему у тебя не папа записан личным тренером?
— Да у меня, по сути, два личных тренера. Из-за графика учёбы я не всегда мог присутствовать на тренировках в то время, когда шли занятия в секции. А я учился в лицее №34, который считается лучшим в Костроме. Так что в это время тренировки проводил с отцом, который знает мой организм лучше всех. Но на сборах, например, я был только с Александром Евгеньевичем. Ну и плюс ко всему, папа и личный тренер сами бегали вместе лет с 17, так что никаких проблем не возникало.
— В Костроме нормальное условия для занятия лыжными гонками?
— С учётом того, что у нас в городе нет хорошей лыжной трассы, руководство нашей спортшколы делает всё возможное, чтобы возможности для тренировок были. Я хочу поблагодарить весь состав школы за то, что уделяют такое внимание, чтобы у нас была возможность встать на лыжи. Но у нас есть трасса в Чижово – это деревня рядом с Костромой. Там есть круг в 5 км, который отчасти сравним с Кирово-Чепецком, а имитационный круг вообще великолепный. Эта трасса сама тебя тренирует.
— Кострому сложно назвать лыжным регионом. Не планируешь сменить спортивную прописку?
— Но именно из нашей области – легендарная Алевтина Олюнина. Конечно, о её успехах можно только мечтать. А на тему смены региона – как минимум в ближайшие четыре года нет. У меня есть прогресс, есть поддержка спортивного руководства региона и не только.
— Ты пришёл в юниорскую сборную со своим личным спонсором. Какую помощь уже получил?
— Действительно, меня стало поддерживать костромское отделение «Совкомбанка». Помощь разная, но скажу про самую существенную. К соревновательному сезону спонсор помог приобрести восемь пар отличных лыж. На одной из этих пар я стал пятым в гонке на этапе Кубка России. Мы стали сотрудничать, когда я ещё учился в школе – стал показывать результаты на российском уровне, и на меня обратили внимание.
— Кстати, а сейчас ты где учишься?
— В нашем Костромском государственном университете в институте Высшая IT школа по направлению информационная безопасность. К моему отсутствию на занятиях относятся лояльно и отрабатывать не заставляют, но сессии я должен сдавать как все. Конечно, даты сессии могут попасть на соревнования, то я в вуз приехать не смогу. Но на эту тему есть договорённость – можно будет сдать в другие даты.
— Но почему такое сложное направление?
— Да в десятом классе у нас была специализация, я физико-математический класс попал. Ну и выбирал потом специальность, на которую намерен был поступать, исходя из разных параметров – востребованность, популярность. В межсборье я постоянно хожу в университет на пары – пока особо ничего сложного нет.
— Ну не зря девочки в юниорской сборной говорят: «Андрюша у нас умный».
— (смеётся) Не знаю, им виднее.
— Тебя какие-то ещё виды спорта интересуют, кроме лыжных гонок?
— Конечно. Лёгкая атлетика, а именно бег на средние и длинные дистанции и марафонские дисциплины, а также велоспорт – там слежу за Ремко Эвенпулом и Тадеем Погачаром. Ну и совсем чуть-чуть послеживаю за триатлоном. На Олимпиаде в Париже болел за Якоба Ингебригтсена. Начал следить за ним, когда ему было 19 лет. Норвежец из лыжной страны – наверняка в детстве на лыжах бегал. Да и составляет такую конкуренцию темнокожим ребятам.
— Он ещё и медийный. Все новости на 800 и 1500 м вокруг него строятся – либо он получил от других леща, либо сам лещей раздал.
— Если честно, на медийность я внимания вообще не обращаю. Мне просто нравится его техника бега, его тактика. Остальное вторично.
— Тебе самому не хотелось бы поучаствовать в легкоатлетических соревнованиях? Например, полумарафон пробежать, как Алина Пеклецова.
— Было бы интересно, но не по равнине, а кроссовую дистанцию, где есть подъёмы, на которых можно «накормить» легкоатлетов и сделать протяжку. Что касается Алины – она не только от природы одарённая, но и тренируется очень здорово. Мы же, бывает, пересекаемся.
— Не боитесь отстать от неё?
— Ну… На контрольной тренировке в Сочи, когда там непрерывный подъём на роллерах в гору, мы опасались ей уступить. Но девочки бежали другую дистанцию, а по итогу посмотрели потом протокол – вроде бы по времени на той отсечке никто не уступил. Но это не точно (смеётся). Хотя раз Сан Саныч ничего тогда не сказал, значит, всё хорошо. Он нам говорит, что у Алины нужно учиться тому, как преодолевать подъёмы.
— Хочешь попробовать гонку в гору?
— Очень! Я смотрел в прошлом сезоне, как проходила гонка в Кировске, и мечтал о том, чтобы самому поучаствовать, испытать то, что испытывали другие, создать конкуренцию. Я считаю, что подъёмы – моя сильная сторона, я люблю делать протяжки в подъёмы и на выходе из них, когда пульс выходит на свой предел. Из-за недостатка в мощности мышц на равнине и под спуск я немного отстаю от ребят, но усиленно над этим работаю.
— Ты следишь за тем, как выступают иностранные ровесники? Например, за шведом Альваром Мюльбаком?
— То, что он со взрослыми наравне бегает, немного шокирует, а его тренировочные объёмы, как мне кажется, вполне сопоставимы с нашей юниорской командой. За прошлый сезон, когда я ещё не был в составе юниорской сборной, у меня вышло около 8900 км, 800-900 часов. По показателям тестирования, которые он выкладывает, мы тоже сравнимы.
— Мюльбак говорил, что с мая он по 100 часов в месяц делал, а вы?
— В мае у нас было около 80 часов, а далее каждый месяц чуть меньше 90 часов. Разница есть, да, но он ещё в 13 лет, кажется, провёл несколько тренировочных дней с группой Маркуса Крамера, и тогда немецкий специалист сказал – парень с потенциалом. Альвар на «Васалопете» третьим стал, а это о многом говорит. У меня папа этот марафон не раз бегал, и рассказывал, что просто доехать 90 км даблом невероятно тяжело, а уж стать третьим по мужикам – что-то запредельное.
— А ты так, одним глазом послеживаешь за сверстниками-иностранцами или всё-таки внимательно?
— Я бы даже сказал, что пристально. Мне интересно, как они выступают. В прошлом сезоне обратил на себя внимание норвежец Йорген Нордхаген, который на первенстве мира в коньковом масс-старте уехал от соперников на 2,5 минуты. Решил узнать про него побольше – так он, оказывается, ещё и в сборной Норвегии по велоспорту. Подумал: ничего себе, совмещает два вида спорта и так успешно! Недаром же мы всегда в майской подготовке уделяем много внимания велосипедам – это влияет на коньковый ход.
— В России в юниорском возрасте серьёзная конкуренция. Ты готов биться за лидерство и рвать всех на лыжне?
— Именно так, как вы сказали. В нашем возрасте нужно всех уважать, но никого не бояться. Авторитетов быть не должно.
