Елена Вайцеховская, «Спорт Экспресс»
Мужская сборная России проводит заключительный предсезонный сбор в Ханты-Мансийске. Команда переехала из австрийского Рамзау, где корреспондент «СЭ» побывала. В Рамзау российские биатлонисты стали единственными, кто не тренировался на свежевыпавшем равнинном снегу: катались на леднике, периодически спускаясь вниз на стрельбище и поднимаясь обратно. Такой подход настоял старший тренер — олимпийский чемпион Владимир Аликин.
Владимир Александрович, почему вы не присоединяетесь к коллегам из других видов спорта, которые с большим удовольствием пользуются сложившимися в этом году условиями в Рамзау?
Мы расположились на высоте 2100 метров, чтобы тренироваться на глетчере, находящемся на 2700. Жить внизу было бы труднее для работы на такой высоте. Мы не спускаемся вниз долгое время, чтобы избежать разрядаклиматизации. В высокогорье достаточно трех часов внизу, чтобы нарушить адаптационные процессы. Недостаток биохимика у нас на сборе — невозможно досконально контролировать процессы в организме.
— А почему его нет?
Специалист, трудящаяся с нами уже несколько лет, из-за семейных обстоятельств не смогла отправиться на сбор. Выдала необходимым реактивам врача команды, поэтому в Рамзау мы справляемся его силами. Это не принципиально важно, поскольку главная наша задача на этом сборе — набрать объемы для последующего преобразования их в скоростную работу в Ханты-Мансийске.
В свете сегодняшних погодных аномалий ты уверен, что там будет снег?
Там всегда в это время его можно встретить. В последнее время звонил и узнал: через несколько дней предсказывают похолодание, но к тому же готовы использовать и снежные пушки. За два-три дня хватит снега, чтобы насыпать столько, сколько нужно.
В чём причина выбора Рамзау для подготовки к высотным условиям?
В прошлом году тренировочный сбор проходил в Бельмикене. Горы там особенные — очень крутые. Плюс сказывалось напряжение олимпийского сезона — восстановиться полному режиму работы для спортсменов было сложно. Поэтому большую часть времени мы готовились на равнине, хотя чемпионат мира должен был проходить в горах Антхольца. В этом году выбрали другую схему подготовки.
Если эксперимент пройдет успешно, то подготовка к Играм в Ванкувере будет проходить таким же образом?
Не могу сейчас дать исчерпывающий ответ. Мы пробуем, ищем, как искали и год назад: во время чемпионата мира четверо спортсменов жили внизу и поднимались на стадион только для гонки, а остальные – наверху, постоянно в соревновательных условиях. В этом году чемпионат мира проходит на равнине, но с подготовкой к нему на заключительном этапе пока окончательно не определились. Возможно, после этапа Кубка мира в Антхольце останемся там, как планирует женская сборная, и прямо оттуда полетим в Остерсунд. Не исключено, что спустимся чуть ниже – в Хохфильцен – и проведем заключительный сбор там. Чемпионат мира длинный. Боюсь, что, просидев какое-то время в Италии на высоте 1800 метров, добьемся определенного всплеска результатов только в первой половине соревнований. Потом велик риск угодить в физиологическую яму. А в Остерсунде ведь и масс-старт приходится на последние дни, и эстафета.
— Вы довольны тем, как прошел сбор в Рамзау?
Неважно. Этот снег выпал, будь он плох!
— Чем же вам снег не угодил?
Планировалось провести скоростные и силовые упражнения на лыжероллерах, но трасса завалилась снегом. На обычных лыжах нет подходов к стрельбищу из-за асфальта. В итоге вместо тренировок на лыжероллерах пришлось бегать кроссы, дорожки для которых расчищал лопатой сам.
— Конкуренция в вашей команде велика?
Зимой ее не ощущается. Мы, наставники, прилагаем все усилия, чтобы атмосфера оставалась максимально комфортной. Нет никакой устаревшей системы взаимоотношений. Я постоянно акцентирую внимание на том, что только совместными действиями можем достичь успеха.
С началом сезона конкуренция усилится. Команда большая, 12 человек, а на первый этап Кубка мира право выставить восемь спортсменов. Сторонник уменьшения этого числа до семи. Восьмой спортсмен обычно остается в запасе и не стартует ни на этапах Кубка мира, ни на Кубке Европы, куда мог бы поехать.
Пять человек из основной состава я могу назвать прямо сейчас: вся эстафетная олимпийская четверка (Черезов, Ярошенко, Круглов, Чудов) и Рожков. Все — в «красной группе», то есть на этапах Кубка мира их принимают и размещают бесплатно.
Так получается, что вы не согласны с руководством СБР и считаете, что Рожков ещё может быть полезен?
Полагаю, сбор команды должны формировать старшие тренеры, а не исполком федерации. В противном случае, зачем вообще существует наша организация? Формирование состава должно происходить по спортивному принципу. Рожков на данный момент чемпион России. Как я могу его не включить в команду? Будущее сезона — это отдельная тема. Понятие «старый», как часто говорят о Рожкове, в спорте весьма условно. Ярошенко тоже не молод. Но же он «выстрелил»? И сейчас заслуженно считается одним из лидеров мирового биатлона.
Существует статистика, которую нельзя игнорировать: Рожков показывает отличные результаты на этапах Кубка мира, но нередко неудачно выступает на мировых чемпионатах.
Это так. Но ведь весь прошлый сезон мы шли навстречу Сергею Чепикову: давали ему возможность готовиться так, как ему казалось нужным. В итоге на этапах Кубка он ничего не показал и сам подошел ко мне с просьбой не включать его в состав команды. И ушёл. Хотя я, например, до сих пор не понимаю, почему СБР не нашёл возможности проводить такого спортсмена достойным образом на юбилейном чемпионате страны в Новосибирске.
Возможно, это связано с тем, что невозможно предугадать поступки Чепикова.
Вы говорите о проволоках, однако нет уверенности, что в Ванкувере человек снова не решит участвовать в соревнованиях.
Возможно, вы поступаете правильно. Всё равно считаю, что отбор в команду нужно проводить независимо от прошлых достижений и возраста.
В этом сезоне у нас ещё одна сложность: Международный союз биатлонистов принял решение, что спортсмены «красной группы» будут стартовать в индивидуальной гонке на чемпионате мира не в первой, как обычно, а во второй и третьей группах. В гонках Кубка мира — во второй и третьей. Такое условие диктует телевидение, которое хочет сохранять интригу соревнований от начала до конца. Непонятно почему не сделать парный старт или сократить время между уходами спортсменов на лыжню до 15 секунд. Я даже с президентом IBU Андерсом Бессебергом об этом говорил.
— В надежде, что IBU прислушается к вашему мнению?
Нет, я действовал дружелюбно. Не понимаю, как в IBU принимаются решения. Будет много недовольных. Трудно выступать в подобных условиях.
Какой итог мирового первенства Вы считаете успешным для Вашей команды?
Я всегда ставлю перед собой амбициозные задачи. В прошлом сезоне, к примеру, поставил цель выиграть в Антхольце три медали: золото, серебро и бронзу. Ведь много лет подряд ничего не выигрывали. И могли бы выполнить этот план, если бы смешанная эстафета не подвела. Спортсмен должен стремиться к максимуму. Если начнёт подстраховываться, ничего не добьётся. Так и сейчас. Хотя загадывать в биатлоне, сами понимаете, не приходится. Даже у непобедимого Бьорндалена случаются ошибки. А общий уровень результатов таков, что даже минуту отставания «ногами» не всегда отыграешь.
Поддерживать такой же уровень подготовки, как год назад, постоянно очень сложно. Прежде чем дойти до Олимпиады, придётся немного снизить интенсивность тренировок, дать возможность людям отдохнуть. Для того чтобы потом снова выступать так, как от нас ожидают. Зрителям это не всегда понятно.
Рамзау — Москва
Источник: www.sport-express.ru
