Лыжница из Златоуста Алёна Плечёва по окончании прошлого сезона получила приглашение в юниорскую сборную и уже на первом летнем чемпионате России показала более чем достойные результаты. «На лыжи!» пообщались со спортсменкой, про которую Артём Гельманов, представляя подопечных, сказал – у неё очень сильные ноги, такие же, как у Насти Фалеевой.
— Алёна, ты только начала тренироваться с юниорской сборной и на летнем чемпионате страны сразу влетела в топ-10 на классике, да и в коньковом спринте высоко была. Так и планировалось?
— Нет, конечно. Особенно в коньковом спринте я от себя такого не ожидала. А в классике планировалось попасть в топ-20. Хотя я вообще первый раз бежала 15 км, вообще не знала, как раскладываться. Если на десятке всё понятно, то вот на пятнашке я просто не представляла, что будет. Поэтому начала спокойно, а на финише в итоге силы остались. Сейчас понятно, что можно было начать и побыстрее, но тут задача была просто проверить себя. Я ведь на роллерах на таких крупных соревнованиях впервые бежала.
— Тренер Артемий Гельманов что сказал после финиша?
— Похвалил, но ничего особенного. Вот если бы я так зимой пробежала, а так… Ничего грандиозного не произошло. Главные старты – зимой, вот там и будем всё оценивать.
— Какой Гельманов тренер – добрый, строгий, справедливый? Как ты его опишешь?
— Вот как раз все вышеперечисленные эпитеты ему подходят. Он и добрым может быть, и строгим, и требовательным, и точно он – справедливый. Артемий Владимирович не пытается нас заставлять что-то делать, он пытается добиться того, чтобы мы сами понимали – всё, что мы делаем, нужно нам, а не кому-то другому.
— Ты представляла, как с ним работать? Ожидания совпали с реальностью?
— Да я, честно говоря, вообще ничего не представляла. Просто пришла в команду и уже познакомилась. До этого мы разговаривали по телефону, я поняла, что с ним можно найти контакт. Ну, может быть, присутствовал небольшой страх от того, что я очень привязалась к своему личному тренеру Владимиру Петровичу Усанову. Опасалась, что может не пойти тренировочный процесс, не подойти план или что-то такое. Но всё оказалось очень здорово. Мне всё нравится в Артемии Владимировиче. Думаю, мы сработались.
— А когда ты вообще в лыжи пришла?
— В третьем классе. Мне тогда девять лет было. Папа в секцию отвёл, он и сам когда-то занимался.
— Ты же из Златоуста? Там, вроде бы, биатлон больше развит.
— Да, из Златоуста. Но я бы не сказала, что у нас биатлон более развит. Может быть, в лыжной секции народу чуть поменьше, но выступаем мы сильнее. Да и лыжные гонки мне просто сразу понравились. Я помню, когда пришла на первую тренировку – это октябрь был, на стадионе несколько мальчиков стояли. Они нам – девчонки, давайте к нам, биатлон лучше. Но я шла в лыжную секцию и с пути не свернула. В лыжи влюбилась буквально за две тренировки. И это ещё мы на лыжи встали спустя какое-то время, когда уже снежный покров образовался.
— До лыж успела чем-то позаниматься? Кто-то из гимнастики пришёл, кто-то из танцев.
— Нет, целенаправленно ничем не занималась. В баскетбол играла, но так, в школьной команде. В разных кружки ходила, рисованием занималась. Но как только начала в лыжные гонки ходить, ни на что другое времени больше не было.
— Родители всегда поддерживали твоё увлечение лыжами? Им приходилось вкладываться в инвентарь?
— Вот за всё время, что я занимаюсь лыжными гонками, никогда мне родители не покупали лыжи – всё выдавали в спортивной школе. Покупались очки, перчатки, комбинезон, а лыжи, палки, ботинки – всё это было. Кто-то из спортсменов покупал себе инвентарь, когда выходил на более высокий уровень, но мне этого делать не приходилось ни разу.
— Ты одна спортсменка в семье?
— Сейчас уже да. Раньше старшая сестра лет десять занималась водным поло, но три года назад бросила. Часто приходила домой в синяках и царапинах, рассказывала, как ведут себя соперницы. И я ведь могла ватерполисткой стать, во втором классе родители хотели отдать, но что-то со здоровьем было, в итоге я в лыжах оказалась. И слава богу (улыбается).
— Большая у вас семья?
— У меня четыре сестры – Дарья и Екатерина старшие, София и Полина – младшие, я вот посерединке оказалась.
— Твой главный болельщик дома?
— Полина. Она моя главная болельщица и моя главная поддержка. Сейчас вот пошла в первый класс, постоянно мне присылает голосовые сообщения, рассказывает, как у неё дела, что-то поёт. А когда я приезжаю домой – мы постоянно вместе. Хотелось бы её на лыжи поставить, хотя бы попробовать походить вместе. Кстати, София пару месяцев в лыжную секцию ходила, но ей вообще не понравилось.
— В Златоусте к Спартакиаде новый стадион построили. Условия для тренировок лучше стали?
— Да у нас какие были круги, такие и остались. У нас отличная трасса, ничем не хуже, чем в Кирово-Чепецке, Тюмени или Сыктывкаре. А стадион не сильно поменялся – здание основное обновили и всё. Роллерка великолепная, имитационные круги замечательные. Условия для тренировок у нас и раньше были хорошие, только работай. Нам и выезжать куда-то на сборы смысла не было.
— Ты – силовая спортсменка. Всегда такой была или это работа тренера?
— Да у нас в семье все такие, немного коренастые, я бы сказала. Но и тренер, конечно, к этому руку приложил, поскольку технику ставил от толчка. Если силы не будет – не побежишь. Летом, в отличие от девочек, я работала не над тем, чтобы мышечную массу набрать, а над тем, чтобы они выносливыми были. С первым тренером мы больше над техникой работали, а когда пять лет назад я перешла к Владимиру Петровичу, тогда мы силовой работе очень много внимания уделять стали.
— Когда уже точно стала понимать, что всё – юниорская сборная от тебя не уйдёт?
— Наверное, после публикации окончательных списков (улыбается). Но в декабре прошлого года, когда были Всероссийские соревнования в Тюмени, я стала второй и заполняла потом специальный бланк. Тогда я поняла, что меня рассматривают в качестве кандидата в команду. Но чтобы прямо гореть этим – такого не было. Для меня попадание в команду никогда не было самоцелью, я просто бегала и бегала.
— Наличие таких сокомандниц, как Алина Пеклецова и Катя Никитина, которые уже на взрослом уровне с топами рубятся, похлёстывает или огорчает?
— Конечно, это дополнительная мотивация. За ними можно и нужно тянуться. Но я понимаю, что у меня свой путь, и, если пытаться постоянно держаться за ними на тренировках, ничего хорошего из этого не выйдет. Да я, может, всего пару раз и держалась за Катей, может быть, круг, может, чуть больше. Чтобы всю тренировку – такого не было. Слежу за своим состоянием, пульсом, и выполняю свою работу. Но если состояние хорошее – можно и подержаться, свой темп увеличить. Ведь если ты постоянно в зоне комфорта будешь, то и роста никакого не будет.
— На самом деле, у нас в Златоусте девочки помладше так бегают, что будь здоров. На имитациях порой даже мне приходится за ними держаться, а не наоборот. Тем более, я не беговая спортсменка. На лыжах – да, приходится в одиночку работать. Но в целом Владимир Петрович так работу выстроил, что у нас каждый своё задание выполняет. Как в группе у Юрия Викторовича Бородавко, мне кажется. Мы уже привыкли работать поодиночке, а тренер за всеми успевает следить, каждому подсказывает. Он вообще огромный молодец.
— Сейчас ни взрослые, ни юниоры на международных стартах не выступают. Скажи, а ты следишь за потенциальными соперницами из других стран?
— Даже когда наши везде ездили, следила только на нашими. А сейчас – тем более.
— Ты всегда тренировалась в группе, где были и мальчишки, и девчонки, и все разного возраста. Сейчас ты в команде, где только девушки-сверстницы. Конфликтов не возникает?
— Нет, и близко не было. У нас в команде все общительные, всё хорошо.
— Наташа Терентьева года три назад сказала, что на лыжне готова разорвать кого угодно, и для неё все соперницы одинаковы, что наши, что не наши. У тебя такой же подход?
— Я с ней в какой-то степени согласна. Думаю, что мне в какие-то моменты нужно быть пожёстче на лыжне. А то получится, как на Спартакиаде в Сочи: пропустила спортсменку в спорной, скажем так, ситуации, и в итоге не смогла дальше из забега пройти. Вообще, я стараюсь избегать любых конфликтов и держаться от этого подальше, поскольку может всё не очень хорошо закончиться. Да, я понимаю, что у нас вид спорта может быть и контактным, особенно на спринте, и мне надо научиться быть более жёсткой, но в рамках допустимого. На трассе всякое может быть – и подрезать могут, и на лыжи наступить, и грубое слово где-то вырвется. Нужно оставлять это всё на лыжне, это же спорт – внутри могут быть любые эмоции, но действовать только на эмоциях нельзя.
— Чем бы ты была довольна по итогам предстоящего сезона?
— О результатах говорить не буду, но я была бы рада, если бы после каждой гонки могла сказать, что отдала все силы и показала тот максимум, на который была готова, а не сожалела, что где-то чего-то не доделала.
