Вчера в Москве прошла отчетно-выборная конференция Союза биатлонистов России, по итогам которой у руля российского биатлона встал Александр Михайлович Кравцов. В интервью «Спорт-Экспрессу» новый президент СБР рассказал о ближайших рабочих планах, совмещении своего нового поста с работой руководителя Центра спортивной подготовки сборных команд России и общих взглядах с Михаилом Прохоровым.
– Во время своего выступления вы обмолвились, что уже общались с одним из спортсменов, который обращался к вам фактически как к новому руководителю СБР (речь о Шипулине, который просил готовиться к сезону самостоятельно — прим. skisport.ru). Существовали ли лично у вас сомнения в том, что вас могут не выбрать?
– Там, где присутствует человеческий фактор, «готовых» должностей не бывает. Поэтому я разговаривал с упомянутым биатлонистом только с позиции руководителя Центра спортивной подготовки сборных РФ.
– Если оценивать нынешнее состояние системы СБР, насколько хорошие условия вам достались?
– Не хотел бы сейчас это комментировать. Могу сказать только, что любая система гораздо эффективнее, чем спонтанный бессистемный подход.
– Как первое время будет распределяться ваше время между двумя столь крупными участками работы: СБР и ЦСП? Готовы ли вы посвящать биатлону чуть больше времени?
– Я очень рассчитываю на то, что правление, которое мы сейчас изберем, будет работоспособным, а не номинальным органом при президенте. Во-вторых, я бы очень хотел иметь возможность доверять вице-президентам, которых мы выберем. Вы знаете, есть такой постулат: замы руководителя должны быть на голову выше его самого, но каждый в своем направлении. Тогда руководителю останется только принимать стратегические решения.
– Но Международные федерации не очень приветствуют госчиновников во главе национальных спортивных федераций, стремясь избежать вмешательства государства в дела спорта. А вы – крупный госчиновник.
– Это будет не вмешательство, а объединение государственных запросов и ответственности общественной организации перед российской действительностью.
– Вы планируете ознакомиться с заветами, оставленными Михаилом Прохоровым?
– Перед Олимпиадой в Сочи мне пришлось очень тесно взаимодействовать с СБР и самим Михаилом Дмитриевичем, и могу сказать, что у него очень много грамотных, взвешенных мыслей. Одним из главных достижений команды Прохорова в биатлоне стала некая актуализация процесса. Не все в отдельных случаях понимают, что общественная организация несет такую же ответственность, как и любая государственная структура. Уверен, что Прохоров своими поступательными действиями хотел этого добиться. Но, видимо, шести лет для этого не хватило. Надеюсь, то, что было расписано и начато в соответствии со стратегией развития биатлона до 2020 года, найдет должное применение в реализации практических планов.
– Правильно ли понимать, что вы не будете менять стратегию развития биатлона?
– Ни в коем случае! Зачем менять то, что имело определенную положительную динамику и успех? Мы просто упорядочим отношения между звеньями, спортсмен будет понимать, что он – профессиональный спортсмен, тренер – что он профессиональный тренер. Группа, которая обслуживает, тоже должна понимать свою задачу и не вмешиваться в тренировочный и соревновательный процесс. Каждый должен заниматься своим делом. Совокупность этих трех составляющих и должна дать нам ощутимый результат.
– Из вашего выступления следует, что вы так же, как и Прохоров, поддерживаете идею создания разных тренировочных групп и индивидуализации тренировочного процесса?
– А почему нет? Долгое время практикуемая в нашей стране стратегия, когда все шагали в ногу и поступать иначе не приветствовалось, давно неактуальна. Когда люди имеют несколько направлений, по которым могут двигаться, – это дает им свободу для творчества и одновременно исключает ошибку. Может быть, тот, кто идет не в ногу, и изобретет что-то важное.
Тренер любого уровня должен иметь право на принятие самостоятельного решения. В этом состоит его творчество. Если же это право отсутствует, то возникает проблема, когда человека замучили советами. Как тогда ограничить и направить тренера? Да просто выстроить нормальные разумные отношения. Их, по сути, уже выстроило государство. Неслучайно в мае все тренеры уже побывали у нас, пройдя через аналитический центр. Задача его – направить и предложить варианты.
Сейчас моя задача как руководителя – посмотреть на методическое направление работы этих групп. Если оно выверено, то почему не дать людям возможности работать?
– С чего вы хотите начать работу на своем посту?
– Помимо маленького «завещания» Михаил Дмитриевич оставил множество папок с бумагами. Планирую обратить на них особое внимание, чтобы понять, что они уже сделали, и не повторяться. Не возвращаться в прошлое, а используя его, двинуться вперед.
– Как вы относитесь к озвученному Прохоровым тезису о том, что тренерский совет не нужен?
– Мое личное мнение: в качестве соглядатаев, которые сидят и слушают, что им преподнесут тренеры сборной, тренерский совет не нужен. Он должен быть грамотным и актуализирован на то, чтобы подсказать что-то тренерам, а те бы его услышали. Тогда это будет рабочий орган.
Екатерина Кулиничева,
«Спорт-Экспресс»
