Чемпион Олимпиады по лыжам Сергей Устюгов поделился в интервью РИА Новости Спорт своими ощущениями после Игр в Пекине, рассказал о шутках от молодых спортсменов, планах на предстоящий сезон, семейной жизни и о том, как бы он поступил в случае конфликта с норвежцем Йоханнесом Клэбо.
— После недопуска к Олимпийским играм в Пхёнчхане Вы находились в состоянии сильного стресса и желали закончить профессиональную деятельность.
— Были времена.
— Что же сподвигло тогда остаться?
Возможно, то, что я ничего делать не умею (смеётся). На самом деле мне нравятся лыжные гонки, а время заканчивать ещё не пришло. В тот момент я понимал, что могу составлять конкуренцию и надо двигаться вперед. Что есть шанс поехать на следующие Олимпийские игры. Вспоминали с Владимиром Даниловичем Тимофеевым, как в 2009 году я пришёл юниором, это сколько лет я в команде! В этом году приехал на сборы и взглянул на всё совсем другими глазами, совершенно другими.
— Глазами олимпийского чемпиона?
Нет, не в этом суть. Что хотел достичь в карьере, достиг. Выполнил поставленные задачи. Задачи на этот сезон немного другие. С Маркусом всё обсудили, корректирует планы. Знаю, к чему готовлюсь, как подготовиться и набрать форму. И работаю спокойнее. Не так, чтобы с первого сбора начинать усиленно тренироваться. Этот опыт приходит с каждым годом осознаннее. Если в мае начал тренироваться интенсивно, то в июне можешь закончить, тяжело будет. Понимаю, что сейчас надо пройти ровный подготовительный сезон и к запланированным стартам выйти на пик формы.
После Пхёнчхана вас окружала атмосфера, напоминающая фильм «Между ангелом и бесом». Первый тренер, Иван Брагин, призывал вас продолжить спортивную деятельность.
Многие говорили мне о необходимости задумываться о будущем. Кто-то верил и говорил: «Серый, тебе рано на пенсию, надо тренироваться, двигаться». Иван Геннадьевич всегда говорит, даже сейчас: «Ну че, надо работать!». А я ему: «Иван Геннадьевич, я уже не тот человек, который пришел в юниорском возрасте. И даже не тот, каким был три-четыре года назад, у меня двое детей». Я все-таки отец, и надо думать о том, как до старости лет дожить без болезней и травм. Чтобы, когда ребенок побежит куда-то, я смог за ним последовать и не «заклинился». Уезжал из дома, сердце кровью обливалось. Дома был очень долго после прошлого сезона, а все-таки время с семьей самое дорогое.
Почему были такими грустными в первый день после приезда на сбор в Малиновку?
Это был уже второй день. Проснувшись, решил, что самое важное – не сломаться и не возвращаться домой, чтобы всё не прекратилось тут же. Нужно дождаться зимы и пройти всю программу.
Мужчины говорят, что засыпали трассу песком.
С тех пор как завершился Пекин и была завоевана золотая медаль, прошло немало времени. Возникал вопрос: всё, на покой?
После спринта я выдохнул, груз с плеч упал, меня отпустило. Понял, что сделал всё, что зависело от меня. Да, проиграл тактически, надо было где-то дожать. Я приехал на спринт за медалью, был готов, но так получилось. Мне говорят: «Вот в Сочи бы взял медаль, может, и по накатанной всё бы пошло». А я отвечаю, что, может быть, взял бы медаль, но с теми мозгами уже и закончил бы давно, и не было бы медалей чемпионата мира, золота Пекина. Надо было где-то потерять, чтобы потом двигаться дальше. Это мотивация: кто не падал, тот не поднимался.
Сейчас совсем другой взгляд. Тренируюсь с ребятами из группы Егора Сорина, смотрю, вот идёт спортсмен — сбалансированный, сложенный. Спрашиваю: «Ты идешь технично, а чего зимой-то не бежите?!» А потом покатался еще, посмотрел и вижу, что тут недоработал, там недоработал. Говорю: «Парни, можно я вам буду подсказывать?» У Егора спросил, можно ли, потому что пока дойдут до этого сами, будет 30 лет, а это уже ты старенький. Сейчас вот Якимушкин, Мальцев, Червоткин надо мной подшучивают, что я песком трассу засыпал. «Парни, ну е-мое, четыре года разницы!» Вообще, весело, вспоминаю себя, так же шутил над ребятами постарше. Так получилось, что с Глебом (Ретивых) мы сейчас самые старшие, он 91-го года, а я 92-го. Так что буду ребятам подсказывать. Потом, может, и добрым словом вспомнят. И тут же я понимаю, что мне зимой с ними бороться, а если им много информации выдам?
Похоже, проявляется интерес к работе тренером?
Не могу заставлять человека делать что-либо против его воли. Нельзя заставить кого-то много работать. Я сам прошел через это, и сколько тебя не бей палками, пока своей головой не придешь к этому, ничего не получится. Можно подсказать мелочи: постановку рук, постановку ног – пожалуйста. Вспоминаю, как попал к Максу Вылегжанину, говорю: «Давай, учи, объясняй, буду впитывать, как губка!» Он на меня так посмотрел, мол, малой, ты чего? Но на следующий год уже начал мне какие-то моменты объяснять. Да и другие ребята, кто постарше, тоже. Стас Волженцев научил меня классике ходить, я целенаправленно ходил на тренировках за ним.
Три-четыре гонки я могу провести так, что впечатляюще получится.
Как ты себя чувствуешь после долгого отдыха?
Ваши скоростные характеристики учитываются вместе с решением FIS о сокращении дистанций для мужчин до 10 и 20 км.
Все готовятся к этому моменту, сокращений перед зимой не было. Подготовка немного изменится у всех. Первый год после олимпийского цикла самый сложный, затем нагрузки постепенно уменьшаются. У меня уже четвертый цикл. Мечта пока не сбывается, хотел построить дом, но в поселке строить его по желаемым технологиям дорого и нерентабельно.
— Еще и цены на материалы выросли.
Да. Как мне сказала Лена: годик покайфуй, никто на тебя не давит, никто ничего не требует, наслаждайся тем, что любишь делать. Все, отпустила меня спокойно, уезжал, а сердце кровью обливалось. Дочь подросла уже, понимает все, скучает. Тяжело.
В отпуске по спорту не соскучился
В честь чего при рождении сына был выбран имени Михаил?
В честь старшего брата. Когда мы с Леной только начинали встречаться, решили, что если поженимся и у нас появятся дети, то сына назовем Михаилом. У нее сомнений не было, но потом сказала: «А вот когда будет девочка, то имя буду выбирать я!». У меня два старших брата, Михаил и Владимир, поэтому если будет ещё сын, то всё уже обговорено.
Елена поставила точку в своей карьере лыжницы?
Тренироваться и кататься на лыжах — её всегда радует, а бывших спортсменов не бывает. Мы перед родами с ней на лыжах гуляли, ей это нравилось. Сейчас по времени немного не получается, с детьми толком не потренироваться. Думаю, что Лена ближе к зиме окончательно решит, бегать ей или нет. Но дети требуют много энергии.
Оставался дома, занимался легкими тренировками, пропустил первый сбор, хотел побольше времени провести с семьей, отдохнуть от лыж. Получилось. Приехал на сбор и сказал: «Да, в принципе, не соскучился». (Смеется) Знаю, к чему готовлюсь. Нам сказали, что 50 на 50 — будет для нас чемпионат мира или нет. Все взрослые люди, прекрасно понимаем, что скорее всего его не будет. Проведут ли альтернативные игры международные с странами, которые у нас есть… Было бы классно. Головой понимаю, что весь сезон отпахать уже не смогу. Три-четыре старта, на которых нужно показать «вау».
В прошлом сезоне я завершил «Тур де Ски» в Давосе, форма была отличной. Все говорили: «Готовься к Олимпиаде!». Потом ходили слухи, что это было сделано специально, чтобы избежать недовольства со стороны.
Если речь идет об олимпийском цикле, то мы думаем о последующей Олимпиаде?
Нет, на следующую Олимпиаду точно не пойду. Решил давно. Нужно уходить вовремя, говорят. Конечно, это любимая работа, но надо думать о том, чем заниматься после спорта. Буду ли рядом с лыжными гонками или перейду в другую область. Раньше в дороге тренировал, как поставить руку или ногу, а сейчас прорабатываю бизнес-план. Нормально, жизнь, все через это проходят.
В ситуации с Клэбо поступил бы иначе
Помня о стремлениях и покою, пришло воспоминание о конфликте с Йоханнесом Клэбо на мировом первенстве в Зеефельде. Сейчас ли бы так резко реагировали после финиша?
По звуку стартового сигнала шторки всё равно опускаются, есть трасса, и вперёд!
— Поступили бы так же?
Нет. В данный момент, вероятнее всего, нет. Я бы это сделал либо без камер, либо немного иначе. Нельзя так, если докажешь превосходство, то лучше убегать быстрее. Не обязательно цепляться.
— Насколько болезненно воспринимается уход Маркуса Крамера?
Конечно, это болезненно, мы доверяем друг другу полностью. Специалистов такого уровня немного. Да и это моя спортивная семья. Но всегда на связи, можем в любое время приехать к другу. Было много диалогов, например: «На похороны если не приедешь, то обижусь!». В таком плане, он веселый! Он работает с итальянской командой, но корректирует и мои тренировочные планы.
В прошлом году итальянцы готовились к встрече с вами?
В нашей группе тренировались Федерико Пеллегрино и Франческо Де Фабиани. Сотрудничество получилось довольно хорошим. Всем было интересно работать вместе. Маркус написал: «Как дела? Привет, Сергей!» Он предлагает приехать в команду, отношения с ребятами хорошие, федерация тоже не против, им такой спарринг-партнер нужен. Но я отвечаю: «Извини, Маркус, но у меня нет спонсора и разрешения на вылет за границу».
