9 мая, приблизительно в 11 часов утра по красноярскому времени, биатлонистка Ольга Пылева, обдумав все плюсы и минусы, решительно заявила: «Всё же надо возвращаться! Люди ждут, надеются, не требуют от меня каких-либо выдающихся побед… Да и как сказал мой земляк, известный тренер по вольной борьбе Дмитрий Миндиашвили, сибиряки побежденными не уходят!» С момента заявления Пылевой о завершении карьеры в большом спорте прошло менее трех месяцев.
17 февраля, после решения Международного союза биатлонистов (IBU) о дисквалификации красноярской спортсменки на два года, Ольга четко для всего мира заявила: «В спорт не вернусь».
Она повторила это ещё несколько раз для тех, кто не понял. Болельщики продолжали обсуждать сроки возвращения Пылевой. Затем и спортивные функционеры стали поторапливать события. Например, вице-президент Олимпийского комитета Владимир Васин заявил: «…во многом благодаря поддержке прессы Ольга Пылева решила не заканчивать карьеру и выступить ещё в Ванкувере». Это он сказал во время парламентских слушаний. У Ольги новость, растиражированная телеканалами, вызвала недоумение.
– Откуда это взялось? Я такого не говорила…
Возвращение в биатлон беспокоит её, об этом можно было понять. Решили обсудить это лично.
ЖИЗНЬ В ЭЛИТЕ
В Красноярск я отправился на майские праздники.
Пылева заметила: «Только учти, спать придётся на полу, на матрасе, в нашем загородном доме ещё нет мебели».
– Так, значит, и новоселье отметим! – обрадовался я.
– Довольно ли это рано? Месяц назад мы начали жить здесь.
Через двенадцать часов рейс Москва – Красноярск приземлялся. Под самолетом были заметны покрытые снегом поля.
Я попал в объятия Валерия Медведцева, мужа и тренера Пылевой, который приехал встречать меня в аэропорту. Вспоминая наше последнее свидание с ним в Турине, я не мог не порадоваться: у олимпийского чемпиона 1988 года вновь появился азарт в глазах, и он выглядит жизнерадостно.
К машине марки «Дэу» подбираемся мы. Рядом возвышается мужчина в кепке, приветливо глядя на нас.
– Это мой тесть, – представляет Медведцев.
– Валера! – протягивает мне руку отец Ольги. За четыре дня, проведенные мною в Красноярске, я так и не смог назвать родителей олимпийской чемпионки по имени и отчеству. Когда все обращается к ним «бабуля» и «папа»…
Медведцев объясняет: «Три дня назад мы слегка заделали свою машину. Сейчас её красят. Папа пока нас выручает».
По шоссе мчалась машина, немного замедляя скорость и свернув на право по указателю «Элита».
– Это старое название, – комментирует Валерий Петрович через плечо. – Было племенное животноводческое хозяйство. Сейчас, по-моему, ничего не осталось – только «зона» работает. В общем, нам туда не нужно, а на семь километров ближе. Место вовсе не элитное. Престижные поселки стоят на другом холме, – показывает он влево, – или на берегу Енисея. У Ольгиной деревни, правда, очень важное преимущество. Ветер всегда дует в сторону города, так что место экологически чистое.
А МОЖЕТ, ПОДАТЬСЯ В ЛЫЖНЫЕ ГОНКИ?
Дом Пылевых – Медведцевых отличается от окружающих строений, но не помпезной экстравагантностью, а сдержанным присутствием вкуса. Первое впечатление: место, где удобно жить. Чувствуется, что за два года в этот двухэтажный особняк вложено много души. Ольга могла позволить себе на строительстве не экономить, так как имела регулярные успехи в 2004–2005 годах.
В девять утра въехали во двор. По абсолютно пустому, поэтому казавшемуся огромным двору гуляли девочка Даша в десять лет и грудное дитя Лада, полтора месяца от роду.
– Наша это сторожевая собака, – рассказывает о питомце Валера, – ее привели всего три недели назад.
– Какой породы?
– Вобщем, нет. Подарком от соседей стали эти щенки. У них уже несколько лет собака охраняет дом. Когда щенки останутся с матерью, то за двор можно не беспокоиться. А пока Лада только чужие ботинки кусает.
Как будто бы подкрепляя сказанное, щенок-будущий сторож проявляет интерес к моей обуви. Я бегу в дом и на пороге встречаю Ольгу.
В этот момент сердце успокаивается. С порога меня приветствует не изможденная и похудевшая женщина с потухшими глазами (такой я ее запомнил 17 февраля в день нашего грустного прощания в Турине), а старая знакомая, Ольга Пылева – «вечный двигатель» и неунывающий оптимист.
– Снимайте обувь у двери. В доме ходим босиком.
За пятнадцать минут можно ознакомиться с жилищем биатлонистки: кухня, гостиная, библиотека и гардероб занимают первый этаж. На втором — две спальни, детская и холл. К тому же есть просторный подвал с гаражом. Отделка пока не завершена. За время краткосрочного визита появились дверные замки и ручки, плинтусы, светильники.
Кухня производит впечатление благодаря яркому оформлению. Модный итальянский уголок дополняют три табуретки и помост из клеенки, предназначенный для отделки потолков. За ним завтракают. Ольга пьет чай, сидя на строительной стремянке.
– Так что там пишут? Мы газет не читаем. Родители всё рассказывают. Особенно после моего интервью в местном издании. Пару дней назад прочитала сама, до сих пор успокоиться не могу. Не хотела разговаривать, но уговорили. Надеялась, что с пониманием подойдут, во время беседы несколько раз говорила: «этого писать не стоит, я это, чтобы вы лучше поняли, говорю». А в итоге всё вышло дословно, да ещё с таким акцентом, будто все виноваты, а я одна – нет. Зашла после этого на форум болельщиков. Одна фраза запомнилась: «Раз она так – пусть вовсе не возвращается».
– Посмотри, Оля, ты слишком много внимания уделяешь отрицательному. 99 человек из ста ждут только одного: твоего возвращения. Я принёс от них письма и ещё флаг. Специально для тебя его сделали.
Письма присылают со всей страны. В апреле на приеме у губернатора Паша Ростовцев передал послания болельщиков. Начала читать, расплакалась прямо на людях. Так всё сразу всплыло. Но, понимаешь, ведь я сказала, что не вернусь. Что могут подумать? Что за свои слова не отвечаю. Сегодня одно, завтра – другое. Два года дисквалификации как-никак… Уже думали, может, этот год в лыжных гонках побегать. На них ведь наша дисквалификация не распространяется.
ОЛЬГУ РЕЗАЛИ БЕЗ АНЕСТЕЗИИ
– В школу Даше пора, – говорит Ольга. – Даша, ты пока ещё не оделась?
Пылева говорит мне: «Едь с нами, кстати. Валера заезжает в автосервис, а потом мы вместе пойдём к моей маме. Ты же знаешь, как она тебя ждёт!»
– ???
– В отличие от меня, всё читает. Для неё «Советский спорт» – настольная газета. Уже два дня готовится. Вот, – Ольга читает sms-сообщение, пришедшее пять минут назад: «На обед уха, гуляш… Приезжайте обязательно».
Через двадцать минут мы окажемся в Красноярске. Завезём Дашу в школу, разберёмся с делами и отправимся на Взлетку. Так называется улица в районе старого (теперь не действующего) аэропорта. Сейчас здесь строят новые дома. В одном из них – городская квартира Пылевых – Медведцевых, полученная ещё после победы в Солт-Лейк-Сити. В другом доме неподалеку живут родители Олины.
Уйдя пару лет назад на пенсию, с доплатой они поменяли свою квартиру в Бородино на красноярскую «двушку». Пока дочь находилась на сборах и соревнованиях, вместе с ними жила внучка. Но вот Ольга вернулась, и теперь Даша с ней – неразлучно.
– Иди прямо на кухню – вся жизнь происходит там, – Татьяна Яковлевна обращается ко мне, как к давнему знакомому. На большом столе нет свободного места. Хозяйка дома без устали предлагает попробовать бесчисленные блюда, но при этом не перестает говорить.
Когда Оля собиралась в Турин, мы были готовы к тому, что после Олимпиады она оставит спорт. После серебра в первой гонке даже вздохнули: ну вот, теперь можно с легким сердцем заканчивать. Тем более думали, еще эстафета впереди. Господи, что же это было, когда пришло сообщение про допинг… Не спали несколько ночей. Мне наперебой все подруги и знакомые звонили. Хотят успокоить, да как сами начнут плакать в трубку. Сердце разрывалось… Когда ребята прилетели, несколько дней вот здесь же, за этим столом, просидели. Я все не могла понять, как такое могло случиться. Ведь Оля, даже когда чай на травах у нас пила, все спрашивала, с чем чай. Из ВАДА к нам три раза инспекторы приезжали. А в 2004-м помните, накануне чемпионата мира ей фурункул вырезали. Она ведь даже от анестезии отказалась.
– Как отказалась?!Растерянно взглянул на Медведцева. Прошло более двух лет, но мне, думавшему всё знать о биатлоне, это звучало в первый раз.
– Да, – кивнул Валера. – За два дня до старта турнира в Оберхофе всё произошло. Хирург оперировал, а я держал Ольгу. Не удивительно, что первые две гонки после этого завершились неудачей.
– Почему до сегодня никому об этом не было известно?
Перед чемпионатом мира не стремились вызывать панику. Затем последовала золотая медаль и победа в кубках мира, всё забылось, а позже стало вообще неактуальным.
СПАСИБО ДУРМАНОВУ ЗА ВЫСШУЮ МЕРУ
Вечером нас снова ждет загородный дом. Валерий Петрович останется ночевать здесь же. Машину из ремонта получить не удалось. Завтра утром придется снова ехать в автосервис.
Ужин, приготовленный Пылевой, изыскан. За годы работы в спортивной журналистике мне довелось побывать во множестве звездных семейств, и могу утверждать, что лучше Ольги ни одна из известных мне спортсменок не готовит. Запах свежих щей способен разбудить аппетит даже у человека, которого полчаса назад накормили в дорогом ресторане. Чувствуется, что домашние хлопоты доставляют хозяйке удовольствие.
В ходе второй перемены звонит Валера. С того конца – старший тренер сборной России Валерий Польховский, который уже три недели в Новосибирске работает над программой подготовки команды к новому олимпийскому циклу. Повод – просьба Богалий-Титовец помочь разыскать Ольгу. Но прежде чем передать трубку Анне, Валерий Николаевич сам говорит долго.
– Говорит, что нужно возвращаться, – говорит Оля, положив трубку. – Сентябрь, мол, на конгрессе IBU могут сократить срок дисквалификации. Всё время настаивает, чтобы вернулась и закончила достойно. Повторяет: «Выиграй хотя бы какую-нибудь медаль и можешь уходить».
– Совершенно правильно говорит! – подхватываю тему. – Оля, ты просто должна заявить, что возвращаешься!
– Зачем мне через два года до конца дисквалификации вдруг подавать заявление? – вопрошает Пылева, размахивая руками. – Что если что-нибудь случится? Без тренировок как минимум год…
— Так уж и без тренировок?
Буду тренироваться примерно два раза в неделю. ЦСКА контракт не разорвал – значит, надо выступать на чемпионатах Вооруженных сил. Красноярский край ещё стипендию обещал платить. Но это не означает, что я смогу так просто вернуться в сборную! Кто же может поручиться, что срок дисквалификации сократят?
Демонстрирую письмо от американского юриста, полученное неделю назад. В письме – ссылаясь на дисциплинарный устав IBU, говорится о том, что Международный союз обязан был предоставить обвиняемой минимум 21 день для подготовки защиты.
Решение о дисквалификации, вынесенное на второй день, грубо нарушает процедуру. В гражданском или уголовном суде такой приговор признали бы недействительным и назначили бы новое заседание.
В Турине произошло чистое политическое вмешательство. .
– Польховский также верил, что о дисквалификации сообщат после Игр, – говорит Ольга.
Помню детали того страшного дня. Наша антидопинговая служба просила у IBU время для подготовки защиты. Кто бы отказал официальным лицам? Но никто из заинтересованных лиц даже на заседание Исполкома не пришел. Говорю об этом Ольге, но она просто машет рукой.
– Моя речь – моя опасность… Лучше не говорить о этом.
ПРОЩАЛЬНОЕ СЛОВО
В пустой гостиной установили большой телевизор с караоке. Певцы продолжали петь до двух часов ночи. Среди прочих талантов Пылевой вокал оказался довольно высоким. Песня «Звездочка моя ясная» стала вечерним традиционным исполнением.
В Красноярске четыре дня прошели незаметно. Молодые деревья посадили на участке, а огородную грядку вспахали — земля здесь свыше двадцати лет не обрабатывалась.
– Что будешь писать? – иногда спрашивала Ольга. – О моём возвращении? Нет, сейчас об этом не могу сказать.
– Так ты решил не возвращаться?
Три дня Ольга молчала на этот вопрос. А теперь уже расстаёмся, и вдруг она говорит:
– Вернусь. Все, решила: точно вернусь.
Константин Бойцов, «Советский спорт»
P.S.: Мнение специалиста.
Глава антидопингового агентства России Николай ДурмановДисквалификацию Пылевого возможно уменьшить наполовину.
Сегодня просто рассуждать о том, как поступить Ольге Пылевой, чтобы избежать дисквалификации сроком на два года, несложно. Но необходимо помнить: правила Всемирного антидопингового агентства жесткие к нарушителям. В данном случае факт употребления запрещенного вещества накануне соревнований очевиден.
Этот факт очевиден и отрицать его бессмысленно. Все смягчающие обстоятельства можно обсуждать позднее. В Турине самым разумным действием было бы признать: да, спортсменка употребляла фенотропил. Более того, при подаче документов об уменьшении срока дисквалификации спортсменке и Союзу биатлонистов России лучше всего продемонстрировать открытость и готовность к сотрудничеству. Такая позиция будет самой благоразумной.
Успешное определение позиции на сентябрьском заседании Исполкома IBU позволит сократить срок дисквалификации Ольги Пылевой вдвое. Её решение вернуться в спорт я одобряю.
«Советский спорт»
