В прошлую неделю исполнительный директор Союза биатлонистов России Сергей Кущенко посетил редакцию «СЭ». За полтора часа беседы с журналистами газеты были обсуждены подготовка сборной к Олимпиаде в Ванкувере и другие темы, интересные поклонникам биатлона. В числе прочего – допинг.
ПО МИННОМУ ПОЛЮ
Уверенны ли вы, что российская биатлонная сборная готова к соревнованиям в Ванкувере?
Биатлон – для меня новый этап, и всегда испытываю неловкость, отвечая на подобные вопросы.
Не проводили революций и модернизаций в спортивной части, оставили все как было. Поверили тренерам, врачам, техническому staff . У всех большой опыт, солидные послужные списки. Зачем менять то, что приносит результат? А вот организационная часть, более близкая по понятным причинам мне, сделана очень многое. Иногда кажется даже с небольшим перебором.
С зарубежным опытом пытались ознакомиться, хотя информация, как понятно, не стремилась к нам поступать. В индивидуальном виде спорта, таком как биатлон, важно в определённом смысле децентрализовать подготовку, довериться спортсмену и его личным тренерам, обеспечив их надёжную связь с тренерским штабом сборной, принимающим главные решения. Организовать подобные коммуникации оказалось непростой задачей.
В Раубичах всё было общее, кроме отдельных пунктов меню и восстановления (которое у спортсмена 22 лет и 35 лет не может быть одинаковым). В ходе сезона появилась детальная проработка. Важно, чтобы спортсмен сам ощущал свой организм и имел возможность советоваться с кем-то. Один высыпается за восемь часов, другому и десяти мало. Или у кого-то гемоглобин высокий с рождения. Это нельзя игнорировать! Такие нюансы нужно отслеживать с детства, но даже паспорта крови на спортсменов завести невозможно.
На недавнем совещании коллегии министерства спорта и ОКР Александр Деревоедов, глава РусАДА, заявил: «Если у кого-то есть исключения, неординарные показатели — обращайтесь, поможем». В связи с высоким гемоглобином Вани Черезова обратились в РусАДА и получили ответ: «У нас нет нужной лицензии, ничем помочь не можем». Тогда начали искать аналогичные ситуации и вышли на конькобежца Дмитрия Шепеля, имевшего похожие проблемы. Выяснилось, что федерация посоветовала ему обратиться в зарубежную лицензированную клинику. Шепель посетил её и получил документ, официально подтверждающий его индивидуальные особенности крови.
Проблема выходит за рамки случая с Черезовым, затрудняя множество спортсменов. Не решение двух дней, согласен. Требуется отслеживание родителей, сбор информации в течение нескольких недель. У Шепеля также были клинические обобщающие наблюдения. Но Ване, сколько лет? Даже допинговые лаборанты, которые берут кровь на этапах, говорят: «Мы уже шесть лет такие анализы у Черезова видим, что ж вы никак не можете ему документ выправить?»
Обнаружили клинику, попытаемся как можно скорее разрешить ситуацию. Прибудут с документами в IBU, просят тех же лаборантов подтвердить…
Кажется, передвигаемся по опасной местности. Если случится несчастье, претендент на награду останется вне соревнований на весь Олимпиаду, подобно тому, как это случилось с лыжником Панкратовым в Турине.
Абсолютно верно. Некоторые из спортсменов из-за этого совсем не попадают в олимпийскую команду. Если говорить про Сочи-2014, то начинать все эти бюрократические процедуры нужно уже сейчас, чтобы не готовить спортсменов в обстановке неопределённости.
ЦВЕТЫ В НОМЕР? ПОЖАЛУЙСТА!
Вы утверждали, что к организации подготовки сборной всё готово, а то и слишком много сделано. Что имеете в виду?
Когда спортсмену создают максимально комфортные условия, но он к этому привыкший не был, может включиться психология: «Мне все дали, а вдруг я не оправдаю?» Нужна перезагрузка, стараемся объяснять: все нормально, есть возможность — делаем. Нужно понимать, что кто-то полетит в Ванкувер эконом-классом с пятью пересадками и может выступить ничуть не хуже. Потому что от самого спортсмена зависит несоизмеримо больше. Просто чартер удобнее. Группа «Онэксим» и «Трансаэро» помогли, предоставили борт для перевозки сборной и трёх тонн груза. Чтобы не было проблем с оружием, чтобы багаж не потерялся, а лыжи не уехали в другую страну.
На борт чартера доставят оборудование для восстановления и медицинское снаряжение, мини-сауны, патроны, продукты и другое. Все необходимо пролицензировать и задекларировать. В том числе и продукты — в Канаду не все можно ввозить. Четыре повара будут кормить сборную. Полетят они чуть раньше, чтобы подготовить всё заранее, и разделятся на две команды.
Где будут проживать российские биатлонисты в Канаде?
Сборной были выделены отдельные таун-хаусы в Сильвер-Стар и Уистлере. В них предусмотрена кухня, чтобы спортсмены могли готовить еду, не нарушая спокойствия соседей. Питание будет доставлено непосредственно к месту проживания. Во время Игр спортсмены смогут вернуться в эти же таун-хаусы для отдыха, если им надоест суета Олимпийской деревни. В Уистлере на время проведения Игр откроется Российский биатлонный дом — помещение для официальных мероприятий и эксклюзивных встреч журналистов с участниками соревнований.
Обе команды будут готовиться двенадцать дней. Женщины сразу прибудут в Уистлер, где пройдут соревнования и разместится на той же высоте с биатлонным стадионом — 900 метров над уровнем моря. Мужчин доставят по пути в аэропорту Келоуна. Для них подготовлена база Сильвер-Стар, опробованная норвежцами и российскими лыжниками прошлом году. Это примерно в шестистах километрах от Ванкувера. Высота — 1000 метров, сам стадион чуть повыше. В обоих местах побывала делегация СБР, все просмотрели, прощупали. А к открытию Игр спортсмены переедут в Олимпийскую деревню.
Последние дни до начала соревнований очень важны. Во время обсуждения времени вылета возник спор. Мне объяснили причину выбора 1 февраля в восемь вечера: у команды есть график с определенными периодами сна и бодрствования, а задача – чтобы подготовка не прерывалась более чем на четыре дня.
Будут ли ваши противники находиться в одинаковых обстоятельствах?
Эти сведения обычно не распространяют публично. Однако, если норвежцы даже на этапы в Рупольдинге везли своего повара и трейлер с едой…
Наши биатлонные звезды предъявляют требования к своим условиям проживания.
К счастью, до этого дело не доходит. На недавнем совещании о деньгах стало ясно: этот вопрос для спортсменов сейчас второстепенен, их внимание сосредоточено только на выступлении. Что значит — требования? Если кто-то попросит лишнюю куртку, это хорошо. Дополнительное или специальное питание тоже хорошо. Цветы в номер девочкам — пожалуйста. Цель общая.
ГОТОВЫ ВЗЯТЬ ОГОНЬ НА СЕБЯ
Организационные вопросы ясны. Перейдем к спортивной части: доступна ли вам биатлонная аналитика? Не слишком ли закрыт от руководства СБР тренировочный процесс? Есть ли у вас возможность сделать выводы о причинах промахов или плохого скольжения — ветер с тучами или пробелы в подготовке?
Не думайте, что мы совсем не следим за спортивными аспектами. Учимся, осваиваем литературу, устраняем пробелы. Выводы сделаем, когда придет время. Главный анализ нас ждет после Ванкувера, потому что предыдущие результаты сезона значения не имеют. В том числе и 21 призовое место, добытое российскими биатлонистами на шести этапах нынешнего Кубка мира. Сейчас идут споры о трактовке последних невысоких результатов в Антерсельве — как промежуточных и экспериментальных. Наши тренеры знают, что такое выводить на пик формы. Их и наша уверенность обязательно должны передаться спортсменам.
В игровых видах спорта судьба тренера прямо связана с результатами команды: проиграла команда – появляется новый специалист. В олимпийских дисциплинах картина часто другая: ответственность размыта, новые тренеры, как говорят, найти сложно. Допустим, в Ванкувере не все сложится удачно. Станет ли это причиной пересмотра ситуации и поиска, например, зарубежных тренерских кадров?
Мне неприятно слышать тревогу в вашем вопросе. Страх ответственности перед боем — это ошибка, часть бюрократической спортивной системы. Сейчас нужно думать об успехе, а не о последствиях неудачи. Пока все еще впереди!
В биатлоне сложилась такая ситуация, что готов заявить: если в Ванкувере сборная России одержит успех, это заслуга не нашей управленческой команды, а руководивших до нас. Если же случится провал, то это наш провал. По крайней мере так будет честно.
Что касается приглашения иностранных специалистов, я ранее говорил: разрушать существующую систему за несколько месяцев до Ванкувера было ошибкой. Это не означает, что у нас нет сейчас мнений по тем или иным вопросам. Ответы на все вопросы дадут сами Игры. Возможно, нам как руководителям тоже придется меняться!
Лучше направим свою энергию на благие цели, чем будем ждать с дубиной: «Ух, попаду!» На Олимпиаде больше всего опасаюсь допинговых скандалов. Страшно, если кто-то решится рисковать, думая: «Проскочу!». Это будет катастрофа! Такой человек подставит себя, семью, близких и всю Россию!
Недавно популярно стало ожидать от руководства спортивных организаций подтверждения о честном разряде спортсменов.
Можно гарантировать только то, что полностью контролируешь. Уверен: сделали всё возможное, чтобы избежать скандалов. Большая надежда, что так и будет. Но к каждому спортсмену охрану не приставишь. Очень прошу всех олимпийцев: не поддавайтесь соблазнам, лучше откажитесь от предложения допинга. Ванкувер важный старт, но Сочи ещё важнее. Предупредить распространение зла нужно уже сейчас. Кажется, российская биатлонная сборная будет чистой.
Четвёртое место не должно быть трагедией.
Врачи после инцидента с Ахатовой, Юрьевой и Ярошенко покинули свои должности в мужской и женской командах. Какова судьба нынешних врачей в плане ответственности?
После подписания договора с министерством спорта был созван совет. Поставлен вопрос: нужно ли всем подписывать еще один внутренний документ о персональной ответственности?
Такой вариант казался удобным, всегда можно было прикрыться бумагой: «Видите, это не я, это он!». Но, посовещавшись, решили строить отношения по алгоритму человеческих, личных связей. Основывать семью на брачном договоре сочли неправильным.
В велокоманде «Катюша» выбрали иной путь, взяв на себя финансовую ответственность за допинг, равную сумме годового контракта.
Наши специалисты получают небольшие зарплаты. В будущем желательно предложить другую систему: человек, попавший в юниорскую сборную, начинает получать социальные и финансовые преимущества, спонсоров, привилегии. Он дорастает до главной команды. Через десять лет он оглядывается назад. Даже если займет четвертое место, не потеряет всего накопленного. Сейчас четвёртое место ничем не отличается от сорокового. Ради мгновенного успеха люди теряют голову.
Спортсмен должен понимать: потеряет всё не при проигрыше Олимпиады, а если попадет на допинге. Не попав — сохранит все. Пример: американские полицейские знают — взятка — вылет на обочину жизни. Не возьмут — лицо сберегут, и достойные бытовые условия, и возможность дать учебу детям, и хороший дом с двумя машинами… Те силы, поддерживающие биатлон – регионы, спонсоры, меценаты – вполне могут собрать ресурсы для достойного существования спортсменов. И лишить их тем самым допинговых стимулов.
Происходят допущенные неточности: неправильно принята медикаментозная терапия, упущено внесение данных в декларацию… Ответственность – безусловно. Преступление – совершенно нет. В таком случае подход необходимо сделать разным.
Вновь назначенные врачи сборной вызывают сомнения? Учитывая предысторию доктора Алексея Кузнецова, специализирующегося на работе с женской сборной, некоторые эпизоды из его карьеры кажутся спорными.
Считаю, что Кузнецов и Елизаров выполняют свои задачи добросовестно.
Что показал вам недавний инцидент с винтовкой Устюгова?
Научил всех, а не только меня. Занимаюсь дайвингом, там закон: уйдешь под воду — покажи снаряжение кому-нибудь. Даже если уверен полностью, все равно покажи – для двойного контроля. Спортсмен не должен полагаться только на себя, потому что биатлон технически очень сложный вид спорта. Оружие, патроны, лыжи, работа сервисеров…
Труд чрезвычайно важен. Сервисеры — настоящая надежда. Понять, как всё устроено, практически невозможно. Я подождал, посмотрел, сказал: «Ребята, я вас люблю, что вам нужно?». В ответ услышал: «Ничего».
Успех в некоторых видах спорта, например в бобслее, зависит от множества факторов. Работа пилота, разгоняющего, качество обтекателя боба и скорость коньков – каждый из этих показателей составляет четверть успеха.
В биатлоне всё иначе: солнце появилось после облаков, блеск на трассе вернулся, и все поехали с большой скоростью. К финишу опять появились тучи — и трасса стала медленной. Некоторые вещи непредсказуемы даже для самого опытного специалиста. Ясно, что лучше всего, когда лыжи «скользят» хорошо и состояние спортсмена находится на высоком уровне.
Можно надеяться на здоровье спортсмена, чтобы он выплюнул легкие, но добежал до финиша. Но можно добавить и технические детали: как правильно пройти рубеж, работу лыж. Мы разбирали, как Бьорндален «раскладывает» свою гонку. Выяснилось, что за лето он чуть ли не на пять секунд сократил время своего пребывания на огневом рубеже. А если рубежей четыре? Можно себе позволить целый промах! Плюс человек вкладывается в разработку патронов, оружия, лыж. Понятно, он получает все самое лучшее. У нас же российское оружие не у всех, своих лыж, мазей нет – всё это производят Германия, Норвегия. Поэтому мы, когда приобретаем какой-либо инвентарь, понимаем: лучшее отдали не нам.
ЛАПША ЗА ДВАДЦАТЬ РУБЛЕЙ
Есть ли психологи, работающие с нашей сборной? Наши люди не очень привыкли обращаться к этим специалистам. Может ли спортсмен сам решать: идти ли к психологу или нет?
Не разрушали ничего, лишь предлагали. Некоторые спортсмены согласились. Не скажу, кто именно, это, как вы сказали, личное дело. Наши психологи работали с ведущими спортсменами из команд по лыжным гонкам, игровым видам спорта, фехтованию, прыжкам в воду. Привезли их на сбор в Раубичи, все пообщались. Кто-то сказал — мне не надо. Хорошо, значит, есть у спортсмена замена — личный тренер, мама, папа, друг. А кто-то обменялся с врачами контактами. И общается по телефону, внутри команды сейчас психологов нет.
Важную роль в противостоянии допингу играет формирование общественного мнения против него. Что можно сказать о действиях СБР по отношению к Юрьевой, Ахатовой и Ярошенко с точки зрения этого принципа? Была ли дана оценка ситуации? Признаете ли вы использование ими допинга? Будут ли на их примерах воспитываться последующие поколения спортсменов?
Управленческая команда получила ситуацию в наследство. Мое личное мнение: борьба с допингом должна быть жесткой, публичной и непримиримой. Однако случай с нашими биатлонистами нетипичен. Спортсмены сами решили бороться до конца, и это продолжается. Можно нанести им окончательный удар, а можно разобраться в произошедшем, чтобы все смогли понять ситуацию.
Перед глазами появилась биатлонистка, дисквалифицированная на два года. Ее глаза следовало снять на камеру и показать всем молодым спортсменам. Пусть увидели бы, как она рассказывала о том, что два года питалась лапшой за 20 рублей, мечтая выйти на трассу и одержать победу.
Когда факт использования допинга подтверждён, наказание должно быть мгновенным.
Создаётся впечатление, что СБР не испытывает отрицательных чувств к Ахатовой, Юрьевой и Ярошенко. Их поддерживают, предоставляют возможность давать интервью. Когда перед сезоном возник вопрос о возврате денег IBU остальными участницами эстафет, СБР сразу же их выплатил. Ярошенко на камчатском турнире был почетным гостем. Есть ли у остальных спортсменов понимание того, что в такой ситуации с ними никто так не будет «цацкаться»?
В каждом случае это очень частный случай. Активно занимаемся антидопинговой работой, организуя забор проб на внутренних соревнованиях. Необходимо начинать с юниоров и молодежи. Работаем не вслепую: есть информационная сеть, заказывает целевое тестирование. Нужно максимально эффективно работать снизу. Именно там ловить тех, кто предлагает допинг.
Возможно, Ахатова, Юрьева и Ярошенко жертвы. Пока их вина не доказана в суде, предпринимать никаких мер невозможно. После завершения судебного разбирательства антидопинговая комиссия соберется для принятия решения. В качестве наказания спортсменов нельзя ограничиваться одним наказанием. Это недостаточно. Нужно найти человека, который предоставил им запрещенное вещество.
И затем — на глазах у всех продемонстрировать взгляд спортсмена, лишенного допуска к соревнованиям. С этим человеком совершается непоправимое: всё отнимается у него.
До конца дисквалификации Альбины, Кати и Димы осталось около года. Даже если в итоге их признают виновными в употреблении запрещенных веществ, после истечения срока дисквалификации смогут выступать.
Однако важный вопрос: смогут ли они претендовать на выступление в Сочи-2014? Существует документ МОК, согласно которому спортсмены, уличенные в допинге, не имеют права выступать на следующей Олимпиаде. Этот документ нужно изучить и побороться за спортсменов, потому что он не совсем ясен. Есть мнение, что это лишь рекомендация МОК, а не жесткое правило. Запрет на следующую Олимпиаду не носит формы закона, и как его трактовать, не совсем понятно. Надо разбираться.
БИАТЛОН ДОЛЖЕН ПРИНОСИТЬ ДОХОД
Что известно о результатах проб, собранных в прошлом году зимой, а результаты по которым всё ещё не опубликованы? Есть ли санкции против нас со стороны IBU и WADA?
Чтобы привезти в Канаду полную команду, отправили господину Бессебергу письмо и попросили сообщить о положительных допинг-пробах российских спортсменов с декабря 2008 года по июнь 2009 года. В Поклюке Михаил Прохоров получил официальный ответ — все пробы спортсменов отрицательные.
— Медальный план существует?
Нет, это полный бред. Что такое медальный план? Можно претендовать на пьедестал во всех десяти олимпийских гонках. Но уровень соперничества растет. К мировым лидерам добавляются спортсмены, которых готовят только на один старт — олимпийский. Их в какой план включать? Или такой пример: в Антерсельве я смотрел, как стреляет Андреа Хенкель. У нее пять габаритов прошло! Вот удача в чистом виде. А наши прикатили на стрельбище, и все попадания в край мишени не прошли, вот и все. Мы ведь за то и любим биатлон, что непредсказуем.
Каково ваше мнение о критике, адресованной Александру Тихонову? Вы считаете её обоснованной?
Мнение выдающегося спортсмена и ветерана мы ценим. Без него пришлось бы кого-то искать, чтобы высказывал критику. В его речах есть разумные мысли.
Выполняют ли капитаны сборных Чудова и Зайцева ожидаемую функцию?
Капитаны должны быть Чудовым и Зайцевым — лидерами, спортсменами, испытавшими огонь, воду и медные трубы. Молодой может обратиться к любому из них. Но той роли, которую исполняют капитаны в игровых видах спорта, в биатлоне не получается, ведь все-таки соперники друг другу на дистанции.
В сентябре пройдет перевыборный конгресс IBU. Когда начнется представление претендентов, и когда будут организованы предвыборные дискуссии? Когда выяснится позиция СБР по данному вопросу?
После Олимпиады все вероятно будут обсуждать это. Мы сформулируем свою позицию и, скорее всего, на этапе в Ханты-Мансийске представим некоторые программные положения, объявим, кого поддерживаем на выборах. Если к тому времени определится круг кандидатов. Бессеберг пока не говорит о возможном выдвижении на пост президента. Другие молчат, так как заняты Олимпиадой.
Важность спонсоров для СБР при наличии текущего положения Михаила Прохорова?
Проект должен быть прибыльным. После Олимпиады пересмотрят коммерческую часть. Важна каждая компания, каждый спонсор: «Газпром» предварительно согласился продлить контракт, страховая компания «Согласие», фирма «Вебасто», много лет поддерживающая сборную, и группа «Онексим» Михаила Прохорова.
— А Viessmann ушел?
Да. Из-за ситуации с допингом. Кстати, места, которые занимал Viessmann, стоят значительно дороже. Уже ведутся предварительные переговоры о продаже этих рекламных мест. Но и Viessmann активизировался. Приехали в Москву на встречу: можно, мол, после Олимпиады с вами поговорим? Можно. За в два раза большие деньги.
Будет ли у вас диджейское выступление на фирменной дискотеке в Ванкувере?
Только после успешных выступлений появится результат.
МОЖЕТ, СПУТНИК КУПИТЬ?
Как удивительно, что Шипулин и Устюгов проявили себя этим годом!
В юниорской лиге оба выступали очень достойно, Шипулин буквально растерзал Ландертингера и Пайффера. Устюгов тоже быстро прогрессирует. Будет ясно, стали ли уже большие спортсмены, в скором времени.
— Почему притормозила Вилухина?
Оля могла оказаться недостаточно подготовленной к борьбе за место в сборной из-за частых болезней. Переезд из Германии в Новосибирск сопровождался мучительной болью. Сейчас важно поддержать ее, и Оля сама, вероятно, осознает, что для Олимпиады ещё слишком рано. В целом мы ожидали более острой конкуренции за место в женской команде.
Даже чемпион мира по медалям Максимов больше не входит в состав сборной.
Молодой человек имел возможности добиться успеха. Необходимо было проявить силу воли в двух гонках. Что можно сделать на масштабных соревнованиях без этого? Ничего. Посмотрите, какие страсти бушуют в немецкой команде по поводу попадания в сборную, в норвежской. Все рвутся вперед! У нас же таковой борьбы не произошло.
Что можно сказать о резерве национальной команды с перспективой на Сочи?
Чемпионат Европы среди юниоров в Швеции демонстрирует хороший резерв. Ольга Галич, Елена Баданина, Евгений Петров, Александр Печенкин, Анастасия Калина показывают достойные результаты. Вилухина недавно победила в индивидуальной гонке на первенстве России в Уфе и отобралась на чемпионат Европы для взрослых в марте. Это внушает оптимизм.
Будут ли организованы крупные соревнования по биатлону не только в Ханты-Мансийске, но и на территории Московской области?
Коммерческая компания, имеющая опыт организации соревнований по фристайлу, сноуборду и горным лыжам в Москве, предложила провести биатлонную шоу-гонку.
Рассматривались варианты проведения в Красногорске, Лужниках или Крылатском. Все это требует детальной проработки из-за специфики вида спорта, связанного с оружием. Необходимо подготовить публику к рождественской гонке в Лужниках, так как собрать 80 тысяч зрителей, как в Гельзенкирхене, не гарантировано.
Произошли ли изменения в методическом плане, или все аналитические материалы остаются у Николая Загурского, руководителя комплексной научной группы? Добавились ли сборной новые технические средства?
Сборная укомплектована современным оборудованием и техникой. Встретившись с Прохоровым, мы удивили его огромным списком необходимых вещей. «Всё это для Олимпиады?» — спросил он. Мы ответили утвердительно, и он подписал документы. Сейчас я Загурскому говорю: «Что ещё тебе нужно? Может быть, спутник, чтобы следить за гонками из космоса?».
Когда я говорю «мы», имею в виду команду, которая пришла со мной: Александру Пака и Родиона Тухватулина — людей с большим спортивным опытом. За науку отвечает не только Загурский – в мужской сборной этим занимается Юрий Преображенцев. Очень хорошие тренеры.
— С какими чувствами вы ждете начала Игр?
— С нетерпением и азартом. Повоюем!
Евгений Дзичковский, Лина Холина,
«Спорт-Экспресс»
