Пословица «Завершение спортивной карьеры для атлета — это маленькая смерть» не случайна. Некоторые спортсмены теряют смысл жизни без любимого дела, мир вокруг кажется серым и бессмысленным. Другие же находят радость в новых впечатлениях, эмоциях и знакомствах.
Николай Круглов быстро приспособился к жизни вне привычного графика тренировок и соревнований. У него много планов, некоторые из которых связаны со спортом. С увлечением он рассказывает о своих идеях. Чем же сейчас занимается Круглов, который, по его словам, оставил лыжи в дальнем углу квартиры?
«Работаю пресс-секретарем авиакомпании «ЮТэйр», — говорит Круглов. — Вариантов трудоустройства было несколько, но с этой компанией сотрудничал около десяти лет, наладил хорошие отношения с руководством, поэтому с удовольствием принял предложение.»
Вы большую часть времени проводите в Сургуте, где находится штаб-квартира компании?
Нет, я летаю на работе. Командировки постоянно. Но и в Сургуте бывают частые поездки.
Вы ведь изначально стремились избавиться от командировок. Теперь получается, что вернулись к этой мысли.
Поездки продолжаются 4-5 дней, максимум неделю. Такой график – совсем не биатлон, где порой два месяца дома не бываешь. Мой ритм жизни устраивает полностью. Без путешествий жить не могу. давно понял, что офисная работа – это не для меня.
Хотя Вы отошли от спортивной карьеры, связи с Союзом биатлонистов России сохраняете.
Как потерять то, что отдано 15 лет жизни? В спорте, в частности в биатлоне, меня многое связывает с прошлым. Скажу больше: в некоторых вещах спорт до сих пор интересен. Поля для деятельности — непаханый край, нынешний уровень организации спортивных мероприятий далек от совершенства.
Едете ли на чемпионат мира, который состоится в Ханты-Мансийске?
Хочу туда попасть! Поездка туда запланирована на первое место. со Хантами меня многое объединяет, а встретиться с друзьями – давно пора.
Все знают о вашей дружбе с Максимом Чудовым. А другие члены команды — друзья или, скорее, боевые товарищи?
Сложный вопрос… Когда долгое время находишься рядом с людьми, назвать их просто знакомыми уже не получается. Например, в начале лета летал на свадьбу к Максу, где замечательно пообщался с Иваном Черезовым и Андреем Маковеевым. С Максом отношения самые теплые – так это и есть. Он обо мне знает больше всех, как и я о нем.
— Свадьба удалась?
Мне очень понравилась поездка. За что Макс берется, всё у него получается. Не до конца верил, что смогу приехать, Макс звонил много раз, и, слава Богу, получилось вырваться.
Как-то спросили у Чудова, умеет ли Максим петь. Максим ответил, что Круглов в этом деле превосходен всех.
Макс меня подставил! И я его теперь тоже «засужу»: Чудов солгал, что не поёт. С ним над этим работаем, и некоторые вещи у Максима получаются отлично. Говорю это как человек, разбирающийся в музыке.
— Что спели другу на свадьбе?
Неважно, поскольку это подобное мероприятие, на котором не каждому из гостей интересно слушать пение Круглова.
НЕ БЛАГОДАРЯ, А ВОПРЕКИ
Может быть, обсудим Ванкувер, пусть даже с негативным для вас подтекстом.
У меня всё хорошо, давайте вспомним.
Команда завоевала медаль в эстафете. Вы не вошли в бронзовую четверку. Какие эмоции переполняли вас – ликование за друзей или разочарование от отсутствия рядом?
Не буду притворяться: конечно, обидно. Я, пожалуй, был в лучшей форме за много лет. Когда выходишь на старт не готовым и проигрываешь, то потом в мыслях говоришь себе: «Человек, а чего ты хотел? Так и должно было случиться». Но в Ванкувере-то было иначе! Однако искать виноватых не хочу. Зачем? Поезд ушел, все точки расставлены…
В Турине вместо вас оказался Чудов. Недавно он поведал о том, что за попадание в эстафетную четвёрку с него брали деньги…
Я не читал его интервью и не собираюсь высказываться пространно. Если Максим что-то сказал, то отвечает за свои слова. Я же могу с уверенностью сказать только одно: лично у меня в Турине денег никто не просил. А после бронзы Ванкувера я радовался за Максима больше всех, ведь для него эти игры сложились особенно драматично. Молодец Женька Устюгов — всем всё доказал ещё в масс-старте. Иван заслужил медаль своим трудолюбием. И Антоха Шипулин, наверное, тоже заслужил — для него это огромный аванс на будущее. В общем, никаких обид.
— Даже на тренеров?
На кого же обижаться? Есть экспертное жюри, которое оценивает деятельность.
Премию вручили ей по итогам сезона. Владимир Аликин больше не сотрудничает с командой.
— Ну вот видите, вы сами дали ответ.
После индивидуальной гонки в Ванкувере высказывания Аликина многих удивили. По его словам, даже без инцидента с винтовкой, Круглов всё равно не добрался бы до пьедестала почёта.
Эти слова вызвало у меня улыбку. С чем еще можно согласиться? Владимир Саныч сказал то, что посчитал нужным. Я его мнение не разделяю.
Не было ли взаимного понимания между спортсменами и тренерами в заключительном сезоне?
Мы неоднократно просили руководство СБР помочь в поиске общих моментов. Тренер должен подобрать для спортсмена лучший план тренировок, учитывая даже конституцию тела. Одному, например, не нужно развивать быстрые мышцы, у него и так все хорошо, а другому это очень важно. А у нас один план подготовки для всех. Приходишь: «Пожалуйста, тренер, давайте поменяем то-то и то-то». А он не слышит, нет обратной связи.
Новый тренерский состав планирует реализовывать персональные тренировочные программы.
Хорошо, если это верно. В любом случае нужно изменять принципы, предлагать новшества и воплощать в реальность новые мысли.
— Так почему бы это не сделать вам?
Тренерская работа в её нынешнем виде меня не привлекает. Доверие к действующей системе подготовки спортсменов отсутствует.
В профессиональной среде есть опытные специалисты, авторитет которых я уважаю и не хочу подрывать. Но работу нужно строить по-новому. У меня есть своё представление о правильном направлении развития.
— И как?
Каждый спортсмен должен выбрать себе тренера, которому доверяет и видит в нём наставника, и заниматься с ним. Как быть сборной в таком случае? Выход прост: каждый месяц проводить недельный сбор, чтобы главный тренер национальной команды мог следить за состоянием спортсменов и корректировать тренировочный процесс. На этапах Кубка мира, не говоря уж о первенствах планеты и Олимпиадах, должны выступать сильнейшие в данный момент, а не те, кто попал в команду за прошлые достижения. Нужны четкие принципы отбора, нужны старты, позволяющие выбрать лучше подготовленных на данный момент — например, чемпионаты России. В команде необходимо проводить ротацию: лучшие из Кубка IBU отправляются на этапы Кубка мира, худшие из первой команды — на понижение. И так — постоянно.
Норвежцы и немцы давно придерживаются этих принципов. Нам тоже необходимо следовать им, если мы хотим конкурировать с ними на равных. Вы скажете: «Мы и так сильны!» Но станем еще сильнее, отказавшись от советской системы подготовки, не оправдываясь тем, что в 80-х годах превосходили всех. Времена изменились. Никто не умаляет достоинства наших великих спортсменов — Тихонова, Аликина, Барнашова. Но в их времена конкуренция, календарь и сам биатлон были другими. Мы выигрываем только за счет русской упрямства: мол, выиграем всем назло. Не благодаря, а вопреки.
СОВЕТОВАЛСЯ СО МНОГИМИ
Вы свободны высказывать своё мнение о новом руководстве СБР, так как являетесь независимым лицом.
Руководства СБР более профессионального я не встречал. Прохоров и Кущенко – адекватные люди, ясно осознающие задачи и способы их решения. Михаила Дмитриевича привлекает его собранность и профессионализм. Прохоров – человек с мегаидеями, очень креативный, который отлично организует свое время и распознаёт корень проблем. Если не видит причины, прилагает максимум усилий, чтобы её обнаружить. За короткий срок сложно всё изменить к лучшему. Но идеи правильные. Как их реализуют – посмотрим.
С учётом хорошего руководства, почему в столь важный для страны олимпийский период было решено покинуть спорт?
Достиг всего, на что способен. В спорте можно было бы добиться большего, совершенство – это безгранично. Но интерес пропал. Познал биатлон всюду и повсюду. Представьте официанта, который знает, что не самый лучший в мире, но в целом реализовал себя в профессии. И теперь хочет стать барменом или администратором кафе.
— С кем советовались, когда принимали решение?
С разными людьми общался, но быстро понял, что каждый человек воспринимает вещи по-своему. Например, плотник, глядя на стол, обратит внимание на крепление ножек, а дизайнер скажет: «Лучше бы стол был зеленоватым!». В спорте то же самое. Тренер уговаривает остаться, теряя проверенного бойца. Девушка, наоборот, за уход — ей хочется чаще видеть мужчину рядом с собой, а его достижения не так важны. Много мнений выслушал, но решение принял самостоятельно.
Ахатова, Юрьева и возможно Ярошенко скоро вернутся. По вашему мнению, это им необходимо?
Эти люди мне очень дороги. Как судить? Если ребята решают вернуться, я их полностью поддерживаю. Решили бы уйти — тоже поддержал бы. Я был рядом во время допингового скандала, видел всё изнутри. Эти ужасные моменты запомнятся навсегда.
Президент IBU Андерс Бессеберг полагает, что спортсменам теперь придётся столкнуться с осуждением со стороны публики.
Встречи с этими взглядами я запомню. Ситуация ужасная, никому не желаешь оказаться врагом в таком положении. Все мы это почувствовали. Множество иностранных спортсменов продемонстрировали свое настоящее лицо. Не буду указывать, кого именно.
ОБХОДИМСЯ БЕЗ ОБЪЯТИЙ И ПОЦЕЛУЕВ
— А друзья среди биатлонистов-иностранцев у вас есть?
Когда-то думал, что да, а сейчас ответить затрудняюсь. С любыми общаемся хорошо, но… Видимо, виной всему стадное чувство: если кто-то из команды реагирует негативно, то мы это проецируем на всех его соотечественников. Сама система борьбы с допингом кажется мне странной.
— Смешной?
Объявляются одни цели, а происходит совсем другое. Почему во всей стране спортсмены болеют астмой? Люди долго возмущались, как вообще ели с русскими в одной столовой, а потом, когда некоторые товарищи по слухам использовали кровяной допинг, историю тут же замяли. Как-то неправильно все это, согласитесь. Да, спорт должен быть чистым, но нынешний путь борьбы с допингом ведет в никуда. Люди — не подопытные крысы. Что ждет нас дальше? Внедрение в организм чипов, которые будут следить за твоим организмом 24 часа в сутки? Или тотальный контроль? Давайте закроем всех в тюрьму, запретим доступ извне, ограничим ввоз продуктов, чтобы допинг не дай бог не привезли.
— Какая-то у вас антиутопия получается…
Следующий шаг — предоставление информации о местонахождении с точностью до минуты. Сейчас мы уже ежедневно сообщаем о своем местоположении со сдвигом в час. Если бы получали миллионы долларов, можно было бы нанять человека, который 365 дней в году звонил и передавал информацию о нас. Но этому человеку нужно платить. А могут ли себе это позволить те, кто борется за тридцатые места, за которые, кстати, как и за 11-е, не платят ни копейки?
В условиях постоянного контроля и длительных сборов как складывается личная жизнь биатлонистов?
Спросите об этом у замужних людей. У меня на этот счёт нет информации.
Многие спортсмены берут с собой жён и подруг. Одни полагают, что это мешает, другие – что наоборот помогает.
Мнение о негативном влиянии секса во время соревнований на спортсмена вызывает удивление. Где аргументы в его поддержку?
В мою спортивную эпоху нам приходилось с трудом получать разрешение на посещение кем-либо сборов. Бьорндален – пример тому, разве присутствие супруги ему мешает? Спортсмен сам отвечает за себя и должен понимать, что для него лучше. Тренеру все равно, кто победит — Вася или Петя, лишь бы завоевали медаль.
Вы считаете, что упомянутый вами Бьорндален – уникальный человек?
Его мастерство поражает. Выдающийся специалист, стремящийся к безупречности в любой сфере.
Рассказывают, что перед началом гонки Бьорндален не приветствует никого, так как покрывает перчатки специальным средством.
Не видел от него такого раньше. Перед стартом никто никому руки не подаёт — все своими делами заняты. Покивал головой, сказал «Привет» и шел дальше. Без обниманий и поцелуев, как у Брежнева.
Юрьева сообщала о планах заниматься танго. Вы, говорили, заинтересовались вертолетным спортом.
Да, и уже даже полетал. Просто потрясающе! Очень хочу получить лицензию пилота. 42 часа налета — и ты счастливый обладатель. Еще очень люблю аквабайк. Да вообще столько всего для себя открыл! Можно сказать, что чувствую себя, как будто из тюрьмы вышел. Хотя я там никогда не был, но сравнить можно именно с этим. Не зря говорят, что человек, заканчивая спортивную карьеру, начинает жить заново.
Вы когда-то последовали за отцом. Будут ли у вас дети, что скажете им, если пожелают заниматься биатлоном так же, как вы?
Мне очень благодарен спорт, и при возможности изменить прошлое ничего не стал бы переделывать. Что касается детей, то я занял бы нейтральную позицию. Как родитель, моя задача – объяснить ребенку, что в большом спорте можно приобрести и потерять. Решение принимать каждый должен сам.
Дмитрий Симонов,
«Спорт-Экспресс»
Изображение предоставлено из личного архива Оксаны Рочевой.
