Первая часть интервью Александра Пака посвящена предстоящей 6 апреля в Москве Гонке чемпионов. О том, что ждать московским любителям биатлона и гостям столицы, что привлекает иностранных спортсменов в России, и многое другое. Вторая часть посвящена тем аспектам работы СБР, что обычно остаются за кадром: региональное развитие, помощь детским школам и решение большой российской проблемы — перехода талантливой молодёжи без потерь во взрослый спорт.
— Александр Вилорьевич, на какой стадии находится подготовка к Гонке чемпионов? Какие вопросы удалось проработать?
— На данный момент мы обсудили условия договора с «Олимпийским». Остались только некоторые юридические тонкости, и в ближайшее время мы подпишем этот договор. Билеты будут продаваться на сайте concert.ru и в кассах «Олимпийского». Позже подключим другие интернет-площадки и театральные кассы города Москвы. Осталось согласовать места с «Олимпийским» и условия брендинга с основными спонсорами. На данный момент у нас понятен регламент соревнований, место проведения и есть договорённость о поддержке с Министерством спорта и Москомспортом. Сейчас идет текущая техническая работа — графики работ по всем направлениям, включая установку стрельбища, подготовку снега, света и прочего.
— На сайте соревнований уже есть предварительный список участников. От кого-то из них удалось получить предварительное согласие?
— Да, по мужчинам у нас известен состав на 80 процентов, а по женщинам – на 70. В этом году я хочу привлечь спортсменку, которая два года по семейным обстоятельствам отказывалась к нам приезжать (по данным «Чемпионат.com», речь идёт о Туре Бергер), поэтому многое будет зависеть от её решения. Уже подтвердили своё участие Дарья Домрачева, Анастасия Кузьмина, Эмиль Свендсен, Мартен Фуркад. Остальные фамилии пока называть не буду.
— При выборе участников вы ставите во главу угла спортивный принцип или популярность конкретного спортсмена в России?
— Популярность практически напрямую зависит от спортивного результата, который мы рассматриваем основным критерием. На втором месте идёт популярность, потому что есть спортсмены, которые в этом сезоне не подтвердили своего класса, но это не значит, что их карьера пошла на спад. Неудачные сезоны могут быть у всех, но это столь же узнаваемые и популярные спортсмены, как и раньше. Третьим критерием я бы назвал принадлежность к нашей дружной биатлонной семье. Все, кто приезжают сюда, люди коммуникабельные, дружелюбные, и, помимо того что они великие спортсмены, они ещё и хорошие товарищи.
— Для российских участников сохранится принцип прошлых лет – приглашать по два человека от мужской и женской сборных?
— По два спортсмена будет как минимум. Кроме того, по одному россиянину будет в резерве на случай внезапного отказа кого-то из приглашённых спортсменов. Поскольку гонка проходит в России, то лучше пригласить третьего участника от России, чем от Норвегии или Франции. Это логично. В то же время не хочется нарушать тренировочный процесс, поэтому приглашение спортсменов мы будем, как и раньше, согласовывать со старшими тренерами.
— Близость Олимпиады не влияет на желание участников приехать в Москву?
— Нет. Если кто-то и отказывался, то по семейным обстоятельствам, как, например, Тим Бурк и Андреа Хенкель. А отказов по причине близости Олимпиады мы не получали.
— Какие организационные новшества в сравнении с предыдущими годами болельщикам стоит ждать в этот раз?
— Ещё в прошлом году мы решили, что наше мероприятие будет чисто спортивным, поэтому в этом году мы не будем проводить гонку звёзд шоу-бизнеса, а вся наша программа будет более спортивной, чем в прошлом году.
— Ветеранов биатлона и болельщиков вы намерены привлекать к участию в соревнованиях?
— Болельщиков на стрельбище точно не будет – мы используем боевые винтовки, а давать их в руки в ограниченном помещении чревато. Мы и по поводу ветеранов в прошлом году переживали, всё-таки у некоторых из них есть проблемы со зрением. Но они выступили здорово – рассматриваем вариант приглашения ветеранов и в этом году.
— В Рупольдинге во время Кубка мира проходят конкурсы для болельщиков Biathlon Star, но там они также бегают без винтовок.
— Над этой идеей можно подумать, но хотелось бы, чтобы мероприятие не затягивалось, а прошло на едином дыхании, как это было в прошлом году. Думаю, из 15 тысяч зрителей соревнования болельщиков будут интересны далеко не всем, а только узкому кругу фанатов, знающих друг друга в лицо. Мы хотим в этом году сделать акцент в зрительской программе на активациях в холле – придумываем с партнерами любопытные развлечения в фойе и на входе в стадион, а также продумываем логистику продажи сувенирной продукции. В первый год с этим у нас была проблема – желающих купить сувениры было гораздо больше, чем мы предполагали, и возле пары сувенирных палаток в итоге образовались дикие очереди. Хотим избежать этого в этом году.
— Сам формат соревнований, включающий два масс-старта и смешанную эстафету, останется неизменным?
— Да. Мы решили не менять основной регламент, чтобы была традиция. А традиция – это неплохо.
— Гонка чемпионов может собрать более внушительный состав участников, чем летние и зимние немецкие коммерческие старты. За счёт чего удалось их превзойти?
— Думаю, что здесь большую роль играет дата проведения соревнований. К примеру, рождественская гонка проходит между этапами Кубка мира, и многие спортсмены отказываются от этих стартов из-за особенностей тренировочного процесса. У нас же гонка проходит после всех Кубков мира и национальных чемпионатов. Кроме того – место проведения. Москва для иностранцев гораздо интереснее Пюттлингена или Гельзенкирхена. За последние пять лет для многих спортсменов Россия открылась с совершенно другой стороны. Оказывается, у нас не только медведи ходят по улицам, и мы не только пьём водку. У нас ещё есть много интересных развлечений, да и наши люди весьма весёлые и добродушные. Многие иностранцы теперь интересуются не только российскими спортсменами, но и российской культурой. Два года подряд мы проводили культурные программы – музеи, галереи, Красная площадь. Вы же видите наверняка и сами – иностранцы в последние годы стали гораздо лучше понимать нас и гораздо дружелюбнее с нами общаться.
— Во многих региональных федерациях существуют финансовые организационные и другие проблемы, которые вынуждают спортсменов искать лучшей жизни, в том числе за рубежом. Насколько СБР в состоянии повлиять на эту ситуацию и как он выстраивает свои взаимоотношения с региональными федерациями?
— В 2010 году после Олимпиады первым делом наша команда проанализировала ситуацию в отечественном биатлоне по всем уровням – от системы обеспечения спорта высших достижений до инфраструктуры в регионах и состояния детских спортшкол. И пришли к пониманию, что СБР и биатлон в России долгое время двигались параллельными путями. Возможно, благодаря опыту наших ветеранов Александра Ивановича Тихонова, Вадима Ивановича Мелихова, Дмитрия Яковлевича Алексашина удавалось сохранять общее направление, но принципиально СБР недостаточно отрабатывал свои главные цели – усиление инфраструктуры в стране, поддержка и развитие массового и детского спорта, и так далее.
В 2010 году на майском правлении СБР было принято решение обратить внимание на уставную часть деятельности нашей организации. Речь шла не только о программе поддержки, но и о наведении порядка в российском биатлоне. Мы долго совещались с регионами и полтора года назад ввели «Положение о переходах спортсменов». Я уверен, что оно не конечное, и в ближайшее время мы его дополним, так как появились новые пожелания из регионов. Регионы, вкладывающие деньги в подготовку спортсменов, не должны терять их без компенсации или без параллельного зачёта.
Также мы ввели единое положение о соревнованиях, квоты по регионам и тесты для участия в первенстве России, потому что участие в крупнейших всероссийских соревнованиях накладывает огромную ответственность. На них должны пробиваться действительно лучшие, а число людей на соревнованиях должно зависеть от уровня подготовки, а не от возможностей региона привезти определённое число спортсменов. К примеру, в позапрошлом году вице-президент СБР Алексашин докладывал, что треть участников юношеского первенства России не умеют ездить на лыжероллерах. Но, чтобы выступать на высшем уровне для своего возраста, они должны уже обладать приличным мастерством. Также в этом году мы ввели дисциплинарный кодекс, регулирующий ответственность всех участников соревнований за совершённые ошибки.
Суть всех этих реформ в том, что мы хотим выстроить систему, при которой регионы сообщали бы СБР, в каком направлении нам вместе двигаться. Мы хотим, чтобы регионы указывали нам путь и давали идеи, а не мы из Москвы регулировали процесс. Ведь на местах тренерам и специалистам лучше виден путь развития.
— За прошедшие три года появились позитивные сдвиги в этом направлении?
— Сейчас все наши основополагающие документы от календаря соревнований до дисциплинарного кодекса рассылаются в регионы с просьбой дать комментарии. Если по первым документам четыре года назад нам вообще не присылали замечаний, то сейчас уже много людей участвует в обсуждениях. К примеру, на прошлом тренерском совете мы создали комиссии, ответственные за календарь, рейтинг, за выбор мест соревнований. Хочется привлечь к работе СБР как можно больше специалистов из регионов. Идея в том, чтобы биатлонные комплексы соревновались за право проведения крупных всероссийских соревнований, как это происходит в IBU. Чтобы для проведения Кубка России было недостаточно иметь стадион, стрельбище и какое-то полуказарменное общежитие. Нужно, чтобы принимающая сторона создавала наилучшие условия для спортсменов и тренеров, как в быту, так и в плане проведения соревнований.
— Чемпионат России ежегодно проходит в Тюменской области. Реально ли создать ротацию между несколькими регионами?
— Награды в индивидуальной гонке разыгрываются на «Ижевской винтовке», а терять турнир с более чем 50-летней историей мы не имеем права. К тому же в декабре в восточных регионах будет в это время очень холодно, а в западных не гарантирован снег. Что касается чемпионата России в основных дисциплинах, то никто за Тюменью и Уватом не закреплял проведение чемпионата России на 10 лет вперёд, так что возможна ротация. С другой стороны, и Тюмень, и Уват полностью устраивают спортсменов и тренеров, особенно с учётом введения в строй новых гостиниц в Увате и Тюмени. Ещё не стоит забывать, что чемпионат России проходит в конце марта, и снежный покров в месте проведения должен быть гарантирован, как в Увате и в Тюмене.
— По какому принципу СБР определяет, каким регионам и детским школам оказывать помощь?
— Когда мы принимали эту программу, было много споров, стоит ли большие денежные средства размазывать по всем школам? Может, стоило выделить ключевые точки развития детско-юношеского спорта и целенаправленно поддерживать их. Но, во-первых, невозможно понять, по какому принципу эти школы выбрать: по нынешнему состоянию дел или по потенциалу? К примеру, во многих регионах биатлон всегда был силён, но в 90-е годы обвалился в этом регионе, как и весь спорт. Это не значит, что мы должны забыть от таких регионах, как Пермский край, Вологодская, Челябинская, Мурманская и Ленинградская области. Поэтому помощь, по нашему мнению, должна выделяться в равных долях всем школам, зарегистрированным в СБР. На данный момент у нас зарегистрировано и подтверждено 118 школ. Помощь им расписана по годам с 2010 по 2014 год включительно, потому что всем помочь в один год невозможно. В первый год мы оказывали помощь совсем бедствующим школам.
— Насколько велика эта помощь?
— Мы не ставили задачу содержать или обеспечивать школу полностью, потому что это неподъёмная задача для СБР. Наша задача была всколыхнуть развитие биатлона в стране, в регионах, показать каждой школе, что их воспитанники интересны для СБР, показать, что мы обращаем внимание на каждую школу вне зависимости от сегодняшнего результата. К примеру, СДЮШОР № 1 в Златоусте воспитала двух олимпийских чемпионов, но сейчас находится в бедственном положении. Нам важно всколыхнуть этими мерами местные власти, местный бизнес и призвать их поддерживать спорт. Ведь в сравнении с командными видами спорта биатлон требует смехотворных сумм. Мы не рассчитываем на стопроцентный эффект, но некоторые результаты есть уже сейчас.
В том же Златоусте у нас родился хороший проект, совместно с мэрией города и руководством области, по строительству комплекса. Аналогичный проект есть в Глазове вместе с городской администрацией и правительством Республики Удмуртия. Есть проекты в Иркутске, Архангельске, Вологодской области и других регионах. Нужно понимать, что без развития массового биатлона результаты у нас будут падать и падать. Нам нужен мощный резерв.
— Как вы находите источники финансирования для столь масштабного проекта?
— Основной источник финансирования – личные пожертвования президента СБР. Часть денег на эту программу идёт от наших спонсоров, которые являются спонсорами не сборной России, а Союза биатлонистов России. Их рекламу можно увидеть на всех всероссийских соревнованиях. Помимо того что эти компании поддерживают СБР, они поддерживают и массовый биатлон в стране.
— Исторически сложившаяся система вознаграждения детских и юношеских тренеров предполагает премирование за сиюминутные результаты, а не работу на перспективу. Вы пытались как-то изменить эту практику в биатлоне и вообще возможно ли это?
— Это очень большая проблема. Мы её решаем на своём уровне, но без вмешательства государства мы её окончательно не поборем. Когда мы в 2010 году начали анализировать нашу биатлонную систему с такими специалистами, как Маматов, Привалов, Куракин, Польховский, мы заметили, что у нас огромное количество детских соревнований, и тренеру важно не подготовить спортсмена в будущие команды мастеров, а показать результат сегодня и получить к зарплате какой-то коэффициент или оправдать вложение бюджетных средств. Это порочная практика, существующая во всех видах спорта. До тех пор, пока тренеры будут гнаться за сиюминутным результатом в детском и юношеском спорте, мы так и будем терять талантливые кадры. Как мы можем с этим бороться?
Во-первых, мы значительно сократили количество всероссийских юношеских соревнований. Во-вторых, мы увеличили число межрегиональных соревнований, чтобы дети не мотались из одной части страны в другую, а тратили как можно меньше сил и средств на перемещения. Кроме того, мы считаем, что юношеские тренеры сборной должны ездить по регионам и просматривать спортсменов, а не собирать их со всей страны, прерывая их тренировочный процесс и тратя кучу денег. По нашей системе премирования мы премируем всех личных и первых тренеров. Но в целом, чтобы решить эту проблему, необходимо вмешательство государства, большой труд и большой административный рычаг.
— Вы поддерживаете практику двойных зачётов?
— Однозначно судить нельзя. Могу выразить только свою точку зрения. Многим спортсменам действительно помогают оба региона. Почему же спортсмену, выиграв медаль чемпионата мира или Олимпиады, не получить преференции и там, и там? Эта практика не такая уже и порочная. Другое дело, если параллельный зачёт фиктивен. То есть спортсмен живёт и тренируется в одном регионе, а другой его никак не поддерживает, не помнит и не знает, а вспоминает только тогда, когда спортсмен приезжает с Олимпиады или с чемпионата мира. Вот эту практику надо искоренять, но в целом криминала в параллельном зачёте я не вижу.
Александр Круглов,
«Чемпионат.com
