Руководитель сервис-группы СБР Александр Печерский постепенно возвращается в строй после перенесённого коронавируса.
Он наконец-то вышел с карантина, который помешал ему отправиться на Олимпийские игры, и воссоединился со своей семьёй.
Пресс-служба СБР побеседовала с Александром о его житье-бытье и планах на ближайшее будущее.
– Как ты себя чувствуешь сейчас? Всё ли хорошо?
– Просто разительная перемена в состоянии, как говорится, охота и дышать, и жить. Вчера я со своими ребятишками выехал на их футбольный турнир. Эмоции от этого придали мне такой импульс, что я летал. И солнышко светит, просто жизни радуешься. И организм включился, нашёл ресурсы, я просто духом воспрял. Слабость всё равно еще есть, как бы я там ни пыжился. Гуляешь-гуляешь, бах – устал в один момент. Охота сесть, лечь. Поэтому от дома пока стараюсь не отходить. Наслаждаюсь моментом, смотрю Олимпиаду по телевизору, сейчас смотрел золотую гонку Большунова с победным финишем. Радуюсь жизни.
– Про гонки мы еще поговорим. Расскажи, как переболевший ковидом, в чем эта болезнь выражается? Самые тяжёлые моменты какие?
– Симптомы сейчас отличались от тех, которые были, когда я болел первый раз прошлым летом. Тогда я очень легко проскочил. Была небольшая головная боль и температура, ломота в груди, но я оставался на ногах. А сейчас было ощущение, что просто выкручивает суставы, ломит кости. Такая боль, что ты с ней не можешь справиться. Не могу её ни с чем сравнить. И труднообъяснимое бессилие – как будто из тебя выкачали всю энергию. Даже лежать тяжело, не то, чтобы ходить. Вчера еще бегал-прыгал, а тут, раз – ни петь, ни рисовать… Четыре-пять дней была просто катастрофа, а потом начало ещё бросать то в жар, то в холод. Плюс ещё голова кипела от того, что я в Пекин не уехал, мучало чувство какой-то вины, что я здесь, а мои ребята там, могут быть какие-то недоработки. Неприятные ощущения.
– И как сейчас там наша сервис-бригада на Играх? Ты же с ними в контакте?
– Контакты у нас каждый день и утром, и вечером, как бы я себя ни чувствовал. Постоянно снимал от них информацию: «пошли катать», «пришли, покатали», и прочая и прочая. Постоянно анализирую все эти наши новинки, которые мы туда отвезли, порошки, ручной накат, как это все себя ведёт. И было здорово услышать от них, что одно направление работает, другое хорошо себя проявляет. Просто выдох облегчения: не зря мы затевали вместе с ОКР нашу программу подготовки, столько тестов провели в том числе и в Пекине в декабре. Плоды этой работы мы уже вчера во время гонки увидели. Даже Каминский – уж кто-то, а он скуп на похвалу – когда пробежала Нигматуллина прямо в рацию хвалил лыжи, как они едут – такого не было никогда. Потом и сама Ульяна прислала сообщение, что наш сервис просто красавцы. Спортсмен не будет лукавить, говорит, как есть. Когда такое получаешь, это греет душу. Для нас, для сервиса это главный показатель того, что мы что-то сделали.
– Давай поподробнее поговорим про то, что ты своим профессиональным взглядом видишь в телетрансляции. Ты же смотрел и нашу эстафету вчера, и оба скиатлона у лыжников: как наши лыжи? катят? не катят? как у соперников? лучше? хуже? Дай, пожалуйста, оценку по этим трём дням, что мы смотрим лыжи и биатлон.
– Хорошо. Я всё, конечно, смотрел, но говорить буду только про биатлон. Мы все знаем, как сильны были шведы совсем недавно, просто наголову выше нас, и бороться с той же Оберг было крайне сложно. А тут Кристина (Резцова) борется с ней и по ходу, и в подъём. Это двойной показатель: значит и кондиции наших ребят и девчат очень хорошо подошли к Олимпиаде, и лыжи готовы хорошо. Потому что, когда ты идёшь на плохих лыжах, энергозатраты большие, силы быстро заканчиваются, и ты начинаешь отставать. А тут мы видим, что лыжи позволяли нашим бороться даже с сильным соперником. Я видел, что скольжение, которое простому зрителю не так бросается в глаза, у наших на достаточно хорошем уровне, я бы даже сказал, на высоком.
– Все обсуждают эпизод с Эдуардом Латыповом на спуске, после которого его обошли Бё и Фийон-Майе. Что думаешь ты?
– Тут многое сложилось: и тактика, и умение уходить на спуск, но как ни крути, в аэродинамической трубе за спиной Эдика им было ехать легче. И это не потому, что у нас лыжи хуже катили, чем у них. Мне кажется, Эдик всё правильно сделал, натягивал ленточку до конца, но надо отдать должное парням, которые ехали сзади. Фамилии сами за себя говорят – это лидеры Кубка мира. На финише бороться с ними было сложно, они отсиделись за ним. Я просто знаю этот финишный подъём. Ветер дует прямо тебе в лоб, как будто кто-то поставил тебе на голову руку, и ты в неё упираешься, машешь палками вхолостую. Если идёшь за чьей-то спиной, разница колоссальная. Мы когда в декабре катали лыжи на олимпийской трассе, этот контраст на себе прочувствовали. Эдику этот подъём дался в разы тяжелее, чем соперникам, поэтому ему было невозможно выдать спурт на финише.
– Болельщики просят еще разъяснить, что такое «снег с песком» на олимпийской трассе? Это натурально так или образное выражение?
– Снег там искусственный, сам по себе супернекатучий. Это все без исключения отмечают. В Джанцзякоу кроме трассы снег нигде не лежит. В нем присутствуют небольшие фракции песка и глины, которые надувает тамошним безумным ветром с окрестных гор. А грунт этих гор песчано-глиняный. Поэтому на трассе присутствуют мелкие фракции песка и глины, на глаз они незаметны, но здорово усложняют скольжение, приготовление лыж. Смазка сходит по ходу дистанции.
– Как в «Формуле-1», когда болиды стартуют на чистых покрышках, а до финиша доезжают на рваной резине?
– Сравнение прямо в точку. У всех лыж ресурс скользящей поверхности – структур ли, парафинов с порошками – вырывается приблизительно одинаково. Потом все скатываются, если можно так сказать, до «заводских установок», и на первое место выходят кондиции спортсмена, его форма, его сила. Смазку удержать на таком снеге крайне сложно.
– В этом даже есть какая-то фишка. На первой части дистанции битва структур и парафинов, на заключительной – человек против человека, согласен с этим?
– Да, так и есть. Конечно, не всё совсем в ноль сдирается, и структура остаётся, но все они ухудшаются в процессе гонки, потому что снег очень абразивный. Если сравнить лыжи в начале и в конце гонки, они будут катить по-разному. Это будет медленное стирание, но оно обязательно будет. Вся скользящая поверхность лыжи будет достаточно оперативно изнашиваться.
– Расскажи, как ты до конца Олимпийских игр будешь работать? Болельщики задаются вопросом, почему бы не отправить тебя в Пекин?
– Во-первых, по регламенту для въезда в Китай с момента последнего отрицательного теста должно пройти ещё восемь дней. Начинаем считать, и понимаем, что на Олимпиаду я теоретически мог бы попасть только ближе к её завершению. Поэтому вопрос сам по себе отпадает, актуальности в этом нет никакой.
Во-вторых, вопрос самочувствия. Работа на Олимпиаде для всех, включая сервис, это тяжелейший труд. Всем нужны кондиции.
И в-третьих, уже сложилось взаимодействие с ребятами, когда я участвую дистанционно. Моё отсутствие не должно так сильно ударить по результату. Это кредо нашего сервиса – незаменимых нет и каждый может выполнить работу каждого в случае форс-мажора. Мы не один день к этому шли и теперь проходим проверку Олимпиадой. Быть такого не должно, чтобы я ехал туда как какой-то спаситель Вселенной.
– Для примера расскажи, как ты контактировал со своими ребятами накануне старта первой олимпийской гонки нашей команды, которая закончилась бронзой. Вечером, утром, за час до гонки?
– У меня был постоянный контакт с ребятами в момент приготовления лыж. По ходу всего этого процесса. Как приготовили, как ребята пошли попробовали их на трассе, как вернулись. Постоянное обсуждение того, что и как мы делаем с каждой парой в режиме телефонных звонков, СМСок и быстрого совместного принятия решений.
– В соцсетях СБР многие болельщики желают тебе здоровья и поскорее вернуться в строй.
– Мне было очень приятно чувствовать вашу поддержку. Когда моя фамилия попала в средства массовой информации из-за того, что я не еду на Олимпиаду, я получил огромное количество сообщений с какими-то ободряющими словами и пожеланиями. Это как бальзам на душу. Какой-то новый уровень проявления уважения к результатам труда всего нашего сервиса, нашего вклада в общую копилку – я так это воспринимаю. Это очень здорово и приятно. А когда всё это выливается в олимпийские медали, испытываешь практически эйфорию. Всех благодарю, кто желает здоровья мне и успехов нашей команде!
