Призер этапов Кубка мира Андрей Маковеев в эксклюзивном интервью Sports.ru – о возвращении в сборную России, новых тренерах, норвежском консультанте Берланде, атмосфере перегара в Оберхофе, «тяжелом» чтении Солженицына, комедиях и боевиках на сборах и изучении английского языка вместе с женой.
Пока основная часть сборной соревновалась на летнем чемпионате России в Уфе, Андрей Маковеев изучал трассы чемпионата мира – в польских Душниках Здруй.
— В целом мне в Польше понравилось. Хорошие соревнования, хорошая атмосфера. Просто хотелось обратить внимание руководства на некоторые моменты, – Андрей стремился пояснить свои высказывания в адрес организаторов. – Не ожидал, что примут мои слова так буквально, и очень жаль, если я кого-то обидел. Конечно, мы все понимаем, что организован чемпионат мира был стихийно.
– Насколько серьезно относишься к летним стартам?
– Ну как сказать – специально к ним не готовимся. Особенность нашей системы в том, что как раз сейчас, в августе-октябре, мы очень загружены, присутствует большая усталость. Так что по текущим результатам нельзя судить о готовности к зиме.
– В команде появились новые тренеры – Валерий Медведцев, Михаил Ткаченко. Что изменилось с их приходом?
– Изменилось практически все. У нас другие нагрузки. Улучшился микроклимат в команде. Тренеры нас слушают и слышат. Появился индивидуальный подход к каждому спортсмену. Я очень доволен, и, думаю, все остальные в команде тоже…
– Ты говоришь «изменилась работа», а что конкретно?
– У нас такой вид спорта, где придумать что-то кардинально новое невозможно. Одни и те же упражнения: кросс, роллеры, велосипед. Меняются нагрузки, паузы, очередность. Сама система осталась прежней, российской.
– Но у вас появился норвежский консультант Кнут Торе Берланд.
– Я с ним толком еще не общался, мы всего два дня провели вместе. Он что-то подсказывает, но это не смена системы, он всего лишь консультант. Берланд показал, как бегают норвежцы: совершенно иначе, нежели мы. Получается, 20 лет изучали одну технику, а теперь должны переучиваться? Не уверен, что в это стоит бросаться с головой. Может, Бьорндален настолько хорошо бегает, потому что ему подходит эта система функционально, вся его подготовка заточена под такой бег.
– У поляков сейчас норвежский тренер – Йон-Арне Эневольдсен, и они им очень довольны.
– Да, я разговаривал с Томашем. У них происходят глобальные изменения, у нас же система осталась прежней, и не известно какая из них – российская или норвежская – лучше.
– В прошлом сезоне ты пробежал всего одну гонку на этапах Кубка мира.
– Я переболел осенью, не попал на Кубок мира и, видимо, не смог с этим справиться. Прежде всего психологически. Сейчас я сделал для себя определенные выводы и готов вернуться в строй.
– Личные и командные награды для тебя одинаково важны?
– Медали они все медали, но в командных гонках их особенно приятно зарабатывать. Они психологически тяжелее даются. В личной гонке, если что-то не удается, ты подводишь только себя. В команде же просто обязан отработать до конца, и результату рад не меньше, а, может быть, даже и больше…
– У тебя юридическое образование. Серьезно хотел стать юристом?
– Родители настояли, что я должен получить хорошее образование. Конечно, мне, как спортсмену, делали поблажки, но на первом курсе, помню, пришлось очень тяжело. Перед летней сессией даже думал перевестись. Потом стало полегче. Оказалось, на первом курсе всегда так прессуют, чтобы отсеять лишних.
– Планируешь как-то использовать полученные знания?
– Конечно, я задумывался на эту тему, но пока мне тяжело даже представить, чем я буду заниматься после спорта.
– А сейчас на что уходит свободное время?
– На сборах все время занимают тренировки, все, что удается – это немного почитать, пообщаться с близкими. В соревновательный период времени больше, но досуг, в принципе, тот же – чтение, фильмы.
– Что читаешь?
– Сейчас я читаю очень сложную книжку, но делаю это уже больше месяца – Андрей смущенно улыбается. – Продвигаюсь с трудом. Солженицын, «Архипелаг Гулаг». Она такая… очень серьезная. Я многого не понимаю. Это не мое время, не мое поколение. Родители ближе к этому, они помнят рассказы дедушек, бабушек, а для меня это что-то из области научной фантастики. Такие вещи там описываются – тяжело поверить, что такое вообще могло быть. Думаю, все мои современники будут воспринимать ее также, потому что иначе нельзя. Очень тяжелая вещь.
– А фильмы какие смотришь?
– Легкие. Комедии, боевики. В Польше посмотрел «Команду «А» – обычный экшн, но неплохой юмор, посмеялся.
– Ты год назад женился. Что-то поменялось в твоей жизни?
– Мы с Сашенькой три года были вместе, прежде чем поженились – постоянно быть вместе и не развивать отношения – это рано или поздно привело бы в тупик.
– Насчет детей не задумывались?
– Я хотел бы, чтобы семья была семьей, находиться дома, смотреть, как ребенок растет. К тому же жена у меня очень творческая, у нее много планов. У Саши два образования, она экономист и лингвист-переводчик, плюс – мастер спорта по бальным танцам. С 18 лет работает с детьми, раньше преподавала танцы, а сейчас – языки.
– А у тебя с языками как? Сможешь на пресс-конференции пообщаться по-английски?
– Пообщаться, пожалуй, нет. У меня и в школе с математикой, физикой хорошо было, а языки не давались: вроде все могу выучить, но через какое-то время забываю. Раньше для меня было проблемой одному куда-то поехать, я чувствовал себя скованно. Сейчас, знаю, что смогу объясниться, решить какие-то вопросы на бытовом уровне, но свободно общаться мне тяжело. Саша меня очень подтянула.
Когда мы учили все это два года назад, она мне многое дала и даже обижалась, что я не смог все выучить быстро. Ей казалось это элементарно. Пока все осталось на том же уровне. База у меня есть, я знаю слова, времена, но говорить не могу. В принципе, я понимаю, чтобы выучить язык – нужно попасть в такие условия, когда никто рядом не разговаривает на русском. Только это поможет продвинуться.
– Как отпуск проводите?
– Встречаемся с друзьями, куда-нибудь ходим. Дома сидеть не получается. Ни она, ни я – не домоседы. Все эти годы, что мы вместе, куда-то бежим, летим. Она, как оказалось, тот человек, который может выдержать мой ритм.
– На соревнования или сборы берешь жену?
– Да, она много где была. Правда в этом году у Саши много дел, удалось вырваться только в Оберхоф, в августе, на ее день рождения.
– А нравится Оберхоф? И есть ли любимые/нелюбимые этапы?
– Оберхоф – очень интересный этап для зрителей. Атмосфера, которой нет нигде. Однажды, по-моему, Ростовцев, сказал: «ощущение, будто на лыжах заехал в бар – пахнет перегаром, куревом, все кричат». Так и есть. Реально бар. Ничего не слышишь, все орут, слышны трещотки, дудки. Все пьют глинтвейн, чтобы не замерзнуть и, как мне кажется, курят. Это довольно сложный этап для спортсмена, хотя каждому интересно испытать себя, научиться отключаться.
– А любимый этап есть?
– Мне все нравятся. И организация, и конкуренция – всегда интересно соревноваться на таком уровне.
– Задачи на зиму?
– После прошлого сезона я решил не загадывать, но амбиции все рано есть. Задачи ставлю, хотя и не хочу их озвучивать. Если нет огонька, результата не добьешься, работа очень тяжелая, ты должен знать, для чего ты это делаешь, куда идешь, и что тебя ждет дальше.
– И куда ты идешь?
– Как и все, наверное, я хочу попасть в Сочи и выступить там. Будут, конечно, промежуточные цели, но основная – домашняя Олимпиада.
Ирина Тюжина,
www.sports.ru
