Директор лыжно-биатлонного комплекса Лаура Андрей Марков тренировался в той же спортивной школе, что и Ольга Зайцева. Занимался лыжами и биатлоном. После кризиса 1998 года перешёл в ачери-биатлон (со стрельбой из лука) . Выступал за сборную Москвы, потом за Московскую область, а в 2002 перешёл в Ханты-Мансийский округ. Заслуженный мастер спорта, многократный чемпион мира. По окончании спортивной карьеры работал со сборной командой ХМАО как тренер, потом тренировал российскую сборную, с 2009 года работает в оргкомитете Сочи 2014.
С 2011 — руководитель объекта «Комплекс для соревнований по лыжным гонкам и биатлону «Лаура».
— Андрей, за что конкретно вы отвечаете в Сочи? Есть ведь ещё один директор стадиона, Михаил Мокеров, как вы делите обязанности?
— Я отвечаю за олимпийский объект «Лаура» во время проведения XXII Олимпийских и XI Паралимпийских зимних Игр. То есть вся координация операционной деятельности: приезд-отъезд всех аккредитованных лиц, организация соревнований, логистика — это все в моём ведении в период Игр. Обязанности Михаила — директора стадиона от эксплуатирующей организации – обеспечивать эксплуатацию объекта в период проведения Игр и в период подготовки к ним. То есть его работа связана с материальной эксплуатацией объекта и подготовкой трасс, а моя — с организацией соревнований. Михаил представляет эксплуатирующую компанию, которая управляет комплексом по поручению его собственника – компании «Газпром». А я – представитель Оргкомитета «Сочи 2014». Объект — это два стадиона, лыжный и биатлонный, подъездные дороги и транспортный пересадочный узел Лаура плюс канатные дороги. У меня в период Олимпийских игр порядка 3 700 тысяч подчиненных, а также 3000 человек – служба эксплуатации.
— Как давно вы работаете в этой должности?
— В 2009 году я пришел в Оргкомитет и был у истоков, когда начиналось строительство.
— Кто пригласил вас на работу в Сочи?
— Меня взяли по рекомендации Союза биатлонистов России. Я был сначала на должности руководителя соревнований по биатлону. В 2011 стал управлять всем объектом, который включает не только биатлонный стадион, но и стадион для лыжных гонок.
— А в каком состоянии был объект в 2009 году? Что-то было уже?
— Только лес. Это была стадия согласования проектной документации. Когда я пришел в декабре 2009 года, началась заливка бетонной плиты под основание здания биатлонного центра. Потом пошла вырубка трасс, прокладка различных систем – оснежения, роллерной трассы, освещения, строительство стрельбища и много всего другого.
— Кто проектировал трассы?
— Тут не обошлось без участия Союза биатлонистов России и ФЛГР. Вадим Иванович Мелихов – это тот эксперт, который есть «двигатель всего прогресса в России», я имею ввиду развитие биатлонных комплексов и трасс. Мы вместе с ним согласовывали все технические аспекты и приходили к общему знаменателю в тот период, когда приходилось убеждать строителей, разработчиков, что нужно сделать именно так, а не иначе. Потом уже, когда находили какое-то решение, вызывали IBU, приезжал рейс-директор IBU Франц Бергер, приезжала генеральный секретарь Николь Реш. В эти визиты мы согласовывали все наши задумки, которые сейчас воплотились в олимпийские трассы. Лыжные трассы мы прорабатывали с экспертом ФЛГР по гомологации Игорем Беломестновым.
— Кто был проектировщиком стадиона, зданий, представители какой страны?
— Комплекс проектировали русские проектировщики – ЗАО «Росинжиниринг». То есть это российские исполнители, они проектируют уже не первый объект, а олимпийский проект – это вообще такая уникальная вещь, поэтому здесь тяжело было собрать всё лучшее и пройти через все юридические и технические согласования, экспертизы. Тяжелая местность — горы, они накладывали дополнительный отпечаток на строительство, но, тем не менее, то, что сейчас воплощено в Сочи, отвечает всем современным требованиям. Сейчас, наверное, это флагман, один из лучших стадионов в мире, я так считаю.
— Можно с этим согласиться, стадион, как сооружение – великолепен. Но люди, которые посещали тестовые соревнования, остались недовольны многими моментами в организации. Наибольшее недоумение вызвало расстояние между трассой и местами для болельщиков порядка 2-3 метров. Люди привыкли быть рядом с трассой, это двойное ограждение для многих стало причиной вообще отменить поездку на Игры. Ведь билеты на трибуну стоят дорого, а на трассе, получается, ты ничего не видишь.
— Во-первых, это было неспроста, объект находился в стадии строительства, там, где должны были стоять болельщики, прокладывались коммуникации и мы намеренно туда не ставили людей. Это было сделано для безопасности самих зрителей.
— То есть, во время олимпийских гонок так не будет?
— Нет, конечно. Дата ввода стадиона в эксплуатацию — октябрь 2013 года. Может быть, это не афишировалось, и надо было как-то людям объяснить, что объект все еще строится, но такова, наверное, жизнь каждого олимпийского объекта, что Турина, что Ванкувера. Ванкувер вообще на тестовых соревнованиях ограничился всего пятью сотнями зрителей. Мы по такому пути идти не захотели, понимая, что биатлон очень популярен в России. Мы хотели, чтобы люди поприсутствовали на тестовых соревнованиях, хотя мы все понимали, что еще идет стройка, это все-таки определенные обязательства перед организаторами.
— Какова сейчас вместимость каждого из стадионов?
— На Играх каждый день будем принимать по 7 500 человек зрителей и на лыжных гонках и на биатлоне.
— Это нормально? Не мало?
— Это нормально. На других играх бывало и меньше. Мы можем вместить и больше, но транспортная концепция не позволяет. В горном кластере почти все объекты сосредоточены в одном месте, а расписание соревнований очень плотное. Поэтому ограничение по вместимости объектов сделано намеренно, что бы зрителям было комфортно во время Игр, а не приходилось стоять в очередях.
— То есть это из-за транспорта, а не канатных дорог? Где это узкое место находится?
— Нет, узкое место — это сама дорога в Красную поляну.
— Получается, что даже новой автомобильной и железной дорог, проложенных специально к Играм, оказалось недостаточно?
— Достаточно для того количества зрителей, которое запланировано на каждом объекте. Один состав поезда перевозит 2 000 человек, в пиковые часы в Красную Поляну будет прибывать 6 000 человек в час. В Красной поляне будут проходить соревнования по лыжным гонкам, биатлону, горным лыжам, сноуборду, фристайлу, прыжкам на лыжах с трамплина, лыжному двоеборью, бобслею, скелетону, санному спорту. Места распределили, но приоритет отдали наиболее популярным видам, это, прежде всего, биатлон. То есть, мы меньше всего «урезались» по количеству зрителей от первоначально заявленного количества. Тем более, ни для кого не секрет, что количество людей на трассе — это одна десятитысячная от того количества людей, которые будут смотреть Олимпиаду по телевизору. Поэтому счастливчики те, кто будут смотреть это вживую, но не менее счастливые те, кто будут смотреть это по телевизору.
— Поскольку это было в России, на тестовые соревнования приехало очень много людей, но они остались недовольны: туалетов не хватало, чай закончился через час, был холодно, нигде нельзя ни попить, ни поесть, ни в туалет сходить, очень долгие обыски на канатку… Ну, то есть, очень много тех, кто после тестовых соревнований сказал «не поеду на Олимпиаду», «Сочи тест не прошел». Можно ли сказать, что будет лучше на Играх?
— Все мы знаем, что тестовые соревнования проводятся для того, что бы протестировать каждую службу, каждого подрядчика, и это совершенно нормально. Я бы не сказал, что туалетов было недостаточно. Туалеты у нас на каждом шагу, поэтому для меня даже непонятно, каким образом люди были обделены. Есть много постоянных туалетов и были временные кабинки. Может люди хотели «не отходя от кассы» иметь такое количество туалетов, может никому не хотелось двести метров пройти? Например, Хохфильцене всего один постоянный туалет на 15 000 зрителей и несколько временных кабинок на путях движения, поэтому то количество туалетов, которое у нас в Лауре, должно быть предостаточно… Для меня удивительно, что кто-то жаловался. Чай в какие-то промежутки да, заканчивался, но всё, в принципе, было рассчитано на четыре с половиной тысячи человек. Это опыт не только для нас, как для организаторов, это был опыт для эксплуатирующей организации, всё обязательно будет учтено. Могу точно сказать, что на Играх уровень сервиса будет однозначно намного выше. Объект «Лаура» очень компактный, сконцентрировать всё в одном месте было сложно, поэтому мы сделали таким образом, что вся инфраструктура для зрителей расположена не только возле самого биатлонного стадиона, но и на путям их движения.
— Снега достаточно?
— Более чем. К началу сезона у нас объект уже был введен в эксплуатацию, поэтому у меня гора свалилась с плеч. В декабре я отчитался перед IBU. Все, как было задумано в 2009 году по проекту, было сделано, причем за очень короткий срок для столь грандиозного строительства – 4 года. Завершены все трассы, запущены система оснежения и система освещения, готово стрельбище. Пути движения зрителей, про которые так волнуются зрители. У нас сейчас идет процесс установки временной инфраструктуры, то есть ее можно поделить пополам – биатлонный стадион с небольшим количеством временной инфраструктуры, а лыжный стадион – он целиком временный. Поэтому сейчас завершаются работы по установке временной инфраструктуры на лыжном стадионе, а на биатлонном мы смонтировали дополнительную трибуну на финишном повороте. Если помните, на биатлонном стадионе были только основные трибуны, но теперь финиш воочию увидит на 1100 человек больше. Установлены дополнительные туалеты, заасфальтированы пешеходные пути, сделаны лестницы, то есть там ничего не узнает человек, который был на тестовых соревнованиях. У нас запущена дополнительная канатная дорога 3S, она будет перевозить 2 700 человек в час, а действующие уже перевозили 4000 человек в час. Поэтому мы, конечно, рассчитываем, что те, кто приедут на Игры, попросту обалдеют от инфраструктуры, она очень комфортная.
— Насколько сложные требования к безопасности и насколько это ограничивает вас?
— Досмотр будет тщательным. Но мы будем стараться, чтобы это не отражалось на комфорте и не создавало очередей. В свою очередь, мы надеемся на понимание и поддержку. Каких-то «драконовских мер», которыми пугает интернет, точно не будет.
— То есть не будет цепи охранников прямо вдоль трассы?
— Нет. Вдоль трасс у нас стоят только спортивные контролёры. Все сделано по международным стандартам, в том числе стандартам безопасности. Кстати, все, кто приезжает к нам с визитами, говорят, что построенное невозможно было бы построить в Германии и за 20 лет, а Россия построила за 4 года.
— Ну, в Германии все это происходило бы иначе, я думаю. Много там было ущерба природе? Про что говорят чаще всего об Олимпийских играх? Воровство, использование едва ли не рабского труда гастарбайтеров, нарушение экологических норм, полицейский беспредел, насильственное изъятие собственности?
— Все, кого я знаю, по крайней мере, в оргкомитете, работают добросовестно. Текучка есть везде, многих людей что-то где-то не устраивало, быт был тяжелый. Это же вахтовый метод. Почему-то когда северянин работает на добыче нефти в Сибири, никто их не спрашивает, каково вам здесь? Тоже живут в бытовках по два-три месяца без семьи. Ну и здесь такие же были условия. К строительству же оргкомитет не имеет отношения.
— А вы сами где живёте?
— Я живу в Сочи.
— Коммунальные проблемы там сильно чувствуются? Много пишут, что света нет, воды, то из крана течет коричневая вода, бесконечные пробки последние два года, плюс к этому в любой момент выключают всё – воду, газ, свет, и неизвестно, когда будет.
— Я сколько живу в самом Сочи, в месяц может быть 2-3 раза отключали свет, а в Поляне, кстати, вообще не отключают. А отключают свет потому, что ведется центральная новая линия электропередач, настраиваются сети, то есть город из деревни превращается в мегаполис. Естественно, это не нравится многим. Недовольные будут всегда, и были всегда, в той же Москве я уверен, много недовольных. Когда я вернулся на пару дней в Москву, обалдел от пробок, поэтому я понял, что в Сочи – это ещё не пробки. В Сочи пробки были связаны в основном с тем, что строились новые развязки, и во многих местах движение закрыто или ограничено. Но с вводом новых дорог инфраструктура Сочи очень сильно поменялась. Открыли новую совмещённую дорогу в Красную Поляну, открыли дублёр Курортного проспекта. Поэтому в самом Сочи, как я помню, три года назад, чтобы доехать до центра, надо было потратить 2 – 2,5 часа, сейчас я из офиса в Имеретинке доезжаю до центра города за 45-50 минут. Это 60 километров. Поэтому я считаю, что для такого расстояния это нормально.
— Знаю, что СБР и лично Вадим Иванович Мелихов еще на стадии, далекой даже от проекта, очень переживали, чтобы стадион в Сочи не оказался стадионом на две недели соревнований. Чтобы его можно было использовать потом как тренировочную и соревновательную базу. А сейчас один из самых распространенных анекдотов, как условный олигарх, после того, как закончился последний паралимпийский день, садится на бульдозер и сносит все это, чтобы не содержать. Многие уверены, что у этого курорта нет шансов жить какой-то постолимпийской жизнью.
— Сочинский проект изначально рассчитан не только на 16 дней Олимпиады. Существует программа «Наследие» и в проекте комплекса заложено постолимипийское использование, то есть дальнейшая жизнь – это кубки IBU, возможно, Кубки мира или чемпионаты мира, но это зависит уже от политики компании «Газпром». Я уверен в том, что этот объект будет международным тренировочным центром. Здесь уникальные горные условия. Это единственный в России комплекс такого уровня на высоте среднегорья. Нигде с таким успехом нельзя тренироваться. Здесь близко к Европе, здесь время как в Европе. Говорю как спортсмен, что 1450 метров над уровнем моря – это хорошая высота для тренировок. Плюс то, что здесь есть лыжероллерная трасса 5 км, и всего 60 км до моря – это хорошие условия летом, а зима здесь начинается как во всей Европе с декабря месяца уже уверенный снег, и он лежит до середины апреля.
— Весь спортивных комплекс, который здесь наверху и Олимпийская деревня построено за счёт инвестора, компании «Газпром»?
— Да.
— Допустим, команда хочет приехать на сбор, например какая-нибудь марафонская команда. Если поселиться в Красной Поляне, то надо согласовывать использование самого объекта с Газпромом, арендовать как-то?
— Это всё легко решается с эксплуатирующей организацией. В ней собраны профессионалы, например мой хороший друг и давний коллега Михаил Мокеров, известный всему биатлонному миру по Ханты-Мансийску. Процедуры выбора эксплуатирующей организации у «Газпрома» на каждый год тендерные, поэтому ежегодно они пролонгируют договор или могут взять другую компанию, но от этого политика не меняется.
— В сентябре СБР подавал заявку в IBU на международные соревнования до 2018 года, и Сочи там не значился ни на Кубке IBU, ни на Кубке мира тем более.
— Подавали пока на 2015-2016 годы и там уже все соревнования распределены, а на 2017-2018 пока стоят «Россия» и распределение ещё впереди. Оптимально для России бы иметь два этапа Кубка мира, потому что кроме Сочи и Ханты-Мансийска есть ещё Тюмень. В Сочи все будет зависеть от политики Газпрома, но я думаю, построив такой стадион, просто грех его не использовать. Сейчас в программе Министерства регионального развития он значится, как объект постолимпийского наследия, как тренировочный центр и как соревновательный центр. Есть планы и у Министерства спорта РФ по его использованию. Если сравнивать с другими спортивными центрами, то у него явное преимущество. Это, в принципе, недорогая дорога. Самолет стоит 4000 – 4500 рублей, поезд – 3000 рублей. Дорога из Сочи до Красной Поляны порядка 100 рублей.
— Что ещё делается для использования базы? Знаю, что СБР уговаривал «Газпром» оставить наверху один вахтовый городок рядом со стрельбищем, это получилось?
— Уговорили всем миром, и теперь я могу сказать, что в Сочи будет бюджетное жилье для команд, которые не могут себе позволить жить в четырех- пятизвездочной гостинице, но захотят в Сочи тренироваться. Каждая спортшкола сможет себе позволить тренировки на олимпийском стрельбище и трассах. Понятно, что бюджет у регионов не такой, как у сборной команды страны, поэтому наличие рядом с комплексом бюджетного жилья – основное условие для использования базы после Игр.
«Лаура» прямо сейчас:
Фото: Татьяна Вишняк
А вот коньковая трасса для лыжных гонок:
