Российский спорт потерял ещё одну составляющую после 24 февраля — иностранных спонсоров, прежде всего поставляющих спортивную экипировку.
Это может стать большой проблемой для видов спорта, где спортсмены используют высокотехнологичное оборудование. Например, для лыжных гонок и биатлона, где успех невозможно представить без высококачественных лыж, современных палок и обуви.
Как существовать, будучи отрезанным от внешнего мира и лишенным возможности использовать самые новые разработки?
Мы пытались разобраться совместно с Тауфом Хамитовым, российским основателем и руководителем швейцарской компании KV+.
Фирма Хамитова снабжает экипировкой Дарио Колонью, Мартина Йонсруда Сундбю и в течение последних четырех лет — сборную России по биатлону.
Производитель лыж Rossingnol и другие спонсоры отказались от сотрудничества с Большуновым. Каковы будут последствия?
Я уточнил у тренера сборной России по лыжным гонкам Юрия Бородавко о состоянии отношений между Большуновым и спонсорами – Rossingnol, Swix, Kinetixx. Эти компании не разорвали контракты, а приостановили их. Скорее всего, вопрос времени: они ждут окончания операции на Украине, после чего примут решение.
Приостановка означает прекращение выполнения компанией своих обязательств перед спортсменами / командами. К примеру, Swix больше не обязана выдать на лето лыжероллеры, наконечники для палок и подобное – вероятно, компания отказалась от этих обязательств. В случае с Kinetixx, если ранее выдавали летние перчатки, то теперь могут этого не делать.
При улучшении ситуации в политике возможно возобновление работы по контракту и сотрудничества с командой.
Не исключено появление компаний, которые в сложившейся ситуации откажутся от обязательств по прошедшему сезону. Предположительно, их логика будет заключаться в том, что затраты на российский рынок превышают выручку от продаж, и это благоприятный момент для расторжения контрактов с точки зрения экономической целесообразности.
В Европе наблюдается повышенная тревожность, и под ее влиянием многие компании, по-видимому, сдались – продемонстрировали готовность таким образом нанести России урон. Международные нормы не обязывали их прекращать контракты – они приняли это решение самостоятельно.
Быв руководством федерации, взвесил бы перспективы сотрудничества со спонсорами.
В расчет принималась выгода контракта и его польза. Стоило ли рассчитывать на возврат инвестиций в непредсказуемом будущем?
Впереди межсезонье для лыжников и биатлонистов – как от уходящих спонсоров и обрывающихся связей пострадает эта сфера?
Для летней тренировки специального инвентаря не нужно много. Достаточно взять лыжероллеры, которые команды получили в прошлом году. Платформа и крепления прослужат целый сезон. Заменить придётся разве что колеса, но новые несложно найти, да и стоят недорого.
Летним палкам требуются лишь новые наконечники.
Если говорить о лыжниках, то спонсор-экипировщик компании Bosco — российская. Я знаю, что компания производит как в России, так и за границей. Надеюсь, найдут способ привезти форму в Россию – все-таки канал не полностью перекрыт, экипировка не в санкционных списках. Одеждой лыжников, вероятно, обеспечат.
О СБР сказать ничего не могу – контракт с ними истекает, новая компания скоро придёт. Полагаю, это будет дистрибьютор. Теперь им нужно доставить и обеспечить команду; в любом случае не жду серьёзных проблем с летней экипировкой. Вот если эта ситуация затянется до осени-зимы, то вопрос станет более актуальным.
Возвращение команд на международную арену привлечет и спонсоров: экипировка будет обеспечена. Сборная России – ценный инструмент для рекламы. Большунов важен для Rossingnol, он значимый игрок в их рекламе. По имеющимся у меня сведениям, отношения с командой сервиса от Rossingnol у него хорошие – не считаю, что компания прекратит сотрудничество с ним.
По нашим данным, после Большунова главным спортсменом Rossignol в лыжных гонках является норвежец Шюр Рете с контрактом стоимостью около 50 тысяч евро в год.
Будет ли у лыжников и биатлонистов достаточно снаряжения, в первую очередь лыж, если те не выступят на Кубке мира зимой?
Спортсменам сборной страны выделяют лыжи: у ведущих лыжников по 40-50 пар. Вспоминаю Валентину Шевченко и Алексея Полторанина, которые когда-то останавливались у меня – у тех вообще мини-басы были забиты лыжами. Так что и нашим спортсменам должно быть достаточно пар, чтобы провести зиму.
Предположительно, у вторых резервов есть минимум шесть до десяти пар – немного, но для сезона внутри России вполне достаточно.
Проблемы возникнут у юниоров, которые приближаются к основной команде. У них еще нет такого большого запаса, а сезон впереди. Можно было бы искать лыжи не напрямую у компаний, а через дистрибьюторов, но многие из них приостановили работу. Восстановятся ли они и когда – станет понятно ближе к осени.
Без восстановления дистрибьюторов наступит положение, как в советские времена: спортсмены сборной будут продавать своё снаряжение другим. В 80-е годы я покупал лыжи у Владимира Сахнова.
Какие российские бренды могут заменить иностранные марки, если те покинут Россию?
Деление по категориям нужно, поскольку обстоятельства различны.
Fischer, Rossingnol, Salomon, Atomic, Madshus — элитные лыжные марки, которым не найти замены. Хорошо знаю российских производителей, в частности фабрику в Балабаново – главный действующий субъект на рынке. К сожалению…
Производство ориентировано на выпуск большого количества продукции, работа над качеством требует иной структуры, которую не имеет ни одна компания-производитель лыж в России. В Балабаново выполняется спрос массового характера, но для сборных команд ситуация иная, и в этой сфере мы ещё далеко от поставленной цели.
Не в материале причина. В России такие же материалы, что и у известных брендов, можно достать или сделать самому. Другие факторы важнее.
Вопрос геометрии лыж связан с работой пресс-формами. Жесткость лыж на разных участках тоже определяется прессом, и это заметно. Внутренняя конструкция зависит от материалов. Поверхность лыж обычно закупается за границей, например, у Fischer. Там наверняка много эксклюзивов, так что России тоже нужны свои разработки. Это огромная и долгая работа: разбирать лыжи конкурентов, изучать их конструкцию, искать аналоги, тестировать – всё это занимает не один год.
Мы не говорим о конструкциях, хотя умеем хорошо делать конструкции (рисунок на скользящей поверхности – Sports.ru). Впрочем, конструкции на самодельных лыжах тоже важный момент.
В Швейцарии функционировала фабрика по производству лыж Muller. Закрылась она. Предлагали мне купить станки, пресс-формы, но я не стал ввязываться в это дело. Для бизнеса это рискованный вариант – очень кропотливая и продолжительная работа, когда можно стабильнее зарабатывать в других отраслях.
В России этим заняться сложно, Балабаново перегружено заказами. А нужно ли им это вообще? У выбора: построить и продать 500-1000 пар для элиты или продолжать делать 500 тысяч пар для населения. Хорошо производят и продают 500 тысяч пар – это их работа, линия идет, штампуются лыжи.
С ботинками у России дела лучше.
Spine – неплохие ботинки, ярославцы стараются. В случае кризиса станут хорошей альтернативой. Понятно, что некоторые узлы позаимствованы у известных брендов, нашли удачную форму и делают – это не запрещено. При этом подошвы производят самостоятельно – может, не супергеометричные, не суперэргономичные, но рабочие и качественные.
Компания Rotefella изготавливает подошвы в Китае и могла бы поставлять их в Россию при необходимости. Из Китая легко доставлять товары.
В России также возможно изготовление палок. Их основная составляющая – трубка из углеволокна. Если найти или произвести аналог российского производства с идентичными характеристиками, то больших сложностей не предвидится. Возможны трудности с покраской и ручками, но это поддаётся копированию у конкурентов. Создание палок займёт значительно меньше времени, чем лыж: за полгода-год можно добиться высокого уровня.
С одеждой проблем меньше всего. В России много производителей, и во всех крупных городах их можно найти. Но кто приобретает ткани у российских поставщиков, тот получает на выходе продукт соответствующего качества, если речь идет о функциональности. В России наблюдается дефицит именно функциональных тканей – их цена высокая, покупка в больших объёмах не выгодна, поэтому зачастую импорт таких тканей нерентабелен для фирм.
Девяносто пять процентов изделий из летней коллекции производятся в России, а ткани закупаются в Китае и транспортируются самостоятельно. В России такие ткани используются только на нашем бренде.
Ушёл ли кто-то из людей, которые занимаются снаряжением, из России навсегда?
Считаю, камикадзе нет смысла совершать. Чтобы уйти, надо быть либо самопожертвовательными людьми, либо очень непрагматичными. Или же можно уйти незаметно, если российский рынок занимал для компании незначительное значение. Некоторые делают подобные действия ради громких заявлений, чтобы проявить себя в этой истерии.
Дистрибьютор «Бонанза» приводит пример немецкой фирмы Casco, производящей очки. Каско продолжает сотрудничество и спокойно поставляет продукцию. В отличие от этого велосипедная фирма Haibike Ghost из Германии отказалась от поставок в Россию.
В Европе наблюдается рост популярности велосипедов, и заказ, предполагавшийся для России, будет реализован — его не оставят на складе. Возможно, посчитали: зачем отправлять в Россию с таким трудом и так далее, если всё можно продать на нашем рынке? Так заработаем больше.
В каждом случае компания принимает решение, исходя из множества факторов: финансовых возможностей, желаемого имиджа и степени важности данной ситуации.
Как компания реализовала изменения в области логистики?
Вопрос о том, что можно привезти в Россию, больше относится к нашему дистрибьютору. Мы предоставляем список товаров, а дистрибьютор ведёт переговоры с таможней обеих сторон – с Европой, откуда идёт завоз, и с Россией, которая принимает груз.
Нужно заранее проверять, попадает ли товар в санкционные списки. Например, дорогие лыжероллеры сейчас нельзя поставлять – их цена не проходит. Разбираться в этом и согласовывать всё – дополнительная бюрократическая работа, ее стало очень много.
По цепочке поставок после 24 февраля пока нет полной истории Европа-Россия. Скорее всего, будет так: если грузовик стартует из Европы (например, из Швейцарии), то в Россию не попадет напрямую. Понадобится промежуточная точка: грузовик доедет до склада в Прибалтике или Финляндии, товар перегрузится на другой транспорт. Новый грузовик довезёт товар до границы, и там его снова перегрузят – потому что европейские грузовики, скорее всего, не смогут въезжать в Россию. И вот с границы уже российский грузовик поедет внутрь страны.
В июне-июле появится зимняя продукция, большая часть которой создаётся в Китае. Будем решать: везти напрямую или перекладными путями, если это удобнее дистрибьютору. Возможно, из Китая сначала в Швейцарию, а затем в Россию.
Логистика усложнилась, это очевидно. Для меня планета – единый организм. Блокировка какой-либо территории, тем более если она сама этого не желает (не говорю о Северной Корее), очень трудна. Это как перекрыть сосуды в организме или реку плотиной – вода все равно просочится. Будет дольше и сложнее, но движение остановить невозможно. В итоге торговая система перестроится под новое время и продолжит функционировать.
Не верю в полную блокаду России. Европа закрылась? Тогда доставим через Китай, Казахстан, Грузию. 100%, поставки топовых брендов в Россию всё ещё возможны – через дистрибьюторов или посредством третьих стран. Если компании это важно, то она найдет способ. Другой вопрос, какова будет цена таких поставок.
Насколько изменились цены и что их формирует?
Повышение цен связано с увеличением цен со стороны поставщиков. Стоимость всех товарных групп возросла: от одежды до изделий из углеволокна. Пока изменение несущественное. Будут ли цены продолжать расти? Да, и не только. Российская ситуация усложняется ещё и за счёт логистики. В целом же первопричиной роста цен является другое явление.
У нас существенное повышение случилось задолго до 24 февраля – четыре-пять-шесть месяцев назад, и это остаточный эффект пандемии. За последние годы во всем мире напечатали массу денег, не обеспеченных трудом. Поскольку так произошло, вслед за этим пошла инфляция – это происходит само собой.
Иногда говорю коллегам: печатать деньги как доить корову без сена, воды и прочего. Или доить корову и разбавлять молоко водой.
Итальянское правительство, выдававшее деньги безработным во время пандемии коронавируса, подорвало рабочий класс. Фабрики теперь не могут найти рабочих, потому что люди предпочитают получать 800-900 евро от государства, чем работать за 1200. Предприниматели и производители, даже садовники, жалуются на недостаток рабочей силы. Думаете, после этого цены останутся неизменными? Такая ситуация порождает мысль: можно зарабатывать без работы – это полный абсурд.
Доход возможен лишь при труде, приносящем пользу конечным потребителям. Стоимость — это труд человека или группы людей для того, кто использует продукт. Продукт всегда будет востребован и иметь цену, если в этой работе заложена этика и ответственность по отношению к выполняемым обязанностям. Это мой взгляд на вещи.
Как изменилась международная оплата в вашей компании?
Ситуация усложнилась. В Омске есть офис, выплаты делали через банки, некоторые транзакции заблокированы. Сотрудникам пришлось открывать новые счета, и деньги поступили без проблем. Необходимо выбирать банки, которые не попали под санкции.
Оплата товара, кажется, до сих пор идёт: наш российский дистрибьютор вроде бы платит нормально. Если появятся сложности, придётся открыть компанию в другой стране – например, в Грузии или Казахстане – и работать через неё.
Как все это повлияло на компанию и вас лично?
К счастью, наша компания здоровая: работаем за свои средства, а не берём кредиты. Это даёт возможность переходить риски. Даже если мы произведём товар, скажем, на миллион долларов и не сможем его продавать в Россию – неудобство будет небольшим, так как следующий год производство этого же товара будет дороже.
Внутреннее беспокойство понятно: люди погибают. У всех нормальных людей есть соучастие. Говорю сотрудникам: существуют тяжелые ситуации, не зависящие от вас. Не должны они быть причиной для безразличия к тому, что в ваших силах. Значит, нужно ответственнее относиться ко всему вокруг, выстраивать отношения, быть более ответственными на местах – это точка хорошей работы и отношений, островок в пространстве, который сейчас необходим.
Мы трудимся ради получения дохода. При надлежащем выполнении задачи средства поступают обратно автоматически.
Без необходимости в чем-то или ком-то жизнь теряет интерес и смысл. Надо существовать, трудиться, быть полезными другим – это важно для человека, чтобы реализовать себя. Можно много рассуждать на эту тему. Да, положение тяжелое, изменить его не могу. Но жизнь идет дальше – значит, надо выполнять свою работу с максимальной тщательностью и ответственностью. Трудности провоцируют появление инициатив и находят ключи к решению задач в новое время.
