Наталья Матвеева о подготовке к чемпионату России.

Чемпионка мира серебряного доставания всё чаще задумывается о завершении карьеры, но пока не спешит прощаться с лыжными гонками. Матвеева желает уйти постепенно.

— Говорили про ещё один сезон, а потом наблюдение. Чем закончилось всё-таки?

— На самом деле взгляд мой не так далеко забегает. Сейчас у меня есть план только на лето: какие-то соревнования, чтобы привлечь роллеров. А зимой глобальных целей перед собой не ставлю, как вот в этом сезоне. Мои главные старты этого сезона — чемпионат войск и чемпионат России. Планировала ехать на финал Кубка России, но в Москве с снегом плохо было, поэтому решила закончить сезон раньше и отдохнуть.

Я не ставлю перед собой больших целей, потому что этот сезон мне дался тяжело. Всю свою карьеру мне трудно было мотивировать себя. С мая я больше времени проводила дома с сыном, потому что не хотелось уезжать и разъезжать как в прошлом году. Возможно, в прошлом году после декрета я соскучилась по лыжным гонкам. Но, видимо, перенасытилась настолько, что в декабре я себя заставляла выходить на тренировки. Никакого удовольствия я не получала, как говорится: «Получай удовольствие и бегай». Но я не знаю, как можно выйти на гонку и получить удовольствие, когда бежишь за пределами своих возможностей, выходишь на высокие пульсы, тебе надо терпеть. Я не знаю, как от этого получать удовольствие. Раньше — да, наверное, была какая-то мотивация, я себя подстегивала. Сейчас же понимаю, что уже смотрю в другую сторону.

Спортивная карьера подходит к концу, но резкого прекращения я не планирую. Буду постепенно снижать интенсивность тренировок, возможно, выступлю на соревнованиях, но постоянные поездки на Кубки России и чемпионат страны — нет. На лето у меня есть планы, куда съезжу, а дальше пока не определилась.

— Что можете сказать про сезон?

Я всегда всерьез воспринимаю все происходящее. Знаю, что являюсь максималисткой. На чемпионате России в этом году заняла седьмое место в спринте и, по мысли моей, должна быть довольна не так сильно, как раньше. Для меня прежде минимум — попадание в тройку. Но так как я в этом году тренировалась… Бывало даже нет времени на тренировку, то есть я уделяла время семье, решала бытовые вопросы, плюс сын. В прошлом году со мной постоянно ездила бабушка, у меня была возможность уезжать на сборы. А сейчас получилось так, что муж на сборах, бабушка не может, сын еще не ходит в сад — и уже не до тренировок.

У меня был плавающий график, я готовилась блоками. Выбрала себе соревнования, к которым подвожусь. Честно, чемпионату России посвятила три недели после «Чемпионских высот». Хотела подготовиться к «Чемпионским высотам», но грипп сильно ходил, многих спортсменов подкосил, в том числе меня. Долго выбиралась из ямы. Так вот: чемпионату России я уделила время. Не делала больших объемов и тяжелых тренировок, но были ключевые. Их было четыре-пять, которые мне подсказал Маркус Крамер. С ним списываемся, попросила его помочь с планом. Заняв 7-е место, поняла, что его план сработал. При моем самочувствии и тренировках этот результат — выше крыши.

Что заставляет вас думать о прекращении профессиональной деятельности?

Да. Кроме того, я осознаю, что со временем мы стареем. Иногда понимаю, что здоровья недостаточно для восстановления. В прошлом году я не знаю, как выдерживала нагрузки. Эти ночные бессонницы… Но все равно ходила на тренировки. Сейчас такого себе позволить не могу.

С мышечными проблемами и травмами труднее справиться. Процесс заживления занимает больше времени. Раньше болевые ощущения проходили за один-два дня, а сейчас приходится мучиться дольше.

— В 2019 году Елена Вяльбе говорила о вашем уходе из спорта, но вы всё ещё выступаете. Эта история — самая забавная в вашей карьере?

Утром я проснулась от множества сообщений и звонков. Не понимала, что происходит. Потом Женя Шаповалова позвонила и сказала: «Ты знаешь, что мы с тобой заканчиваем?».

Я поняла, что речь шла о моём отпуске по беременности и родам. Ни о завершении работы речи не было.

Андрей Романов на стадионе сообщил об этом. Я его нашла и спросила: «Как так? Все знаете, а я — нет». В ответ получил: «Прочитал». Я говорю: «Ты же можешь мне написать, позвонить, спросить об этом». Он ответил: «А ты не заканчиваешь?» Я: «Нет. Мы не думали, просто сказали, что пора в декрет».

— Вы говорили о том, что давно не ставите перед собой амбициозных целей, осознавая, что больше не будете участвовать в международных соревнованиях. Как вам удалось обрести спокойствие и принять эту реальность, не пытаясь добиться максимальных результатов?

— Я по жизни реально смотрю на вещи. Когда уходила в декрет, не думала возвращаться, но первыми, кто сказал вернуться, были мама и муж. Я им объясняла, что кто-то должен с сыном сидеть. В семье я всегда думаю о будущем. Но меня все равно сподвигли вернуться.

Было очень тяжело. Я знала, что вылезти на тот уровень будет сложно, но реально. Также был шанс попасть на Олимпиаду. С Маркусом переписывались, он меня по плану корректировал. Но строго следовать не могла, потому что могло случиться что угодно: заболел сын, например. В такой ситуации я не могу идти на тренировку. В итоге делали только ключевые.

Возможно, это была мотивация вернуться. Было что-то, удерживающее, но когда всё закрылось, приняла это. Семья для меня теперь главное.

— Как серьёзно намерены были принять участие в этом мероприятии в Пекине 2022 года?

Появились мысли. Маркус говорил: «Готовься, можно попробовать пройти через Вершину Теи». Было возможно попасть на этап, который должен был быть, как мне казалось, в Дрездене, отобраться в команду через старт там, если пробежать хорошо. Но потом его отменили из-за ковида. После этого я сказала Маркусу: «Наверное, все».

Лыжники, сотрудничавшие с Крамером, сохранили о нём тёплые воспоминания. Юлия Ступак и Сергей Устюгов Готовы сотрудничать только с ним. Как вы считаете, каким стал Крамер за время вашего совместной работы?

Моя спортивная карьера стартовала давно. Много было тренеров, каждый из которых внес свой вклад. Нельзя сказать, что один тренер плохой, а другой — хороший.

С Маркусом я открыла для себя другой вид спорта, другую его сторону. При этом выяснилось, что существует иной подход, когда в случае невыполнения плана тебе не говорят «до свидания». С ним можно было разговаривать. То есть по плану можно было общаться: где-то он соглашался, где-то наоборот настаивал на выполнении тренировки. Он заставлял думать, а не просто выходить на тренировку, как баран. У него было понятно, что и за чем идет. Этот его подход мне очень нравился.

После неудачных стартов проводилось вечернее собрание. Он говорил: «Все, день прошел. Забудьте. Завтра будет совсем другой день, новые эмоции». Мне нравился его позитив. На следующий день действительно всё менялось, и мы неплохо выступали.

Иногда издевались над Маркусом: «Может, у тебя русские корни?».

Встретиться с ним я всё ещё очень желаю. Когда это произойдет — неизвестно, но встреча состоится.

— Крамер по сей день вспоминает Олимпиаду-2018, где лыжников его группы, в том числе вас, не допустили к соревнованиям. А вы помните это событие?

Может быть, я стала такой реалисткой, что воспринимаю происходящее в мире спокойно. Кто-то отчаивается, проявляет эмоции, а я, как говорят в семье, стрессоустойчива. Когда что-то случается, у меня сразу включается логика, думаю, как решить проблему без паники. Например, мама — человек, который паникует, а я ищу выход из ситуации.

Суд в CAS был тяжёлым этапом. Две недели ожидания были сложными, но я знала: главное — все живы и здоровы, рядом муж и близкие. Детская мечта постепенно рухнула. Я была на Олимпиаде, без медали, но это жизнь.

Я помню слова Сергея Устюгова, сказанные им после того, как его не допустили к Олимпиаде: «Мне важнее медаль с «Тур де Ски», чем Игр». Думаю, Серега сейчас доволен тем, что всё же есть олимпийская медаль.

— Спустя Олимпийские игры в Пхенчхане вы сконцентрировались на Чемпионате мира 2019 года. Тогда вы стремились к самореализации, но этого не удалось добиться. Каковы были причины?

Полагаю, в соревновании объем стал больше, чем предполагалось, и высоты, на которую стремились, не достигнута. Многие участники не смогли проявить себя во всей красе на чемпионате мира.

В беседе мы пришли к выводу, что подготовка к чемпионату мира в Лахти-2017 проходила на невысоком уровне. После этого мы разошлись, но неплохо проявили себя. Форма к Зеефельду пришла позже, там была сложная ситуация. Я помню, попала в спринт с 29-го места, и даже на записи было видно, как я ехала, будто на меня мешок надевали.

В вашей карьере могло быть больше Олимпиад, если задуматься. В Пхенчхане вас не допустили МОК, а в Ванкувере — двухлетняя дисквалификация. Обе ситуации неприятны, или есть та, которая вызывает больнее?

В то время эта дисквалификация обидна была одинаково. После неё с тренером пути разошлись сразу. Вероятно, расставаясь после этого случая, было много сказано плохого обо мне, что, возможно, и мотивировало бежать дальше.

За два пропущенных года я усердно занималась. Вернувшись, неоднократно попадала в тройку на Кубке мира. Многих интересовало: «Наташа, как так получилось? На чем ты бежишь?» Я отвечала: «На чем? На внутреннем стержне, который меня реально задел». Да, задел очень сильно. В течение двух лет я тренировалась и стремилась вернуться в команду, доказать свою способность.

— Говорили, что после возвращения многих интересовало прошлое больше настоящего, однако вы не увиливали от ответов иностранным журналистам о дисквалификации. Легко ли вам оставить всё в прошлом?

— Я не человек, который легко обижается. Если случается размолвка или кто-то причинил боль, я быстро отохожу. В то время как некоторые люди удерживают обиду, я скорее всего это просто отпускаю.

Спросили меня — ответила. Ничего не скрываю. Было такое: два года дисквалификации, потом вернулся к работе.

Помню первый Кубок мира после возвращения. Мы были в Шушене, там проводилась эстафета. Жила я в коттеджах. Пошли в столовую, где собирались все сборные. Сидела с девчонками за столом: «Наташа, на нас весь зал смотрит». Говорю: «Я знаю». Все оборачивались, не верили, что вернулась на Кубок мира. Как так вот? Девчонки мне потом сказали: «Мы больше с тобой за столом сидеть не будем». (Смеется.) И им в шутку: «Вот так вот, подружки еще, называется, бросаете меня».

Я чувствовала, как взглядом меня сверлили в затылок, в спину. Многие не здоровались. После двух этапов, когда я заехала в тройку, меня удивило, что даже норвежские тренеры подходили, поздравляли. И не только тренеры — многие люди.

Не считаете рассказ своей истории необходимым?

— Да. Что было, то прошло. Я закрыла этот период. Перед чемпионатом мира в Лахти мы готовились в Шушене. Норвежский корреспондент — забыла, как его зовут — взял интервью у Юльки Ступак, Сергея Устюгова. Он и меня взял. Начал задавать вопросы о прошлом. Я открыто с ним разговаривала, он удивился. Потом я сказала: «Я закрыла этот период, не будем копаться в грязном белье. Давайте поговорим про будущее».

К этому я отношусь спокойно, потому что у корреспондентов такая работа. Надо чем-то заинтересовать аудиторию, чтобы читали, смотрели. Нужно что-то откуда-то достать, за это платят, нужно быть впереди всех. Я могу без проблем поговорить обо всём.

— В 2009 году агентство «Весь спорт» проводило расследование. Было установлено, что препарат, обнаруженный у вас и ряда биатлонистов, создал профессор Института общей генетики имени Н.И. Вавилова Сергей Курочкин. Ему не казалось, что препарат влияет на результаты. Правда ли, что на вскрытие пробы «В» он ездил вместе с вами в Монреаль?

— Да. Со мной туда летел профессор. Интересные люди, конечно. Нас отправили туда вместе с ним. Мы были в Монреале 3 или 4 дня, не помню. Я только стояла, смотрела, а он разговаривал, потому что знал язык и все, что там происходило. У меня всё было в тумане.

— У вас на крупных стартах есть серебро чемпионата мира 2017 года в командном спринте с Юлией Ступак. Что вы помните об этом дне?

Я долго шла к этой медали. В планах была личная медаль, но из-за падения я была настроена на тройку. Было очень обидно, потому что столько времени потрачено на подготовку, а в итоге так обидно упустить медаль. С Юлей уже понимала, что либо сейчас, либо никогда.

Во время передачи возникли проблемы, мы сильно волновались, но всё равно считаем, что передача состоялась. Медаль у нас осталась. Я была измотаны как лимон. После финиша, примерно через 20-30 минут, я не переодевалась, ходила в комбезе. У меня просто не было сил.

Это был эмоциональный спринт, забраковавший много сил из-за падений и догонялок. По телевизору не так видно, как Юля упала, а потом передала мне эстафету, и мне пришлось догонять в несколько рывков. К передаче приехали со всеми. В конце я только стояла и думала: «Юль, убегай, убегай». Я стояла, понимая, что стою, но голова кружится. Когда переходишь резервы, мышцы в таком лактате, что если придет вся группа и будет рывок, не факт, что сможешь его поддержать. Юля передала эстафету, мы с норвежкой шли вместе, друг друга пасли. Я понимала, что где-то сейчас будет рывок. На конце подъема я дырку словила.

Ступак смог оказаться для вас кем-то особенным?

И до, и после соревнований нас связывают связи, постоянно встречаемся в разных местах. На чемпионате России в Тюмени увиделись. Я поинтересовалась: «Видела Маркуса? Обнимались?». Она ответила: «Да». (Смеется.) И вот мы с ней поговорили о нём, как живёт, о чём.

Похоже, Крамер сблизил вас.

Да, так и есть. Мне всегда приятно общаться с Женей Беловым, Серегой Устюговым и Леной Устюговой. С остальными ребят тоже общаемся.

— Ваше первое участие в Кубке мира было в 2004 году. статистика показывает, что половина ваших побед пришлась на гонки в Дюссельдорфе. В чём причина такой удачи именно в этом городе?

Многие спрашивают меня о том, как я бегаю на трассе. Все говорят, что я хорошо справляюсь с ровными участками и короткими дистанциями, типа городских спринтов. Но в течение многих сезонов я доказывала, что могу бегать и по сложным трассам.

В Дюссельдорфе трасса узкая, но у меня хороший старт. Нужно было держать не ниже третьего места. Если едешь пятым-шестым, то нужен был мощный спринт, чтобы обогнать всех на финише и попасть в тройку.

Впервые побежала, когда была юной. Бежала от страха и убежала, не оглядываясь. Тогда ещё, кажется, по четвертам бегали. Я финишировала третьей. Помню, вышла на финиш первой, естественно, меня обогнали: за мной ехала Марит Бьорген и кто-то еще. И я финишировала третьей, понимая, что человеку позади будет трудно. Все годы пользовалась тем, что у меня очень быстрый старт.

Благодаря природному таланту и технике постановки лыж, я могу вырваться вперед с начала гонки.

— После окончания спортивной деятельности вы открыто говорили о планах продолжать заниматься лыжами. У вас с супругом есть компания, выпускающая смазку для лыж и одежду. В какой момент возникла эта деятельность?

Начало положено идеей мужа о шлифовальных машинах. В России существовали подобные машины, однако качество их работы не соответствовало запросам рынка. Хотелось создать собственное изделие и продемонстрировать эффективность шлифов.

Два года назад Виктор сказал о необходимости пытаться производить порошки и эмульсии. Он видит те же накатки, которые мы тоже делаем. Все это он видит, так как закончил художественную школу. Когда мы куда-то едем, Виктор всегда заполняет документы, а я могу только поставить подпись. Мы начали узнавать, кто может нам помочь в этом, кто умеет это делать. И тут нам повезло, как со шлифовальными машинами, что встретились хорошие люди, были знакомства.

С одеждой начали так: для себя небольшую линию шили постепенно. В этом знаки познакомились в Европе помогли. Сейчас шьем новую коллекцию одежды.

У нас накопилось множество идей, которые нужно воплотить в жизнь. Но постоянные сборы не позволяют кому-либо оставаться дома и заниматься разработкой. Возможно, в будущем появится больше свободного времени для этого.

На сегодняшний день это локальное явление или проект с доходом?

Начало у нас еще, но в этом сезоне подготовка лыж с помощью шлифмашины уже приносит прибыль.

В Красногорске состоялась гонка. Там мы изготавливаем лыжи высокого качества, чтобы клиенты к нам обращались. Стремимся удовлетворить пожелания каждого покупателя.

Витя разрабатывает новые модели шлифтов. Для этого используются тестовые лыжи, на которые устанавливают разные варианты, чтобы проверить их пригодность для определённых погодных условий. В настоящее время появились несколько новых разработок.

Выручка от продажи порошков и эмульсий не очень высока. Возможно, стоит занять нишу, где товары будут доступны по цене. Сейчас из Европы их тяжело привезти, а если удаётся, то цена очень высокая: банка порошка стоит 12-15 тысяч рублей, этого хватает на 4-6 пар лыж. Мы предлагаем три банки порошка за 15 тысяч рублей.

Наше направление рассчитано на тренеров, любителей и родителей юных спортсменов-лыжников. На детских соревнованиях в Красногорске многие родители говорили мне о том, что нет доступного порошка для лыж. Дети перспективные, но из-за лыж много проигрывают. Покупая у нас порошок, получаем много положительных отзывов от лыжников.

Виктор сначала не продает, пока не протестирует. Ранее мы раздавали эти порошки. Когда в ноябре я была на вкатке в Кировске, некоторые тренеры говорили, что на таких лыжах я в тройку спринтеров не заеду. Я это понимала. Меня сильно критиковали, и мы не могли найти смазку, которая бы работала. Там был Вовка Рыгалин, брат Анастасии Прокофьевой, Виктору дал попробовать эмульсию. Он сказал мне: «Давай попробуем». На этой эмульсии я выиграла гонку.

Не планируете использовать полученное юридическое образование?

У меня ещё тренерское образование, об этом думаю. В ближайшем будущем официально откроем спортивный клуб с двумя тренерами. Готовимся к следующей зиме: делаем сайт, рекламу, развиваемся не только в социальных сетях, ищем партнеров. Открываемся с весны, потому что есть ОФП, скандинавская ходьба — всё это модно.

В детстве нравилось всё, связанное с полицией?

— Да. Хотела быть криминалистом раньше, но потом передумала. Сестра — криминалист четырнадцатой категории, подруга тоже работает в этой сфере. Подруга показала мне пару фотографий, и это отбило все желание. (Смеется.)

— Будет больше рыбалки после окончания карьеры?

Я не могу сказать — больше или нет. Знаю, что рыбалка будет точно. Раньше мы могли уехать на целый день с мужем, а с ребенком это сложно. Его надо оставлять или брать, но тогда из реки он не вылезет.

— Когда начали рыбачить?

С раннего детства меня пристрастил к этому дедушка — папа моего отца. Есть фотографии, где я в полтора года с ним на мотоцикле, на рыбалке. Дедушка привил это так сильно, что были даже конфликты. Если я просыпалась утром и дедушки не было дома, бегала искать его на речку. Меня ловили, не пускали. А дедушка же не может и за мной следить, и рыбу ловить.

Когда появились сборы, рыбалка отложилась, долго не ловила. В Вуокатти на сборах в гараже дома увидела спиннинги, заинтересовалось. Всегда только на удочки ловила. Объяснили, как пользоваться, и вместе с Ниной Рысиной ловили рыбу. Потом рассказала Вите о спиннинге, взяли вместе и с того момента на сборах всегда ловили.

Во время поездок с Маркусом у Виктора в машине или автобусе всегда находились сапоги, спиннинг и нахлыст. В последний год пребывания в команде Сань Легков каждый вечер вместе со всеми ходил на рыбалку.

Вы когда-нибудь ловили более крупного судака и щуки?

— Нет, все никак. (Смеется.)

Где предпочтительнее ловить рыбу: в России или в другой стране?

Я не рыбачила на Камчатке и Кольском полуострове, но очень мечтаю туда попасть. Рассказывать о Дону могу. В Астрахани совсем другая рыбалка. Когда приезжаем в Малиновку, ходим по речке. Виктор может уйти на часик, а вернуться к двенадцати ночи. (Смеется.) Рыбалка везде разная и интересная.

— Мопед — ещё одно ваше серьёзное увлечение. Кто привёл его в вашу жизнь?

Двоюродный брат тогда учился водить мотоцикл, ему было шестнадцать лет, когда я приехала в гости. Я решила сдать на права и попросила его научить меня. Долго ездила к нему, а потом как-то собиралась еще поучиться, но мотоцикл оказался сломанным. Предложила купить детали, но брат отказался, так как у него скромные возможности. Вместе с этим он посоветовал купить питбайк, на который не нужны права.

У меня сразу возникла идея купить квадроцикл. Муж и родители были против, но я объяснила, что мне главное – помесить грязь, переехать кочки. Мне не нужно ездить по дорогам на высокой скорости. Пару часов достаточно, чтобы поковыряться в поле или лесу и вернуться домой. В итоге мы знаем, как мужчинами управлять. (Смеется.) Через месяц муж купил квадроцикл сам. Он сразу сказал: «Это твоя игрушка, я даже лезть в это не буду». Я нашла ребят, у которых оставляла его, разрешала кататься с условием, чтобы он был в полной готовности к моему возвращению. Но всё это было до декрета. За последнее время я, наверное, только один раз прокатилась. В этом году хочу завести квадроцикл и покататься.

Женя Белов заразил меня любовью к мотоциклам. Он не остановился на питбайке и приобрел эндуро — более мощную и тяжелую машину. Я только попробовала, ведь если упасть, то подняться будет трудно.

— ЦСКА или «Спартак»?

— ЦСКА. Говорю: «Кто-то же должен в семье болеть за достойную команду».

— Скандалы по этому поводу возникают?

— Нет. В последнее время отправила мужа на матч «Спартака», который играл против «Урала». Муж об этом не знал, я с подругами договорилась, купила абонемент, за час всё ему рассказала, хотя он хотел смотреть дома. Я говорю: «Ты едешь на футбол, а мы с Максимкой останемся дома». Конечно, если «Спартак» проиграл, он говорит, что счет не по игре.

— Когда последний раз ходили на матч?

— Возможно, до декрета супруг и я посещали матчи. Были на трибуне «Спартака». Я его постоянно спрашиваю, почему мы только на спартаковскую трибуну ходим, когда команда с ЦСКА играет, но он непреклонен. Приходится ходить на трибуну красно-белых.

Вы когда-нибудь просили помощи для ребенка в социальной сети? Вы собрали деньги. Была это единичная акция, или вы и дальше занимаетесь благотворительностью?

Я стремлюсь принимать участие в благотворительных акциях. В Одинцово проходили соревнования для детей и взрослых, страдающих лейкемией, собирали средства. Без помощи нам, возможно, у этих людей не будет будущего. Благотворительность демонстрирует, что в мире есть добрые люди.

После соревнований в Одинцово был фуршет с участием спонсоров: Никиты Тамм из «Русской зимы» и других. По рассказам, это не первый раз их участие, привлекают людей. И ты видишь эту помощь. Очень много хороших людей, все готовы помочь.

В этом году на благотворительный забег прибыло 550 человек. Было бы больше, но в эти дни проходило много соревнований. Летом тоже проводятся соревнования, например «Зеленый марафон». Меня удивляет количество участников. Все хотят быть частью помощи.

Тружусь над оказанием помощи, даже когда общаюсь в социальных сетях. Там внимательно изучаю информацию из-за распространённости мошенничества. Не представляю, как люди живут этим, чем руководствуются. Если друзья предлагают проверенную помощь, никогда не отказываюсь.

— О чем жалеет и чему очень рада Наталья Матвеева в своей спортивной жизни?

Мне нравится, что родители отправили меня в этот вид спорта. Я не представляю свою жизнь без него. Многие из знакомых говорят, что без спорта мы возможно пили бы, курили. В некоторых районах продаются наркотики. Возможно, оказались там. Спорт сформировал меня так, как я являюсь.

В спорте лучшее — это адреналин. Я всегда сравнивала выстрел на старте с поклёвыванием рыбки на спиннинг, тут же происходит выплеск адреналина. Три-четыре года назад был звоночек, потому что на старте я уже ничего подобного не чувствовала. Просто бежишь, в тройке или нет — одно состояние. Удовольствия такого больше нет.

Если ничего не хочется изменить, то значит всё хорошо.